Глава 8 (2/2)

Пошатавшись из угла в угол и дождавшись, пока схлынет горькое, разъедающее мозг, пронизывающее каждый внутренний орган раздражение, он вытащил из-под кровати свернутый спальный мешок. Взял воду, начатую пачку крекеров. Прихватил заряженный ствол и пару запасных магазинов.Охрана периметра бодрствовала, жгла костры. Военный лагерь на пустыре тонул во тьме, не считая строительных прожекторов, пронзительно-белым светом заливающих дорогу и участок с полевой кухней. Ветер утих, и не пахло ничем, а под тучами в небе едва проглядывалось мутное пятнышко полнолуния.Тихая ночь. Спокойная. Даже койоты не воют в горах.Эндрю благополучно прошел караульных, свернул к силуэтам палаток, очерченным отблесками прожекторов. Его кто-то окликнул, чья-то фигура шагнула из темноты. Сухого ?это я, Эндрю Нолан? было достаточно, чтобы бдительный страж с извинениями отступил.

Палатка Октавия не выделялась, разве что располагалась особняком. В ней по-прежнему горел фонарь, отставленный в угол. На столе нашлось место для бутылки воды и крекеров. Октавий, стоило влезть без приглашения, проснулся и резко сел.– Не спрашивай, – Эндрю раскатал спальный мешок у противоположной стены. Оружие положил рядом.– Ты пришел сюда ночевать?– Как видишь. Во сколько подъем?– В пять. Ты услышишь побудку.Эндрю вытянулся на спальнике в полный рост. Внутрь не лез – если согреешься, тело расслабится, поверит в безопасность, покой и уют. По тревоге нелегко будет проснуться и выпутаться из теплых объятий.– А куда мне еще идти? – спросил Эндрю в серо-коричневый брезентовый потолок. – Если ночью на нас нападут, я хочу быть в центре событий.Октавий молча улегся на свой эксклюзивный командирский матрас.

Ничего больше не спрашивал. Наверное, понял. Принял. Как и всё, и всегда до этого.

– Ты говорил, что не стерпишь, если я тебя предам. Если ударю в спину. Что ты имел в виду?– Как насчет буквального толкования? – после секундной заминки.– Слишком просто. По-твоему, Цезарь предал легата Грэма? Об их многолетней дружбе знал каждый легионер.– Легат Грэм предал великого Цезаря, не оправдав его ожиданий.– Я же был там, – напомнил Эндрю. – НКР нам не дала ни единого шанса. Сначала казалось, что все идет хорошо, а потом… Они заманили нас в большую ловушку. Легат Грэм не мог о ней знать. Он делал все то же… все так же. Как и всегда. И всегда Цезарь был ему благодарен за это. Он не простил ему всего лишь одну ошибку.– Весьма большую ошибку.– Цезарь не дал ему шанса исправить ее. Наверное, легат Грэм не ожидал такого. Если считал Цезаря своим другом. Какую бы ошибку ты ни допустил… Разве друг может сжечь тебя заживо и скинуть в каньон? Как думаешь? – он скосился вбок. – Цезарь предал его?Октавий молчал, его веки были сомкнуты. Но Эндрю знал: в этот раз он не спит.– Как думаешь, я предал Аниту? Я ведь не оправдал ее ожиданий.– Ну знаешь, – усмехнулся с закрытыми глазами Октавий. – Она не Цезарь. А ты не ее легат.

***Эндрю помнил, как Легион входит в город. В любой – и неважно, кому он принадлежит.Властно, решительно, по-хозяйски. Силой, напором, если необходимо. С кровью – а если повезет, без.

В этот раз все случилось совсем иначе. О том, что на пути в Ниптон замечены легионеры, в лагере узнали часа за полтора. Было время мобилизовать всех – и городскую охрану, и скудное подобие армии. Оповестили гражданских, велели сидеть по домам. Чуть ли не пинками прогнали с улицы страстного говорливого проповедника, сулящего гордецам боль сокрушительного поражения и огненный дождь с небес.Снайперы на вышках приникли к прицелам, бойцы повторно выслушали инструктаж. Получив сообщение с блокпоста, по приказу Октавия разделились надвое. Половина сдвинулась к северо-западу, вторая – осталась на месте. Охранники города заняли оборону, перетащив в бронированный трейлер едва ли не весь свой арсенал.С каждой минутой все сильней становился зуд – в груди и у самого горла, между ключицами. Пока Октавий проверял позиции, слушал потрескивание рации – иногда связь сбоила из-за неустранимых помех, – Эндрю взобрался с биноклем на крупный валун. Отчетливо, без пятен перед глазами, видел: к Ниптону движутся три полных отряда во главе с каким-то центурионом. Они приближались с одной стороны, не окружали, не перекрывали отходные пути. Даже блокпост миновали, никого там и пальцем не тронув.

