Трюки ашлендской ведьмы (1/2)
К утру туман даже не пытался рассеиваться, похоже, что он определённо решил застопорить отряд внутри дома, или хотя бы в пределах участка. Выйти дальше значило мгновенно заблудиться. А в Ашленде блуждать в тумане было делом крайне неправильным, если ты не знаешь местность назубок. Добрести до серых скал, свалиться с них и разбиться о прибрежные валуны? Пожалуй, это наиболее популярный способ умереть в Ашленде, за исключением того, что очень многие из-за местной влажности банально задыхались во сне. Те, что были с наиболее слабыми лёгкими.Но, сказать по чести, оно и было к лучшему, учитывая то, что сквозь туман падала мелкая противная морось, которая исхитрилась размыть напрочь все не асфальтированные дороги. И вообще, у ребят куда больше дел оставалось в пределах Розового дворца. Учитывая, что Беата дала им не очень ясное, но всё-таки задание, было решено найти доступ в ту самую, никем не изведанную, квартиру напротив. Ту, проход в которую когда-то заложили кирпичами. Если следовать логике и рассуждениям Диппера, та сторона дома должна была остаться нетронутой. Более того, это подтверждал тот факт, что кирпичами был заложен вовсе не только маленький дверной проём в стене, но ещё и окна дома с другой стороны. Честно сказать, Коралине никто не разрешал вообще трогать ту сторону дома, учитывая, что эту квартиру даже планировали кому-то сдать. Вот только теперь подростки старательно затянули ?запретную? сторону участка жёлтой лентой, да и кто-то один обязательно стоял снаружи, пока шёл старательный разбор кирпичной кладки на окнах. Чтобы никому из соседей не пришло в голову вмешиваться в чужие дела. Старушки всё-таки существа очень любопытные, а их смешные чёрные собаки – и того хуже.
Холодная морось оседала на волосах Диппера, и он уже жалел о том, что не взял в поход ту самую шапку, что подарила ему Венди. Мисс Хиллс тогда сказала, что это будет только отвлекать его от приключений. Навязывать воспоминания о неразделённой любви, которые при должном желании память может подчистить сама. Вообще Ребекка очень много говорила о подмене воспоминаний на ложные или о том, как какие-то моменты жизни мозг человека может заблокировать усилиями воли. Ей всегда нравилась эта тема, а Дипперу она казалась интересной. Странно, что обычно он был поглощён разговорами совсем о другом. Пайнс говорил с ней о многом. О галлюцинациях, о депрессиях, о кошмарных снах и истериках, что приходят к нему по ночам. Словно что-то выключает здравый смысл на мгновение. И тогда она казалась такой понимающей, будто бы сама пережила всё это. Не опровергла ни единого его слова, как это сделали прочие врачи. Однако, теперь почему-то образ мисс Хиллс всплывал в голове лишь частями. Мягкие длинные прямые волосы, усталый взгляд из-под очков, вечно преследующий её запах лаванды и невыносимо мягкие руки, вечно обрамлённые рукавами длинного свитера. Странно, а почему она никогда не носила короткого рукава? Наверное, для большего уюта. Она частенько упоминала о том, что хочет избегать типичной атмосферы кабинета психолога, приравнивая всё к дружескому разговору. Не удивительная ли девушка?Скользкие, покрытые моросью камни кирпичной кладки поддавались кое-как, но большой и дружный коллектив всё-таки с ними управился. Благо, в кладовой квартиры Коралины нашлись необходимые инструменты для того, чтобы разобрать среднестатистическую стену, а точнее, несколько её кусков. Дневной свет, который даже с натяжкой нельзя было назвать солнечным, проник в комнаты давно забытой квартиры вместе с отрядом подростков.
