13 (1/1)

—?Ты видел, как я могу? Почти получилось,?— радостно крикнула Ивана, привлекая внимание Славы.—?Молодец, принцесса,?— похвалил её парень, глядя как ловко она проехала на доске пару метров.Ивана остановилась неподалёку от ступенек, светясь вся радостью, что у неё наконец получилось не только кое-как проехать, но ещё и остановиться самостоятельно. Пытаясь взять доску, как это делают скейтеры, она уже занесла ногу над краем, как в неё вдруг врезался крупного телосложения парень на роликах. Покатившись вместе с ним кубарём вниз по ступенькам, она набила себе несколько синяков, но всё это было мелочью по сравнению с болью в животе.Слава тут же бросился к ней, отшвырнув парня в сторону. Ивана, свернувшись в клубок, держалась руками за живот.—?Больно,?— стараясь не закричать во весь голос, она прикусила до крови губу.—?Сейчас, потерпи немного,?— осторожно беря её на руки, успокаивал её парень.Оглядев её ноги, Слава заметил кровь, что заставило его ускорить шаг. Артём точно должен был приехать на машине, так что он стал успокаивать Ивану, что совсем скоро они будут в больнице. Стараясь сосредоточиться на его голосе, а не колющей боли в животе и между ног, она лишь сильнее зажимала пальцами его футболку. Хотелось отключиться, чтобы только эти иглы перестали столь грубо вгонять уже по всему телу. Артём с Катей уже сами спешили им навстречу, и, увидев кровь, шатен лишь тихо выругался, подумав: ?Пиздец! Он точно нас прикончит.?. Догадка о машине подтвердилась, и пока они добирались к выходу из парка, Слава в спешке рассказал, что случилось. Ивана всё стонала от боли, порой всхлипывая слишком сильно. Как бы она не старалась спрятать лицо на груди у парня, гримасу боли видели все, кто встречался им на пути, как и дорожки слёз.Пока Слава аккуратно садился в машину вместе с Вишнёвской, Катя отвела Артёма чуть в сторону и тихо высказала своё опасение:—?Скорее всего, у неё выкидыш.—?Тебе откуда знать? Может, просто ударилась сильно,?— не желая верить девушке, отмахнулся шатен.Схватив его за руку и не давая уйти, Катя быстро стянула сарафан на талии и встала к нему боком.—?Вот поэтому и знаю,?— кивая на свой растущий живот, ответила она.***В Краснодаре Ивана решила долго не задерживаться, тем более, после выходки Глеба, которую поскорее хотелось выкинуть из головы. Покинув номер ещё в обед, который был оплачен до следующего утра, она направилась в город. Бесцельно бродя по улицам, всё гадала, если Глеб действительно считал её такой слабой, раз дал столько времени на то, чтобы она пришла в себя. Проводить время в номере до следующего утра, да ещё и в одиночестве? Он, наверное, это не серьёзно, или же как обычно решил таким образом оттолкнуть её в очередной раз. Вот только ничего у него не выйдет, ведь себя Ивана знала очень хорошо, лучше, чем кого-либо и даже в сотню раз лучше биографии своего любимого писателя.Признание в любви сделало её увереннее, хоть ответа она так и не получила. На самом деле, это даже к лучшему, ведь и отрицать Глеб тоже ничего не стал. Он вообще промолчал, отказываясь комментировать её слова, и, если брать в расчёт, что молчание?— знак согласия, он, выходит, всё принял, вот только не смирился. Это давало Иване новое поле для разворачивания своей компании по уничтожению его грубости, а также надежду нового характера и возможность признаваться как можно чаще и откровеннее. Раньше она ещё ни во что не верила столь слепо и безгранично как в то, что он всё же признается ей в ответ. Просто знала, что это произойдёт, будто заглянула в будущее, а именно в тот самый день, когда он поцелует её прямо в губы на берегу моря и скажет, глядя в самые глаза, что любит её.Вернувшись к вечеру в посёлок, Ивану ждало разочарование. Оказалось, что кусок торта, который припрятал для неё дедушка, всё же испортился в подвале. Зато мать наконец уехала, перестав отравлять жизнь не только дочери, но и самому Алексею Борисовичу. Отец звонил, как всегда, извинился, что не смог приехать из-за завала на работе, но вот подарок же он передал через мать, так что Иване не на что даже было пожаловаться?— вниманием её всё же не обделили. Подарки от родителей она открывала на кухне, пока дедушка ставил чайник, ведь шоколадные конфеты у него всегда найдутся. Отец решил не заморачиваться, впрочем, как всегда, вложив приличную сумму денег в конверт и приложив открытку, подписанную, слава богам, его рукой. От матери Иване достался абонемент в спортивный зал на целый год, увидев который, она фыркнула одновременно с дедом.