Рассказанные годы (1/2)
Узнавая про события своей жизни, прожитой после 18 лет, Александр изредка вскидывал глаза, но лицо его оставалось сосредоточенным и напряженным. Поначалу он повторял шепотом некоторые услышанные имена и хмурил лоб, пытаясь найти хоть небольшую зацепку.
Корсак не спеша рассказывал ему о побеге из школы, издалека начав про знакомство с дочерью заговорщицы, графиней Ягужинской, и про её побег с французским шпионом Брильи.
Услышав эту фамилию, слушатель встрепенулся:
— Некая родственница бывшего обер-прокурора?
И сейчас эта историческая осведомленность только обескуражила.
— Да уж не только обер-прокурора, но и твоя! Про жену тебе толкую, Белов...
— Постой, не пойму... И каким образом дворянин без титула, с разоренным поместьем, успел разбогатеть, чтоб жениться на графине? В том обществе так не бывает, чтобы просто влюбиться... Поясни!
Александру постоянно казалось, что речь идёт не о нем, и они сейчас обсуждают некие светские новости, что доносились порою до скромных курсантов...
Слушая наивные вопросы некогда самоуверенного Саши, Корсак смутился не на шутку.
Никогда его отважный друг не казался ему странной партией для дочери Петровского сановника, что сам личными талантами выбился из низов, и своей бывшей покровительницы, пускай и с царями была в родстве... И он принялся пояснять давно для себя очевидное:— Бывает, но не совсем просто... уж поверь... Для всех бы суженых так удила рвали, как ты... И вообще, благодаря сим удилам ты давно уже поднялся и немного разбогател, так что забудь... О, проклятье!!! Сашка, прости, я не хотел!
Смешавшись, Алексей продолжил о том, как Белов чуть не погиб под пулей, спасая его, своего друга, от погони, про помощь казненной матери Анастасии и возвращенные бумаги вице-канцлера.Ревельское похищение его возлюбленной от француза Брильи в результате дуэли были рассказаны особенно подробно.— Как же я могу не помнить таких событий... — решительно заглотнув остатки трапезы, Саша теперь сосредоточенно изучал макет парусника, словно на нем начертана эта тайна и мрачно бросил: — Рассказывай дальше.И Корсак продолжил сбивчиво рассказывать про поступление в сержанты лейб-гвардии, о том, как он полгода, до изнеможения, усиленно оттачивал фехтование в преображенских казармах, стремясь к совершенству боевого мастерства и крепости духа.
— Знаешь, и ведь пригодилась-то тебе твоя ретивость вскорости! — а далее Алексей подробно описал их совместную поездку в Пруссию по поручению Императрицы, что стала побегом от навязанного брака Анастасии.Александр молча слушал, постукивая пальцами по столу, сосредоточившись в попытке найти хоть какую-то ниточку, ведущую к цели, но безуспешно.
— Тогда же мы и обвенчались?
— Это была долгая эпопея. — вздохнул Алеша, отпив немного чаю. — Мы везли невесту наследника по имени Фике, в которую влюбился Никита и.... И нас в дороге преследовал Брильи...— А этому клещу что опять надо было?
— Политическая интрига с Фике и ее матерью, прусской шпионкой, и... назойливая страсть к Анастасии. Тогда у нас жестокая схватка в дороге вышла, он ораву бандитов натравил на нас троих...— Выходит, мне действительно приходилось бороться за неё не раз... — задумчиво произнес Саша. — А дальше?
Этот поток собственных вопросов его уже изрядно удручал своей бесконечностью и, главное, отсутствием малейших просветов. Имена и события были похожи на либретто спектакля о выдуманных людях, сродни тем, где поигрывал Корсак, только очень длинного...
— Анастасия поехала вместе с тобой, сознавая всю опасность преследования, ещё плакала, чтобы ты её взял... И ее едва не застрелили тогда бандиты, но под пулю попал Брильи и погиб. И что-то у вас в тот момент небольшой разлад вышел...
— Разлад? — Белов вскинул на него взгляд. — То есть, она тогда рисковала вместе со мной, а спас её другой? А я где был?
— Эээ... Вообще, тебе там жарко было, весьма... — Корсак впервые серьёзно запнулся, понимая что приключения и факты ему таки даются лучше, нежели тайны чужой души, особенно женской.
— Словом, Анастасия, кажется, очень переживала за то, что относилась к нему враждебно, а он за неё погиб... Ну, а причём тут был ты, я так и не понял...
