И ещё немного об известиях. Не только пренеприятнейших (1/1)

Усталость последних двух недель наваливалась свинцовым грузом. Хотелось спать. Ещё хотелось избавиться от запаха табака, который уже, кажется, въелся даже в кожу, и закинуть в желудок что-нибудь кроме кофе, но всё это точно могло подождать часиков семь. Или восемь. А в идеале и вовсе десять. Но парочка подчинённых, мявшаяся в дверях, этого явно не понимала и, судя по всему, ждала его реакции. Причём довольно бурной и неадекватной реакции, если учесть, что Рико вроде как невзначай чуть выдвинулся вперёд, закрывая собой учёного. Молчание давно переросло из просто неловкого в напряжённое, а командир всё ещё не произнёс ни слова, рассматривая солдат с каким-то непонятным выражением на лице. — Шкипер? — не выдержал, наконец, Ковальски. — Давно? — Что? — Учёный непонимающе воззрился на командира, соизволившего, наконец, сказать хоть что-то. — Он же не врёт, да? — Лёгкий кивок головы в сторону ехидно ухмыляющегося Ганса. — Вы за этим и пришли. Рассказать. Решились-таки. А вот Рико уже об этом жалеет. — Меланхоличный глоток из кружки. — Знает, что в случае чего тебя защитить не сможет. Так давно? — Почти год, — снова наябедничал датчанин. — У них через неделю годовщина, то твой умник признаться и собрался. — Год, значит. Ясно. Шкипер тяжело встал и пошёл к холодильнику, две пары глаз наблюдали за ним с некоторой опаской, одна — с тщательно скрываемым ехидным весельем. Отлепив магнитики-солнышки из графы со своим именем, командир вклеил половину учёному, вторую — подрывнику. — Мне — за невнимательность, вам — за скрытность, — пояснил он и поманил к себе парочку. Те послушно наклонились. Бац! — Могли бы и раньше сказать, — с плохо скрываемой обидой заявил Шкипер и ушёл в кабинет, хлопнув дверью и оставив двух подчинённых потирать затылки. Ганс с хитрой улыбкой подхватил забытый пиджак и кружку с кофе и ускользнул следом, презрительно фыркнув в ответ на многообещающий взгляд сержанта. — И что это было? — Ковальски, для проверки ущипнув себя за руку, недоумённо посмотрел на Рико. — Н'знаю, — озадаченно буркнул тот. — Но он вроде не злится. И не орёт. И не пытается прострелить нам обоим головы. Просто подзатыльник и всё? — Ага. — Может, он разозлился, но решил убить нас попозже? Без свидетелей? — Учёный нервно поёжился, ему всё ещё не верилось, что всё закончилось. — Не-а, — убеждённо мотнул головой подрывник. — С чего это такая уверенность? — с подозрением взглянул на него лейтенант. — Ты злым его не видел. Рико хмурился и чесал в затылке: что-то точно было не так. Ковальски был прав, и командиру полагалось устроить небольшой апокалипсис, при хорошем раскладе вышвырнув незадачливую парочку с кухни пинками, а при плохом уволочив ногами вперёд. Назревал вопрос: с какой-такой радости Шкипер стал вдруг толерантен к солдатам Радужной Армии, лбом одного из которых он периодически проверял на прочность все горизонтальные поверхности базы. Фыркнув, подрывник решил, что понял причину. Они с Ковальски просто-напросто не пытались перетянуть командира на свою сторону баррикад... — Га-анс, а ты же выспался, пока мы ловили этого психа? — Разумеется, птичка. — Датчанин наблюдал, как командир сооружает себе лежбище из благоразумно заначенной в кабинете раскладушки и одеял. — Хочешь сказать, ты готов на подвиги и свершения во имя любви? — Шкипер, победив раскладушку, принялся медленно, не торопясь, расстёгивать рубашку. — Именно, птичка моя. Всё, что угодно, для моей прекрасной синеокой леди. — Ганс всё ещё ожидал подвоха, но способность разумно мыслить исчезала вместе с одеждой командира. Шкипер усмехнулся и вытянулся на раскладушке, потягиваясь до хруста. — Подаришь мне ночь незабываемого удовольствия? — практически промурлыкал он, чуть прогибая спину. Ганс с трудом сглотнул, глядя на командира, как голодная лиса на самодовольно разгуливающего по лесу петушка. — Разумеется, — хрипло ответил он, облизывая пересохшие губы. — Вот и отлично! — Шкипер тут же улёгся на бок и завернулся в одеяло. — Напиши за меня отчёт, мне его утром сдавать, — зевнул он, практически моментально отключаясь.*** — М-м-м... — Командир довольно жмурился: он впервые за несколько недель нормально выспался, и наблюдал за недовольным Гансом, с трудом разминавшим затёкшую шею и шипевшим себе под нос что-то матерное в адрес вконец обнаглевших птичек, которым на высоковольтную линию дорога готова. Датчанин, уже под утро закончив отчёт вместо командира, на несколько секунд опустил голову на столешницу, пока принтер с аппетитом зажёвывал положенные ему листы, и незаметно для себя заснул. Разумеется, наутро шея и плечи отказывались повиноваться, на любую попытку движения откликаясь резкой болью. Бегло просмотрев отчёт, Шкипер хмыкнул, убрал последний лист, начинавшийся с "вернувшись на базу, я при помощи мощнейшей эротической психологической атаки заставил своего великолепного напарника работать вместо себя в состоянии крайнего..." и, отметив подробность и полное соответствие форме заполнения, размял датчанину затёкшие за ночь мышцы. Ганс хмыкал и несколько раз открывал рот чтобы прокомментировать ситуацию, но, вспоминая, что вместо массажа тут же получит по шее, всякий раз отказывался от этой идеи. — Ладно, птичка, за отчёт ты прощён, — довольно кивнул датчанин, когда командир отошёл к шкафу в поисках рубашки, устало встряхивая кистями рук. — А ты всё ещё должен мне рубашку, — отозвался Шкипер, задумчиво вертя в руках футболку с лунорогами, неизвестно что забывшую в его кабинете и давно уже игравшую роль тряпки для пыли. — Хорошо, что Элис припрётся только вечером. — Та женщина в забавной форме? — усмехнулся Ганс. — За что ты её так не любишь? — "Женщина в забавной форме" выше моего умника, с бицепсами больше, чем у Рико, которая может уволочь меня за шиворот к начальству и постоянно придирается? — уточнил командир и, получив в ответ кивок, ответил: — Да сам не знаю, за что; наверное, просто так. Внезапно в глазах у командира загорелся хитрый огонёк, тут же заставивший Ганса насторожиться. — Га-анс, — сладко пропел Шкипер, — я придумал тебе занятие на вечер...*** — Ты серьёзно?! Ох, ты серьёзно... — Датчанин тёр лоб ладонью: от предложения Шкипера у него начиналась мигрень. — Сам подумай: ты давно хотел значок, чтобы покупать свои сигареты без очереди. Так тебе не придётся постоянно таскать мой — да-да, если ты положил его на место, а я потом ничего не сказал, это не значит, что я ничего не заметил. Задания при любом раскладе выбираешь ты сам. Ставка эта для тебя ничего не значит, ты всё равно берёшь заказы в другом месте, а чтобы не вылететь тебе просто надо исполнять пару-тройку пустяковых заданий в месяц. Платить будут гроши, но подумай: это отличное прикрытие от тех, у кого на тебя зуб. Наёмник? Какой наёмник? Ты кто такой? Ага, а я — специальный агент, пройдёмте-ка... К тому же эта зоомучительница перестанет цепляться к нам по поводу и без! — Командир мерил кабинет шагами и жестикулировал так бешено, словно пытался взлететь. — Птичка моя, эта леди — не мой формат. И дело не только в гендерной принадлежности. Её же только тому мужику с бородкой кадрить! — Датчанин, эта стерва не видела мужского внимания — кроме ведра с тухлой рыбой на голове — уже... Да никогда! Ты действительно думаешь, что она не растает от пары букетов? Да что там букеты, ты просто можешь сказать, что ей идёт зелёный, и она уже твоя! — Моя-то моя, а что мне с ней делать?! — Ганс возмущённо взмахнул руками, пытаясь показать стать богатырскую навязываемой ему "леди". — Притворись интеллигентом, разжалоби и расскажи историю про увольнение из секретной организации Канады. И — вуаля — значок твой. Галстук, бейджик и должность прилагаются. — Ага, а потом я её отошью, и она выгонит меня из твоей организации к чертям. — Не отшивай, просто скажи ей про свою ориентацию и похвали её вкус, станете лучшими подружками, — фыркнул Шкипер, уже усевшийся за ноутбук и с интересом просматривавший какое-то видео. — Даже если это сработает... — Что значит "даже"? Это сработает. А теперь брысь мне за рубашкой, не мешай! — Да что ты там смотришь? — Заинтересованный датчанин встал за спиной командира, несколько секунд пристально изучал экран и удивлённо присвистнул. — Месье знает толк в извращениях, — ехидно заявил он. — Хочешь сказать, ты знаешь всё, что происходит с твоими солдатами? — Всё, что происходит с моими солдатами, на моей базе, везде, где есть камеры, к которым подключены мои жучки, то есть почти по всему городу. О них даже умник ничего не знает, — сосредоточенно отозвался Шкипер. — А теперь заткнись, и без того плохо слышно. На экране довольно чётко просматривались две легко узнаваемые фигуры.*** — Вжух! За пять сек'нд! — Подрывник восторженно разглядывал поблёскивающий лакированными боками внедорожник. — Бензиновый двигатель LR-V8 supercharged с объёмом четыре тысячи девятьсот девяносто девять целых семь десятых миллилитра, восемь цилиндров! — восторженно добавил учёный. Переглянувшись, оба единогласно заявили: — Круто! — Боюсь, вам эта красотка не по карману, мальчики. Рендж-роверы только для элиты, а вам я могу предложить магазин самокатов, он на соседней улице. — Парень за стойкой продавца, свято уверенный в собственной неприкосновенности, рассматривал ногти с маникюром, какому могла бы позавидовать любая девушка. Приглядевшись, Ковальски заметил, что глаза у парня подведены тёмно-фиолетовым косметическим карандашом. Оскорблённый Рико метнулся набить нахальному сверх меры продавцу холёное личико, украсив глаза естественными фиолетовыми ореолами, но учёный тут же перехватил сержанта, скорее предугадав действие, чем среагировав на него. — Спокойно, Рико, — сквозь зубы процедил он. — В любом магазине под стойкой кнопка вызова охраны, тем более в авто-салоне. Лично я не горю желанием провести ближайшие две недели за решёткой. К тому же эта машина действительно нам не по карману. Подрывник посмотрел на Ковальски, как на предателя, и учёный тут же почувствовал острый укол совести, хоть причины для этого и не было: всех их совместных сбережений не хватило бы даже на первоначальный взнос по кредиту. Стиснув зубы, Ковальски подавил малодушное желание отпустить воротник сокомандника и позволить ему врезать презрительно усмехавшемуся продавцу. Вместо этого он подхватил Рико под локоть и чуть ли не силой вытащил из магазина. Сержант душераздирающе вздохнул и в последний раз обернулся к чёрному великолепию на колёсах...*** Командир отключил приложение и задумчиво почесал в затылке. — Га-анс, — протянул он. — Какого точно числа, говоришь, у них годовщина? — Информация за информацию, — ухмыльнулся датчанин. — Мне нужен доступ в твой архив видео с базы за последний месяц. — На кой чёрт? — с подозрением прищурился Шкипер. — Выключи паранойю, птичка, — поморщился Ганс. — Я тебя за этот месяц столько раз по углам зажимал, теперь хочу коллекцию домашнего видео...*** — Шкипер, это правда нам?! — Ковальски, в шоке глядя то на новенький рендж-ровер, то на зажатые в собственной ладони ключи, с трудом удерживал на месте внезапно возжелавшую поближе познакомиться с асфальтом челюсть. Рико радостно скалился, явно горя желанием устроить в честь такого ка-бум вселенских масштабов. — Ага. — Командир смущённо чесал в затылке. — Но это вроде как ещё и от Ганса, у меня одного, сами понимаете, таких денег не было, а занимать мне эта зараза отказался. С годовщиной вас, парни. — От нашего дома вашему, — с пафосом заявил датчанин, собственнически притягивая командира к себе и ехидно ухмыляясь. — Ты-то чего скалишься? — Шкипер, словно надоедливую букашку, скинул с плеча не в меру шуструю чужую конечность. — Теперь, во-первых, я на мели, так что в ресторанах снова платишь ты. А во-вторых, — командир ухмыльнулся почти так же ехидно, — ты не можешь изменять своей новой пассии. — Ганс, поняв, о ком говорит командир, тихо застонал, а Шкипер пояснил специально для недоумённо взглянувшего на него лейтейнанта: — Появилась тут у Ганса одна пассия. Огромная. Жёлто-зелёная. Работает "смотрителем" нашего "зоопарка" и периодически откликается на "Элис"...