Глава 4. Скольжение (1/1)

Все эти дни работа в главном архиве GMV-96 кипела не меньше, чем в заброшенном кабинете 228М. Спок, заинтересованный в поисках сочинений Сурака столь же сильно, как Декита в решении уравнения, трудился не покладая рук, требуя от своих помощников ответственности, трудолюбия и полной самоотдачи. Вся бумажная волокита, которую он из благородных намерений сваливал на подчинённых, успела им порядком надоесть. Но из уважения перед начальником никто не смел открыто возмущаться. Один лишь доктор Маккой мог позволить себе, пока Спока рядом нет, высказать в адрес ?зеленокровного гоблина? пару крепких словечек или излить Томасу душу, рассказывая, как ему надоели эти нескончаемые потоки цифр и данных. — Не могу. Просто не могу уже. Мозг закипает! А знаешь, что самое ужасное? В этой бессмыслице мы должны разбираться, вникать и искать что-то странное! Спасибо хоть, ночами этот гад нас здесь не держит! — в очередной перерыв пожаловался доктор.

МакКой просто хотел выговориться, он и не думал, что кто-то слушал его. Но Томас, едва доктор умолк, усмехнулся и спросил:

— А почему тогда не вернётесь к остальным медикам?

МакКой чуть не выронил стаканчик кофе. Посмотрев на Томаса не то удивлённо, не то возмущённо, он саркастично ответил:

— Ты что, тут самый умный? Кофе здесь лучше! За пару дней совместной работы Томас успел привыкнуть и к беззлобному ворчанию, и к сарказму доктора. Да и МакКой привык к своему спокойному слушателю, пускай его нередко сердили то любопытные, то насмешливые вопросы.

Вечерами, освободившись от полезной, но нудной работы, Томас не упускал возможности хорошо провести время, исследуя станцию. Он гулял по GMV-96, обычно в компании Гарвей и Остина: пережитые вместе опасности сблизили их. Иногда к ним присоединялся и Чехов. Доктор Гарвей, которую друзья воспринимали как старшую сестру не столько из-за возраста, сколько из-за доброго, но серьёзного нрава, ответственности и богатого кругозора, во время прогулок частенько делилась своими знаниями вулканской культуры и истории, не скрывая восторга. Томас знал, что она не раз, в свободное от работы время, приглашала Спока присоединится к ним, но тот не отвечал на приглашения и просьбы Гарвей. —?Ты только подумай, как это было бы интересно?— узнать о вулканской культуре больше от самого вулканца! —?взбудораженно говорила она Томасу, когда они оставались одни. —?Это тебе не статьи, написанные учёными. Но мистер Спок очень занят, я понимаю его. Он много работает, и это очень похвально. Да и не хочется быть навязчивой… —?Гарвей больше рассуждала сама с собой. —?Как там, кстати, ваши поиски? —?каждый раз спрашивала она, желая перевести тему. Ответы Томаса звучали одинаково: —?Пока что продвижений ноль. Тогда Гарвей каждый раз тактично переводила тему, вместо расспросов делясь новыми медицинскими познаниями и рассказывая об интереснейших образцах из найденных ими научных материалов. Её слова всегда напоминали Томасу о самых невероятных находках, которые удалось отыскать на GMV-96: о дневнике Мелори и таймере Скольжения. Наверняка его подругу бы тоже заинтересовала идея о путешествиях по параллельным вселенным! Но Томас, помня о просьбе Декиты, молчал о Скольжении. А ведь желание рассказать обо всём друзьям, особенно Гарвей, разделявшей любовь Декиты к науке, было так велико! На четвёртый день Томас решил навестить Декиту, но как это видно из её дневника, она не пустила его. Его это смутило, но спорить с ней он не стал и предпочёл лишний раз не отрывать её от работы. Но как сильно было любопытство, как хотелось взглянуть на её записи и попытки решить уравнение! Томасу приходилось бороться с навязчивым желанием ворваться в кабинет 228М вопреки всем запретам его суровой обитательницы. Однако он нашёл способ потешить любопытство, при этом не особо отвлекая Декиту, и на следующий день просто-напросто написал ей сообщение.Дата: 226004.12, 21:56?Как там твои успехи??

Удивительно, но Декита ответила довольно быстро. Томас и не ожидал, что она так скоро удостоит его скромную персону своим вниманием.Дата: 226004.12, 21:59?Хорошо?

