Трюки ашлендской ведьмы (2/2)
В голове Коралины Джонс стояла прохладная и предельная ясность. Она на удивление хорошо понимала, что происходит вокруг неё. Она сидит на подоконнике в коридоре своей школы. Это место давным-давно ей осточертело, но сегодня оно будто почему-то выглядело лучше обычного. Свет падал в достаточно широкие окна, почему-то максимально чистые. Вокруг не было так неприятных ей лиц, только разве что те, кого она и вовсе не замечала. Дети вокруг бегали и смеялись, треща на какие-то свои темы. Старшеклассники негромко болтали о каких-то комиксах, откуда-то из окна, что было открыто, слышались ненавязчивые гитарные мотивы. До звонка времени было ещё навалом, кажется, сейчас большой перерыв. Сама она восседает на подоконнике, облачённая в тёмно-красную мужскую форму – она всегда предпочитала её женской. Мама со временем и вовсе перестала сопротивляться таким вот душевным порывам дочери. Она самостоятельна в свои пятнадцать, пусть делает со своей жизнью то, что считает нужным. Солнце слегка обволакивало мозг и тело, заставляя пригреться к подоконнику.
- Коралина! – неожиданно зовёт её бодрый и приятный голос. Джонси плавно поворачивает голову и отчётливо видит знакомый вихор из странных, смешно спутанных дредов. Вайби.
Этот бедолага всё время рос как-то странно, глупо и неправильно. Тело взрослело слегка смешно, руки становились длиннее, ноги тоньше, да и сам он очень быстро похудел. Он всё ещё катался на каких-то смехотворных байках, которые успешно уродовал каким-то тюнингом и стикерами. Заметно отросшие волосы он скрутил в дреды, под глазами обрёл лёгкие синяки, а смех его стал с годами ещё более дурацким. Однако, он оставался её другом даже сейчас, взрослея на глазах. Правда, никаким смешкам было не скрыть кучу подростковых комплексов на тему слегонца прыщавой рожи, но ведь всё это преходяще.
- Ну привет. Ты чем ухитрился форму изляпать, ещё ведь даже обеда не было? – Джонси смерила его взглядом и мягко улыбнулась.- Да это масло, Терри сегодня попросил его байк глянуть, вот и уляпался. А ты чё тут, как? – кулак в побитой вязаной перчатке без пальцев легонько ткнул её в плечо. Вайби с годами становился всё больше похож на растамана. А может, судя по запаху, и правда курил чего?- Ну, зато ты хотя бы на уроки пришёл, а не застрял там вместе с этим байком до заката. А я пока никак. На обед не пойду, есть не хочется, тебя решила подождать.
- Может, сходим прогуляться после уроков? Хошь? Я тебя по городу прокачу.
- Чтоб у тебя снова мотор заглох в пригороде, нет уж, не нужно. Ты же знаешь, я не люблю быть вне дома с наступлением темноты. Да и кота кормить надо.
Некоторое время в разговоре висела пауза. На самом деле, эти двое куда больше молчали вместе, чем говорили. На самом деле, порой она частенько по нему скучала. По его вечным рассказам о том, как он, видите ли, месяц назад на байке прокатил какую-то Хлою, от которой без ума. По запаху масла, по тупым шуткам. Такого друга не хватало, и порой Коралина искренне жалела, что единственный, кто понимал её, уехал учиться в другой конец страны. Стоп.