И все-таки это смотрелось грозно. На фоне серой дороги и бронзовых пустошей – красно-черный, великолепно обученный строй. Не чета местному вооруженному сборищу. Вместе с центурионом – ровно двадцать пять человек.Неоправданно. Их всего двое осталось. Два старших офицера на весь регион.Один рискнул жизнью, явившись сюда. Выстроил воинов футов за пятьсот до номинальной границы военного лагеря. Тоже смотрел в бинокль – и Эндрю в какой-то момент показалось, что их взгляды сквозь окуляры пересеклись. Затем центурион повернулся к своим, что-то сказал, взмахнул рукой – и направился к городу. Без сопровождения.Эндрю спрыгнул с камня, подошел к Октавию, который стоял перед жидким подобием классической фаланги. Вперед выдвинул тех, кого, очевидно, не жаль первыми потерять в бою.– Занятно, – произнес Октавий, не сводя глаз с центуриона.По стальным элементам брони скользило солнце, изредка просачиваясь меж облаков. Руки были пусты – ни клинка, ни ствола. Внушительный, мощный пистолет-пулемет – давняя мечта легионера Реджи – закрепленный на поясе, покачивался в такт шагам.Поравнявшись с крайними палатками, центурион притормозил. Задержался взглядом на лагере, прошел еще с десяток шагов.

– Мое имя Луций! – торжественно провозгласил в никуда.– Прямо как мой бывший командир, – пробормотал Октавий.– Я являюсь старшим командиром девятой центурии Первого Легиона. Со мной двадцать четыре воина. Где Эндрю Нолан? Желаю говорить с ним.– Ну ладно, – Эндрю вздохнул. – Я пошел.– Стой, – Октавий придержал его за локоть, и движение не ускользнуло от центуриона. Он развернулся, прошил взглядом предполуденный воздух. – Слишком близко к нему не подходи. И не торчи на линии огня.

– Я не идиот, – шепнул Эндрю, высвобождаясь. – А ты проследи, чтобы он не убил меня.Снайперы на вышках получили такие же распоряжения: во что бы то ни стало сохранить жизнь. Даже две. Крайне необходимый, необсуждаемый минимум.

Эндрю, приближаясь к центуриону, подбадривал себя твердой уверенностью: на сверкающий шлем нацелено два ствола.– Эндрю Нолан? – центурион прищурил красноватые веки. Видимо, ветром в пути надуло.– Ave, – Эндрю кивнул. Отступил, прикинув траекторию снайперской пули. Держался на расстоянии трех шагов, готовый реагировать на любое угрожающее движение.– Эндрю Нолан, – центурион поджал губы, сдвинул к переносице светлые брови. – Кто ты вообще такой?Где-то недалеко сердито каркнула ворона. Одинокий солнечный луч пробежал по асфальту, коснулся стальной брони, выстрелил в глаз короткой искоркой-вспышкой.

– Я миссионер. Из Вайоминга.– А все эти люди, – центурион посмотрел направо, быстро глянул через плечо, – тоже миссионеры? Сколько здесь человек?– Достаточно, – ответил Эндрю, и повисла некомфортная, многозначительная пауза.– Один из ваших миссионеров, – выделил голосом центурион, – совершил преступление. Ты знаешь какое. Где сейчас этот человек?– Он мертв.Эндрю так часто за последние дни говорил вслух о смерти Уэсли, что смысл этих слов поистрепался, стерся. Не вызывал уже никакого болезненно-горького отклика.

– Вы казнили его?– Он сам себя казнил. Застрелился. Не в силах вынести того, что совершил.Незнакомое лицо, с легкой походной небритостью, несколько мгновений не выражало ничего. Затем шевельнулся квадратный, четко обозначенный подбородок.– Что ж. Мне предсказали такой исход. Но я хочу видеть доказательства. Тело.– А где?.. Где он? – поинтересовался Эндрю. – Тот человек, который тебе этот исход предсказал.– На дамбе, – помрачнел центурион. – Это мы тоже обсудим с тобой. Но в первую очередь – то, зачем я сюда пришел. Пусть твои люди опустят оружие. Я не представляю угрозы. По крайней мере, пока что.Наверное, это тоже игра. Какая-то изощренная, жестокая игра всевидящих немилостивых богов. Каждый ход, в какую сторону ни шагни, неизбежно приведет к катастрофе и гибели. Даже если поначалу и кажется, будто все идет хорошо…Все шло хорошо. Центурион Луций в подвале задерживаться не стал. Мельком глянул на воскового Уэсли и, прикрыв ладонью нос, склонился над Рустиком. Что-то еле слышно шепнул, коснулся испачканного кровью наплечника.– Он был славным воином, – бросил и направился к выходу. – Честным и преданным. Заслужил достойную смерть в бою. И того, чтобы его похоронили с почестями.– Мы можем…– Просто сожгите. – Взбежав по ступеням, центурион Луций устремился на дневной свет.Все шло хорошо. Даже слишком: их разговор тет-а-тет занял не более получаса, и за эти полчаса Эндрю ни разу не умер. Его не ранили, ничего ему не сломали и никакую дрянь не втерли в глаза.