О Глебе он решил её не расспрашивать, пока она сама не будет готова поговорить об этом. Давить на неё всегда было плохой идеей, поскольку от этого она лишь сильнее закрывалась в себе и после не делилась вообще ничем, как это происходило в случае с родителями. Если Иване нужно было с кем-то поговорить, то она звонила бабушке с дедушкой, или же ждала, пока сама не отправится к ним в гости. После смерти бабушки все секреты доставались уже одному лишь Алексею Борисовичу, хоть Ивана и ходила на могилу к бабушке и рассказывала той очень многое.Именно этим она и решила заняться следующим днём. Насобирав в поле огромный букет полевых цветов, которые так любила Людмила Николаевна, Ивана направилась на кладбище. Мёртвые слышат, но ничего не отвечают, поэтому им можно было доверить практически всё, если только кишка тонка не была. Своей бабушке Ивана поведала очень многое, наконец раскрыв то, как с ней обращался её бывший муж и упомянув, конечно же, о том, что же творил Глеб. Будучи замужем, она берегла нервы своих любимых стариков, говоря, что всё хорошо, и продолжая твердить самой себе, что стерпится?— слюбится. Самовнушение подобным образом мало чем помогало, да и Людмила Николаевна не раз говорила ей, что всё видит и ей не стоит прятать от неё свои грустные глаза.—?А теперь у меня тоже грустные глаза? Как думаешь, счастлива ли я? —?на свои вопросы Ивана так и не получила ответ, а задумавшись над ними, и сама поняла, что ответа как такового не знала.С Глебом было и счастье, и несчастье в равной мере, но судить пока что было ещё рано, ведь их совместный жизненный путь ещё не был окончен.Вечером Ивана уже говорила с дедушкой, правда, распространяться о вспышках грубости и жестокости парня она не стала. Поедая спелую шелковицу, сидя на крыльце дома, они вели ?скрытный диалог?, не называя имён, но понимая слишком хорошо, о ком же именно шла речь. Алексей Борисович держал в руках миску с лакомством, а Ивана же, склонив голову ему на плечо, в опускающихся сумерках пыталась воссоздать образ своего любимого.—?Почему человек боится любви? —?с искренним непониманием спросила она, переведя взгляд на дедушку. —?Что в ней такого плохого, что он бежит от неё, как от огня? Я, правда, не понимаю.—?Вишенка,?— отставляя миску в сторону и обнимая внучку одной рукой, обратился к ней Алексей Борисович. От подобного обращения Ивана сразу же улыбнулась, ведь с самого детства обожала, когда её так называли. —?Ты же не знаешь всего, что происходило с человеком до встречи с тобой, не знаешь, какую боль он испытывал, какое предательство пережил. Возможно, этого не было, ведь не обязательно испытать что-то плохое, чтобы стать тем, кем он есть. Я тоже боялся любви, представляешь? В твою бабушку я влюбился с первого взгляда, но вот заговорить с ней боялся. Мне понадобился целый месяц, чтобы подойти к ней и подарить подсолнухи, которые я сорвал в поле за посёлком. Твоя бабушка была такой чистой и яркой, что ли... Я боялся, что не достоин её и её любви, её заботы и внимания. Даже после многих лет в браке я продолжал бояться, думал, что всё это мне приснилось, особенно её любовь.—?Ты скучаешь по ней? —?прижимаясь к нему сильнее, Ивана постаралась незаметно утереть подступившие слёзы.—?Очень.Разговоры затянулись чуть ли не до самой полуночи, но Алексей Борисович напомнил внучке, что утром она уезжает, поэтому нужно идти спать, набираться сил, иначе, ничего прекрасного не присниться. Этому научила их Людмила Николаевна, поэтому Ивана, если хотела увидеть во сне что-то прекрасное, старалась засыпать до наступления полуночи даже сейчас, когда разгадала уловку бабушки уложить её в постель вовремя. Детство закончилось, а вот привычка осталась, хоть в последнее время из-за Глеба засыпать приходилось ближе к рассвету.