2. Сколотим группу? (1/1)

Ты пьёшь при ней во второй раз, но впервые повод приятный: битва за дамбу Гувера закончилась твоим триумфом. Нет, не так… Вашим, общим триумфом. Ничто не мешает отпраздновать, пусть и запоздало — всё-таки половина Мохаве упивалась вусмерть и пела на улицах гимн республики, пока ты сидел в кабинете и молча таращился в пустующий угол,?— вот и поддаёшься уговорам. Твой личный боевой курьер щебечет о своих приключениях в Форте, о спасении Аркейда, хмуро?— о жизни в Вегасе, в одиночестве. Да, Легион обескровлен, но не мёртв. Как солдат, ты прекрасно знаешь, на что способен поверженный, отчаявшийся враг, который ещё вчера мнил себя завоевателем. Они уйдут зализывать раны ни с чем, без воды, без рабов, с дурными вестями и мёртвыми вожаками. Опасность на горизонте уже не увидишь вместе со знаменем и сотнями солдат, всё будет тихо, но кровь республике пустят в ответ?— исподтишка, из мести. Как командир и старший офицер, ты знаешь, что полномасштабное наступление в нынешней ситуации невозможно. Вы лишь чудом выиграли?— не стоит терять преимущество. Как снабженец, ты знаешь, что армия НКР замерла в одном шаге от катастрофы, но сенаторам в комфортных кабинетах, конечно же, плевать на твои беспокойства. Ты опозорил генерала Ли Оливера?— вот, что важно! Ах, эти нравы жирных бюрократов?— они никогда не меняются. Её боевая гитара расслабляет куда эффективней разноцветных таблеток, что прописал тебе военный врач ещё до битвы. Бело-красная?— для концентрации, синяя?— чтобы уснуть, зелёная в крапинку заглушает мигрень, никакая?— чтобы забыть всё и начать жить заново. Да, так было бы лучше, но другой роли ты для себя не придумаешь. Мягкие струны касаются пальцев, и в этот момент ты не знаешь ощущения прекраснее. —?А давай сколотим группу? —?она смеётся так раскованно, что ты невольно заражаешься её настроением и улыбаешься в ответ?— неуверенно, пока челюсть не сводит. Смертельный номер в исполнении полковника Шу! Театра ?Туз? ей уже мало?— душа просит подмостки получше, другую публику, где её не знают, и далёкие, новые города, ведь от мечты о рае она так и не отказалась. Только тебя там не будет, даже если оторвёшься вместе со стулом. Её ждёт дорога, а тебя, в худшем случае?— трибунал. Хорошо, если просто оставят в подчинении Маккарран. Хочется, чтобы всё на свете было так просто, как она говорит, но тебе, как никому другому, лучше известно, что реальность?— далеко не сказка, а надежда, точно дешёвая шлюха из ?Гоморры?, ходит по рукам и не стоит ни капли пролитой крови. Ты слишком устал разочаровываться, разбиваться о холодный лёд, но хочешь, чтобы твоя милая спутница об этом чувстве никогда не узнала. Надежду нельзя отнимать, какой бы мелочной та ни была на обещания. Она уже знает?— и давно выдернула её, как ненужный нерв из-под кожи. Прекрасная оптимизация издержек! Вдруг она резко вскакивает на парапет, взмахивает руками и кричит: —?Только дай мне сцену, и я стану, кем захочешь: хоть Синатрой, хоть Верой Линн. Мы устроим такое шоу, что китайцы выйдут на зарево посмотреть! Ух, держись, Кит Ричардс, я уже иду! —?она потешно грозит тёмному беззвёздному небу, а ты лишь взмахиваешь рукой, пытаясь чем-то помочь. Конечно, в её состоянии лучше вообще не шевелиться, но вы зачем-то пошли гулять по Вегасу. Солдаты в замешательстве, когда видят тебя, и теряются. —?Вольно,?— говоришь сухо и почему-то краснеешь. Вычеркнуть бы грехи твоей спутницы из памяти каждого человека в Мохаве, но, к сожалению, это сделать нереально. Ты вздыхаешь, хмуришься, созерцая разбитый асфальт под ногами. Закурить бы?— да никогда не пробовал даже. Вегас так достал за последние годы, что взгляд поднимать неохота. Город шлюх, игроков и тех, кто на них зарабатывает?— это и есть тот самый пустынный Грааль? Если бы не приказ, ты бы тут же город бросил на растерзание Чертям. Она уже не смеётся, на публику не играет. Что-то гложет её не на шутку?— видно по глазам. —?Тебе не стыдно рядом со мной? —?спрашивает она и, густо краснея, опускает голову. —?Что за глупость? —?Меня не должно здесь быть, это неправильно. Даже себе ты кажешься холодным и чёрствым, тебе не понять её чувства. Певчие птицы, пусть и засидевшиеся в клетке, улетают в края потеплее?— петь другим. Ты же?— грузный филин, что будет целыми днями сидеть на ветке. Как человек с чувствами и мыслями, ты понимаешь, что каждый в этой жизни выбирает судьбу по душе; далеко не всем по пути. —?Скоро все забудут правду и твоё имя,?— отвечаешь уверенно,?— а ты имеешь полное право быть там, где сама хочешь. Это же Вегас, в конце концов! —?Тогда я хочу быть здесь, полковник, рядом с тобой. Стоит ли проклинать судьбу или прошлое? Одно изменить тяжело, второе?— невозможно. Так зачем вообще о чём-то думать, переживать? Вот он, момент пути, на котором вы стоите рядом?— немного навеселе, с озорными мечтами о группе, которые завтра уже позабудете. Размылось прошлое и будущее. Один светлый миг?— это всё, что тебе сейчас нужно. Её рука такая же мягкая, как струны, но намного теплее, приятнее. Определённо, с выбором лучшего чувства ты поторопился. —?И правда, давай сколотим группу,?— говоришь развязно, широко улыбаясь. —?Только на гитаре играть буду я, не обижайся.