6. месть/страсть (1/1)

Мила беспорядочно металась по комнате в Львином Зеве, пытаясь привести мысли в порядок и перестать наводить панику. Лежащая на своей кровати потрепанная и уставшая Белка только уснула, выпив перед этим сонное зелье из трав Акулины, не переставая обрывисто дышать. Не сумев ничего объяснить толком, она смогла лишь прошептать ?Воронов?, и пустилась в плач. Рваная блузка и кровь на бёдрах дали Миле понять, что обыкновенными запугиваниями не обошлось. От злости схватив в руки книгу с антропософии, она сильно сжала её, что аж пальцы побелели. Вжимая корешки до боли, Мила опять принялась раздумывать спокойно, на этот раз пытая удачу. Она не собиралась подставлять Лютова, рассказывая кому-либо о златоделах, практикующих чёрную магию, но на этот раз дела обстояли куда серьезнее?— честь Белки. Она обязана рассказать обо всём Альбине, чтобы мерзких всем учеников Золотого глаза выгнали из школы, но Мила также понимала, что не может ничего предпринимать без решения спящей Белки, чью жизнь решил испортить Воронов. Новая волна злости, пришедшая вместе с глубоким отчаянием, заставила Милу задуматься о возмездии. О наказании златоделов: вынудить их кричать, страдать и корчиться от боли. Это не Мила, не её методы, но маленький клубочек с пепельными волосами, переживающий худшее унижение и потрясение достоин большего, чем просто пожаловаться учителю. Она должна быть отомщенной. Мила напряженно вглядывалась в её лицо, совсем белое под холодными лучами лунного света, пытаясь разглядеть хоть что-то, но она оставалась непроницаемой, что неудивительно?— девушка мирно спала. Когда Яшка, нашедший Векшу возле большого дуба, взволнованный и несчастный позвал Милу, телепортировавшую Белку в их комнату, она почувствовала как с силой закусывает губу до крови. Какими же тварями нужно быть, чтобы сделать такое? Неужели они настолько сильно верят в свою невосприимчивость к чужой ненависти? В свою безнаказанность? Мила молча легла на кровать, всматриваясь в потемневший потолок и безобразные тени деревьев, слегка проваливаясь в сон. Не думать было намного приятнее. С самого утра Рудик, резко подорвавшись на кровати, посмотрела на кровать Белки, не наблюдая там саму девушку. Пульс тут же ускорился, когда она подумала о Векше, делающей себе что-то. —?Белка! —?воскликнула Мила, ожидая ответа. Дверь в ванную незамедлительно открылась, оттуда показалась бесцветная голова подруги, держащей в руке зубную щётку. Мила не смогла сдержать вздоха облегчения, который слегка взбесил пепельноволосую. Раздраженно закрыв дверь, она прижалась руками к раковине, не поднимая красных глаз на собственное отражение. Её кожа покрывалась мурашками каждый раз, когда она начинала думать. Вспоминать. Чувствовать. Чужие руки на шее, опускающиеся к груди. Резкое разрывание рубашки, горячие пальцы, исследующие её тело, двигаясь всё ниже… Белка смахнула слёзы, напросившиеся на её глаза, вбирая в лёгкие всё больше воздуха, пытаясь охладить разум. Между ног неприятно болело, словно от тяжелых ударов, вызывая неприятные ощущения. Ей было невыносимо залезть под горячие капли душа, оголив чувствительную и воспаленную на внутренней стороне бедра кожу. Лишь привыкнув к температуре Белка осела на пол душевой, поднимая к каплям белоснежное лицо. Она не могла представить, какой стыд ей придётся пережить на уроках, глядя в эти злосчастные глаза ничтожеств, изнасиловавших её. Но не появится?— значит проявить ещё большую слабость, сделать им ещё приятнее. —?Ну уж нет,?— сказала Белка сама себе. —?Я покажу вам, что со мной всё хорошо, вы не задели моих чувств… Сорвавшись, она начала плакать, позволяя струям воды дать прикрытие её слабости. Ведь Белка не собиралась больше быть слабой, впутывать Фреди или же маму: она будет совершенно неприкасаемой в глазах златоделов, уничтожая их другими способами, не обращая на это внимания учителей. Никто не должен знать об их омерзительном поступке, выставляя Белку жертвой, на которую учителя и ученики будут смотреть с осторожностью и поблажкой, обращая на неё всеобщую жалость. Наоборот?— она должна стать сильнее. Мила молча ждала Белку, задумчиво расчесывая волосы, заметно отросшие до талии. Она думала о том, как объяснить обо всём произошедшем Альбине, не затрагивая Лютова, и дошла до неутешительного вывода, что в любом случае этот невыносимый златодел будет привлечён. Вдруг Рудик почувствовала, как отошла от лица кровь. А что, если Лютов знал про планы Воронова? Что, если поощрил его, или даже был там? Ведь Нил Лютов всегда отличался своей наклонностью к жестокости или даже скрытому безумству иногда. К тому времени, когда свежая, но предельно отстранённаяВекша вышла из ванной комнаты, Мила вовсю извела себя ожиданием и неприятными мыслями, покусывая изнутри щеку. —?Белка,?— подскочила Рудик. —?Скажи, что произошло вчера? Был только Воронов? —?Нет,?— слегка опустив глаза ответила Белка. —?Он был не один… Мила почувствовала пропустивший удар сердца, задерживая дыхание в ожидании вердикта. —?Грызов,?— буквально выплюнула Векша. Облегчение Милы было неуместным, но столь искренним, что она чуть не улыбнулась. Лишь круглые глаза миндалевого цвета давали ей ощущение реальности и понимание, что отсутствие Лютова не означало его незнания. Когда девушки спустились на завтрак, то сразу же упали под пристальный взгляд красного Яшки, не отводящего взгляд от лица Белки. Она продолжала делать вид, что всё хорошо, умудряясь участвовать в разговорах и смеяться с шуток, игнорируя и Яшку, и Милу, впервые почувствовавшую одиночество: оба её лучших друга были ранены и унижены одними и теми же людьми, и оба сразу же отдалились от неё, хоть и расстоянием в случае Ромки. Желание отомстить мерзким златоделам становилось почти что материальным, остановившись комком в горле и не давая словам быть выговоренными. Она с трудом проглотила кусочек вишневого пирожка, совсем не чувствуя вкуса, полностью погрузившись в мысли. Когда же завтрак был законченным и пришло время идти на урок тайнописи Мила совсем растерялась, продолжая глядеть в одну точку. Из раздумий её вывел подбежавший к однокласснице Берман с крайне отчаянным выражением лица. —?Мила,?— с волнением в голосе сказал он. —?Я… я уверен в том, что с Белкой сделали что-то плохое, но она выглядит совершенно спокойной… —?Я не буду говорить с тобой об этом, Яшка,?— нахмурилась Мила. —?И она тоже, скорее всего. Вчера выдался тяжелый день для всех нас, но всё в порядке. Попытавшись улыбнуться, Мила попрошествовала к двери, чтобы скрыться от пронзительного взгляда Яшки, сохранившего на лице волнение.*** Златоделы вели себя крайне осторожно: из уст Воронова не сошло ни смешка, ни ругани, а Грызов весь день был занят разговорами с Алюминой. Если бы Мила не знала правды, то никогда бы не поняла, что что-то произошло прошлым вечером, после чего Белка стала плохой копией самой себя, смеясь и разговаривая на автомате. Но Мила знала и минуту за минутой боролась с соблазном отомстить: сделать что-то или сказать кому-то. Но Белка упорно молчала, игнорируя любые вопросы и предложения Милы, отчего та становилась ещё холоднее, вспоминая всю боль, что принесли ей златоделы и остались ненаказанными. Но потом, на уроке левитации Мила заметила кое-какую странность: у Воронова под глазом был виден небольшой синяк, отчего нижнее веко слегка распухло. Невольно поблагодарив в голове неизвестного, Мила тут же начала искать глазами Нила Лютова. Он вёл себя холодно на протяжении всего времени, держась подальше ото всех: не разговаривал с одноклассниками, упрямо садился один на уроках и даже не глазел на Милу, избегая её взгляда, отчего девушка была поставлена в очередную непонятную ситуацию. Знал ли он? Почему игнорировал своих мерзких дружков? После урока антропософии, где они учились плавить металлы, Мила решила отловить Лютова для разговора, чтобы расспросить обо всём происходящем, но парень выскочил из класса первым, что она даже не успела повернуть голову. Уже в коридоре, глядя в окно Мила увидела его одинокую фигуру в чёрном, становившуюся всё меньше и меньше, исчезая также внезапно. Съев жареное крылышко на обед, Мила, схватив два лимонных пирожных пошла навещать друга в лазарете, намереваясь рассказать обо всём. Но оказавшись там, Рудик уставилась на пустую больничную койку, где должен был бы лежать Лапшин. Внезапно кто-то приобнял её за плечи, заставая врасплох; выкрикнув проклятье, рыжая волшебница обнаружила позади себя бледного и помятого Ромку с лучезарной улыбкой, которую Мила ждала весь день. Не значимая разлука с другом казалась ей годами проведенными на расстоянии, что она его даже обняла. Но никак не ожидала почувствовать тёплые руки на талии, прижавшие её ещё ближе. Мила не возражала, радуясь знакомому запаху апельсинового мыла и бунтарскому духу с ароматом дыма горящей яблони. А в столь привычных синих глазах цвета неспокойного моря после грозы Рудик увидела бесконечную преданность, испугавшую её на долю секунды. Отодвинувшись, она ловким движением показала ему лимонные пирожные, улыбаясь уголками губ. —?Ты стоишь на своих двоих,?— заметила она. Друзья сделали привал в парке возле старого колодца, чтобы остаться никем не подслушанными, лежа на спинах и кушая сладкую выпечку. Как оказалось, Ромку выпустили как раз перед её приходом, в силу его нежелания пропускать занятия. Он ещё слегка хромал, но вскоре должен полностью срастись, выпивая раз в день настойку из костей тролля. Лапшин не был слишком рад такой перспективе, но оставаться самому в пустом лазарете наедине с госпожой Мамми не хотелось ему ещё больше. —?Ты взволнована, Рудик,?— сказал он, внимательно глядя на девушку. —?Ты как всегда проницательный, Лапшин?— ответила она с усмешкой, но волнение вырвалось само собой. —?Что эти златоделы опять сделали? Или видение?—?засыпал её вопросами друг. —?Ты угадал с первым,?— грустно начала Мила. Рассказ вышел предсказуемо коротким, но девушка не смогла сдержать ненависти в голосе, отображаемую в злых глазах Ромки. Он молча выслушал её, но с каждым словом Милы его губы сжимались в тонкую линию, а брови надвигались друг на друга, отчего Ромка казался ещё более устрашающим. Когда она закончила, Лапшин молчал одно мгновение, а потом резко подорвался, направляясь в восточную долину, где была Черная кухня. Последовав за ним, девушка крепко сжала его ладонь, заставляя остановиться. —?Что ты хочешь сделать? —?Угадай. И он продолжил путь, сбрасывая её руку как ненужную цепь. —?Постой, Ромка,?— возмущенно воскликнула Мила. —?Нельзя просто так заявиться к ним сейчас! —?Почему нет? Ответь, Мила,?— он навис над ней холодной скалой. —?Потому что там Лютов? Не хочешь, чтобы он пострадал? Друг сочился ядом и ненавистью, исполненный желанием отомстить за все злодеяния златоделов. Он смотрел на Милу агрессивно, пытаясь оттолкнуть, чтобы она не шла с ним, но и не пытаясь остановить. Ромка видел свою вину в том, что Белку обесчестили?— это ведь он сетовал на её беззащитность и бесполезность, буквально вынуждая на геройства. А в итоге она нарвалась на мерзких твареподобных экспериментов природы, набросившихся на девушку, которая никогда бы не ответила им взаимностью. Из-за него Белка может навсегда отстраниться от мужчин, боясь и презирая их, как худших злодеев. Или же вовсе не иметь детей?— такой исход пугал Ромку больше всего. И вот сейчас, давясь собственным желанием наколоть головы мерзавцев на шпиль восточной башни, Лапшин был загнан в плен маленькой рыжей девочкой, не представляющей её огромной власти над ним. Серые глаза боролись между желанием остановить или же присоединиться, но она просто молча стояла, будто заставляя его самому придумать причину. —?Ответь мне. Он приблизился так близко, что запросто мог слиться с девушкой воедино, чувствуя её горячее дыхание на своей груди. Мысль о боли, которую она пережила и может потерпеть опять пугала его хуже всяких других кошмаров, скрывающихся под маской вечернего сумрака. Как настоящий друг он всегда был рядом, пытался защищать и помогать, иногда предавая самого себя, а иногда?— её. Когда нужно было защищать её честь, а когда жизнь, но он всегда старался быть рядом, соблюдая невидимую грань, созданную им самим. Маленькая волшебница, вкусившая смерть и страдания, похоронившая тело отца и наблюдавшая кончину парня. О Гарике он никогда не вспоминал и не говорил, но всегда чувствовал его присутствие в ней?