Порой мне кажется, что ты убиваешь солнце намеренно, чтобы я сильнее полюбила ночной образ жизни и луну. В этом, конечно, есть своя прелесть, но я не хочу забывать о дне. Если бы ты только мог представить, как же приятно улыбаться в лучах солнцах! Помнишь, как тогда, когда мы лежали на берегу реки. Я ведь обещала тебе, что нам будет светло-светло. Надеюсь, своё обещание я сдержала, и тебе действительно всё понравилось. Как же я хочу твоей нежности, как в ту ночь, что мы провели вместе в номере гостиницы. Ты был таким внимательным и чутким, что я едва могла сдержаться от порыва признаться тебе в любви в очередной раз. Зачем ты вообще покинул меня утром? Боишься, что не достоин меня? Ты говорил, что я для тебя недосягаема, но это всё неправда. Я рядом с тобой, всегда там, где и ты, последовать готова за тобой даже в снега, хоть и не люблю их. Зато я люблю тебя, значит, этого должно быть достаточно. Мне достаточно любить тебя и знать, что я любима. Ох, Боже мой, ну, когда же ты произнесёшь эти самые слова вслух!Уже в своей кровати Ивана продолжала размышлять над словами дедушки и над тем, что же случилось. В тот вечер, когда они вернулись в номер, Глеб буквально не отлипал от неё, продолжая целовать её шею и плечи. Руками ласкал её тело, оглаживая бёдра и задирая подол платья. Вспыхнув от чувственной страсти, Ивана сама вскоре полезла к нему, стянув футболку, для чего пришлось встать на носки. Чуть не упала, оступившись, вот только его руки вовремя подхватили её и усадили на ближайший комод. Она вновь растворялась в нём, казалось, что руками ей удалось пробраться к нему внутрь сквозь кожу и мышцы, а потом целовать прямо изнутри. Вывернувшись наизнанку ради её ласк, Глеб позволил ей почти что всё, сдавшись под напором её сахарных поцелуев.—?Пожалуйста, Глеб, можно мне побыть этой ночью сверху? —?иступлено спрашивала она разрешение, тяжело дыша и грозясь в любой момент лишиться чувств от переизбытка возбуждения. Обнимая парня сильнее руками за плечи и обхватывая плотнее ногами за торс, Ивана наклонилась к самому уху и вновь попросила его, опасливо снизив тон. —?Научи меня быть сверху. Совсем немного, умоляю тебя.Оказывается, снять платье с девушки не всегда так просто. Особенно, если эта самая девушка всё трётся сильнее и сильнее к твоему телу, руками сжимает тебе плечи, а после пальцами зарывается в волосы на затылке, заставляя наклонить голову ближе, и целует твоё лицо с таким усердием, будто вы не виделись целую вечность. Ивана со всей дури и от всего своего сердечного огня хотела показать ему, как же сильно она нуждалась в нём, как же приятны ей были его прикосновения и какое небывалое наслаждение она сама испытывала, когда вот так вот ласкала его.Руки тряслись, но Глеб всё равно с четвёртой попытки расстегнул пуговицу сзади на вороте её платья. Чтобы он смог стащить с неё платье, ей пришлось плотнее прижаться к его телу, обвив руками и ногами, а после повиснуть на пару секунд, чтобы он задрал подол до самой груди. Оставшись уже в одной лишь сорочке, Ивана принялась с новой силой гладить руками его спину, поглядывая при этому ему глаза, которые в своём радостном свечении не уступали её собственному.—?Ты и вправду стала моей сказкой, Ваня,?— спешно проговорил Глеб, будто боялся, что она услышит, разберёт его бред и поймёт, насколько сильно же он взволнован.Исследовал каждый кусочек её тела, наслаждаясь женской красотой, а она же в ответ лишь сильнее выгибалась в спине и слишком уж шумно выдыхала ему в районе шеи.От её сорочки Глеб избавлялся осторожно, чтобы не порвать тонкую ткань. Ивана даже пошутила по этому поводу, напомнив ему, что это была одна из её любимых. Добравшись наконец до её оголённой груди, он на несколько секунд прикрыл глаза, наслаждаясь темнотой и теплом, что исходило от неё. Быстро бьющееся сердце готово было взорваться, но ему всё же было суждено остановиться, когда она потянулась руками к его спортивным штанам, стягивая те ещё чуть ниже. Пришлось перехватить её руки и завести обратно на плечи, чтобы только не кончить столь рано от одной лишь её дерзости.—?На этот раз ты сверху,?— горячо напомнил ей Глеб, оттягивая пальцами резинку её трусов,?— просто наслаждайся и ни о чём другом не думай.Иванна вытягивала ноги, помогая парню избавить её от белья, но вот руками всё равно прижимала его ближе к себе, заставляя грудью касаться её груди. Целуя его шею, спускаясь влажными поцелуями ниже и доходя до самой ключицы, она резко прервалась. Взяв его лицо в свои ладони, заставила посмотреть себе в глаза:—?Не могу не думать о тебе,?— призналась Ивана. —?Я так сильно…—?Я знаю,?— спешно перебил её Глеб, не давая вновь произнести те слова, от которых внутри всё переворачивалось.В ту ночь Ивана в его глазах пересекла всякие рамки совершенства.

