10. ?Кругосветка. Угроза ментальному здоровью? (1/1)

Иногда остаётся то только ждать и ждать. Пространство, в котором находилась Селина, нельзя было назвать страшным или красивым. Просто пустота, ограниченная лишь твердой поверхностью, ощущаемая под лапами, тут и там царит белый цвет и ничего больше. Ничего выдающегося в этом не было, как и в том, что она частенько там пребывала, обдумывая потихоньку и размышляя о будущем. Было бы не слишком нагло сказать, что этот мирок принадлежит именно ей и никто на него не претендует, разве что... Собственно, кое кого она и ждёт, не показывая никаких признаков раздражения или усталости. Лишь ледяное безразличие, словно маска, надето на её лице. У неё нет поводов для что-то наподобия бунта, просто без надобности, так как у неё не хватит на это психики, которая и так шатается,

Казалось бы, что тут вообще можно делать, кроме как изнывать от нескончаемой скуки? Так мог бы подумать адекватный динозавр, у которого имеются все возможные варианты для времяпровождения. Лично ей спешить некуда. На бесконечно-молочном горизонте Селина заприметила движение другого объекта, ничуть не схожего с пустотой. Приближающееся существо имело такую же расцветку, что и она сама, те же чёрные перья и тоже самое простое белое платьице. Единственное отличие состояло в расцветке глаз: в отличие от настоящей Селины, у которой синева напоминала ночное небо, у её двойника сверкали, словно рубины. Она так похожа на неё и, одновременно, так отличается, так как у темной стороны личности не бывает слабостей, в отличие от той, кто защищается, играя из себя беззащитную девочку без проблем с психикой. Впрочем, в определённых моментах она и вправду может сорваться так, что её, хрупкую милашку, никто бы не узнал. Может, оно и хорошо, что никто ничего не знает. Тем, кого знаешь лишь неделю, просто невозможно доверять. Что если они лишь притворяются такими добрыми и хорошими, а потом ударят со спины, будут смеяться ей в лицо, припомнят все мыслимые и немыслимые грехи?

Все дети одинаковы, особенно когда они весёлые и азартные, которые потом любят совать нос в чужие дела, особенно, когда они касаются семьи. Ничего не может изменится. Двойняшка чуточку насмешливо посмотрела на более тихую личность. Ах, как приятно расслабиться в подобной компании. Именно её она так и ждала. Селина медленно подняла голову и слабо улыбнулась. На большее не хватало сил и желания. Впрочем, она и так её поняла. Селина, но не совсем она, задумчиво прошептала:— Надеюсь, ты не сказала им случайно правду? На это тихая девочка лишь покачала головой и скептически посмотрела в её сторону, мол, как кто-то узнает, когда она в основном молчит или, в крайнем случае, врёт в мелком масштабе. Она ведёт себя естественно, как и положено, не показывает себя полностью, пытается скрыться от всех, не пытается завести друзей и знакомых. А зачем? Предадут, раскроют все секреты или побьют (хотя в этом она на данный момент сильно сомневалась).— Даже если ты останешься одна, то я никогда тебя брошу. Слова растекались по телу сладкой волной, вызывая приятное ощущение лёгкости в голове. Тёмная сторона, являющейся её настоящей личностью, не сможет её предасть. Только вот почему от её слов поддержки стало так горько на расколотой душе? Она же и так знает, что рассчитывать на нормальную жизнь при подобном прошлом было бы верхом наивности. Следовательно, если никого не подпускать к себе, то и больно не будет.— Это ложь? Что же тогда означает тепло при виде странного троодона, принявшего в семью и назвавшийся её папой?— Нет же, правду говорю.*** Гилберта словно что-то толкнуло в бок, прервав так хорошо начавшийся сон. Несправедливо, его разбудили рано, дали важные указания на все случаи жизни, он сам только недавно уснул, а теперь не может напрочь уснуть. Где же тут справедливость? Да, в летние каникулы невозможно поспать... Он посмотрел в другую сторону и, мягко говоря, удивился зрелищу, что предстало перед ним. Судя по всему, Селина тоже страдала бессонницей, так как не спала, сидела на краю кровати и смотрела в одну точку, совершенно не моргая. И что-то быстро бормотала себе под нос, обнимая себя за плечи, хотя как в тропиках может быть холодно. Выглядело не только странно, но и... пугающе. Скорее всего, ей приснился кошмар, вот и пытается успокоится без всякой помощи. Ох, как же трудно жить ей, слишком стеснительной для разговоров. Он хотел спросить о её самочувствии и уже открыл рот, однако его взгляд зацепился за одну деталь, которую он раньше не замечал, из-за чего тот на мгновение обомлел. На той стороне шеи, которая обычно скрыта перьями, виднелась тонкая линия, чуточку отливающая красным цветом. Шрам слишком сильно напоминал порез от ножа или от другого острого предмета. Некая догадка заставила его присмотреться к её тонким запястьям, на которых можно было заметить тёмные линии, словно так крепко веревками связали, что отметины остались. Какая-то опасная чертовщина творится!— Селина... что это за шрамы? И она знала, что этот вопрос ей когда-нибудь зададут, на это у неё был адекватная отговорка, далёкая от правды.— Как-то раз упала и порезалась, вот и всё.