— влюбленной по уши волшебнице, одной из пяти спасённых. И ему не нужно было называть его имя, чтобы видеть боль, которую приносят ей одни лишь воспоминания о нём, красивом и сильном. И мёртвом. Но он был счастлив, когда видел её улыбку, смех и радостные глаза, переливающие серебром на солнце. Долгое время Ромка боролся с тем, чтобы вновь заставить её улыбаться и говорить как раньше, но переливающихся от счастья глаз он не видел. Когда же заметил её полнейшую апатию к миру, то и вовсе бледнел и трясся, буквально чувствуя её боль, возникшую из ниоткуда, но больно ранившей их обоих. Подтвержденные Милой опасения насчёт Лютова стали ещё большим потрясением. Как же Лапшину защитить Рудик от самой себя, обрекающую на душевную гибель?— ведь Лютов не умеет любить. Его кровь и плоть сотканы из ненависти и жестокости, а вместо утренней прогулки он наверняка ходит крутить шеи маленьким щенкам, посмотревших на него злым глазом. А вот же Мила, созданная для добра и справедливости во всём мире влюбилась в парня, готовясь простить ему самые худшие преступления. Лапшин не мог этого понять. Глядя на него, Мила схватила своими маленькими ладонями руку Лапшина, перенося их в Львиный зев телепортом. Ромка устало вздохнул, оказавшись возле здания, всё также удерживаемый руками Рудик. Оторвавшись от неё, упрямо скрылся за дверью, слыша тихие шаги позади.

—?Нам нужно придумать план действий, Ромка, а потом ты и сам поймешь, что вытканная из плотных ниточек нашей ненависти и выдержанная как лучшее вино месть намного лучше простой драки, где они опять будут жульничать с помощью чёрной магии. И я даже знаю, что именно можно сделать. На следующий день ребята приступили к осуществлению холодной мести, которую тщательно планировали всю ночь в Крыму, попивая горячий шоколад. Для начала нужно было пробраться в кабинет Акулины после уроков, оставаясь незамеченными, чтобы достать необходимые для зельев ингредиенты и там же их сварить. Так, после уроков, ребята, набрав полные сумки еды на обеде, телепортировались в кабинет Акулины до того как закрыли школу и, вернувшись в Дом, дождались наступления темноты?— до полуночи ребята делали домашнее задание, перекидываясь скупыми

напряженными фразами. Лишь когда полная луна осветила бледным светом Троллинбург ребята вытянули из рюкзаков большую книгу с рецептами зельеварения, останавливаясь на собственных пометках. —?Сейчас я думаю, что дракой они бы легко отделались,?— заметил Ромка, вытягивая нужные ингредиенты из кладовой. Они довольно быстро справились, что у них оставалось ещё несколько часов до рассвета. Спрятав в рюкзак зелья, Мила расстелила на полу одеяло, довольно приземляясь на твёрдый цемент. Ромка тут же оказался рядом, притягивая девушку обычным для неё движением. Иногда ему становилось интересно, сколько ещё раз он будет утешать волшебницу от неудачных любовных дел, в которых он был тем ещё знатоком. Всегда рядом, он был ещё и отличным любовником, меняя девушек в меру их надоедливости. Он рассказывал Миле о всех них, чтобы она ничего не подозревала, и он срывал на них чувства, которых не чувствовал и говорил слова, которых говорить не хотел. Харизматичный парень с заманчивой внешностью, преданный только одной девушке, которой он нужен не был. Как же ему уберечь Милу от самой себя? Но в очередной раз Лапшин просто отпустил эти подлые мысли, позволяя себе уснуть под мирное дыхание подруги. С мерой просветления в классе ребята быстро проснулись, телепортируясь в школьный коридор, откуда добрались к Львиному зеву. Всё время друзья просто молчали, а при входе в свои башни даже не попрощались, сонно кивнув друг другу. В комнате Милу встретила теплая тишина. Белка выглядела столь невинной во сне: её грудь поднималась и опускалась, но спала она очень тихо, отчего Рудик проклинала каждый громкий шаг. Но Белка не проснулась, а до их пробуждения оставалось около трех минут. Рудик закрылась в ванной комнате, размышляя над тем, что хотела сделать с обидчиками подруги. Она была убеждена, что парни того заслуживают, но внутренний голос оставался недовольным: это всё казалось ей детскими шалостями напротив того, чем занимались мерзкие насильники. На одной из перемен Мила проследила за уходящим в пустой коридор Лютовым, заметив на его лице холодную гримасу. Девушка пошла за ним, но только завернув за угол так и замерла?