Казалось бы, что дальше уже некуда, что дальше одни лишь чёрные дыры, но вот она же показала ему жизнь там, где её, по сути, быть не должно. Вся такая отзывчивая и ласковая, она укрывала его своим теплом, позволяя при этом дышать полной грудью, ни капельки даже не подавляя его собственное ?я?. Каждое движение её рук, то, как она выгибала спину, как наклоняла голову в сторону и прикрывала глаза,?— от всего этого пахло любовью и дикостью нового уровня. Глеб ещё даже не прикоснулся к её ?жаре?, а она же всё шептала, как ей хорошо рядом с ним, будто ей достаточно было лишь его присутствия, а сам секс же был на втором плане.—?Ты очень горячий,?— осторожно проговорила она с опаской в голосе,?— обычно у тебя холодные руки.—?Согрелся тобой, родная, вот и всё,?— целуя её в щёку в знак благодарности, быстро ответил он, вновь переходя на ласки в районе груди.—?Спасибо, что ты рядом. С тобой мне очень-очень-очень хорошо, очень-очень.Прикусывая губу, Ивана наблюдала за тем, как он избавлялся от своей одежды, отойдя чуть назад. Руками же она всё тянулась к нему, не в силах вынести даже такой вот разлуки. Подхватив её под бёдрами, Глеб уложил её на кровать животом. Наваливаясь на неё со спины и просовывая руку ей под грудь, чуть приподнимая и заставляя самой опереться на локти, свободной рукой он наконец коснулся её промежности. Два пальца сразу же погрузились в тесноту с характерным хлюпаньем, а сама Ивана же низко простонала, откинув голову чуть назад и ударяясь затылком о его плечо. Дразняще медленные движения заставили её изнывать, утоляя наконец жажду.Спустя пару минут, которые парень убил лишь на, чтобы довести её до точки кипения одними лишь пальцами, Ивана наконец поняла, как же именно она будет ?сверху? на этот раз. Поставил её выше самого себя, доставляя наслаждение по максимуму ей, а не себе. Глебу пришлось отодвинуть собственные потребности в сторону, чтобы хорошо сперва было именно ей, чтобы доказать её важность и значимость. Не забывая при этом ласкать её грудь и целовать плечи, он лишь отдавал и отдавал, не требуя ничего взамен. Пока что, не требовал взамен он лишь пока что, но самой Иване было всё равно на это.Поворачивая голову, она всё старалась целовать его в ответ. На особо глубоких толчках мазала, конечно, но всё равно не сдавалась, скользя губами хотя бы по шее, раз по лицу не получалось. Порой выпрямляясь в руках сильнее, она спиной впритык прижималась к его груди, но долго продержаться в подобной позе у неё не получалось: руки быстро начинали дрожать, а он же, как назло, ускорял темп движений, так что хлюпанье между ног перекрывало даже её шумное дыхание.—?Ты всё для меня, понимаешь? —?прижавшись кое-как щекой к его щеке, прошептала Ивана. Во рту пересохло, перед глазами всё плыло, а вот мысли же не давали покоя, требуя быть озвученными. —?Ты для меня всё, Глеб, ты моё самое лучшее и самое худшее, слышишь?—?Блять,?— красноречиво, в его стиле, вот только она всё поняла и приняла, сохранив на память его интонацию.Садясь на край кровати, Глеб увлёк за собой и свою сказку, развернув её к себе спиной. Помогая устроить ей удобнее ноги по обе стороны от его бёдер, руками он всё не прекращал ласкать её, сминая пальцами кожу то на ягодицах, то на боках. Насадиться на член Ивана решила сама, проведя перед этим пару раз рукой по стволу. Сжимая зубы, чтобы сдержаться, Глеб терпел, позволяя её неумелой возне иметь место быть. Её неопытность заводила, словно ей были известны некие чары, которые действовали на него стопроцентно, несмотря на жажду полноценного раскрепощения.

Нравилось, когда девушка сама знала, что делать в постели, нравилось, когда девушка доставляла удовольствие ему, а не наоборот, а ещё нравилось не думать о наслаждении своей партнёрши во время секса. Теперь это ?нравилось? приходилось испепелять в себе, потому что Ивана требовала взаимности, которую самому хотелось дать ей, несмотря на внутренние протесты.Двигаться она начинала неспешно, но насаживалась же вот до самого предела, всякий раз шумно выдыхая при этом или же хватая ртом воздух, подобно рыбке. Придерживая её за талию одной рукой, свободной Глеб ласкал её налитую грудь, зажимая между пальцами набухшие соски. Рассматривая её спину, взял себе на заметку россыпь родинок, прижимаясь к ним щекой и думая над тем, какой же красивой может быть женщина. Являя собой образ Вселенной, Ивана представляя собой всё, в чём только Глеб мог нуждаться, всё, о чём он мечтал.Блестя любовью, Ивана всё старалась найти путь к своему мужчине, хоть он и возводил вокруг себя стены. Прижимаясь к нему сильнее, руками она ухватилась за его руки, переплетая пальцы вместе и затем опуская ладони себе на живот. Приятно! Глеб даже шумно выдохнул, целуя её в шею, а потом снова и снова. Набирая ритм, она старалась вбирать в себя его член всё время под таким углом, чтобы головка каждый раз утыкалась либо в передний свод влагалища, либо в матку. Самому парню было хорошо и так, и так, что Ивана поняла по его рычанию и прикусыванию кожи на плече.Почувствовав приближение разрядки, Ивана поспешила замедлить темп. Переведя кое-как дыхание, продолжая сжимать бёдра, она полностью откинулась спиной на грудь парня и завела руки назад. Прижимая его за затылок, пальцами погружаясь в волосы, щекой потёрлась о его щеку и сбивчиво попросила, придавая своему голосу умоляющие ноты:—?Хочу видеть тебя, хочу видеть твои глаза,?— облизывая сухие губы.И как не угодить ей в этом, когда она такая ласковая, такая трепетная и открытая досталась вся ему и лишь ему?Позу пришлось сменить, уложив её спиной поверх покрывала. Согнув ноги в коленях и сев на щиколотки, Глеб приподнял Ивану за таз, помогая ей удобнее устроиться у него на бёдрах. Дотянувшись до ближайшей подушки, подложил ту ей под спину, чтобы она при толчках не билась о его колени. На этот раз пенетрация была его заботой, как и ритм самих толчков. Ивана, конечно, старалась помочь ему, подмахивая бёдрами, но на долго её не хватало. Беря паузы, она принималась ласкать его руками, пальцами едва дотягиваясь до предплечий, но ему и этого хватало. Знала, что хватало, потому что теперь же смотрела неотрывно на его лицо.Вцепившись пальцами в её таз, Глеб нещадно натягивал свою малышку, выбивая из неё низкие и долгие стоны. Наклоняясь ниже, целовал её живот, отчего Ивана задерживала дыхание и ногтями впивалась в первое, что попадалось под руку, а именно его руки. Расставляя ноги ещё шире, она плотнее прижалась к его паху, скрещивая лодыжки у него на пояснице. Даже столь незначительная смена в позе отражалась на угле проникновения. Ощущения стали острее, заставляя Ивану сильнее выгибаться в спине и дышать ещё громче. Теперь уже хлюпанью перекрыть сбивчивое дыхание не удавалось. Чувствуя, как горячо становилось внизу живота и между ног с каждым движением, она всё чаще облизывала губы, стараясь что-то сказать.Мысли собрать во что-то стоящее не удавалось, но Глеб был уверен, что даже её бред был бы полон смысла, озвучь она его сейчас.Собрав последние силы в кулак, Ивана оттолкнулась и поспешила приподнять свой корпус. Быстро ухватившись рукой за его плечо, она радостно выдохнула, что всё же смогла воплотить задуманное. Устраиваясь удобнее у него на бёдрах, коленями она упёрлась в матрас и принялась теперь сама насаживаться. Глеб же придерживал её руками за ягодицы, оглаживая полушария и сжимая пальцами мягкую кожу. Вновь посыпались поцелуи. Ивана не сдерживалась, не боясь показать своей любви не только на словах, но и на действиях. Целуя его в шею куда придётся, она прерывалась лишь для того, чтобы глотнуть воздух.—?Ваня? —?чуть хрипло позвал её Глеб. Находясь где-то в вышине, она лишь смогла протянуть ?ммммм?, не в силах пока выговорить больше, но показывая, что слышит. —?Ты, правда, реальна?Она на это лишь широко улыбнулась, но всё равно ответила, стараясь при этом смотреть ему в глаза:—?Реальнее меня только ты сам.