— Зато я, кажется, все понял... — вздохнул Белов.
И не дав задать себе следующего вопроса на забытую и непонятную тему, Алеша быстро заговорил дальше:— А венчались вы уже после того, как вовремя сего разлада она оказалась в горящем доме и ты ее спас геройски...
— Нускагаса?кунига?лико акан, илаксал Имагми (Спасибо за твою храбрость, мой любимый Имагми, что нас соединила) — неопределённо произнёс Белов, смотря в одну точку и печально усмехнулся. Эта фраза шепталась не раз под покровом ночи его нуликой и всегда выражала радость быть рядом и его любить... Вот только сам он её не разделял...
"Выясняется, ты дважды получил завидную невесту за обычный героизм? И снова не успел защитить... А с какими чувствами женился Александр Белов, не Имагми? А та неизвестная теперь девушка? И как принять, что и то, и другое происходило со мной одним..."
Он отмахнулся от пристального взгляда Корсака и с подозрением спросил:—И скоро, говоришь, у нас наладилось?
— Не совсем скоро. Ты получил тогда весьма опасное ранение, и поднялся не сразу, мягко говоря... Два шрама впереди осталось, проверь... Анастасия так заботливо за тобою ухаживала, едва от смерти удержала...
— Ухаживала, удержав от смерти... Да это же прямо какой-то рок... — растерянно пробормотал Александр. — Но как я могу не помнить даже такого?
— Да, это было очень тяжко... Она так за тебя боялась и так отчаянно боролась! — вздохнул Корсак, вспоминая, как будучи ещё бесправным мичманом, но ожидаяобещанного повышения, чудом ускользнул со службы на берег на 3й день после происшествия, дабы узнать жив ли его друг, и какой истерзанной он нашел его невесту...— Так это в каком году было?— В 44м... Ну, после тебя в Венецию отправили с особым заданием, и она с тобой ездила. После дочь родилась, потом сын... И жизнь твоя складывалась почти счастливо... Рассказывать все по очереди?
— Довольно! Не могу больше это слушать, не мо-гу... Я не помню ни лица, ни голоса этой женщины, но ты утверждаешь, что мы любим друг друга! Мне кажется, будто я в театре сижу, а предо мною меня же показывают... А я не чувствую ничего, понимаешь?
— Но... Я пытался напомнить тебе, как обещал, пояснить... Ну скажи, как еще мне тебе помочь?
Белов покачал головой, затем встал, подошел к окошку каюты и вдруг спросил:— Странно, все же... Ведь я — офицер лейб-гвардии, в которую так стремился. Поясни лучше, как я вообще попал сюда, в экспедицию?Это была ссылка или мое решение?
Сейчас Корсак понял, что придётся коснуться семейной ссоры, и это вовсе не вписывалось в образ идеальной преданной жены, ждущей потерянного мужа домой.
Но он обещал не врать. Да ещё и смутные воспоминания Белова о тюрьме неожиданно всколыхнули его собственные негодующие чувства, что он испытывал тогда по Настасьиному поводу. Да уж, они в корне были не похожи на восхищение и сочувствие, испытанные ранее... И так несправедливо все это перечеркнули, как и их многолетнюю семейную дружбу... пусть и на время...
...В конце лета 55го, только вернувшись из первой своей навигации в качестве капитана корабля, Алексей узнал про дуэль и арест Белова. Тут же взяв в Адмиралтейской коллегии отгулы, он первым делом встретился с князем, и они весь вечер пытались прорваться к австрийскому послу, что представлял в суде основную опасность.
Никита вкратце рассказал о драме в семье Беловых, явившейся причиной дуэли, и странном поведении Анастасии до и после ареста, но не захотел обсуждать, да им и не до того было.
Зато вечером, раздосадованный неудачными хлопотами Алексей вовсю бушевал в спальне, не скрывая злости на главную виновницу Сашиной беды...
И теперь его Софья, полулёжа в постели, с недоумением на лице слушала его бурные выступления в адрес своей подруги. Которая, по словам Алеши, просто недостойна быть таковой, ибо оказалась эгоисткой, гулящей изменницей, подколодной змеей, всю жизнь обманывавшей и погубившей Сашу...
Обида и беспокойство за друга, томящегося в застенках по вине супруги, негодование за её разгул и равнодушие, овладели им полностью и очнулся он лишь от возмущённой реплики любимой, раздражённо вскочившей на ноги: