Глава II (1/1)
- С этого момента я назначаю усиленную слежку за Ковальски. Рико! Давай ты первый, компадре, - выносит приговор Шкипер и хлопает подрывника по сутулой спине. - Доложишь, когда... - наткнувшись на блестящие в безмолвной мольбе три пары глаз, командир нехотя поправляется: - Если заметишь что-то чрезвычайно странное в странном поведении нашего странного Ковальски. - Есть, Шкипер! - быстро кивает подрывник, не сводя с побледневшего учёного заинтересованного взгляда. Рядовой протягивает к Ковальски руку. - Рядовой! - и вздрагивает от громкой интонации командира. - Ты мне нужен не здесь.Так и не коснувшись лейтенанта, Рядовой отпрянывает от него и выбегает из лаборатории вслед за Шкипером: - Иду!Рико складывает руки на груди, облокачивается на стену и с улыбкой изучающе разглядывает учёного. Ковальски окидывает его непонимающим, скептичным взором и упирается руками в столешницу: - Я очень рад, что ты выполняешь этот дебильный приказ с таким усердием, но, право, не стоит. - Да неужели? - пренебрежительно выплёвывает Рико.Ковальски издаёт долгий шипящий звук, вдыхая сквозь сжатые зубы, демонстрируя раздражение, достаёт блокнот и деловито начинает в нём что-то схематично расчерчивать. - Здесь два варианта... Либо Ганс, виртуозно обойдя все наши многочисленные ловушки, жестоко подставил меня перед Шкипером, чтобы оставить его без доверия к собственным солдатам... Либо у меня элементарное диссоциативное расстройство идентичности, кхм, раздвоение личности, и я просто не помню, что купил или украл эту шёлковую синтетику, вскрыл вены, после чего заживил их, чтобы не оставить следов. И эта моя вторая личность, вернее, я, в незамеченном до этих пор состоянии, действую исключительно в интересах наших злейших врагов. Рико, ты-то мне веришь? Ты же был со мной всё время!Подрывник неопределённо хмыкает, запутавшись в том, кому он должен верить: командиру или милому безумному гению?- Но кровь, как ни крути, свежая... и точно моя. А это говорит в пользу невероятной второй версии.Ковальски внимательно смотрит в лицо друга. - Я ненормален, Рико. Я псих, как и ты. И не возражай, дороги назад уже нет.Новоиспечённый псих обнимает себя руками и округляет голубые глаза. - Вот она, Рико, вот причина всех моих провалов. Вот, почему мои изобретения выходят из строя: моя вторая личность, путающая мне вычисления, чтобы я совершал очередную ошибку! - голос безостановочно говорящего учёного становится сиплым, каждое слово он выкрикивает с силой, а кожа вокруг глаз краснеет. На это Рико ничего не отвечает. Он глубоко вздыхает и сочувственно качает головой. Странно. Такой вздох можно услышать от окружающих по отношению к неизлечимой психической болезни сержанта. А теперь он сам жалеет кого-то, сочувствует, прощая себя за то, что не может помочь. По телу учёного периодично проходит редкая дрожь. И тогда взрывотехник подходит к своему отчаявшемуся экспериментатору и нежно кладёт свои шершавые ладони поверх рук учёного, мягко обнимая вместе с плотно вцепившимися в собственное тело руками Ковальски.Разве он будет спорить? Опытному исследователю лучше знать нюансы своей работы. Набрав в грудь воздуха, словно собираясь что-то сказать, Рико смешно складывает губы трубочкой и тихо свистит. Видя, что учёный не возмущается, а только беспомощно прижимается к нему и укладывает подбородок на плече, Рико начинает свистеть чуть громче, ровнее и увереннее. Эта мелодия не незатейлива, по количеству оттенков создаётся обманчивое ощущение, что грубый специалист по оружию интересуется классической музыкой. Бетховеном или Вагнером...
Тихо насвистывая Ковальски на ухо, Рико начинает мерно покачиваться, как бы убаюкивая лейтенанта, который только неразборчиво бурчит под нос что-то вроде: "И почему я раньше не выявил этот диагноз?" и слегка вздрагивает, когда свист Рико щекотно задевает самое ухо. Ковальски медленно отнимает от себя руки, намереваясь отстранить подрывника, обнимающего слишком долго, нежели это полагается друзьям. Но Рико крепче сжимает кисти учёного и тянет их на себя. От неожиданности Ковальски чуть не валится на сержанта, продолжающего насвистывать свою необычную мелодию. Но в этот момент, к ещё большему удивлению Ковальски, Рико бегло улыбается в паузе между нотами и сам отталкивает учёного от себя, заставляя сделать пару шагов назад и откинуться на спину, хотя Рико продолжает держать его за руки, препятствуя болезненному падению и поддерживая в полулежачем положении. Рико чуть наклоняется, приближаясь к Ковальски, которому кажется, что он узнаёт неуместные ирландские мотивы в тонком свисте, ненавязчиво заполняющем лабораторию. - Что ты делаешь, Рико? - вырывая руки, решается пискнуть учёный. В ответ подрывник возвращает его в вертикальное положение, отходит вбок, повинуясь ритму собственной музыки, и перехватывает Ковальски, заставляя его сделать оборот вокруг своей оси. Но для лейтенанта это оказывается слишком резким, потому что в его голову закрадывается неумолимое головокружение, под тихую мелодию тянущее за собой вбок, вперёд, сталкивая носом к носу с Рико. А как только ему становится лучше, он замечает, что одну руку из цепкой хватки удалось освободить. Зато рука Рико теперь удобно покоится на крепкой талии Ковальски.- Рико! - возмущённо одёргивает он сержанта, но напрасно. Снова рывок в сторону - Ковальски теряет жизненно-необходимую опору под ногами и в почти горизонтальном положении зависает над полом. Его держат только отчего-то горячие руки Рико, уставшего свистеть, переходящего периодически на хриплое мычание, лишь бы поддерживать заканчивающуюся мелодию.