Кончала она, как всегда, сочно и мягко с его именем на губах. Даже после продолжала обнимать его, не желая никуда отпускать. После совместного душа они забрались под тонкое покрывало, накрывшись вместе с головой. Ивана объяснила это тем, что так их никто не найдёт, даже серый волк не посмеет потревожить их в их убежище. Не удержавшись, Глеб на этих словах чмокнул её в кончик носа, отчего она поморщилась, но всё равно улыбнулась. Всю ночь прижимались друг к другу, уставшие и уж больно довольные, но уже утром он поспешит оставить её, аккуратно выбравшись из её объятий.Твоя любовь пугает меня, сказка. Ты слишком искренняя, слишком хорошая и слишком красивая. В тебе вообще очень много этого слишком, так что я уже с трудом вывожу всё это. Будет лучше, если ты всё же останешься плодом моих фантазий, самых лучших и самых сладких фантазий. Перестань быть такой реальной, перестань любить меня, перестать волноваться обо мне и просто живи своей жизнью. Я не уверен, что смогу дать тебе всё, что ты только заслуживаешь, поэтому нам лучше даже не начинать. Ты так хороша, что рядом с тобой я не чувствую себя: в мыслях только ты одна, а я не хочу этого.О том, что ждало её утром, Ивана даже думать отказывалась. Оказавшись вновь отвергнутой, она уже сбилась со счёта, сколько раз он делал ей больно, притворяясь перед этим заботливым. Пыталась заговорить себя, чтобы не верить ему вот так вот легко в следующий раз, но только ничего не получалось. Воспоминания разбушевались слишком ярко, подкидывая его ласки и поцелуи, так что утром из кровати она выбралась с покрасневшими от недосыпа глазами. Что ж, отоспится, пока будет лететь в Питер, где её с распростёртыми объятиями встретила солнечная погода.В тот день она ещё познакомилась со своим новым соседом сверху. Павел оказался приятным молодым человеком, с не менее приятной собакой, которая тут же приглянулась Иване. Вечером к ней заглянула Марина, взявшая себе выходной на работе. На пороге она появилась с тортом и небольшой коробкой, которую тут же вручила ?имениннице?. Конечно, в день рождения Иваны она звонила ей, но теперь же, когда та вернулась в город, поспешила сделать это лично. В самой коробке оказалась подвеска, которой Ивана бесконечно обрадовалась, накинувшись на подругу с объятиями и поцелуями.—?Ну всё, всё, хватит,?— смеясь, Марина попыталась вырваться, хоть в ответ сама же крепко прижимала её.Вечер прошёл за тем, что Ивана съела два куска торта, не моргнув и глазом, а после они вместе разложили диван и включили мультики. Милые разговоры обо всём и ни о чём прервал звонок. Артём, расспросив, как Ивана добралась, принялся уговаривать её пойти завтра погулять в парк. Упомянув о Кате, которая отказывалась идти лишь с ним одним, чтобы ?жирно слишком не было?, он попросил её составить им компанию. Третьей лишний она ни в коем случаи не будет, поспешил предупредить её Артём, поскольку со Славой он уже договорился. Кроме как согласиться, другого выхода Ивана не видела, поэтому, не скрывая своей улыбки, поспешила сказать ?да?.Друзья у Глеба были классными, да и Катя ей сразу понравилась, поэтому немного развеяться ей точно не помешает. Марина же за всем этим разговором наблюдала с подозрительно хитрым взглядом, отмечая, какой весёлой стала Ивана, как только ей позвонили. Заранее спросив, будет ли Глеб, она получила отрицательный ответ. Артём сказал, что в последние дни он полностью ушёл в работу, теперь уже по-настоящему, а не просто пытаясь сбежать от чего-то. Ивана же решила дать ему фору, пока сама наберётся сил для следующей встречи, так что его отсутствию даже не расстроилась.—?Больше не сбегай так, ладно? —?серьёзно попросила подругу Марина, когда время уже перевалило за полночь. —?Я переживала за тебя, хорошо хоть этот твой поехал за тобой. Он хоть нормально себя там вёл?—?Постараюсь больше так не делать, но ничего обещать не могу. Вёл он себя как обычно?— отвратительно-прекрасно. Ты лучше угадай, кто приехал? Моя мама,?— тут же ответила на свой вопрос Ивана, переводя тему.—?Как всегда запрещала тебе есть сладкое? —?с усмешкой поинтересовалась Марина, зная, в каких отношениях они пребывали. —?Или опять заставила промыть желудок?—?Как всегда запрещала, но промыть мне желудок у неё не получилось. Глеб помог мне успокоиться, так что смело можешь ставить ему плюсик: с моими истериками он справится не хуже тебя.Уснули они ближе к трём ночи, обсуждая всякие мелочи с такой серьёзностью, будто от этого зависел восход солнца. Иване давно этого не хватало, таких вот пустых разговоров с близким человеком. С Мариной она всегда отдыхала, не боясь сказать что-то лишнее или же глупое, вовсю дурачась, а после враз взяв и признавшись в том, что же там творилось на сердце.