— он, прижав к стене Агнию, жарко целовал её шею, отчего та не могла сдерживать улыбку. Покачав головой на свою глупость, Рудик все оставшиеся уроки молча рассматривала свои руки, раздражаясь собственной ревностью. Ромка заметил, что она была чем-то расстроена, но после того, как Лютов и Агния прошлись мимо них за руку?— не стал даже спрашивать. После уроков Мила и Ромка начали осуществление своего плана мести: им нужно было надушить Грызова и Воронова зельем любви и страсти, после чего усыпить их и телепортировать в клас боевой магии, где и будет завтра первый урок. Они с Ромкой засели в засаду недалеко от Чёрной кухни, не сомневаясь, что парни выйдут вместе на ?охоту?, прогуливаясь в парке в поисках ?добычи?. —?А если с ними будет ещё кто-то? —?Подождём, когда они останутся вдвоём. В крайнем случае, я была в комнате Лютова и знаю… —?Что? Мила пораженно заткнулась, глядя на Ромку чуть с боязню, таким голосом он переспросил. И в самом деле, девушка не рассказывала Лапшину о той посиделке с Лютовым, когда он снимал с неё заклинание Воронова. —?Это было, когда я ослепла. Он перенёс меня к себе и снял… —?Почему ты не говорила? —?Я… —?Мила запнулась, услышав знакомый голос в нескольких метрах от себя. Всё пошло как по маслу, ведь Грызов и Воронов были одни, споря о чём-то. Услышав фамилию подруги, ребята замерли, вслушиваясь в слова Рема. —?Она ведёт себя также как мы, нормально. Должно быть ей понравилось… —?парни похотливо заржали. Ромка, сидящий чуть позади Милы напрягся, собирая готовность напасть, но они должны были сделать всё максимально незаметно. Подождав, когда златоделы отошли от Чёрной кухни на приличное расстояние, они тихо подкрадывались сзади. Неловкими движениями друзья усыпили златоделов на несколько минут, чтобы успеть телепортировать их в пустующий весь день кабинет боевой магии. Застав парней врасплох, они не показали своих лиц, чтобы те не запомнили их на следующий день, хотя много предположений у них и так не должно возникнуть. Положив обмякшие тела на пол, ребята пшикнули на их тела сделанное ночью зелье любви и страсти, разложили вокруг них фрукты и свечи и, закрыв дверь заклинанием, ушли довольные на ужин.

Наверное их подленькие улыбочки выдали ребят с головой, потому что старшие ученики смотрели на них подозрительно, расспрашивая обо всём. Впервые за столько времени Мила была в компании, смеясь и разговаривая с разными ребятами, и немного побаиваясь завтрашнего дня. Один из выпускников, Сокол, как его прозвали остальные из-за фамилии Соколов, не отходил от Рудик весь вечер, удивляясь тому, что они не разговаривали раньше. Парень казался совершенно милым и очаровательным с коротко стриженными волосами серебряного цвета и чёрными глазами, заглядывающими в самую душу. Следующим утром, появившись перед кабинетом первыми, ребята незаметно расколдовали дверь, прячась за углом в ожидании остальных. Когда там стояло уже много златоделов, белорогих и меченосцев Ромка и Мила, держащая под руку равнодушную Белку, открыли двери, входя внутрь. Их взору открылась умопомрачительная картина: мирно спящие Грызов и Воронов, совершенно голые и в обнимку. Все тут же начали ментально запоминать сцену, отправляя остальным ребятам с помощью телепатии. Их дикий смех разбудил любовников, которые, осознав масштабность ситуации, смотрели друг на друга и на всех остальных с ужасом, а потом и вовсе телепортировались. Взрыв хохота в кабинете боевой магии был слышен наверное у Владыки, но седьмой курс не мог остановиться. Довольная Мила невольно наткнулась на взгляд Лютова, который смотрелся удивленным и… Рудик могла поклясться, что он ей улыбнулся. Будучи совсем пораженной, Мила повернулась к стоящему рядом Ромке, наслаждаясь их маленькой проделкой.