Лирическое отступление и старые знакомые. (1/1)

Джереми смотрит по сторонам, окидывая взглядом знакомые улицы того самого города, из которого он, не оборачиваясь, уехал четыре года назад. Четыре года, которые сейчас казались не больше, чем очередным мгновением его жизни. Это было до абсурдного странно?— осознавать, что после его уезда так ничего и не поменялось, но зато поменялся он сам, и поменялся сильно. Мимо проехало такси, обдав Фитцджеральда зловонным запахом бензина, и парень сделал шаг назад. До загорания зеленого света оставалось десять секунд, и машины как будто специально все ускорялись, чтобы успеть проскочить, пока для них не начнет мигать красный. К слову, этот сломанный светофор все еще не починили, и он стал работать еще хуже. Когда можно было наконец-таки спокойно перейти дорогу, Джереми перебежал зебру и быстрым шагом направился по почти забытой дороге в сторону невысокого малоквартирного дома. Сейчас он мог идти только туда. Круг замкнулся, Фитцджеральд спешил вернуться в то место, из которого сбежал. Хотя, какое уж там ?спешил?, он просто снова трусливо сбегал. На самом деле вернуться сюда было настоящим испытанием. Парень уже не думал о том, сколько в своей жизни разрушил этим переездом ?обратно?, он просто хотел вернуть все так, как и было. Его сознание не хотело осознавать, что как было уже не получится, и Джереми лихорадочно искал этому оправдания для самого себя. А все началось с того, что однажды, прийдя домой после работы пораньше, он услышал из гостиной два голоса, знакомым из которых оказался только один?— голос Роберта. Когда же Фитцджеральд, сняв верхнюю одежду, постарался тихо проскользнуть мимо большой комнаты, двоюродный брат его окликнул, и Джеру пришлось остановиться. —?Ты вовремя, Джереми,?— улыбнулся Роберт, подходя к настороженному парню. —?А у нас сегодня гость! Мой отец, Джеймс Флинт, надеюсь, ты его помнишь? Ты несколько раз оставался с ним, когда был помладше. Фитцджеральд повернул голову в сторону второго человека, находящегося в гостиной. Это был довольно высокий мужчина с такими же, как у Роба, грубыми чертами лица и поседевшими у висков темными волосами. Глаза мистера Флинта были спокойного синего цвета, а на губах сияла скромная улыбка. Джереми казалось, что он видит этого человека впервые, но Роберт продолжал настаивать, что парень частенько оставался с дядей как раз после своей травмы. В те дни Джеймс помогал Фитцджеральдам и сидел с мальчиком, пока его родители разбирались с бумагами насчет школы, лечения, терапии и всего прочего. —?Всё-таки, для тебя тогда было тяжелое время,?— примирительно и сочувствующе произнес Джеймс, прерывая спор сына и племянника. —?И я буду рад узнать нового Джерри,?— мужчина улыбнулся, а сам Джер вдруг непроизвольно вздрогнул. Отец Роберта производил хорошее впечатление. Он был учтив, любил и пошутить и посмеяться, но тем не менее соблюдал определенную дистанцию. Все было прекрасно, если бы не поселившееся у Джера где-то внутри чувство, что все это наигранно и фальшиво. Но дело было даже не в этом чувстве, а в эмоциях, которые следовали сразу за ним: Джереми хотелось скрыться от пронзительного взгляда, хотелось отмыться от него, да и вообще поскорее выпроводить этого человека. Но Джеймс вернулся к ним на следующий день. И на последующий, а потом еще и еще раз, пока в один такой день не произошло кое-что, серьезно заставившее Джереми задуматься о своем психологическом состоянии. Все было как обычно?