Расставаться с ней в обед было тяжело, но необходимо. Марина даже пообещала, что на выходных обязательно как-то выкрадет её для прогулки и покупки подарка для своей сестры. Убрав немного в квартире и приготовив себе ужин, чтобы после прогулки только прийти и разогреть, Ивана поспешила собраться, боясь опоздать. Натянув на себя длинное светлое платье свободного кроя и завязав пояс сзади, она бросилась собирать сумку. На телефон пришло сообщение, что такси приедет уже через десять минут, так что на причёску особо времени не было: пришлось просто распустить волосы, но вот ириски с кухни она всё же стащила, бросив парочку в сумку.Зря только так волновалась. На место встречи, Ивана пришла раньше всех. Осматриваясь вокруг и радуясь тёплой погоде, она принялась играть с солнечными лучами. Сам подол платья был украшен вышивкой из белой нити, а через небольшие прорези на ноги падали солнечные поцелуи, разбавляя тень. Пару раз прокрутившись, Ивана приподняла немного ткань платья, позволяя ?поцелуям? скользнуть выше щиколоток.Будь она внимательнее, то обязательно бы заметила, что всё это время её снимал Слава, который пришёл вскоре после Иваны. Продолжая снимать её, он наконец решил покинуть своё укрытие, оставив доску возле лавочки.—?Принцесса! —?окликнул её парень, поднимая телефон выше, снимая уже только лицо. —?Передай привет Глебу.—?Что? —?сообразила она не сразу, тупо уставившись на парня. —?Лучше отдай по-хорошему,?— уже спустя несколько секунд, потребовала она, протянув руку. —?Не люблю, когда меня снимают.—?Попробуй отбери,?— задорно вскинув брови, предложил ей Слава, всё же отходя назад.Вскоре пришедшие Артём с Катей застали их за борьбой за телефон. Слава, вытянув руку с мобильным, пытался отбиться от неё, а вот сама Ивана свободной рукой схватила парня за шею и что-то пыталась объяснить ему, угрожая, что дальше пострадают его уши. Дразня её ещё больше, парень показательно включил телефон и на её же глазах отправил видео, за что рыжая действительно схватила его за ухо.—?Вижу, вам тут весело,?— прервал их ?общение? Артём. Как только они отлипли друг от другу, он поспешил дать Славе дружеский подзатыльник за то, что позволил оттаскать себя за уши девчонке. Саму же Ивану он чуть приобнял, не скрывая своей улыбки. —?Привет, Иванка. Рад, тебя видеть.—?Я тоже тебе рада,?— во всю улыбнулась она шатену, будто и не было той ?драки? за телефон секундами ранее. —?Привет, Катя, отлично выглядишь.Катя действительно выглядела потрясно в своём джинсовом сарафане на молнии поверх футболки, поедая при этом клюкву в сахаре из коробки. Хоть с причиной их задержки разобрались: встретившись у входа в парк, она попросила Артёма сперва входить в магазин и купить её любимое лакомство.Прогуливаясь в парке, они разделились на пары, хоть и держались довольно близко друг к другу и иногда перекидывались общими фразами. Слава вскоре шепнул Иване оценить его умение кататься на скейте. Как только он пару раз проехался перед ней, Ивана сама загорелась желанием хотя бы попробовать. Сам Артём предложил Кате присесть неподалёку и понаблюдать за стараниями блондина научить Вишнёвскую встать на доску.Держать равновесие у Иваны получилось не сразу, но Слава тут же подхватывал её за руки, когда она грозилась свалиться. Наблюдая за ним, чтобы убедиться, что она в надёжных руках, Артём получил сообщение от Глеба. Как только он получил видео, то работа тут же ушла на второй план. В мыслях осталась только его солнечная сказка, которая даже не подозревала, что стала причиной его улыбки.?Присмотри за ней.?Конечно, он присмотрит за ней, вон она, в поле видимости веселится со Славой.Разговор с Катей заклеился сразу же. Она всё улыбалась ему и, наверное, раз пять поблагодарила, что купил ей ягоды, да и вообще вытащил погулять. В последнее время она редко куда ходила, а после той истории с наркотиками настроения встречаться со своими друзьями по спорту так вообще пропало. Хотелось ?нового? общения, с тем, кто не был связан с фехтованием, и плевать, что этим ?новым? стал тот, кто эти самые наркотики и подложил ей. Ей всё равно вскоре пришлось бы уйти, просто случилось это немного раньше, чем она предполагала.—?Что у тебя здесь? —?беря её за руку и убирая браслет, строго спросил Артём. —?Я заметил это ещё с самого начала, так что нет, мне не привиделось.Вырывать руку Катя не спешила. Наоборот, лишь больше развернулась к парню, глядя ему в лицо и, не стесняясь красной отметины на своём запястье, чётко и ясно проговорила:—?