Медленно, но верно до неё стала доходить явная неправильность чего-то вокруг. Ведь точно, Вайби Ловата здесь быть не должно. Его отправили учиться далеко за пределы штата ещё год назад, он тогда ещё всучил ей на прощание ворох ворованных из кинотеатра плакатов с фантастическими фильмами. А сейчас стоит рядом и так старательно дышит на неё травой кто-то ещё. Но ведь всё происходящее показалось ей таким…реальным? Словно приключение с отрядом ребят было всего лишь сном, а это – живой мир. Или нет?Она потерянно и медленно подняла взгляд на Вайби, и тот встретил её напуганным и попросту паническим выражением лица. Руки в перчатках резко вцепились в тощие плечи Джонси и начали трясти её, наплевав на мгновенно начавшуюся истерику у последней:- Коралина, проснись! Пожалуйста, прошу, проснись, приди в себя!!Джонс забилась в истерике, пытаясь оттолкнуть его от себя, но тут же начала замечать нечто настолько неправильное и пугающее, что прекратила любые попытки. Школа вокруг полностью преобразилась, стоило ей только заметить неполадку. Дети замерли, будто неживые, а после стремительно попадали на пол с подкашивающимися ногами. Вместо глаз их всех были аккуратные чёрные пуговки. Джонси взвизгнула, понимая, что солнце исчезло, а мир за окнами заволакивает чёрная дымка. Надо было просто проснуться, и тогда всё будет хорошо.- Коралина! Ты…боже, ты как? Открой глаза!Над ней сидел перепуганный до смерти Норман и поспешно растирал щёки, желая привести в чувства хоть немного. Краски вокруг резко упали до чёрно-зелёных мерзотных тонов, и Джонси поёжилась, кое-как садясь на пол комнаты. Вся её одежда была в кусках плотной паутины а тело била крупная дрожь. Она только и смогла, что коротко пискнуть и вцепиться в него, крепко обняв. В одно мгновение дошло всё то, что случилось. Над головой ребят красовался разрезанный карманным ножичком паучий кокон размером с человека. Судя по всему, она просто вывалилась оттуда, укутанная в сладкий чужеродный сон.
- Тш! Тш, всё хорошо. Ты в порядке, она ничего не сделала. Просто пыталась тебя усыпить, чтобы ты не сопротивлялась, - Норман пытался успокоить в ней дрожь.- Н-нам…надо найти остальных! А вдруг они тоже в коконах? Надо достать их!- Достанем, достанем. Держись, Коралина, мы справимся. Держись.Слушая успокаивающий и ровный голос Бэбкока, она отчаянно старалась прийти в себя.Вирт просыпался плохо, чувствуя какой-то дурацкий озноб. Спина самую малость ныла, отлично ощущая ствол дерева за спиной. Вокруг приятно пахло осенней листвой, удивительно приятно дышалось, и это всё же заставило его открыть глаза. И получить серьёзную долю удивления, обнаружив себя в небольшом садике около собственного дома в Миднайт Фолз. Мягкий ветер развевал волосы, слегка обдавал кожу, создавая вокруг удивительно уютный кокон. Помнится, это было его любимым местом из всего дома. Голова была такой до странного опустошённой, он, похоже, вообще не помнил, как очутился дома. МакХейл кое-как поднялся на ноги и огляделся, потягивая носом – кажется, оставшиеся члены семьи развели костёр за домом и намерены жарить мясо на решётке. Он слышит заливистый смех Грегори, болтовню отца, и начинает замечать, что на дворе сумерки. Сколько же о дремал под деревом вот так? Это было неважно.Он поспешно направился к семье, застав их, окруживших костёр. Грег хихикал очём-то и жарил зефирки, папа открывал небольшую бутылку с вишнёвым сидром, а мама, любимая мама, старательно переворачивала решётку. Она была такая, какой Вирт её и запомнил – неряшливые каштановые волосы, что всегда чуточку спадают на лицо с плеч, лёгкие круги под глазами, вечно сонный, но довольный вид. Хотя нет, эта Ванда выглядела, кажется, более выспавшейся. Сегодня маме точно было куда лучше обычного. Взгляд был ясным на удивление, даже каким-то мечтательным, руки не шершавыми, а вместо обычного потрёпанного зелёного свитера и вельветовых брюк она была одета почему-то в симпатичное платье в полоску и фартук. Остальные, честно сказать, даже как-то терялись на её фоне. Вирт подсел к костру и неожиданно почувствовал на себе её улыбку. Отсюда стало отлично видно, что мама даже немного накрашена, а волосы пышные и собраны в опрятный высокий хвост.
- Долго же ты спал, солнышко, - честно, она никогда не звала Вирта никакими милыми словами, всегда только по имени. Говорила, что в восторге от того, как назвала старшего ребёнка, - Чуть не опоздал к ужину. Ты, наверное, такой голодный.
