Часть 10 (2/2)

Разве у меня черные глаза? Большие черные глаза? Нет, навряд ли, зрачки – да. Просто огромные. Интересно, они могут растечься черным цветом по всему глазному яблоку?Зачем столько зеркал в доме?

Ты бредишь, Джим, ты бредишь.Ладони скользят по дну ванной – еле хватает сил оттолкнуться – глупая идея засунуть голову под воду. Мыслить от этого лучше я не стал.

Джеймс Мориарти. Где ты?Мокрый, деятельный, испуганный до икоты психопат. Вот он где.Джим, Джимми, Джейми, ты ли это, я тебя не узнаю?Тебе страшно, Джим? Ну же, скажи. Пойдем, почитаем википедию, что там тебе скажут?Джим, Джим, Джим.Джеймс? Открой глаза, глупый, ты не уснешь.Не уснешь, ха-ха.Смеюсь. Я слышу, как я смеюсь. А потом я слышу, как захлебываюсь воздухом.Нельзя умирать, ай-ай, Джеймс, паршивец, не смей.

Я не умру – я еще не сошел с ума, ведь так?Завтра я очнусь в частной клинике. За мной будут наблюдать врачи. Все вокруг будет белое и холодное, даже мои глаза станут белыми. Я не был там в качестве пациента. Но местечко присматривал – на всякий случай. Я такой предусмотрительный.Надо куда-то деть избыточную энергию. Ну да, это же спиды, меня поэтому и трясет – нужно выпустить птиц, бьющихся под кожей…Завтра? Ты такой смешной, Джим. Джим, Джим, Джим. «Никто не придет, никто не придет тебя успокаивать». Никто не придет,не придет, почему, ты не можешь, ты не должен меня бросать, кто-то всегда должен быть.

Нет, все не так. Я сам могу со всем справиться. Человечество придумало опасную бритву, доставку еды и интернет. О да, интернет.Что искать? Истерика. Мет. Паника. Галлюцина… окончание слова заливает кровавым потеком.Как символично, как патетично. Вот мои руки – никакой крови, ничего. Вот экран. Та же картина.Джим, Джим, Джим.

Сползаю на пол. Надо было купить эти чертовы ковры, но нет, теперь я сдохну прямо так, на холодном паркете.

Окно, оно огромное, а там город, город, который наверняка хочет моей смерти. Много кто хочет моей смерти, как я еще жив – две недели прошло, а я еще жив. Зачем мне телохранитель, я неуязвим. Нащупываю замок в двери напротив входной. Запираюсь изнутри. Вот и все. Тихо, спокойно, никто не умер. Хотя мог бы. Озноб не отпускает.Семь утра. День пятнадцатый. Проснуться это уже хорошо. Хотя вряд ли это был сон, скорее всего обморок – очнулся я на полу. Руки в ссадинах и мелких порезах. Горло болит. Голова болит и кружится.

Джеймс Мориарти выглядит, наверное, препаршиво. Чем и зачем, спрашивается, разбиты все зеркала в квартире?Чем они тебе мешали, Джим? Нет, не надо. Не надо разговаривать с самим собой, да еще и с интонациями полковника Морана. Это уж совсем за гранью добра и зла.

Еще несколько таблеток – догнать дозу до миллиграмма и меня отпустит.

Сверхдоза? Нет, не слышал.

Банальная эйфория – уже не заводит. Никаких эмоций. Отпускает через несколько минут, начинает тошнить. Блюю желчью, я сутки ничего не ел – не хотелось. И сейчас не хочется.Сейчас вообще ничего не хочется.Холодный душ – о да, отличная идея, Джеймс, теперь у тебя нет сил даже выползти из ванной.

Осколки стекла – точно, здесь тоже было зеркало. Ну вот и что лучше? Вызвать любого из своих шестерок или испустить дух в ванной, с изрезанными осколками руками, среди стекла, ледяной воды и крови? Лучше сдохнуть.

Себастьян. Ну ты же знаешь, что мне нужен.

По щекам скатываются слезы – нервно сглатываю, кажется, еще одного приступа мне не пережить. Страх липко обхватывает мозг, заполняя черной смолой извилины сознания, зрачки, глаза.Мне нужен сдерживающий фактор, стопор, холодные синие глаза, смотрящие с неодобрением.Я никогда не загонял себя до такого состояния. Раньше – никогда. Не игры, нет, это уже не игры.

Меня нужно лечить. У меня много дел. Много работы. И вообще… я молодой, красивый, умный и богатый – считается, что больше и не нужно.

Прижимаюсь обнаженной спиной к итальянскому кафелю. Кажется, мне холодно.