Мой парень не хотел отпускать меня на встречу с тобой. Я именно поэтому просила тебя взять кого-то ещё,?— призналась она,?— думала это уймёт его ревность. Как видишь, не сработало,?— уже убирая руку из хватки его пальцев и опуская ту себе на живот.—?Если ты решила позлить его, согласившись прийти, то не стоило,?— осторожно напомнил ей Артём, намекая, что играть с ним не стоит.—?Я сама могу принять решение,?— твёрдо напомнила ему девушка, откидывая назад мешавшую прядь волос. —?Я буду встречаться с тем, с кем захочу, и этим кем-то стал именно ты. А своего парня же я позлю тем, что переночую у родителей.Тему пришлось закрыть. Чтобы немного остыть, Артём сходил за мороженым, понимая, что лезть в её отношения с парнем ему не особо хотелось. Зачем же тогда искал общения с ней? Да потому что интересно с ней было и легко. С Катей можно было поговорить о многом, переписываясь до самой ночи или же просто набрав номер её телефона. О неприятном разговоре, вскоре вообще забылось, настроение поднялось, и всё бы было здорово, если бы только она не приметила спешащего к ним Славу с Иваной на руках.***В больнице Иваной тут же занялись врачи. Пока Катя со Славой дожидались в коридоре, Артём отправился уладить вопросы касательно палаты. Звонить же Глебу у парней смелости пока не хватало, решили, отложить этот неприятный разговор на потом, а лучше вообще ничего не говорить ему. Может, обойдётся всё? Вряд ли. Это они тоже понимали, но понимали также и то, что вспышки злобы от парня перенести так легко им не удастся.

Телефон Вишнёвской вновь разрывался от очередного звонка, на который Катя наконец решила ответить. Звонила Марина, начавшая тут же с упрёка, что Ивана не брала трубку так долго, а она ведь звонила уже не первый час. Рассказав Марине о случившемся, Катя уже взяла на себя смелость позвонить и самому Глебу, тем более, в машине его имя не раз слетало с губ Иваны.Артём перехватил Глеба на улице, когда выкуривал очередную сигарету, думая, как рассказать другу о случившемся. Остудить пыл друга у него не получилось, потому в больницу он ворвался, как ураган, требуя у врача немедленной встречи с Иваной. Сам врач с остальными ребятами распространяться о состоянии девушки не стал, как бы сильно они не настаивали, перехватив его в коридоре. С Глебом же дела обстояли иначе хотя бы потому, что он представился её парнем.После того, как он вернулся из кабинета врача, никто даже и спросить не желал, что же там ему сказали. По убитому выражению лица и так было ясно, что ничего хорошего. Вскоре прибыла и Марина, ещё с дальнего конца коридора задающая вопросы, как Ивана. Поговорить и успокоить её решила Катя, раз уж говорила с ней по телефону именно она. Отведя её немного в сторону, она объяснила во всех подробностях, что же случилось, отвечая на абсолютно каждый вопрос взволнованной подруги. Немного придя в себя, Марина тоже опустилась в кресло, ожидая, когда же пустят к Иване, бросая на всю кампанию подозрительные взгляды.Ивана, не дожидаясь ?посетителей?, сама направилась на их поиски, как только пришла в себя. Кроме неё в палате никого не было, так что расспрашивать пришлось первую попавшуюся в коридоре медсестру. Стараясь поспеть за ней, она одной рукой прислонилась к стене, но ноги не слушались, так что медсестру она вскоре упустила из виду. Прогоняя прочь отчаяние и головокружение, Ивана упорно шла вперёд, свободной рукой прижимая низ живота.Свернув, она встретила очередной белый халат, у которого принялась клянчить ответы на свои вопросы:—?Меня зовут Вишнёвская Ивана Михайловна,?— каждое слово проговаривала чётко и ясно, несмотря на сухость во рту. —?Я ищу свою семью, своего малыша и Глеба. Вы не видели, их? Я просто хочу найти свою семью, пожалуйста.Халатом, который она перехватила, оказался молодой парень, проходивший практику. Не отрываясь от записей, он кивнул ей в сторону, и переведя взгляд, Ивана наконец встретила того, кого искала.

Глеб сам подошёл к ней, остановившись в опасной близости от неё, касаясь кончиками пальцев больничной одежды. Поглядывая на него снизу вверх, Ивана пыталась сфокусировать свой взгляд на его лице, но то ли боялась, то ли действительно ей сложно было это сделать. Глаза её всё продолжали робко бегать, по щекам уже текли слёзы, причины которых она даже не знала. Хотелось просто плакать и всё тут!—?Нашла,?— всё же поднимая на него заплаканные и печальные глаза, произнесла скорбно Ивана, а вот самого же малыша потеряла.