— мистер Флинт пришел вечером незадолго до самого Фитцджеральда. Они перекинулись дежурными фразами и сели на кухне, дожидаться Роберта. Но Роб все не шел, и Джеймс предложил поужинать без него. Отсутствие двоюродного брата сразу напрягло Джереми, ведь младший Флинт всегда был образцом пунктуальности, а если и опаздывал куда-то, всегда об этом предупреждал. Поужинав и помыв посуду, Джеймс и Джереми переместились в гостиную. Одно было хорошо?— мистер Флинт умело вел разговор, и Фитцджеральд был освобожден от надобности выдумывать что-нибудь, чтобы его поддержать. Однако к десяти часам иссяк даже большой запас историй от Джеймса, и между ними повисла гнетущая тишина. —?Кстати, как сейчас твои шрамы? —?спустя пару минут молчания спросил мужчина, а Джер в который раз едва заметно вздрогнул и бегло пробежался взглядом по стоявшему напротив него стеллажу с книгами. Он не понимал, почему даже просто звук голоса мистера Флинта вызывал в нем такие странные ощущения. —?Боли больше не беспокоят,?— пробормотал парень, непроизвольно сжимаясь под взглядом синих глаз. —?Да и кошмары, вроде как, тоже… Джеймс несколько раз одобрительно кивнул, потом немного подумал и снова спросил: —?А ты не помнишь, что я помогал тебе с ними справляться? Вопрос показался Фитцджеральду довольно странным, но он всё-таки тоже требовал ответа. —?Н-нет,?— выдавил парень, продолжая бегать взглядом по стеллажу, лишь бы не наткнуться на глаза Джеймса. —?Я вообще мало что помню о том времени. Флинт усмехнулся, и Джереми с нарастающим беспокойством ощутил, как сильно бьется сердце, а кончики пальцев почти что немеют от расползающегося по всему его телу холода. Мужчина задумчиво постучал кончиком пальца по подбородку, а потом вдруг неторопливо поднялся с дивана, на котором сидел все это время. Джер даже выдохнул с облегчением, подумав, что Джеймс решил куда-то уйти. Но тот вдруг повернулся и двинулся прямо на Фитцджеральда. Парень разве что не остолбенел от непонятно откуда взявшегося страха. В глазах почему-то защипало, как будто от подступающих слез, а руки сами сжались в кулаки. —?Эх, а я и не думал, что это так сильно на тебя повлияет,?— задумчиво хмыкнул Джеймс, останавливаясь перед Джереми. Жесткая ткань его джинсов чиркнула по тонким домашним штанам Фитцджеральда, и ему захотелось отдернуть ногу, но тут мужчина с силой надавил на его колени, вжимая их в обивку кресла. —?Ч… что повлияло?.. —?глухо переспросил Джереми, теперь уже не в силах отвести взгляд от словно гипнотизирующих синих глаз, ставших темней из-за упавшей на лицо мистера Флинта тени. Джеймс протянул руку к Фитцджеральду, медленно, чтобы не спугнуть. Провел жесткими пальцами по скуле, огладил подбородок, а потом склонился еще ближе. —?Кажется, ты и правда забыл меня,?— улыбаясь чему-то своему, мягко проговорил мужчина, покрепче сжав пальцы. —?Но как же так? Ведь я единственный, кто любит тебя, малыш Джерри. Едва смысл этих слов дошел до Джереми, перед глазами бешеным калейдоскопом эмоций и образов замелькали картинки его детства. Того времени, когда он только начал оправляться после травмы. Когда родители не могли тратить на него много времени из-за связанных с его же ранами проблем. Когда пришлось просить помощи у родственников, и первым, кто откликнулся, стал дядя Джеймс… Простое знакомство, быстрая привязанность?— и вот уже Джереми не может себе и дня представить без игр с крутым и добрым мистером Флинтом. Вот только эта радостная часть их взаимоотношений закончилась также быстро как и началась. Ее сменили внезапно появившиеся ?секреты?, которые Джер должен был хранить ото всех, кроме дядечки-Джейми.