- Есть немного...прости, мам. Мне снился такой странный сон. Словно я путешествую по стране с какими-то ребятами, и…- Тс-тс-тс, милый. Тебе надо поесть. А потом, если захочешь, можешь почитать нам твою новую главу. Помнишь, ты давно собирался?Надо ли говорить о том, что Вирту было максимально приятно делиться своими произведениями с близкими? Вот только получалось это обычно скверно. Ни у кого не было времени. Мама и папа работали, а Грегори это было неинтересно, да и не по возрасту. Мама так доверительно и проникновенно смотрела ему в глаза, что мысли о его непонятном навязчивом сне стали как-то сами собой забываться. Вирт улыбнулся и натянул плед себе на плечи. Ему было хорошо.Неожиданно и так странно вдруг тучи начали сгущаться. Но никто почему-то не спешил предложить, к примеру, спрятаться в доме. Они продолжали мирно смеяться и жарить мясо даже при угрозе грозы, которые здесь, между прочим, очень даже мощные.
- Мам? Может, попробуем доделать мясо в доме? Ты же знаешь, тут часто бьют молнии.- О чём ты, милый? Разве ты не хочешь почитать стихи своей семье?
- Да, Вирт! – наигранно мило и даже вежливо подхватил Грегори, - Почитай нам. Мне нравится, когда ты читаешь вслух.- Я ждал этого дня с того момента, как ты начал творить, сынок, - папа повернул голову на него, как и все остальные, и застыл с мягкой улыбкой, даже особо-то не моргая. Или вообще не моргая?Вирт резко поймал себя на самом настоящем страхе. Он смутно понимал, что происходит. Почему они все так на него уставились, с такими слепыми, натянутыми улыбками, словно они держались на скрепках? Почему тучи так стремительно сгущаются? Но, не успел МакХейл даже толком сформулировать любой из этих вопросов вслух, как ударила первая молния, озарив мучительным белым светом местность. В её отблеске Вирт отчётливо увидел, как вместо глаз мамы сверкнули опрятные синие пуговицы. Сердце зашлось в удушливом припадке. Похоже, что на долю секунды этот мир сдвинулся с места, образовав множество несостыковок сразу.
- ВЫ! Вы все подделки! Она сделала вас, чтобы обмануть каждого из отряда! – Вирт почувствовал, как голос срывается от страха, но ?семья? даже не сочла нужным отреагировать. Они молча улыбались и смотрели на него.
МакХейл в какой-то момент почувствовал, как чьи-то руки, которых было точно больше двух, схватили его сзади за одежду и куда-то потянули. Вирт забрыкался, явно не собираясь вот так сдаваться живьём, но буквально в ту же секунду, сделав глубокий резкий вдох, распахнул веки и вырвали из душительного сна. Коралина и Норман спешно снимали с него остатки паутины, попутно приводя в чувства и позволяя снова начать как следует дышать.
- С возвращением, - слабо улыбнулся Норман., глядя другу в глаза.- Диппер! ДИППЕР! Сколько можно спать?? Подъём, всё на свете проспишь!- Ещё минутку, - спросонья выдал Пайнс, с трудом понимая, зачем сестра его тормошит, и почему кругом так странно пахнет дурацким освежителем воздуха для машины. Или напротив, не дурацким. Сегодня он почему-то явно отдавал корицей, и это внушало определённую радость в пробуждение. Он сонно поморгал и лениво сел, постепенно осознавая пару вещей. Первая – они определённо едут куда-то в семейной машине, а за рулём сидит мама. Рядом с сиденьем водителя красовался смешной сонный отец, мерно похрапывающий, а Мейбл трясла его так, словно вновь накачалась мармеладом. Она сидела напротив, свежая, выспавшаяся, без единого следа невроза, а на ней самой красовался любимый розовый свитер с кометой. За окошком мелькали деревья, а в ногах валялся любимый рюкзак.- Что…кто…куда? Куда? Не толкай меня.- Ах ты сонный котёнок, сам ведь больше всех сюда хотел, - разулыбалась мама, уверенно глядя на дорогу. Пожалуй, сейчас она и правда выглядела как роковая женщина из кино про гангстеров. Яркое красное платье с интересным воротником на одно плечо, солнечные очки, напомаженная улыбка, столь же яркая, и прелестно уложенные шоколадные волосы.
- Хотел? Куда я хотел? – Дипперу как-то ну очень туго соображалось, он с трудом вырвался из объятий сна, - Куда мы едем?- В Гравити Фолз, малыш. Мы не просто едем туда, мы переезжаем. Забыл совсем, глупенький?
В голове Пайнса пронеслось несколько поспешных мыслей сразу, он едва ли мог осознать то, что только что услышал. Они переезжают в Гравити Фолз, всей семьёй, навсегда! Сонные глаза как-то сами собой распахнулись на полную, он приоткрыл окно, чувствуя, как ветер поспешно треплет волосы. Сосновая кепка лежит рядом, с голова почему-то вдруг стала такой чистой и свежей, словно никогда в ней и не было того самого треугольного демона. Более того, сейчас Диппер даже не мог вспомнить его, настолько всё вокруг было невозможно прекрасно. Он едет навстречу новым тайнам любимого городка, и уже никогда больше его не покинет. Не это ли повод для счастья на ближайшую вечность? Пайнс широко зевнул, чувствуя, насколько сочные сегодня орегонские краски, как свеж ветер, как чист и пронзителен воздух. Мама наблюдала за ним через зеркало заднего вида и посмеивалась тепло и довольно. Она-то и повезла его в Гравити Фолз? Боже, ведь именно мама больше всех настаивала на том, чтобы вообще не отсылать их к какому-то дяде в другой штат. Не доверяла этой поездке в принципе, а теперь она сама везёт их в любимое местечко, чтобы остаться там до конца дней. Ему не хотелось больше думать о странном, холодном сне, из которого его вернули обратно. В такой счастливый и такой правильный мир. И как могут видеться подобные сны в столь волшебной реальности?- Реальность – иллюзия!Диппер коротко встрепенулся, не очень-то понимая, чей голос зазвучал сейчас в его голове. Ненадолго все звуки вокруг будто бы резко стихли. Машина ехала по полностью пустынной трассе, небо понемногу приобретало странный, будто бы закатный оттенок, начиная полыхать всеми цветами. Мейбл глазела в другое окно, сочиняя какие-то детские стихи сама с собой, папа дрых как сурок, а мама вела машину, ничего не говоря. Вот только не очень-то помнил Диппер, чтобы здесь когда-либо росли берёзы на обочине, притом в таком количестве. Ветер почему-то вовсе не шумел в ушах, более того, он даже перестал развевать кудри Пайнса. Тот послушно насторожился, внимательно вглядываясь в местность, мимо которой они проезжали. И каков же пришёлся в его сознание удар, когда причудливые узоры на берёзах за окном неожиданно и резко сложились в глаза! Те мгновенно подсветились жёлтым светом, какие-то просто глазели на машину, какие-то – с насмешливым прищуром. Что-то знакомое, невнятное, больное заметалось внутри грудной клетки паренька, он прекрасно чувствовал, насколько же это всё выглядит знакомо. Словно где-то там, в глубинах воспоминаний, он уже встречал всё это. Берёзы были испещрены глазами, и все одинаково следили за ним. Он попытался дёрнуть за рукав Мейбл, но та не двигалась, замерев, будто манекен. Папа уже давно не издавал храпа, видимо, застыв в какой попало позе, а мама, кажется, даже не поворачивала руль. Машина ехала сама, и очень уж навряд ли она могла привезти Диппера в Гравити Фолз.- Так-так-так! Кто-то снова позволяет себя дурачить!!Голос раздался в его голове, притом настолько громко, что Пайнсу пришлось стиснуть свой череп в руках, сдавив его так, словно желал расколоть. Диппер проглотил собственный крик, понимая, что чужая мышеловка захлопнулась. Лучше будет не биться, а применить здравый смысл.- Какой бред. Ты что же, позабыл уже? У смысла нет смысла, ты обязан помнить! Должна же ваша жалкая память быть хоть на что-то способна, а??- Заткнись, заткнись и не ори! Это сон, да? Ловушка, сделанная под меня? И вообще, я не могу говорить с пустым местом. Раз уж мы в моём сне – покажись!