Глава 2. На пороге открытия (1/2)

Разговаривать с Декитой Томас не хотел, поэтому он планировал быстро, не втягиваясь ни в какие споры, сообщить ей всю необходимую информацию и тут же уйти. Вот уже год длилась их вражда, общение у двух лейтенантов не заладилось с самого знакомства, которое хорошо запомнилось им обоим. В памяти Томаса до сих пор были живы скверные воспоминания о его первом назначении: звездолёте USS ?Форвард?, которым тогда командовала капитан Джоан Гаттерас. Миссия по освоению крайних рубежей галактики казалась Томасу чем-то невероятным, и порой он мечтательно сравнивал себя и коллег с путешественниками прошлого, отважными первооткрывателями, ступавшими туда, где не бывала нога человека. Увы, их старпом, коммандер Ричард Шандон, устроил мятеж на звездолёте среди командиров служб, и для мечтательного Томаса увлекательное приключение закончилось на замёрзшем планетоиде М124, куда мятежный офицерский состав высадил капитана, начальника Медицинской Службы доктора Гарвей, инженера Джона Остина и самого Томаса, серьёзно раненного. Подлость коллег непременно бы погубила капитана и её верных подчинённых, оставив их без корабля, связи, на холодном и неприветливом М124. Но, на счастье оказавшихся в столь незавидном положении офицеров, пролетавший в тех краях ?Энтерпрайз? подоспел вовремя. И бывшие служащие ?Форварда? продолжили исследовать космос под начальством Джеймса Кирка. Томас не сразу влился в работу, долгое время проведя в лазарете, но это не помешало ему легко освоиться в новой команде — благодаря дружелюбному нраву он быстро нашёл друзей. Однако далеко не все офицеры ?Энтерпрайза? оказались приятными личностями. Например, с Декитой Эдисон, при всей доброжелательности, Томас так и не смог найти общего языка. Что же омрачило их знакомство? Для Томаса тот день был первым днём службы на ?Энтерпрайзе?. И надо же было им столкнуться в коридоре! По чистой случайности и неосторожности он испортил научный проект Декиты, над которым она, забыв об отдыхе и покое, трудилась целый год. Разгневанная Декита, известная своим взрывным нравом, не замедлила обрушить поток ругани на неловкого коллегу, и никакие его извинения, никакие попытки примириться не смогли остудить её злости. Обида не забылась со временем, и Томас, хоть и не питал к этой грубиянке особой неприязни, старался избегать разговоров с ней, не желая терпеть вечных оскорблений. И всё же, служа на одном звездолёте, полностью избежать общества друг друга им не удавалось. Лейтенанты Эдисон и О’Коннор во многих вопросах не сходились во взглядах, и споры между молодыми людьми рождались на ровном месте и буквально в каждом разговоре. А ругань с коллегой — не самое приятное завершение и без того непростого дня. Томас проклинал вечно разряженный коммуникатор Декиты, не спешно спускаясь на третий этаж. Повторяя себе вновь и вновь, что стоит сохранять спокойствие, не смотря на любые резкие слова и колкости, Томас искал кабинет 228М. И поиски его не были долгими. Подойдя к двери, он какое-то время не решался постучать, зная, что ему откроет Декита. Но избежать поручения он не мог: как можно было ослушаться мистера Спока? Томас постучал в белоснежную дверь. Ещё раз. Третий, четвёртый, пятый. Всё больше злясь и поддаваясь эмоциям, он постучал сильнее. Может быть, она и так обо всём догадалась? Вряд ли: в таком случае Декита сама бы связалась с коммандером. Может, она просто ушла отдыхать? Для Томаса, человека, который достаточно хорошо знал Декиту, это казалось неправдоподобным: ей было свойственно буквально погружаться в работу, и она редко покидала рабочее место в числе первых. Она определённо была в кабинете! Томас продолжил стучать, борясь с эмоциональным желанием пнуть дверь. Остатки терпения практически испарились, как вдруг послышались торопливые шаги, а затем и раздражённый голос: — Что надо? — с чисто иллионской грубостью спросили из кабинета. — Эдисон, сейчас же открой! Декита узнала своего гостя по голосу, и тот факт, что от работы её оторвал именно Томас, разозлил её ещё сильнее. — Убирайся, ты мешаешь работать! — крикнула она, даже и не думая впускать своего посетителя. — Я от мистера Спока! Этот ответ произвёл на Декиту должное впечатление. Ни для кого не было секретом — грубая и заносчивая Декита уважала старпома и не посмела бы возразить ему. Поэтому, скрепя сердцем, она открыла дверь, впуская неприятного ей человека в кабинет. По внешнему виду кабинета и самой Декиты Томас сразу понял: она провела весь день в упорной работе. Её волосы для удобства были собраны в растрёпанный пучок, а мешавший синий свитер снят и отброшен в сторону. На столе в полном беспорядке были разложены документы, падды и листы бумаги, полностью заполненные расчётами, цифрами и схематичными зарисовками.