Джеймс всегда говорил, что он любит Джереми, что любит больше всех на свете. И что мама и папа слишком заняты, чтобы любить своего сыночка, а вот у мистера Флинта есть много времени, и потому он будет всегда заботиться о своем малыше-Джерри. Для одиннадцатилетнего Джереми тот год был настоящим испытанием. Ему приходилось днями играть послушного мальчика, только чтобы Джеймс перед сном похвалил его и подарил мерзкий влажный поцелуй где-то в области шеи. Но главное?— чтобы не ударил. Не снова. Потому что тело уже невозможно болит от чаще незаметных, но больных ссадин и синяков. Когда Фитцджеральд приходит в себя, пелена слез плотно застилает глаза, а сам он дрожит. Глаза мистера Флинта еще больше темнеют, и мужчина облизывает губы, а сознание Джереми бьет тревогу?— но он не может пошевелить и пальцем, а только смотреть, смаргивая слезы, как Джеймс наклоняется вперед и коротко его целует. Внутренний голос буквально орет, что это неправильно, что так быть не должно, и все-таки Джереми поддается, когда мужчина подхватывает его, поворачивая к себе спиной. —?Я очень обрадуюсь, если малыш-Джерри не спал ни с кем, кроме меня,?— тем временем продолжает мурлыкать себе под нос мистер Флинт. —?А если нет… Ну, тогда я еще раз докажу, что к тебе могу прикасаться только я. Фитцджеральда начинает уже хорошо так потряхивать. Его душат слезы и чувство беспомощности. Он как в тумане слышит короткий звук расстегивающейся молнии чужих джинсов и наконец пытается как-то исправить свое положение?— слабо хватается руками за спинку кресла, чтобы оказаться подальше от Джеймса. Тот замечает старания парня сбежать и, схватив его за ворот футболки, резко тянет назад. Вот тогда-то Джереми и получается полностью опомниться. Хватаясь за эти мысли, парень просто позволяет телу действовать самому. Резко перехватывая руки Джеймса, Джер так сильно, как может, отталкивает его от себя. Эффект неожиданности только на руку: мужчина непонимающе хлопает глазами, давая парню фору. И Фитцджеральду хватает этой пары секунд, чтобы выскочить из кресла, за мгновение пересечь гостиную и скрыться в прихожей. Удача играет на его стороне, и дверь получается открыть с первого раза, а потом Джереми наконец-то оказывается на свободе. Выбежав на улицу, он не останавливается, пока перед глазами не начинают плыть черные круги, а мышцы сводить от боли. Тогда Фитцджеральд все же останавливается и позволяет себе отдышаться… Домой он вернулся только под утро, скоротав ночь в подсобке какого-то открытого магазинчика. Роберт, увидев его на следующий день, ничуть не удивился и сказал, что его отец приглашает их обоих на пикник на даче Флинтов. —?Прости, но нет, Роб,?— тут же ответил Джер, уже все для себя решивший. —?Я уезжаю обратно. Роберт, конечно, очень удивился, но расспрашивать о подробностях не стал. В тот же вечер Фитцджеральд купил себе билет на обратный путь, собрал вещи и уехал ночным поездом. Он ни на секунду не задумывался, куда поедет. Во всем мире было только два места, в которые он мог спокойно пойти. Первое?— родительский дом. Но им бы пришлось все объяснять, как-то выкручиваться, только больше погружаясь в ложь и во вранье. А вот во втором месте, в которое он сейчас и направлялся, можно было обойтись без лишних вопросов. Оказавшись перед знакомым домом, Фитцджеральд в смятении мнется перед нужным подъездом. Может, он и правда поступил глупо, вот так импульсивно сорвавшись с места и вернувшись сюда? Может, Майк давно здесь не живет, да и вообще не захочет его видеть… Набрав в грудь побольше воздуха, Джереми набирает код, а когда дверь с протяжным и нисколько не мелодичным звуком открывается, делает шаг в темноту подъезда. Там пахнет новой краской, свежими газетами и другими листовками, и этот запах возвращает парня в новые воспоминания о том времени, которое они с Майком провели вдвоем. Джереми часто мерзнет. Майк почти каждый день вынужден гоняться за ним по квартире, упрашивая, а то и приказывая надеть носки и теплый свитер. —?Фитцджеральд! —?в очередной раз увидев парня без носков, кричит Майк, стоя в прихожей. Он только вернулся домой, а Джереми уже удалось вывести его из себя. —?Допрыгаешься ты у меня, потом два дня сидеть нормально не сможешь,?— уже тише бурчит он, стаскивая с ног ботинки и кидая рюкзак на подставку для обуви. —?Вообще-то я все слышу! —?доносится откуда-то из спальни, и Шмидт непроизвольно усмехается. Когда брюнет заходит в комнату, она кажется пустой. Майк даже сначала опешивает: разве не отсюда ему отвечал Джер? Но спустя пару секунд виновник сам себя выдает, выкатываясь из-под кровати и чихая из-за пыли. —?Так нечестно,?— обиженно тянет он, когда приступ чихания проходит. —?И вообще, мне ни капельки не холодно,?— упрямо добавляет он, отходя в сторону, когда молчавший Майк начинает медленно к нему подходить. —?Кто ты, мамочка мне что ли… —?О, еще какая?— ухмыляется Шмидт, делая осторожные шаги. —?А кто сегодня всю ночь ко мне жался, как будто несколько часов на морозе простоял? —?Так значит, ты опять поздно заснул,?— разглядев в словах брюнета своеобразное оружие, произносит Джереми и с прищуром смотрит на Майка. Тот на мгновение замирает. —?Ладно, один-один,?— нехотя признает свое поражение парень. —?Но носки ты все равно наденешь! Той же ночью Шмидт снова не может заснуть. Бессонница у него бывает, это правда, но все врачи, к которым он когда-либо ходил, объясняли это особенностями организма и выписывали разные травяные чаи. Они, кажется, должны были успокаивать, однако еще ни разу не помогали. Раньше Майк справлялся с бессонницами тем, что заставлял себя без дела сидеть и пялиться в окно. Тогда усталость брала свое, да и сон тоже вскоре приходил. Но сейчас, когда в его жизни появился Джереми, все стало гораздо интереснее. Теперь бессонницы стали способом понаблюдать за спящим Фитцджеральдом. Когда одеяло переставало того устраивать, парень перебирался ближе к Шмидту, пока полностью не вжимался в него, утыкаясь холодным носом в ключицу, а ледяные ноги переплетая с ногами Майка. А вот настоящим чудом было то, что однажды Шмидт увидел, как много родинок усеивают бледную спину Джера. Брюнет на несколько секунд даже перестает дышать, настолько это кажется ему прекрасным. Он скользит взглядом по россыпи родинок у плеч, под лопатками, и по всей спине, соединяя их невидимыми линиями… С небес на землю Джера возвращает какой-то мальчик, вбежавший в дом и промчавшийся мимо него к лестнице, ведущей на следующие этажи. Опомнившись, Фитцджеральд тоже начинает подниматься выше, чтобы поскорее добраться до нужной квартиры. Сердцебиение учащается, когда парень видит знакомую, слегка ободранную по углам дверь. Уже не останавливаясь, он преодолевает последние метры до нее и, ни о чем не думая, нажимает на небольшую кнопку звонка. По ту сторону раздается приглушенная трель, но больше?— ни звука. Фитцджеральд несколько секунд просто стоит, напряженно вслушиваясь в тишину, а потом звонит еще раз. ?Может, он в ванной???— сознание услужливо подставляет самую банальную причину тому, что Майк не открывает. Шмидт не открывает дверь и через пять минут. Джер нервно постукивает пальцами по экрану телефона, которую гипнотизирует уже долгое время. Позвонить или нет? А вдруг Майк на работе, Джереми ведь не знает его нынешнего графика? Потоптавшись на пустом этаже еще с минуту, Фитцджеральд выходит на улицу и останавливается перед подъездом. Видимо, так просто он с Майком встретиться не сможет. Примерно в одно время с этой мыслью ему приходит и другая?— пройтись по ближайшим улочкам, чтобы, возможно, суметь его встретить. Первым делом Джер направляется в сторону небольшого кафе, в котором они со Шмидтом в прошлом частенько бывали. Оно все то же?— розовая вывеска, большие стеклянные витрины со стоящими за ними сладостями. Но само кафе было закрыто, поэтому Фитцджеральд двинулся дальше. Подходя к остановке, он замечает подъезжающий автобус и решает прокатиться на нем. Садится, как и раньше, у окна, и чувствует себя немного неловко, не ощущая рядом тепла, исходившего от руки Майка. Проехав несколько остановок, парень выходит на одной из улиц и просто начинает идти вперед. Людей сегодня много, и каждый норовит по-своему задеть Джереми. То разговаривающая по телефону девушка заденет своей сумочкой, то какой-то парень в наушниках стукнет плечом. И в один момент кто-то спускается до такой наглости, что резко хватает за руку и выводит ближе к зданиям. —?Джереми, это ты? —?уже готовый огрызаться Джер вдруг замирает, поворачиваясь, и в недоумении разглядывает лицо посмевшего его потревожить. Проходит не больше пяти секунд, когда он наконец-то узнает его и удивленно выдыхает: —?Скотт? —?А я уж испугался, что не узнаешь,?— чуть нервно усмехается Коутон и поправляет упавшую на глаза челку. Бывший охранник, работавший на ночной смене с Джереми и Майком, выглядит еще более осунувшимся и уставшим. Под глазами залегают темные круги, отросшие волосы почти касаются плеч, но все те же неизменные очки так и сидят на кончике носа. —?От тебя давно не было никаких новостей,?— не подразумевая в этом упрека, говорит Фитцджеральд, продолжая разглядывать Скотта, пока тот собирается с мыслями. —?Да так… Надо было кое-что уладить,?— Коутон несколько мгновений, не мигая, смотрит на Джера в ответ, а потом его лицо приобретает спокойное выражение. —?Знаешь, а я даже рад, что ты приехал. Слышал, что вы с Майком поссорились, да? —?Было такое,?— смущенно признался Джереми, почесывая затылок. Он не сразу заметил в словах Скотта странность. —?Ты случайно не встречал его? —?К сожалению, нет, уже несколько дней,?— парень покачал головой. —?Но я знаю место, где он часто бывает в последнее время. —?Правда? —?даже не скрывая звучащей в голосе надежды, спрашивает Джер и тут же оживляется. —?Ты можешь сказать, где оно? —?Конечно,?— Скотт улыбается. —?Если не возражаешь, я тебя немного провожу. Вместе бывшие коллеги переходят дорогу под сломанным мигающим светофором и углубляются в хитросплетения улочек и переулков. Фитцджеральду никогда не нравилось это место, потому что входов в него было столько же много, сколько и выходов. А потерчться в этом каменном лабиринте?— раз плюнуть. Потому он и удивляется, когда Скотт выводит его в очередной ?перекресток домов? и останавливается. Парень выглядит растерянным, когда начинает крутить головой из стороны в сторону —?Странно, я был уверен, что не спутал тот поворот,?— бормочет он. Оставив Скотта разбираться с их последующим путем, Джереми отходит от него, чтобы не выдать своего состояния. Он уже не может дождаться, когда же снова увидит Майка, и его терпения надолго не хватает. Все еще не возвращаясь к Коутону, он спрашивает: —?Идем дальше? —?в ответ доносится молчание. —?Скотт? Оборачиваясь, Фитцджеральд успевает заметить какой-то металлический блеск, а потом все погружается во тьму.