Ему даже не угрожали. Центурион Луций был скуп на эмоции и подробности. Да, сказал он, Курьер собственной персоной явился на дамбу и в сжатой форме поведал об инциденте в Ниптоне. Ему – в него – не сразу поверили: мало ли какой чокнутый самозванец выдает себя за столь примечательное лицо? Но он, по словам Луция, проявил невероятный дар убеждения. Что бы это ни значило.Может ли он отдавать приказы? Сложный вопрос. Но он точно мог указать путь к разумному, почти бескровному компромиссу. За жизнь высокопоставленного офицера – другая, не менее важная и ценная, жизнь.

– Жизнь за жизнь? – Эндрю усмехался, прогуливаясь по огромному, пыльному, неуютному залу для совещаний. – Что-то новое.Его слова отражались эхом от стен. Странно. Раньше он эха здесь никогда не слышал.

– Новые обстоятельства требуют новых решений. Это он так сказал.– А что насчет остальных? Два мертвых солдата. Они не считаются?– Вы здесь ни при чем. Это ведь он их убил.Сандерс соврал – ничего сенсационного. Взял на себя чужую вину. Эндрю счел бы это трогательной самоотверженностью, если б не знал: Курьер не рискует. Черта с два это жертва, всего лишь легкий, продуманный ход. Для кого-то не стоивший и гроша, для кого-то – бесценный.Поверх старых и невыплаченных валились новые навязанные долги.Центурион отсвечивал возле окна своим красным плащом. Шлем положил на стол, обнажив короткие примятые волосы и повлажневшее от пота лицо – приятное, если не считать перебитый нос с кривым поперечным рубцом.– Мои люди давно наблюдают за вами. Был получен приказ консула не чинить вам препятствий, пока вы не заходите за черту. Поначалу мне нравилось то, что вы делаете. Оказываете гражданскому населению помощь, которую мы… Мы не способны были таким образом им помочь. Но затем до меня дошли тревожные вести. Гражданские стали организованными. Появилось оружие. Заработал завод.– Да ни хрена. Не заработал он, – Эндрю отмахнулся. Выглянул в соседнее окно.Пустые улицы смотрелись неуютно и непривычно, и только на окраине наблюдалось мрачное столпотворение. На крыльце гостевого дома под навесом стоял одинокий Дантон, пускал густой серый дым.– У нас был конфликт с этими… послушниками?.. Слугами?.. Адептами Марса? Как их там… – поморщился. – Я забыл. Они вооружены до зубов. На всякий случай мы тоже вооружились.– Где вы взяли оружие? – закономерный вопрос.– В старых Убежищах, – Эндрю почти не врал. – Где всякого дерьма и радиации навалом. Многое было сломано, пришлось чинить. Для этого завод и понадобился. Сложный ремонт не выполнить без подходящего оборудования.– Все, что находится на этих землях, принадлежит Легиону, – напомнил центурион. – Но кстати. Об оборудовании, – повел плечами, будто сбрасывая невидимый груз. Перешел на заинтересованно-деловой тон. – На дамбе пару недель назад произошло ЧП. Перегрузка и взрыв одной из аккумуляторных станций. По цепочке весь сектор к чертям разнесло. Погибло несколько техников, было ранено много человек. Подключили старое резервное оборудование… Проклятье, – он провел ладонью по озабоченному лицу. – Я мало что понимаю в этом. Мой приказ был следить за персоналом, командовать и защищать. И обеспечивать нормальную работу дамбы. Курьер сказал, что можно обратиться к тебе.

– По какому вопросу? Помочь с пострадавшими?– Нет, – обрубил Луций. – Там поздно уже помогать. Я знаю, что ты смог найти хороших специалистов для станции ?Гелиос?. Это тоже важный объект, но дамба важнее. Этих специалистов я собираюсь перевести к себе. Как поддержать работу ?Гелиоса?? У тебя есть идеи?

Эндрю замер возле запотевшего от дыхания стекла. Осторожно, неторопливо втянул ноздрями безвкусный запах пустой гулкой комнаты.В нем померещились нотки военных и политических перспектив.

– В принципе… – изо всех сил удерживал ровный, нейтральный тон, спрятал в кулаки задрожавшие пальцы. – Мы, наверное, могли бы помочь. Но для этого нужно…– Что тебе нужно? – с надеждой.Боги, которые в Эндрю Нолана больше не верили, насторожились там, наверху. Их пытливые взгляды сверлили макушку, пробивая крышу ратуши и верхние этажи.

– ?Гелиос?, – помолчав еще немного, ответил Эндрю. – Нужен ?Гелиос?. Я думаю, всем будет проще, если ты предоставишь нам полный доступ к нему.