Глава 25. Хотелось бы мне никогда не приближаться так близко. (1/2)
Изабель просыпалась медленно, то выныривая, то снова погружаясь в другую реальность. Ей снилась чёрная комната, в которой стоял едкий запах гнили. В абсолютной темноте раздавались стоны и вопли нескончаемой агонии, а девушка пыталась различить на слух, сколько человек здесь находится, но всё не могла определить. Иззи, вытянув руки, как слепая шла, мучительно пытаясь найти выход. Босыми ногами она ступала по склизкому полу и брезгливо вздрагивала. Грязь под ногами громко захлюпала, Изабель поскользнулась и упала на что-то мягкое. В нос шибанула мощная трупная вонь. Девушка бы закричала, если бы горло не перехватило от ужаса и омерзения. На получетвереньках она обречённо поползла к стене. Иззи жалась к ней, словно животное, пытающееся укрыться в своей норе. Обезумев от страха, в тщетных поисках спасения, она скребла поломанными ногтями деревянную обшивку, сдирая кожу до крови. Стены. Эта стена, и та, и вон та, и деревянная дверь.
Перепачканная, с гулко бьющимся сердцем, Иззи с надеждой потянула дверь на себя, но та оказалась заперта. Девушку охватила паника, она обернулась и скорее почувствовала, чем услышала, как к ней приближается нечто страшное. В шоковом состоянии Изабель принялась остервенело дергать ручку, пока не оторвала её окончательно. Липкие кисти рук стали медленно тянуться к ней, в попытке схватить… Изабель очнулась и, задыхаясь, резко села на кровати. Пульс подскочил, бешено колотясь под кожей. Грудь словно сдавили обручем, поэтому делать нормальные вдохи и выдохи было практически невозможно. Во рту ощущалась сухость, дико хотелось пить. Одежда взмокла от пота и прилипла к влажному телу. Девушку окатывало то жаром, то холодом с головы до ног, и все её попытки взять себя в руки выглядели жалко. Она подтянула колени к груди, уткнувшись в них лбом, и не поднимала головы, пока не рассеялся ночной кошмар, и демоны памяти не погрузились обратно в обитель подсознания.
Иззи встала с постели, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить беспокойно спящего Аджая, который лежал на старом грязном матрасе недалеко от кровати. Девушка тихонько подошла к столу, на котором блестел графин с водой. Обеими руками она схватила сосуд и залпом выпила почти половину. Затем повернулась к комоду, где хранилась запасная одежда для всех членов Золотого Пути. Выдвинула по очереди все ящики, древесина которых покоробилась от сырости, и стала нервно перебирать лежащие в них вещи, откладывая их в сторону одну за другой. Наконец, Изабель нашла коричневую футболку с коротким рукавом. Хоть она была облегающая, но зато сухая и плотная. Штаны были синего цвета и явно успели послужить не один десяток лет. Изношенная потёртая ткань, множество не предусмотренных дизайном отверстий и разошедшиеся швы. К тому же они явно были на два-три размера больше, чем нужно, а на штанах не было завязок, из-за чего они постоянно сползали, и приходилось их подтягивать. Иззи не без брезгливости переоделась и завязала низкий хвост на затылке. Выражение ?крысиный хвостик? подошло бы, как никакое другое, но это всё же лучше, чем растрёпанная шевелюра со свисающими прядями.
Аджай проснулся от назойливого шуршания в углу комнаты. Здесь горели всего несколько свечей: одна на столе, другая на дальней стене у окна, и ещё одна рядом с кроватью, поэтому в помещении висел приятный полумрак. Парень открыл глаза, покрутил головой и потянулся до хруста в суставах, оживляя затёкшие мышцы, которые тут же отозвались болью. Гейл нехотя принял сидячее положение и глубоко зевнул, осматривая комнату ещё сонным взглядом. — Почему не спишь? — спросил он хриплым, не отошедшим ото сна голосом. Парень автоматически бросил взгляд на свои наручные часы. Ещё не было и девяти часов утра.
Неожиданно раздавшийся за спиной голос, заставил Изабель вздрогнуть. Она на секунду застыла, а потом развернулась так резко, что едва не скинула стоящий на столе кувшин с водой на пол. Аджай обвёл девушку мутным взглядом, затем кряхтя поднялся на ноги и пошлёпал босиком к столу. Там, присев на стул, взял графин, наполнил стакан водой и залпом выпил в полнейшей тишине. Только фитильки свечей потрескивали, извивались под жадным пламенем огня, отбрасывая на стены замысловатые пляшущие тени. Занятая своими мыслями, девушка молча следила за его действиями.
— Ты куда собралась в такую рань? — Я хочу домой, — тихо, словно бы самой себе, ответила Изабель.
— Ты знаешь, я работаю над этим. Не так-то просто найти здесь кого-то, кто бы смог вывезти тебя из страны, — устало проговорил Аджай, откинувшись на спинку стула и потерев переносицу. — Было бы проще, будь у тебя документы на руках, а так, это займет гораздо больше времени.
— Нет, я… Я хочу вернуться обратно, к…, — девушка запнулась, не в силах произнести его имя. — Во дворец, — закончила она, всё-таки встречаясь с глубоким взглядом Гейла. Его на секунду даже передёрнуло. Аджай уставился на неё в полном недоумении, тишина только усиливала серьёзность ситуации. Он ожидал услышать от неё всё что угодно, но только не это. Иззи виновато опустила голову, как провинившийся ученик перед строгим учителем. По напряжённому лицу и неподвижной позе нетрудно было догадаться, что она чем-то сильно обеспокоена, но чем – пока оставалось загадкой.
— Что он с тобой сделал? — спросил парень, осенённый какой-то догадкой, видимо лишь в настоящий момент пришедшей в его голову. Изабель, чуть сузив глаза, вопросительно посмотрела на него. — Тебя били, пытали? — Девушка отрицательно мотнула головой. Не сказать, что Гейл до конца ей поверил.
Изабель казалось, что их разделение с Пэйганом могло привести к летальному исходу. Во всяком случае, для неё это было бы неминуемой гибелью. Она не могла представить, что силы притяжения, бросившие её к этому человеку, превратятся в мощное гравитационное поле, которое прочно втянет в себя их обоих. Раньше бы она назвала эту связь – кандалами, которые никак не отпускали. А сейчас эти самые кандалы неожиданно для неё стали нитями. Нитями, которые прочнее кандалов привязали её к Пэйгану. Изабель по-прежнему не думала о пресловутой ?любви?. Она даже мысленно избегала этого слова. Боялась использовать его, потому что была уверена, что под ним скрываются совершенно иные взаимоотношения. Там, где люди не впадают в панику в присутствии своего партнёра или испытывают животный страх. Сейчас, когда она была оторвана от Мина, девушка неожиданно почувствовала то, что чувствовать не должна. Было больно. Было настолько больно, что на минуту ей показалось, что она не может сделать вдох, поднять руку или сделать шаг. Было страшно. Страшно, что у неё появится возможность жить без него. Это не любовь. Нет. Это намного глубже, темнее и порочнее.
Червоточина внутри не отпускала, а только больше разрасталась. Ввинчивалась глубже, въедаясь куда-то в место, где должна храниться душа. Иззи старалась бороться с собственными мыслями, которые прямо сейчас вырвались наружу и кружили-кружили калейдоскопом непереносимой боли и ужаса. Она открыла свою собственную шкатулку Пандоры, которая точно так же выпустила на волю всё её тёмное и больное начало.
— Почему ты хочешь вернуться? Немыслимо, Иззи! Ты вообще слышишь, что говоришь?
— Думаешь, в Золотом Пути будет лучше? Я в розыске, Аджай! — с сиплым выдохом, вырываясь из потока гнетущих мыслей и поднимая на Аджая помутневший взгляд, ответила Изабель. Большой ком отчаяния поднялся из груди, сдавливая горло своими железными тисками. Девушка отодвинула стул напротив и села, вытянув локти перед собой. Гейл с минуту смотрел на неё, словно на что-то очень неестественное, а затем потёр руками лицо и шумно выдохнул. — Я поговорю с Сабалом.
— Твоё слово никакой роли не играет. Поверь, для них ты лишь болванчик на побегушках. Оступишься, и они выкинут тебя так же, как сделали это со мной, — стальные нотки скользнули в голосе, и чувства внутри встрепенулись, вот-вот готовые вырваться из оков. — Неправда, — возразил Гейл, на что девушка лишь криво усмехнулась. — Неужели не видишь, до какого унижения ты дожил? Как с тобой обращаются? Подумай, много ли раз тебе помогали? Почему на все смертельно опасные миссии они отправляют тебя одного?