Да уж, эта часть дома определённо видала лучшие виды. Хотя, безусловно, многие модели продали бы душу хотя бы за пару кадров съёмок здесь. Иная сторона особняка оказалась полностью подчинённой своему времени. Изумительный готический облик, как выяснилось, с годами обрёл только лишь дополнительное очарование, а также немереный слой пыли по всей квартире, которая поднялась клубами, стоило Норману, что лез первым, запрыгнуть в окно. Под ногами красовались старинные ковры, кажется, привезённые откуда-то из Камбоджи, и уже тоже превратившиеся в пылесборники. Угодили они, кажется, в гостиную, судя по бархатным мягким креслам, старинному камину, в котором до сих пор уютно гнездились угли, частично высыпанные на ковёр перед ним, высокому портрету всей семьи, что возвышался над ним, и прочим прелестям старинных домов. Свенсоны на написанной когда-то на заказ картине и правда выглядели удивительно. Было в них что-то загадочно-притягательное, словно эта семья вовсе не была лишена тёплых чувств, и часть из них даже перенеслись в полотно. Антон в костюме в полоску спокойно и уверенно приобнимал жену за плечо, касаясь пальцами второй руки журнального столика. Тонкая нитка усов, уверенный властный взгляд, зализанные назад волосы. Альма сияла внутренней радостью, она даже слегка закусила губу, словно в предвкушении. Высокие остренькие скулы, густые чёрные локоны ниже плеч, искусно собранные, и манящая, почти детская улыбка. И, конечно же, маленькая Беата, которая на поверку оказалась симпатичной девочкой в вишнёвом платье с опрятным воротничком и длинной чёрной косой, которую, судя по всему, разгневанный люд обрезал. Дитя держало в пальцах пышную тёмную розу. Где-то внутри Диппер поёжился, он отлично ощущал, сколько на самом деле проблем гнездится в этом заброшенном месте. А вот Норман, кажется, понемногу начал сходить с ума от гнетущего страха. Тот почему-то стал отступать назад, стараясь не осматривать комнату. И такие перемены в его поведении нельзя было не заметить. Глаза забегали, в основном устремляясь в пол, руки задрожали, а дыхание заметно участилось. Вирт встревожился первым.- Норман? Норман? Ты хорошо себя чувствуешь? Что с тобой?- Их так много…боже, я никогда не ощущал присутствие стольких убитых сразу!
- Кого ты видишь? – Джонси мигом подлетела к ним обоим, хватая Нормана за плечи.
- Нет-нет, погодите, прошу! Тс, дайте сосредоточиться. Я никак не пойму, в чём дело. Я никого из них не вижу, но будто бы…чувствую что ли? Они зовут меня, но так глухо. Будто в этой комнате, но и не в этой. Столько детских голосов..тихо вы, хватит перебивать друг друга!Похоже, он никак не мог разобраться, что именно говорят голоса. Норман кое-как пытался сообщить то, что удавалось выхватить во множестве фраз. Он старался уравнять дыхание и плотно закрыл глаза, чтобы ненадолго отсоединиться от внешнего мира.- В основном плачут, зовут родителей и родственников. Конечно, больше всех зовут маму. Кто-то жалуется, что никак не выбраться, что вокруг много пауков. Все ищут глаза, говорят, что ничего не видят, что она забрала их. Чёрт, не пойму, откуда голоса?
- Должно быть, из-за маленькой дверцы, - выдохнула Джонси. Её вообще довольно сильно напрягала эта затея с закрытой частью дома. Точнее, она просто сильно волновалась, - Ищем, ребята, ищем. Наверное, придётся ворошить мебель. Я вообще не помню, на какую комнату должна выходить дверца. Точнее, мало ли какая тут планировка. Давайте разделимся и поищем.
Грег и Фриск остались снаружи, вызвавшись караулить территорию от вторжения соседей или ещё кого-нибудь не особо-то желательного. И потом, именно они, как самые младшие из отряда, были в основной группе риска в деле. Дети, те самые, кого так легко заманить в сеть и задушить ею же, прячась под маской улыбчивой мамочки. Неудивительно, что Коралина волновалась сильнее всех остальных, ведь только она на ощупь испытала на себе холодные объятия ведьмы. Отряд не замедлил приступить к поискам. Коралина осталась вместе с Норманом, которого желала поддержать, в гостиной. Вирт отправился на обследование гостевой спальни, а Диппер – детской, комнаты непосредственно Беаты.