Усмехнувшись чисто иллионской немногословности, Томас не стал развивать диалог с коллегой. Весь следующий день он провёл всё за той же однообразной работой. Томас даже начинал завидовать Гарвей, которая ни минуты не сидела на месте, поочерёдно раздавая приказы и проводя опыты, и Остину, которому посчастливилось вместе с мистером Скоттом углубиться в особенности строения питавшего базу реактора. Но мысли о важности их работы давала Томасу стимул вставать по утрам и идти в архив к мистеру Споку. К тому же, в перерывах можно было вместе с Кэрол Маркус ходить пить кофе?— а кто откажется от отдыха в компании шикарной блондинки? К величайшей радости Томаса, суббота была выходным днём. Наконец-то можно было ненадолго забыть о нудных документах и пристальном надзоре коммандера Спока! На этот день Томас не имел особых планов?— разве что поспать подольше и погулять по территории, прилегавшей к базе. Но и сон, и прогулка успели быстро надоесть, и он решил навестить Декиту. Он надеялся, что в этот раз настроение у неё будет лучше, и она согласиться впустить его. Направляясь к кабинету 228М, Томас не мог не думать об исследованиях Декиты: похоже, эта заносчивая учёная всё-таки зашла в тупик. Но, быть может, за целый день она смогла продвинуться хоть чуть-чуть в своих отчаянных поисках неуловимой переменной? В это хотелось верить: да, Томас проиграл бы спор, но зато какое бы открытие было совершенно! Не каждый день тебе даётся возможность заглянуть в параллельный мир! Томас просто мечтал проиграть Деките этот спор! У двери кабинета он остановился и прислушался: вроде бы, не было слышно ни звуков разбивающихся о стены приборов, ни злобных криков. Томас постучал в дверь, но не получил ответа. Ему пришлось проявить настойчивость и постучать во второй раз. Ответа всё так же не было. Но с третей попытки из кабинета раздался голос. —?Уходи, ты мешаешь! —?Я ненадолго, Эдисон. По правде говоря, Томас и не надеялся, что Декита впустит его. Однако спустя полминуты она открыла дверь, без слов, сопротивлений и жалоб пуская гостя в свой кабинет. 228М встретил Томаса жутким беспорядком. Прямо на полу валялось постельное белье, тут же?— использованные стаканы, мусор от упаковок, обломки старых трикодеров. Да и сама хозяйка всего великолепия была под стать своей берлоге?— слишком уж неряшливым был её вид: волосы, неделю не знавшие расчёски, мятая футболка в пятнах, измученное и бледное лицо. Но Декита была спокойна. Она молча закрыла дверь и всё так же, не роняя ни слова, направилась к столу. Апатично сев на стул и, игнорируя присутствие Томаса, она продолжила что-то чертить на мятом листке бумаги. Томас молча стоял на месте, не желая нарушать тишину. Он наклонился и поднял с пола скомканный лист, вдоль и поперёк исписанный перечёркнутыми надписями. Покрутив листок в руках и не поняв ни капли из его содержания, Томас отбросил его в сторону. Декита всё так же не обращала на него внимания, уныло водя карандашом по бумаге. —?Ты что-то конкретное хотел? —?вдруг она оторвалась от работы и обратилась к Томасу с вопросом, даже не глядя в его сторону. —?Да нет. Так просто, узнать, как дела с уравнением,?— ответил он. —?Как же одинаковы твои визиты?— просто узнать об уравнении! —?повернулась Декита, всплеснув руками. —?Я не продвинулась ни на шаг. Ты доволен? —?раздражённо спросила она, сложив руки на груди. —?Можешь не отвечать, просто перестань приходить и отвлекать меня по пустякам. Да, твоё любопытство?— пустяк,?— в завершение своих слов Декита указала рукой в сторону двери. Томас не стал спорить с ней, тут же послушно покинув кабинет. Но как она могла, именно она, увлечённая учёная, считать любопытство пустяком? Как жаль, что помочь открытию Томас ничем не мог: в квантовой механике он разбирался ещё хуже, чем в людях! Однако следующий день развеял все вопросы и сомнения обоих лейтенантов. Обыкновенное воскресное утро не предвещало Томасу ничего необычного и выходящего за рамки нормального. И воскресение было для него выходным, поэтому, провести этот день он собирался, отдыхая с друзьями. Но расписывать, как молодые офицеры с ?Энтерпрайза? играли в футбол на территории базы нет смысла?— события, происходившие в кабинете 228М куда важнее для этой истории. Утро для Декиты началось поздно: успевшая отчаяться в собственных поисках, она легла спать довольно рано для себя самой и встала довольно поздно для любого обитателя GMV-96. И, хотя веры в успех практически не осталось, заварив очередную кружку чая, Декита села за уравнение. Поток цифр образовывал нескончаемое уравнение, которое человек, не знакомый с квантовой механикой, легко принял бы за магическое заклинание, а саму хозяйку ?