4.36 (1/1)

—?А ты не боишься, что придет Аваллак’х и застукает нас вместе?Задавая такой вопрос, Диана сама не знала, какой реакции она ожидала от Элеско. Что тот испугается, засуетится, бросит ее в пещере одну и сбежит? Конечно, нет. Еще ни разу она не видела на его лице волнения или эмоции, отдаленно его напоминавшей. Как, впрочем, не видела и безудержной радости. Настроение у Элеско почти всегда ровное, а в его светлых глазах?— безбрежный штиль. Может, это потому так, что Диана просто никогда ничего для ведуна не значила. Он держит ее только для дела, и нужно быть полной дурой, чтобы думать иначе.—?Нет, не боюсь. Даже если это случится, что твой хозяин мне сделает? —?улыбнулся эльф и посмотрел на Диану, как ей показалось, с теплотой, а затем снова вернулся к изучению заметок Аваллак’ха.Он сидел за его, Аваллак’ха, письменным столом и преспокойно копался в чужих вещах: так, словно в этом не было ничего необычного; так, словно они с Аваллак’хом?— давние друзья…—?Диана, ты ведь не считаешь, что твой хозяин?— идиот?—?В каком смысле?—?В том смысле, что не думаешь же ты, что он ничего не знает про нашу дружбу?—?Понятия не имею. Но если он все знает, то почему ничего с этим не делает?—?А что он может сделать?—?Много чего. Например… Ну, я бы на его месте пригрозила тебе чем-нибудь.Элеско глянул на нее, словно на умалишенную.—?К твоему сведению когда Креван родился, я уже давно был знающим.—?То есть ты сильнее его?—?Мы не мерялись силами. Однако отчасти ты права: я как минимум опытней.—?Но я все равно не понимаю: почему, если Аваллак’х все знает, он не спрячет меня так, чтобы никто не нашел?—?А это ты у него сама спроси: мне как-то неудобно лезть не в свое дело. Если бы Креван был против нашего общения, он бы никогда не привел тебя сюда.—?Почему?—?Потому что эту пещеру нашел я. И это была моя идея?— соорудить в ней убежище. Заперев тебя здесь, он фактически сам пригласил меня войти.—?Тогда я вообще ничего не понимаю.—?Аваллак’х?— провидец. Они все немного странные. Увидел что-то во сне, а теперь воплощает это в жизнь. Главное?— ему не мешать. Мы не мешаем ему, а он?— нам.?Нам?. Как-будто у них двоих есть какие-то общие дела.Диана откинулась на подушки и укрылась шкурами до самого подбородка.После того, как она пришла в себя и (если ей это не приснилось) поцеловала знающего, она опять отключилась, а очнулась уже в своей постели.Элеско приготовил ей гадчайший отвар для согрева, а затем еще принес ледяное пламя… И сделал вид, что между ними ничего не произошло. Он был вежлив, внимателен и почти ласков. Вел себя так, словно он ее отец. Не коснулся ее ни разу?— необходимости ведь в этом больше не было.Чтобы не заплакать от стыда и обиды, Диана уставилась в потолок и постаралась ни о чем не думать.Не мешать нам.Как сладко звучит. Но не значит ровным счетом ничего. Что для древнего эльфа?— обычная человеческая девушка? Ни какой-то исключительной красы, ни ума, ни манер у нее нет. И как она могла хоть на секунду поверить, что он может ей увлечься? Для него она?— просто ребенок!А он… не сказать, что красив, хотя… Если разобрать по частям: высок?— да; строен и хорошо сложен… Плохо сложенных эльфов Диана в принципе никогда не встречала.Глаза внимательные, цепкие, что в сочетании с почти несуществующими бровями делает его взгляд гипнотическим. Рот широкий и неулыбчивый, но когда Элеско все же улыбается, его улыбка подкупает.Стянутые черной лентой седые волосы?— сухие и жесткие наощупь. Только сейчас Диана поймала себя на мысли, что ей хочется потянуть за эту ленту?— чтобы та осталась у нее в руке. Остроухим идут длинные волосы, но Элеско, возможно, смотрелся бы лучше и свежей, если бы укоротил шевелюру.А его запах, этот странный, сладковатый запах гниения: поначалу он вызывал у нее отвращение, но со временем Диана привыкла и уже почти не замечала. Нет, пожалуй, Элеско некрасив, но он определенно начинал ей нравится.—?Ты останешься? —?спросила она, стараясь не выдать голосом своего волнения.—?Ненадолго. Не хотелось бы столкнуться нос к носу с твоим хозяином: мне его рожи и в Совете хватает.—?А вы больше друзья или враги?—?Ни то, ни другое. Нежных чувств мы друг к другу не испытываем, но общие интересы у нас время от времени находятся.—?Ты считаешь, он?— хороший эльф?—?То есть? —?Элеско снова оторвался от записей и глянул на Диану исподлобья.—?Ну, добрый?—?Не слишком умный вопрос.—?Ну, а все-таки?—?Он?— ведун, и этим все сказано. Как и я. Добро и зло?— это больше по вашей части. Мы, эльфы, очень практичны.На это Диана ничего не ответила, а лишь вздохнула и прикрыла глаза. Все ведуны?— зануды: это она уже успела понять. Сухие, черствые и скучные собеседники, и толку от них никакого. Только и умеют, что бередить душу и навевать тоску.—?Ты на меня обиделась? —?вдруг спросил Элеско, не поднимая глаз от записей в журнале.—?Нет.—?А чего хмуришься?—?А мне страшно снова оставаться одной. Ты уйдешь, и Аваллак’ха тоже нет. Что, если Арамиль опять придет? Что, если в следующий раз я замерзну насмерть?—?Я очень надеюсь, что следующего раза не будет и что впредь ты станешь умней. Не будешь больше выскакивать на мороз в домашнем платье.—?Я себя не контролировала,?— огрызнулась Диана.—?А пора начинать. Сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать?—?Около того.—?По человеческим меркам ты?— взрослая женщина.—?И что? Может, меня и замуж теперь выдать? —?к горлу Дианы подкатил ком, а на глазах снова выступили слезы. —?Не надо мне указывать, что мне делать! Я и сама разберусь как-нибудь! Хочешь уходить?— уходи.—?Я уйду, когда решу, что пора,?— без тени раздражения заметил Элеско. Его спокойствие бесило только больше. —?А с тобой все будет хорошо. Расскажи лучше про Арамиля. Ты помнишь, как он выглядел?—?Ты пытаешься меня отвлечь? —?насупилась Диана.—?Нет. Мне просто любопытно, что ты нагрезила.—?Хорошо он выглядел. Молодо и привлекательно. А еще у него кожа странного цвета.—?То есть?—?У него на носу и на лбу было свечение, словно татуировка… Только очень странная: как-будто полупрозрачная, фиолетового цвета. Она то была, то исчезала?— смотря как падал свет. И там, где начинаются волосы на лбу, тоже светящаяся полоска.—?То есть ты хочешь сказать, что у него татуировка и на голове?—?Ну да. Из-за капюшона не видно было, как далеко она идет. Да она еще и переливается и слепит. И глаза у него тоже с фиолетовым свечением вроде. Или, может, мне показалось. Волосы светлые: то ли желтые, то ли белые. А вообще он выглядел странно даже для эльфа. Одежда вроде полупрозрачная, а что там под плащом, не видно. И голос у него такой, что я словно не ушами его слышу, а мозгом… Что ты так на меня смотришь? Неужели веришь?—?Занятная история.Он расстегнул верхние пуговицы рубашки и продемонстрировал Диане ключицы:—?Такие татуировки?—?Очень похожи, да,?— кивнула она, удивленно разглядывая оголенный участок кожи знающего: до этого Элеско всегда носил рубаху, застегнутой наглухо. —?Только твои не светятся.—?Это потому, что они светятся, только когда свежие.—?А кто делал тебе татуировку?—?Не эльф.—?А кто?На этот вопрос Элеско не ответил, а просто пожал плечами и вернулся к изучению записей в журнале Аваллак’а. Переспрашивать было бесполезно?— это Диана уже давно усвоила.—?А тебе не стыдно читать чужой дневник?—?Мне не бывает стыдно.—?Что, прямо вот никогда-никогда?—?Нет. Совершенно бесполезное чувство. Только мешает жить.—?И тебе ни разу в жизни не было стыдно?—?Было, когда-то давно в молодости.—?И что с тех пор случилось?Элеско посмотрел на нее пристально:—?То же, что однажды случится с тобой: ты повзрослеешь.—?Я не стану такой, как вы, эльфы. Я столько просто не проживу.—?Этого ты не можешь знать.—?Как и ты: сам же сказал, что у тебя нет провидческого дара.—?И тем не менее я знаю.—?Откуда это?—?Потому что я?— знающий.***—?Что будем делать с телом? Здесь оставим или потащим до дома? —?спросил Иолаир, обведя взглядом остальных.—?До дома слишком далеко,?— ответил Карантир. —?Пока сделаем круг, наш бывший командир, мягко говоря, утратит свою первозданную свежесть и будет нам только обузой.—?Вонять будет,?— вздохнул Фьерн. —?Давайте оставим.—?Или сожжем тело,?— предложил Сойлер. —?Унести с собой прах намного проще.—?А зачем нам его уносить? —?вздохнул Аваллак’х и отвел взгляд от лежащего в неестественной позе тела. —?Нам разве не поверят, что он умер? Расскажем, как было, да и все.—?Нам будут задавать вопросы,?— нахмурился Эредин.—?Ну и что? —?отозвался Имлерих. —?Это ж не мы его убили. И кстати, действительно, кто это сделал?Все разом посмотрели на Карантира.—?Я уже сказал, что точно не знаю, но предполагаю, что это либо тот странный рыжий эльф, либо тот второй?— в капюшоне и плаще.—?Информация весьма расплывчатая,?— ухмыльнулся Иолаир.—?А чего ты ожидал?—?Ну хотя бы имя его мог узнать.—?А я спросил, но этот гад же не сказал.—?А мысли его ты прочитать не смог?—?Ты же знаешь, я в этом не силен. А кроме того, тип этот совершенно неуязвим для моей магии. Я пытался его вырубить…—?Но промашка вышла,?— закатил глаза Иолаир.—?А у вас, можно подумать, все прошло по плану? —?вспыхнул навигатор. —?Вы вообще все это время прохлаждались в прямом смысле этого слова. Я хотя бы что-то сделал!—?Карантир, не кипятись,?— легонько коснулся его плеча Аааллак’х. —?На тебя никто не нападает. Расскажи подробней, как выглядел тот рыжий тип.—?Невзрачный, лохматый, глазки мелкие, бегают. Куртка на нем такая вся драная, с отделкой из лисьего меха…Глаза Аваллак’ха на миг округлились, а от лица стремительно отлила кровь:—?Из какого меха?! —?уточнил он.—?Ну, лисьего. А что в этом такого?На несколько секунд в горячем воздухе повисла гнетущая тишина.—?Креван, у тебя все в порядке? —?спросил Эредин. —?Ты знаешь этого эльфа?—?Я не думаю, что он?— эльф.—?А кто тогда?—?Я догадываюсь, но точно сказать не могу.—?Креван, не томи,?— подал голос Сойлер. —?Тут и так жарко.—?Хм. Вы помните наш первый совместный выход на Спираль?—?Такое разве забудешь? —?улыбнулся Фьерн.—?В тот раз нас еще разбросало по континенту и мы встретили Францеску. Там, в пещере, куда я угодил, я встретил кого-то очень похожего по описанию.—?И? Что тогда случилось? —?спросил Карантир.Аваллак’х вздохнул и заставил себя взглянуть на Кирлеана снова:—?Давайте сначала решим, что делать с телом. Потом сделаем привал и я расскажу.***Страхи Дианы оказались напрасными: Элеско ушел, а вместе с ним ушли кошмары, видения и прогулки по ночам. Не появлялся также и загадочный Арамиль. Зато спустя четыря дня ее навестил Аваллак’х. Буднично поинтересовался о здоровье, спросил, не нужно ли ей чего, и в тот же день удалился.На Диану напала тоска.Днем, пока солнечное тепло вселяло в нее надежду на светлое будущее, Диана чем-то себя занимала и держалась бодро: то бродила по лесу в поисках ледяного пламени и редких лишайников, то крутилась на кухне, то сидела часами над книгой, то затевала уборку. Вечером же, как только на лес опускались неумолимые сумерки, она не могла найти себе места и думала только об одном. Об одном единственном, кто ее по настоящему интересовал…Конечно, сестру и Альсамара она вспоминала тоже часто, но мысли о семье уже не причиняли Диане такой сильной боли, как раньше. Теперь боль была иная: ноющая, пронзительная, не отступавшая ни на час.Она не понимала, что она в нем нашла, и не помнила, когда именно страх перед ним сменился любопытством. Любопытство переросло в робкое доверие. Доверие?— в привязанность. А привязанность в какой-то миг переродилась в более сильное и глубокое чувство.Когда-то Диана искренне не понимала, что Селена нашла в Эредине: в этом наглом, огромном эльфе со взглядом хищной птицы. Не понимала она и сейчас. Но еще меньше она понимала саму себя. Ведь когда она увидела Элеско впервые, самое очевидное, что он в ней вызвал, было отвращение. Куда же оно делось теперь? Почему теперь каждая минута, проведенная без него,?— такое мучение, словно Диана сгорает заживо? Почему, стоит ей лечь в постель и закрыть глаза, она неизменно видит его… И себя?— с ним и при таких обстоятельствах, что становится стыдно. А он приходит так редко. Реже, чем раньше, когда она жила у Лаэль.Тяжелее всего было, когда Диана принимала ванну. Исходящие от воды жар и пар и ее собственное обнаженное тело. Она даже зачем-то притащила в купальню огромное зеркало из комнаты. Вспоминая Элеско, смотрела на свое отражение и жалела, что она и наполовину не настолько хороша, как самая обычная эльфийская женщина. Чертам Дианы не хватало изящества и законченности. Ее формы были далеки от совершенства форм столичных красавиц. А каждый раз открывая рот, она уродовала Старшую Речь так, что ее хозяин Аваллак’х морщился. Элеско, правда, не морщился, но и обожания в его взгляде Диана, увы, не заметила.Однако несмотря на все ее недостатки, желания у Дианы?— самые обычные. Глупые и постыдные.Помутневшим взором она, не отрываясь, смотрела на себя в зеркало, а рука ее, словно сама собой, соскальзывала в воду. Диана касалась себя и не могла сдержать стон. Благородные дамы такого не делают, и уж тем более они не лезут внутрь пальцами с неровными, обкусанными ногтями. Репутация?— загублена. Да и кому она здесь нужна, эта репутация? Замуж Диану все равно никто и никогда не возьмет, и, скорее всего, она так и сгинет в вечных снегах.Немного больно, но сегодня ужасно любопытно: а что будет, если надавить чуть сильней? Чуть глубже, чуть небрежней, чуть быстрей, и Диана судорожно сводит колени.—?Ах!Отражение в зеркале ей улыбается: похабной, животной улыбкой. Улыбкой dh'oine. Ей наконец-то хорошо, пусть и совсем ненадолго.Она стирает ладонью со лба пот, и ей вдруг кажется, что в воздухе витает едва уловимый запах железа.