Честно сказать, он вообще не имел понятия о том, чего ожидать от этого места. С одной стороны картина предстала довольно очевидная – наигранно-детская готическая комнатка с тяжёлыми шторами, кроватью с балдахином и высоченным слоем пыли, как и везде. Словно в старых немецких сказках, не иначе. Даже ступать по старинному высокому ковру приходилось с крайней осторожностью. Рисунки, кои были старательно приколоты над рабочим столом малышки, не представляли из себя ничего жуткого, на удивление. Также справа от стола стоял огромный шкаф, а слева – не менее огромный, почти упирающийся в потолок террариум с давным-давно мёртвыми без кормёжки пауками. Боже, сколько их было? Десятки? Странно было думать о том, что крошка Беата всерьёз любила их. А ведь там каких только тварей не водилось, судя по всему, это были явно хищные виды, быть может, кем-то подаренные. Помнится, Коралина говорила, что Альма, сбросив человеческий облик, обратилась в механического паука из иголок. Аналогии вполне очевидно бросались в глаза. Шкаф же оказался тоже полным сюрпризов: стоило Пайнсу открыть его, как огромная куча вязаных кукол с глазами-пуговками вывалилась на него, заставив коротко, по-детски взвизгнуть и этим собрать всех остальных в детской.
- Среди них нет ни одной одинаковой, - Вирт поспешно перебирал их в пальцах, словно родных.- И они все подписаны! Смотри, вот тут. Мистер Гаррисон, Марта и Бенджамин Кордрой, мама, папа, малышка Ида, боже, да сколько их? Похоже, они слепили из кукол весь Ашленд того времени! Тут и поновее есть, и все с этими глазами…чёрт, что тут вообще происходило? – Коралина порой проглатывала слова, касаясь больной для себя темы.
- Ребята, тш! Я что-то слышу! – Норман же, и вовсе отказавшийся от просмотра сего игрушечного шедевра, внимательно прослушивал комнату. Голоса призраков его не оставляли, и он честно старался отыскать их основной источник, обслушав всю квартиру. И, кажется, именно шкаф привлёк его особое внимание. Бэбкок прильнул к задней стенке шкафа одним ухом, резко зажмурился и отпрянул. Видимо, голоса стали куда громче. Он торжественно закусил губу и вцепился в крохотный, едва приметный выступ внутри гардероба ребёнка, раздвинув какие-то старые платья, видимо, ей принадлежавшие.Дверца красовалась за фальшпанелью шкафа, что была умело спрятана Свенсонами в наименее заметном месте. Маленькая, нетронутая, даже с сохранившимися и не выцветшими от времени тёмными обоями. Коралина коротко сглотнула, понимая, что теперь у них нет никакого иного выхода, кроме как открывать её. Но, как известно, ключ был всего лишь один, и он уже года три точно гнил в колодце. И теперь, кажется, у друзей был только один ясный выход.- Придётся ломать, - словно прочтя её мысли, выдохнул Диппер.- Ага, ломать. Чтобы открыть ашлендский ящик Пандоры. Она сидит там, злая и голодная, помнишь? Одну её руку двое подростков едва смогли забить камнем, а она там целая, - разумно, но довольно безуспешно возразил Вирт, слегка ломая пальцы.
- Боюсь, выбора-то у нас и нет, - Джонси покачала головой, - Она никогда не появится тут сама, её никак не выманить. Надо спуститься к опасности самим. Иначе я бы и не стала вас беспокоить. Вместе же мы точно справимся, да? – она тревожно оглянулась на своих спутников, что уже успели стать отличной командой. Пожалуй, самой лучшей командой, которая могла только для этого собраться. Лучшей командой для неё. И Джонси отчётливо видела в их глазах одобрение.- Кто-нибудь, принесите из кладовки лом. Будем ломать.