Нехотя, но фантомный Сайфер был вынужден пойти на уступку. Или его это вообще не напрягало? Да какая разница, Диппер вообще не мог найти мотивацию поступков существа, в существовании которого не был уверен! Так или иначе, какой-то более-менее приличный образ привычного треугольника возник в его глазах. Причём достаточно буквально. Складывалось ощущение, будто бы на каждой роговице глаза нарисовали светом крохотный треугольник и оставили так. Билл был безо всего, не было трости, шляпки, бабочки и кирпичиков. Лишь только яркий светящийся треугольник с глазом в нужном месте. Глаз смотрел на Пайнса слегка ехидно.- На самом деле, миссис Паучьи лапки та ещё дура. Всё жрёт и жрёт детвору, никак не умея насытиться. Но знаешь, Сосна, ты почти угадал.- Что значит вот это твоё ?почти?? – Диппер потерянно моргал, не умея понять, откуда образ в его глазах. Хотя, во сне всё возможно, просто ощущение странное.- Знаешь, где ты сейчас? Твоё тщедушное тельце в эти секунды прохлаждается в паучьем коконе, плотно запакованное, будто мясо в плёнку. Она не была готова к тем, кого встретит, вот и пришлось собирать иллюзии наспех. Я не виню её, но уж чересчур непрофессионально. Эти крохотные мирки легко разрушить, лишь чуток подумав головой и вспомнив очевидное. Обычно она старается куда сильнее, запекая мозги одному ребёнку, а теперь вас целое дохрена. Более того, она даже не знает, что делать с Чернильноголовой, - скорее всего, так Билл окрестил Коралину из-за её любимой краски для волос, - Ведь она уже выбралась из ловушки, её никак не купишь ещё раз. Хех, раскусить такой мирок раз плюнуть, а вот выбраться из него…как считаешь, просто? Помнишь, как нужно ломать иллюзии?- Задрал, честное слово. Я даже не уверен в твоём существовании, может, я опять тебя выдумал, чтобы легче это перенести! Ай, ладно, с этим я потом разберусь. Это даже не иллюзия, а глупая симуляция идеального для меня исхода. Я должен сломать это. Вести себя неверно, и мир сломается. Как игра может словить баг от запутанных действий!Треугольник в глазах паренька мягко прикрыл своё собственное око в удовлетворении. Кажется, ему нравился ответ Пайнса. Или он наоборот сейчас снова отпустит какую-нибудь колкость? Трудно поверить, что Диппер не знает, чего ожидать от плода своего воображения.
- Правильно. Ломай, Сосна. Разрушай всё, что ты хочешь, и, возможно, сможешь проснуться. Возможно. Вот только в избавлении от кокона паутины я тебе уже не помощник. Сам понимаешь, материальная оболочка порой так много решает!Диппер уже не отвечал. Он начал спокойно и методично разрушать всё, что только попадалось под руку. Разбил автомобильные стёкла, выдернул ручки дверей на полном ходу, выкинул и разорвал на куски собственный рюкзак, из которого вместо ценных записей высыпались пустые листы и мёртвые пауки. Вот только, кажется, ничего из этого не помогало. И тогда Пайнс решился на довольно естественный для него шаг в сновидениях. Он потянулся к рулю машины, который кукольная ?мама? уже давным-давно не крутила, и, вцепившись в него, резко вывернул направо, в лесополосу. Завизжали шины, не оставив при этом на дороге ни единой метки, и автомобиль на полном ходу влетел в дерево, собравшись всмятку и уничтожив всех, кто находился внутри него.Диппер поймал себя на том, что кругом сплошная темень, а дышать у него почти совсем не получается. Похоже, Альма вполне недурно замотала его в своём желании сдержать, но упорства в своём выживании, пожалуй, Пайнсу было не занимать. Назойливый фантом уже не мелькал на глазах, а потому паренёк поспешно избавлялся от ближайшей паутины, раздёргивая кокон изнутри и до отвращения залипая в белых нитках Альмы Свенсон.