рукописи??— за настоящую ведьму. Но Деките всё стало безразличным. Она даже не сделала записи в своём дневнике?— просто меланхолично продолжила марать бумагу неверными расчётами. Она разочаровалась. Не только Томас обладал живым воображением: Декита с не меньшей наивностью нарисовала в своей голове картины успеха, на которых она?— гениальный учёный, совершающий невероятные и потрясающие разум открытия одним взмахом руки. Реальность оказалась иной: первая неделя на GMV-96 подходила к концу, принеся Деките, как итог, недосып, кучу мусора и удар по самолюбию. И всё же она не останавливалась. Что-то магнитом тянуло её к злосчастному уравнению. Но что: любопытство, честолюбие, помешательство, спор или внутренне чутье, подсказывающее, что истина где-то рядом? Она и сама ни за что на свете не ответила бы на этот вопрос, просто руки сами тянулись к новому листу бумаги, а мозг продолжал выдавать различные возможные ходы для решения. Уже ближе к вечеру, как раз в то время, когда Гаттерас, судья неофициального футбольного матча, отдавала победу команде Кирка, Декита устало отложила карандаш и лист бумаги. Она встала из-за стола и начала медленно расхаживать взад-вперёд по комнате, тщетно пытаясь собраться с мыслями. То и дело она хваталась за голову, шёпотом ругая себя и убеждая, что ответ где-то рядом, совсем на поверхности. Так почему она никак не могла понять и найти его? Не находя ответов на свои вопросы, Декита пинала валявшиеся на полу вещи, расчищая себе путь. Она понимала, что в своём решении ходила также, как и по этому кабинету?— бессмысленно, кругами, только разрушая веру в собственные силы. Наконец Декита взяла себя в руки и вновь села за уравнение?— пускай и слабая, но надежда теплилась в груди. Взгляд её вдруг упал на раскрытый дневник Мелори. Странно, но она будто бы ни разу не видела этих строк об уравнении, хотя и прочитала всю книгу вдоль и поперёк не один раз. Видимо, ослеплённая сначала самонадеянностью, а после и гневом, она не заметила этого важного примечания на полях. Декита тут же схватила дневник и прочла заметку. Закончив с чтением, она, вновь горя энтузиазмом, схватилась за бумагу и карандаш, и работа пошла, Декита мигом скинула с себя былую меланхолию. Не прошло и часа, как сияющим от радости взглядом учёная взглянула на уравнение. На решённое уравнение Скольжения!*** Идя по коридору станции к своей комнате, Томас чувствовал себя счастливейшим человеком?— слегка уставшим от бурных выходных, но довольным донельзя. Ещё бы, ему не просто посчастливилось сыграть в команде капитана, но и забить такой важный, решающий гол в ворота сурового доктора Маккоя! Настоящей новостью для Томаса стало то, как хорошо мистер Скотт справлялся с обязанностями вратаря в их команде: кто бы мог подумать, что не самый молодой шотландец может отразить даже самую опасную атаку! А его прежняя капитан?— мисс Гаттерас?— разве не была она хороша в качестве судьи? Томас и не знал, насколько хорошо она разбирается в футболе! Но его в этот вечер ждали не только спортивные открытия. К своему удивлению, на втором этаже он увидел Декиту. Всё это время она не покидала 228М, что же заставило её сегодня выйти из своей берлоги? Странным был и внешний вид учёной, слишком опрятный для неё: чистая форма, вместо мятой футболки, расчёсанные и приведённые в порядок волосы, вместо того кошмара на голове, с которым Томас видел её в последний раз. Желая поскорей удовлетворить своё любопытство, он окликнул коллегу: —?Эдисон! Услышав свою фамилию, та тут же обернулась, и Томас смог увидеть эту улыбку до ушей и горящие от радости глаза. Декита нисколько не скрывала своего счастья, и не надо было быть гением, чтобы понять причину её восторга. —?Я сделала это! —?вскрикнула Декита, подбежав к нему. —?Ты представляешь? У меня всё получилось! А что ты там говорил, а? Что это невозможно? Вот теперь молчи?— я решила чёртово уравнение! —?Она, с трудом контролируя себя из-за нахлынувших эмоций, схватила его за руки. —?Скорее, идём! И Декита быстрым шагом повела Томаса к своему кабинету, всё так же держа его за руку. Её восторженный взгляд и сияющая улыбка громче всяких слов говорили о радости и волнении, которые она испытывала в данный момент. Наверное, будь это возможно, Декита бы не бежала к 228М, а летела. Томас радовался открытию не меньше самой учёной, и уже не скрывал этого, отбросив всякую гордость и забыв о вражде. Он с улыбкой следовал за Декитой, которая, к слову, довольно больно сжимала его запястье. Пускай он проиграл, пускай эта заносчивая грубиянка долго будет упиваться победой и чувствовать своё превосходство, но свидетелем какого научного прорыва он стал! Не без волнения коллеги вошли в кабинет 228М. Дрожащими руками Декита взяла со стола таймер и протянула его Томасу. —?Вот. Я сделала с ним всё необходимое, благо нашла пару инструментов,?— она с гордостью наблюдала за тем, как внимательно он изучал прибор, аккуратно вертя его в руках. —?Осторожнее только. —?Поверить не могу, ты смогла… —?прошептал Томас, заворожено глядя на таймер. —?Теперь всё, Скольжение реально? —?Более чем! —?воскликнула Декита. —?Господи, неужели это наконец свершилось! Ты представляешь, какая я дура? Ответ, он ведь был совсем на поверхности, буквально у меня перед носом, а я всё это время думала не о том! Декита расхаживала по комнате и говорила, активно жестикулируя и нисколько не скрывая возбуждённого состояния. —?Вот,?— она протянула Томасу мятый лист бумаги. —?Вот она?— причина моих бессонных ночей и мучений?— оконченное уравнение Скольжения! —?И что ты теперь собираешься делать? —?спросил он, беря из рук девушки расчёт. —?Как что? Глупый вопрос, как раз под стать тебе! Конечно же Скользить! —?без тени сомнений ответила Декита. Её нетерпеливость и решимость несколько удивили и обескуражили Томаса. —?Вот так сразу? —?с недоумением спросил он. —?Ну, а как же? —?возмутилась Декита. —?Предлагаешь ещё сотню лет подождать? —?Просто… —?Что просто, О’Коннор? —?Она не дала своему собеседнику договорить. —?Мы отправляемся, немедленно! Такие возможности выпадают учёным раз в сто лет?— разве могу я упускать свой шанс? —?спросила она, разведя руки в стороны. Вопрос Декиты зацепил Томаса. В мгновение мечтательный юноша, услышав о шансе, что выпадает раз в сто лет, позабыл обо всём, даже о собственной работе и строгом начальнике. Одержимость и энтузиазм быстро передались ему, стоило только поймать на себе горящий взгляд учёной. Вот, он в своих руках держал таймер, ключ, открывающий двери в другие миры! Любопытство заглушило все сомнения, и Томас торжественно вручил Деките прибор. —?Не можешь. Мы не можем,?— ответил он. Декита просияла от счастья. —?Чёрт, О’Коннор, я изучала ЭПР парадокс ещё в Академии?— пять лет назад! —?воскликнула она, слегка дрожавшими руками приняв таймер. —?Эх, видел бы меня сейчас мистер Браун… Но мы не об этом. С этими словами Декита подошла к письменному столу и включила камеру, чтобы сделать ежедневную запись. —?Сегодня знаменательный день,?— начала она, глядя в камеру и уже по привычке убирая за ухо прядь волос. —?И нет, знаменателен он не тем, что я наконец-то переоделась и привела себя в порядок. Мне выпала участь с гордостью объявить: уравнение Скольжения решено! —?как же волнительно прозвучали эти слова из уст учёного, человека, преданного науке! —?Вот таймер, он полностью исправен. А, значит, ничто не помешает нам Скользнуть прямо здесь и прямо сейчас. Ошибки не может быть ни в одном из моих расчётов. На часах 19:51?— и это время открытий! Декита отвернулась от камеры и включила таймер, собираясь настроить прибор. Томас глядел на неё с восторгом. Но голос разума вдруг заговорил в нём, на мгновение поумерив пыл. —?Подожди,?— он взял её за руку, пытаясь притормозить её стремление. —?Мы Скользнём сейчас? Так никого и не предупредив? —?Нет конечно же,?— усмехнулась Декита. —?Мистер Спок получит сообщением запись ровно в 20:30, но отправляемся мы сейчас же! Не вижу смысла чего-то ждать! С этими словами она нажала на кнопку таймера. И в это же мгновение перед молодыми людьми открылся портал. Из сияющей бездны, шагнуть в которую так хотела Декита, дул сильный ветер. Он разбросал листки с записями и расчётами по всему кабинету, опрокинул пару трикодеров, усилил и без того существовавший беспорядок. Но Деките было всё равно даже на волосы на лице она не обращала внимания. Синева портала манила её, звала окунуться в другие миры, завораживала своим великолепием. Шаг, и она будет там, где история приняла другой оборот. Шаг, и она впишет своё имя в историю науки. Шаг, и она Скользящая! —?Мы должны это сделать. Я это сделаю! —?крикнула Декита, готовясь совершить свой прыжок веры. —?Пожелай мне удачи! —?она обернулась и помахала на прощание камере. Декита не стала больше ждать и со всей решительностью шагнула вперёд, исчезая в синеве портала. Томас глядел на сияющий портал заворожённым взглядом, не смея ни заговорить, ни пошевелиться. Лишь услышав прощальные слова бесшабашной коллеги, он очнулся от собственного восторга. Портал начал сужаться. Упустить шанс было бы преступлением! Вслед за Декитой помахав на прощание камере, Томас шагнул вперёд, исчезая вместе с порталом.