Просьба довольно быстро была исполнена, и мальчишки принялись за дело. Признаться честно, в один момент Дипперу показалось, будто сама судьба мешает им открыть этот ящик с кошмарами. Дверца просто не поддавалась, так что и Норману пришлось, преодолевая голоса призраков, как следует подналечь на лом. Ох, как же хотелось думать о том, что дети снаружи справляются со своей задачей, и сюда ни одна зараза не надумает пробраться. Неожиданно раздался громкий, насилующий уши треск дерева, и дверца сорвалась с петель. Не успел Диппер выкрикнуть что-то вроде ?Наконец-то?, всё обернулось абсолютно и полностью не по плану подростков. За дверцей крылся не старый заброшенный тоннель с детским мусором, не кирпичная кладка и не подсвеченный коридор – оттуда вырвалась вспышка мерзотного, тёмного дыма, а после в спешке, словно убегая откуда-то, поползли пауки. Сотни, тысячи маленьких созданий расползались по дому, вызвав у Коралины резкий визг, а у Вирта – дрожь до сердца. Дыма становилось всё больше, и очень скоро он заполонил комнату и начал вырываться за её пределы, в окна, на улицу. Они все после могли поклясться, что чувствовали в дыму чьи-то прикосновения. Тонкие, холодные, ломкие пальцы, что обвивали шею, плечи, цеплялись за руки и за волосы, пытались выцарапать глаза или порвать рот. Диппер потерял из виду не только счёт времени, но и своих друзей. Будто в один момент стены комнаты просто растворились в дымке чёрного цвета, а голоса заглохли где-то там, оставив его беспомощным. Мозг спешно придумывал, что ему делать. Должно быть, они все сейчас чувствуют себя точно так же, не знают, как помочь себе и другим. Но, к сожалению, никакие поспешные размышления и попытки придумать план, не помогли – дым забрался в нос, рот, в глотку и в мозг, заполонив всё, обволакивая нервные окончания и притупляя все чувства на свете. Пайнс пытался кричать, но не слышал собственного голоса. Чужие руки опутали его, и вскоре сознание паренька просто покинуло его, бросив на произвол судьбы.
- Боже, что…что это было только что? – голос Вирта подрагивал, он кое-как сел на полу, осматриваясь и стараясь дышать поглубже.
- Все в порядке? Все целы? – Джонси уже сидела в кресле, поджав под себя ноги. Она была бледная, как смерть, и поспешно оглядывала друзей.- В-вроде все. Я никак не мог до вас докричаться, вы тоже себя не слышали? – Диппер поспешно поднялся с пола, зная, что чем скорее он придёт в себя, тем лучше.- Отлично, я уж думала, что сошла с ума. Норман?- Ааа, - раздался неуверенный стон из угла комнаты, - Умоляю, хватит орать, я не слышу своих мыслей! – похоже, призраки донимали его своим воем и слезами всё настойчивее.
- Так, нам надо срочно обыскать дом. Проверить, изменилось ли что-нибудь. Норман, оставайся здесь, тебе пока нельзя вставать, - Пайнс сам не понял, как и почему вдруг начал командовать и взял на себя бремя лидера, ведь такового у них толком никогда и не было. Вирт и Джонси поднялись, и все трое отправились на поиски обновлений в старой части Розового дворца. Занятно, кстати, было то, что снаружи он розовый, а изнутри – в большинстве своём чёрный. С первого взгляда показалось, что в доме вообще нет никаких изменений. И это было верным мнением, ведь главное событие произошло вовсе не внутри комнат, а снаружи. Дым был лишь крохотной ловушкой, чтобы Альма могла беспрепятственно сделать иное дело. И очень скоро стало ясно, какое именно. В тот момент, когда Коралина, а за ней и мальчишки, ворвалась в комнату, сама не своя от страха.- Норман, дети пропали! Грега и Фриск во всём доме нет! Вирт звонил ему на мобильный, я звала! Дети, куда они…Бэбкок ничего не ответил. К тому времени он уже стоял на ногах достаточно твёрдо, держа в руках две крошечные куклы с пуговками вместо глаз. Куклы Грегори и Фриск, очаровательно-милые, в миниатюрной одежде и обуви. Его взгляд говорил о многом. Альма просто отвлекла их, будто дымовой шашкой, заставив застопориться, и это дало ей шанс украсть маленьких караульных. Где они теперь, что с ними будет там, за дверцей? Рассуждать было некогда.