И Ковальски страшно, что подрывник так тесно прижимается к нему, так угрожающе нависает. Страшно, что он может в любой момент отпустить его, страшно от того, что руки сержанта такие горячие и сжимают так крепко там, где сжимать не надо, что его лицо так близко, и дыхание, дребезжащее от свиста, чувствуется на коже. А когда через мгновение губы Рико накрывают губы Ковальски, словно электрический разряд проходится по всему телу. Он тщетно пытается отпихнуть горе-танцора в грудь, но вскоре как-то расслабляется и даже начинает отвечать на внезапный поцелуй. Ковальски цепляется руками за мощные плечи сержанта, позволяя ему крепче прижимать стройное тело учёного к кожаной куртке, напичканной изнутри бесконечными боеприпасами, взрывчаткой и боевым оружием, и их поцелуй становится яростнее, глубже, энергичнее. Ковальски открыто вжимается губами в рот Рико, ласково сплетая свой язык с его, смиренно погружается в подступающее после первичного негодования блаженство, растворяя в нём всё своё отчаяние.
Распалённый подрывник подхватывает учёного за талию, подходит с ним к большому столу в лаборатории и усаживает учёного на край.Ковальски смотрит на него с надеждой. - А может это не моя кровь? Может моё изобретение меня снова подводит, Рико? - быстро лепечет учёный, его рот дрожит в неуверенной улыбке.А Рико не отзывается, его совершенно не волнует, чья была кровь. Его волнует только сам Ковальски.Он склоняется к шее учёного и нежно целует, прислушиваясь губами к бьющейся артерии. Ковальски полностью поглощён новой идеей, проверить, ещё хоть раз проверить, получить только желанный, нужный результат ему важнее того, где пальцы сослуживца расстёгивают пуговицы. Опираясь на стол, учёный тянется через микроскопы и пробирки к шприцу. Тоненькая иголочка блестит под ярким светом настольного светильника, от бледной руки на гладкой поверхности вырисовывается чёткая тень. И нет Шкипера, чтобы дать отрезвляющей пощёчины увлёкшимся солдатам, двум психам, не способным контролировать ни себя, ни друг друга.Рико влажно целует и настойчиво раздевает учёного, сосредоточившегося на собственной руке и наполняющей полость шприца красной жидкости. Подрывник крепко обнимает Ковальски за торс, ласкает бока и плоский живот. Одними подушечками пальцев очерчивает выпуклости подвижных рёбер, едва касаясь, проводит рукой по чувствительному низу живота, легко и мимолётно заныривает пальцем в мягкую выемку пупка. Ковальски же тянется через стол к заветной центрифуге, но маньяк нежно целует его в солнечное сплетение, и тогда учёный скидывает, задев рукавом, пробирку, и она вдребезги разбивается, громким звоном врезаясь в голову. И Ковальски этого хватает, чтобы переключить своё внимание. - Рико? - удивлённо приподняв бровь, спрашивает Ковальски у нависающего над собой подрывника. И Рико смотрит ему в глаза с такой похотью, что у Ковальски сжимается сердце от страха и какого-то глупого предвкушения. - Ох, чёрт, не подозревал я, что экспериментальный препарат окажет такое воздействие на твой организм, - мямлит он, когда Рико бродит шершавыми, но мягкими губами по выпирающим ключицам и жаркими поцелуями по груди. - Нужно будет записать, что он, - Ковальски слишком громко выдыхает и замолкает на мгновение, собираясь с мыслями. - Значительно обострил твои гомосексуальные наклонности...
Халат и рубашка расстёгнуты, но не сняты, лишь болтаются складками на плечах и в сгибе локтя и задевают стоящее на столе оборудование. Жар охватывает напряжённые тела. И Ковальски отстраняется от сержанта, растягиваясь на своём же столе, руками однако привлекая Рико к себе. Подрывник начинает легко покусывать блестящее под лампой тело Ковальски, выгибающееся навстречу горячим губам и скользкому языку. Пальцы Рико спускаются к бедру Ковальски и оглаживают внутреннюю сторону. Учёный пугливо приближается к лицу подрывника, чуть приподнимаясь для этого на столе, и робко целует его в щёку, потом в губы. Натыкаясь губами на щербинку, терпит своё неожиданно-развратное желание провести кончиком языка по всей длине шрама на лице Рико, разумно опасаясь, что это раздражит и так самого неспокойного члена отряда. Приоткрыв рот, Ковальски сладко и неторопливо ласкает языком язык Рико, пока тот нетерпеливо вжимается ногтями в бока учёного. Когда сержант начинает полностью отбирать инициативу, вовсю блуждая длинным языком в глотке распростёртого на столе Ковальски, лейтенант отнимает свои влажные, разгорячённые губы от зубастого рта и с полуулыбкой, целует в шею урчащего от удовольствия Рико.Ковальски запрокидывает голову, чтобы проверить, закрыта ли дверь, а Рико пересчитывает языком оголённые рёбра. Затем учёный откидывается, прогибается в спине, не глядя на сержанта, шепчет умоляюще: - Я знаю, что ты этого хочешь. Сделай это со мной, Рико. Завершим эксперимент.Вздрагивает и прерывисто вдыхает, когда его беспардонно касаются ниже. Рико проводит рукой по соблазнительно тёплым формам, обтянутым плотной тканью штанов, чуть сжимая. - Аррр, - изуродованный шрамом рот украшает блаженная улыбка.Рико расстёгивает свою чёрную куртку, чтобы нависнуть над Ковальски, накрывая их обоих.