— Работаю, времени ругаться с тобой нет, — Декита кивнула в сторону письменного стола, — говори быстро: что хотел мистер Спок? — каждое слово она произносила с невероятной скоростью и чёткостью, нервно теребя край своей чёрной футболки. — Твой кабинет уже сто пятьдесят лет как закрыт и не используется: вот и всё, что мне нужно было сообщить, — быстро ответил Томас, шагнув к двери. —Свяжись с коммандером, он хочет дать тебе какую-то другую работу. И обещает рапорт, если ты не разберёшься со своим коммуникатором. Удачи. Не желая больше общаться с ней, Томас поспешил покинуть кабинет. Однако Декита остановила его, быстро встав в дверях.

— Стой, — она развела руки в стороны. — Мой коммуникатор разрядился, возможности зарядить пока что нет. Так что передай мистеру Споку, что при всём уважении я не покину этот кабинет и буду работать здесь. И ночевать тоже. — С чего бы это? Кабинет был давно заброшен, Эдисон! — искренне удивился Томас, вновь шагнув к двери. Декита не пустила его.

— Я это и так знаю. Сама догадалась. Я обязательно свяжусь с коммандером позже, и он разрешит мне работать здесь. А рапорт…. Да чёрт с ним! — невозмутимо ответила она, закрыв дверь, и с воодушевлением добавила. — К чёрту рапорты, я на пороге великого открытия!

Заинтересовавшись, Томас подошёл ближе к письменному столу и озадачено взглянул на её зарисовки и записи. Беспорядочные линии, множество цифр и записей выглядели очень таинственно, своей загадочностью возвышая интеллект Декиты в его глазах.

Декита с гордостью творца наблюдала за изучавшим её пометки Томасом. Но, хоть записи и было трудно разобрать из-за ужасного почерка, ему не понадобилось много времени чтобы понять, в чём заключалась суть усердной работы Декиты. И это сразу же перечеркнуло все предыдущие мысли о невероятном уме обитательницы заброшенного кабинета. Томас, не без смеха, прочитал вслух: — Параллельные вселенные. Оскорблённая Декита, видя такое отношение к своему труду, не могла не разозлиться на вечернего посетителя. — Что тебя так смешит, тогиотал? — рассержено спросила она. Будь на месте Декиты кто-нибудь другой, Томас обязательно бы извинился и притих, боясь обидеть человека. Но Декита Эдисон — совсем другое дело. Это ведь какой шанс посмеяться над своим недоброжелателем! Разве можно упускать? — Твоё великое открытие — путешествия в параллельные вселенные? — усмехнулся он. — Господи, Эдисон, ты серьёзно в это веришь? Но это же фантастика, сказки! Декита вмиг завелась.

— Ты знаком с реальной наукой или знаешь о ней лишь из фильмов? — сразу перешла в наступление она, подкрепляя свои гневные слова активными жестами. — Ты знаком с парадоксом Эйнштейна-Подольского-Розена? С многомировой интерпретацией Эверетта? А про мост Эйнштейна-Розена-Подольского слышал? Да можешь не отвечать, по твоим напуганным глазкам вижу, что нет. А раз нет, так заткнись и не лезь в мою работу, — закончила Декита, но затем насмешливо добавила: — На уроках физики надо было преподавателя слушать, а не думать, как будешь называть открытые звёзды и планеты! Почувствовав, что его вот-вот втянут в очередной долгий спор и уже смирившись с тем, что по-быстрому уйти не получится, Томас устало опёрся спиной о стену.

— Да, я знаю о парадоксе совсем мало, а об остальном и вовсе впервые слышу. Но знаешь, мне это ни о чём не говорит. Видимо, пока я на уроках физики думал, как буду называть звёзды, ты видела сказочные сны, — не менее насмешливо ответил он. От гнева Декита аж покраснела, борясь с отчаянным желанием сейчас же схватить со стола первый попавшийся падд и швырнуть в него. — Да чтоб ты знал, О’Коннор, я была знатной прогульщицей, но ни разу не пропустила ни одного занятия по физике! — не скрывая обиды, воскликнула она. — И в Академии я была в ней лучшей — можешь связаться с нашим преподавателем, доктором Брауном, и он расскажет тебе, как мы после занятий обсуждали основные законы квантовой механики и парадоксы Эйнштейна! Реальность путешествий во времени уже была подтверждена — что мешает многомировой интерпретации оказаться правдой? Декита гордо вздёрнула острый нос, и Томас тихо усмехнулся, про себя в который раз отметив: как же соответствовали резки черты её лица её не менее резкому характеру! Но слова Декиты заставили его призадуматься. Томас ведь действительно понимал в этой области в разы меньше, чем она: целое ничего, если быть точнее. Но споры с ней были делом принципа: разве мог он так просто отступить? Молодость — время сопротивлений и возражений! — Докажи мне, что ты права, — не желая сдаваться, сказал Томас, сложив руки на груди. — Твои названия мне ни о чём не говорят. Объясни же, первооткрывательница! На удивление, Декиту не рассердило его упрямство, она лишь коротко съязвила:

— Хорошо, без проблем. Только вот голова не заболит?

Томас закатил глаза, но промолчал в ответ на её остроту. Декита облокотилась на стол и с выражением полного осознания собственного интеллектуального превосходства начала:

— Ну раз ты так уверен в умственных способностях своих крохотных мозгов, слушай и запоминай: для начала надо понять, что такое ЭПР парадокс.

Пропустив новую остроту мимо ушей, Томас молча кивнул. Пока что он не порывался спорить, и Декита важно продолжила.

— Парадокс Эйнштейна-Подольского-Розена не что иное, как указание на неполноту квантовой механики с помощью мысленного эксперимента. Ты понимаешь, о каком эксперименте я говорю?

Декита с ожиданием посмотрела Томасу в глаза, но вместо ответа поймав его притупленный взгляд, почувствовав себя учительницей перед старшеклассником, напомнила:

— Тот самый, в котором частица С распадается на частицы А и В. Тот самый, в котором вопреки законам квантовой механики возможно одновременно измерить координату частицы и её импульс. Вспоминай, давай! В Академии вы должны были проходить квантовую механику и ЭПР парадокс! Это же азы, основы!

Но Декита так и не получила утвердительного ответа. — Да, мы проходили это, но я не помню! — с лёгким раздражением возразил Томас. — Хватит уже. Продолжай лучше. Декита жестом подозвала Томаса к столу, и тот нехотя подошёл. Вновь посмотрев ему в глаза, Декита продолжила: — По законам квантовой механики, как я уже говорила, одновременно нельзя высчитать координату частицы и её импульс. Но мысленный эксперимент доказывает обратное, — Декита взяла лист бумаги и карандаш. — Предположим, что частица С распалась на две одинаковые частицы — А и В. Считаем импульс частицы А, потом, по закону сохранения импульса считаем импульс В — импульс С минус импульс А. Пока понятно? — спросила она, дополняя свои слова схематичными зарисовками. Не отрывая глаз от зарисовок, Томас неуверенно ответил:

— Вроде бы да. Декита усмехнулась, искренне недоумевая, как такие, казалось бы, элементарные вещи, могут быть кому-то непонятны. — Тогда продолжаем. Измеряем координату частицы В и всё — неполнота квантовой механики налицо! Довольная своим объяснением, Декита широко улыбнулась. Томас взял в руки её листок с зарисовками и ещё раз посмотрел на них. Он захотел задать вопрос и уже открыл рот, но Декита не дала ему подать голос. — Да-да, знаю, что ты сейчас спросишь, причём здесь параллельные вселенные, — усмехнулась она, выхватив листок у него из рук.

Томас молча кивнул. Декита опустилась на стул и, деловито облокотившись на стол, ответила:

— Так вот. Существует многомировая интерпретация Эверетта, которая наглядно иллюстрирует ЭПР парадокс. Каково состояние частиц А и В после распада С? Это — квантовая суперпозиция всевозможных состояний… Томас вдруг поймал себя на мысли, что при всём желании вникнуть в тему, он начал терять нить её объяснений.

— Стоп, — разведя руки в стороны, он остановил Декиту. — Что это? — Квантовая суперпозиция? — насмешливо переспросила та.

— Да.

Декита раздражённо ударила рукой по лбу и нервно усмехнулась. — Суперпозиция альтернативных состояний. Дорогой тогиотал, я могу продолжать? Спасибо, — Декита сама ответил за своего слушателя. — Так, о чём я… А, точно. Состояние частиц — это всевозможные альтернативные состояния. Картинка ещё не начинает проясняться? Нет? Неужели всё это так сложно, О’Коннор? Много на тебя терпения надо…

Постоянный насмешливо-высокомерный тон уже начал выводить Томаса из себя, утомив сильнее целого дня работы в архиве.

— Давай, рассказывай дальше! — чуть раздражённо воскликнул он, пододвинув к Деките карандаш и новый лист бумаги.