Вирт и Диппер кое-как возглавили поход. Пайнс заглянул в дверцу первым, обнаружив за ней кромешную, липкую тьму. Причём, довольно буквально липкую – стоило лишь поставить руку в желании поползти, как та мигом пачкалась в чём-то, что напоминало нефть или очень тёмную патоку. Диппер сделал глубокий вдох и пополз первым, понимая, что иного выхода нет. Альма довольно настойчиво приглашала их к себе, утащив самых младших членов отряда. Они наиболее уязвимы, наиболее податливы. И им опасность грозила больше всех остальных. Норман поддерживал свою подругу, у которой от случившегося едва ли не пошла горячка. Она что-то бормотала о том, что не должна была позволять детям даже приближаться к Розовому дворцу. Что не должна была рисковать ими. Вирт же, осознав пропажу брата в лапах сумасшедшего духа, просто похолодел и вообще не разговаривал, оставшись наедине с собой. Казалось, что тьма коридора длилась бесконечно долго. Невыносимо, тошнотворно, она сгущалась ещё сильнее, сдавливая вокруг них и без того узкий проём, в который приходилось забираться ползком. Создавалось чувство безнадёжности, будто бы это вообще никогда не закончится. Но кем бы они были, если бы не отправились следом за унесёнными детьми? Не чудовищами ли? И всё же, как бы страшно ни было, как бы сильно ни давило пространство на мозги, но этому суждено было кончиться. Отряд в своём неполном составе кое-как сумел покинуть коридор и выползти там же. В другой квартире Свенсонов. И о боже, Пайнс бы даже не смог сразу описать то, что предстало перед взглядами ребят. По крайней мере, глаз на всё не хватало.
Это была вовсе не копия другой половины дома, как обычно бывает, нет. Теперь потусторонний крохотный мир стал походить на огромный готический особняк, вытянутый высокой башней куда-то далеко вверх. Мрачный, холодный, в мягком обрамлении свечей, плотных штор, гигантских картин и холодных полов. Потолки уходили куда-то категорически высоко, их вообще не видно отсюда, а лестницы, высокие и крутые, стремительно уходили вверх, каждая к своей комнате. Вылезли ребята, судя по всему, в гигантской гостиной, что была небрежно припорошена паутинками в углах. Доски под ногами выглядели весьма ненадёжно и скрипели, словно под ними была пустота. Джонси окончательно проглотила язык, она никогда не чувствовала внутри себя такого ледяного, проникновенного, удушающего ужаса. Свенсоны, весь их род, наблюдал за маленьким отрядом с картин насмешливыми взглядами, а над центральной лестницей красовался гигантский портрет Беаты в полный рост, что держала на руках огромного паука-птицееда. В середине комнаты, перед камином, в котором лениво потрескивало белоснежное пламя, красовался полный набор мебельного гарнитура с красивой резьбой, а на журнальном столике рядом – тарелка с волшебно пахнущими кексами. Все они были совершенно разные, словно каждый предназначался для кого-то конкретного. Один из них, относящийся к Вирту, был чёрным, украшенный марципановыми сухими листиками. Второй, явно для Нормана, являл собой искусственный сладкий мозг, отсылаясь к зомби. Кексик Пайнса был прекрасной космической расцветки, а венчал его крохотный марципановый треугольник цвета луны. А вот кекс, припасённый заботливыми руками ?мамочки? для Коралины, превзошёл все ожидания. Вся его верхушка была усыпана крохотными пуговками и паучками, что тоже были сделаны из марципанов. Чёрные, будто бы живые, они замерли в молчаливом ожидании, как и всё пространство вокруг. К тарелке с красивой цветочной каймой прилагалась записка, выведенная витиеватым, эффектным почерком: ?Угощайтесь кексами, мои дорогие детки. Каждый из вас должен съесть свой полностью, ведь я так старалась, чтобы угодить вам. Надеюсь, они вам понравятся. С любовью, мама?. Коралина медленно осела на диван, пока мальчишки честно пытались найти иное решение, кроме как самое очевидное. Но лестницы не желали их слушаться и вести в комнаты – они изворачивались в воздухе, насилуя законы физики, и всё равно по итогу приводили в гостиную. За окнами стояла кромешная белая пелена тумана – он окутал дом, а стёкла не разбивались ничем. Двери же в другие комнаты отсутствовали, а та, через которую они вошли, захлопнулась и не спешила открываться.