Когда последний слой ненавистных сетей наконец-то разорвался, Диппер вывалился из кокона посреди странной комнаты. Она была полностью пустой, подсвеченной ярким синим светом, а вокруг снова одна паутина, в которой отчаянно и медленно, отмирая, бились какие-то большие мерзкие насекомые. Он знать не знал, вправду ли Билл помог ему освободиться из маленькой иллюзорной петли, или же воображение снова дорисовало его само в желании показать Дипперу, что тот вовсе не одинок? Честно сказать, проведя столь долгое время с компанией друзей, он уже и позабыл, каково это – чувствовать одиночество. Он медленно глубоко выдохнул и открыл дверцу комнаты. И каково же было его удивление, когда снаружи обнаружился прямой спуск в главный зал, откуда и начался их путь! Всего два лестничных пролёта, минуя огромный портрет Беаты – и паренёк окажется внизу вновь. Странно, но провала в полу теперь и в помине не было, даже диван стоял на своём месте. Альма, кажется, очень любила порядок в своём доме-ловушке.- ДИППЕР! – знакомые голоса раздались в тот момент, когда он начал спускаться по лестнице, собираясь вернуться в гостиную. Ребята спускались с другой стороны, и в итоге все, резко перейдя на бег, встретились под портретом Беаты, что взирала на них каменным взглядом.
Пайнс даже сразу не понял, насколько сильно он нуждался в тёплых объятиях этих людей. Они стали так близки ему за время путешествия, что в каком-то смысле Диппер мог назвать их своей второй семьёй. Все они тоже были испачканы паутиной, а Коралину до сих пор била дрожь, но теперь-то с ними уж точно всё было в порядке. Четыре лестницы ветвями вились к высоким стенам, утыкаясь в двери комнат для столь необычных пленников.
- С тобой всё в порядке, да? Если бы не Норман, никто из нас бы не выбрался, - она никак не могла перестать волноваться.- Хех, а ведь и для меня тут наверняка была уготована комната.
- Впредь будем знать, что играть по правилам ведьмы – последнее дело, - фыркнул Вирт, мягко обнимая их всех, словно младших членов семьи.
- Это всё неважно. Самое главное, что мы теперь вместе. И мы должны найти Грега и Фриск, - принялся поспешно и слегка задыхаясь вещать Пайнс, сверкая глазами, - Тут есть ещё одна лестница, она прямая и ведёт под потолок! Уверен, что там мы найдём либо их, либо Альму.- Посмотрим, как у вас это получится, крошки.Чужой женский голос неожиданно раздался где-то позади. Хотя нет, стоп, секундочку, такой ли он чужой? Диппер отчётливо понимал, что слышит голос собственной мамы, а потому, обернувшись, не очень удивился, завидев, как идентичная копия Аманды Пайнс плавно спускается по лестнице из третьей комнаты, стуча каблуками. Солнечные очки исчезли, обнажив чёрные пуговицы вместо глаз. Отряд принялся поспешно оглядываться и обнаруживать ещё более неприятные факты. По лестнице второй комнаты, сложив руки на поясе, ступала Ванда МакХейл, слегка вздёрнув неестественно выщипанную бровь. Вирт знал, что его мама брови вообще не щипает, а это – жалкая малёванная карикатура, но пока что ещё живая. Из четвёртой комнаты слегка неровной походкой уже выступала на лестницу копия Сандры Бэбкок – длинные шикарные волосы, уверенный взгляд и почему-то измазанный яркой зелёной жижей лабораторный халат. Кажется, иллюзия Нормана, так и не опробованная, таила много интересного. И, напоследок, комнату 1 покинула последняя кукла в этом месте – Мэл Джонс, такой знакомый образ фальшивой насквозь матери Коралины. Вылизанный, опрятный, с яркими красными губами, она улыбалась, обнажая зубы. Джонси слегка пошатнулась, глядя своему кошмару в лицо.Друзья сомкнулись спинами, стараясь нигде не оставить слепых зон. Кажется, все в этой гостиной затаили дыхание, а четыре фальшивые матери обступали их, будто дикие кошки. Норман проглотил язык напрочь, Коралину пробил новый порыв несносной дрожи. Диппер поспешно искал временное отступление, а Вирт оценил картину лишь одной достаточной ёмкой, хоть и такой удивительно свойственной для него фразой.- Надеюсь, нас догадаются похоронить.