- У нас нет иного выхода, ведь так? Надо съесть и посмотреть, что будет. Мы ведь в любом случае вместе. Надо спасти Грега и Фриск, пока не слишком поздно, - Диппер говорил кое-как, держа в пальцах космическую сладость.
- Согласен, - Вирт послушно кивнул, его, похоже, исчезновение брата сильно ударило по мозгам. Да и было ли это удивительно, ведь Вирту уже довелось один раз едва ли не отдать его Зверю.- Можно потом пойти на зов призраков. Их голоса стали громче, я очень честно стараюсь не орать, сам себя едва слышу. Они где-то здесь, но не здесь.
- В-в любом случае, - коротко сглотнув и взяв свой кекс в руку, вымолвила Коралина, - Мы вместе. Если что, мы всегда можем положиться друг на друга, ведь так?
Отряд коротко перемигнулся и принялся за кексы. Сама Джонси сделала это первой, стараясь проглатывать кусочки теста побыстрее, чтобы не успеть ощутить кондитерских пауков. Вирт сделал глубокий вдох и тоже приступил, тщательно прожёвывая каждый искусно сделанный листик, а марципановый треугольник мягко поплавился под зубами Диппера. Норман же слегка нервничал, никак не умея заставить себя приняться за кекс от этого существа. А потому, он смог заставить себя сделать первый укус только тогда, когда остальной отряд уже прикончил собственные сладости. И, как выяснилось в ту же секунду – далеко не напрасно.
Бэбкок встал с дивана, держа кексик в руках, и попытался пройтись по залу, окидывая его взглядом. Он всё ещё хотел понять, откуда именно звучат детские голоса так сильно, что их слышно даже там, снаружи. И, стоило ему сделать лишь один шаг в сторону, как доски пола резко и громко затрещали, да так сильно, что готовы были будто разорвать мозг этим звуком. Диван, на котором сидели оставшиеся трое, уже успевшие съесть свою сладость, с треском провалился куда-то под пол, глубоко во тьму, где и близко не было видно ничего. Каждый из них только вскрикнуть едва успел, и тут же всё затихло снова, только камин пощёлкивал белыми языками пламени. Нужно было срочно успокоиться и сделать что-то. Остановить этот произвол хоть на минуту.
- Эгги! Эгги, ты меня слышишь? Эгги, ты здесь?- Здесь, здесь, прошу тебя, не кричи, - раздался знакомый детский голосок совсем рядом. Занятно было то, что сам Норман взрослел, а Агата оставалась маленькой девочкой с вечно вздёрнутым смешным носом и недоверчивым взглядом. Она мягко тыкнула его в плечо, постоянно осматриваясь вокруг, - Она забрала их, как только они доели кексы. Надкуси свой и иди их искать. Но не доедай, а то и тебя заберёт!
Её голос звучал куда более напуганно, чем обычно. Пожалуй, меньше всего этот поход нравился именно Агате Прендергаст. Она чертовски не хотела, чтобы Норман лез решать чужие проблемы и рисковал собой в этой связи, искренне за него цепляясь. Она стала ему кем-то вроде призрачной младшей сестры. Даже семья самого Нормана уже успела её признать после всего, что произошло тогда, в тот самый злополучный год. И именно она, как дух могущественной ведьмы, могла иногда подсказывать решения проблем, когда ситуация уже безнадёжна. Естественно, если что-нибудь в этом понимала, иначе никак. И, хоть она и посматривала косо и с явным скепсисом на Коралину, всё равно стабильно шептала Норману на ухо ответы на вопросы, если хотела.- Но куда теперь идти? По какой из лестниц?
- Не знаю, откуда мне знать? – она слегка надула щёки, но тут же сняла маску обиженной и посерьёзнела, - Тут не так много комнат. Может быть, нам стоит обыскать их все? Прыгать за ними выглядит как-то совсем неправильно, там нет хода.
- Идём, Эгги. Будем искать наших друзей.