Глава 11. Break free (2/2)

Её пугает малейший звук сейчас. Где бы её не носило эти три дня, это сильно повлияло на нервную систему девушки. Она молчит, просто слизывает слезы с уголков губ. А я не задаю вопросов, хотя знаю, что эта тишина между нами сводит с ума. Не так я представлял себе наше первое свидание, если его можно назвать таковым. Я знал, я чувствовал, что-то с ней случилось, когда она не пришла вечером в лес. Я видел того парня, Джейка, вот и подумал, что... Похоже, она пришла на встречу со мной, и я был прав, что слышал какой-то шум. Я не больной на голову, как думали многие. С ней действительно что-то случилось, и я сейчас могу лишь изводиться догадками, что же именно, и одна теория хуже предыдущей.

- Айли, - поднимаю её лицо за подбородок, поглаживая большим пальцем щеку. Она смотрит куда-то мне в шею, просто не может поднять взгляд выше. - Айли, посмотри на меня... - девушка едва дышит. Судорожно и рывками, словно экономит кислород в комнате. Аккуратно беру её за плечи, подталкивая к ванной комнате и решив, что нужно начать с того, чтобы смыть с нее грязь и запах. От них можно избавиться водой, чего не скажешь о воспоминаниях. То, что с ней случилось, капитально надломало её. Заставило молчать. И тихо плакать, ведь кричать она не может. Просто нет ни голоса, ни сил.

Включаю воду. Холодную, горячей нет. Айли обнимает себя за плечи, уставившись в узорчатый кафель на полу.

- Ты... - я не могу сказать это вслух, но, кажется, девушка и без того меня понимает. Она кивает головой десять секунд, словно у нее нервный тик, а я вздыхаю, ставя руки на бедра. - Ладно, я оставлю тебя и зайду через пять минут, хорошо? - она снова согласно трясет головой, как китайский болванчик. Выхожу, закрывая за собой дверь. Мне не хочется оставлять её одну, ведь пережитое могло разрушить её, и, чтобы избавиться от боли, она может нанести себе вред, и тогда случится непоправимое. Я уже потерял сестру. Она вскрыла себе вены вскоре после происшествия с родителями. А потерю Айли я просто не вынесу.

Пять минут перетекают в вечность. Это самые длинные пять минут в моей жизни. Время для меня застыло. Это словно в песочные часы подсыпают песок, отчего время никогда не заканчивается. Это моя вечность.

Стучусь костяшками пальцев в покрашенную белой краской дверь.- Айли? - спрашиваю. Дергаю ручку двери, медленно заходя внутрь. Шум воды и слабый свет лампочки. Айли стоит под душем ко мне спиной, даже не сообразив снять с себя одежду. Её всю трясет, а в дно душевой кабины льется лишь грязь в вперемешку с кровью. Подхожу к ней, медленно, боясь сделать лишнее движение. Она прячет руки в подмышки, сутулясь, отчего выступают ключицы. Сквозь мокрую майку проступает ряд бусин-позвонков, а мокрые светлые волосы скрывают её лицо. Выключаю воду, не спуская с Айли глаз. Она смотрит куда-то в пол, бегая округленными глазами по рифлёной поверхности душевой кабины. У нее дрожит челюсть от холода, и она обнимает себя за плечи. Я накидываю на нее полотенце, и она медленно, но все же кутается в него.

- Айли, - я подаю ей руку, но она не видит её. Потому иду на рискованный шаг, прижимая её к себе и поднимая на руки, чтобы поставить на пол. Она лёгкая, словно снег, и холодная, как зима. Ставлю ее на кафельный пол. Кажется, она перестала плакать, просто шмыгает носом, все так же смотря куда-то в пол. - Давай избавимся от мокрой одежды? - спрашиваю, на что она медленно кивает.

Я присаживаюсь вниз, аккуратно поднимая её ногу, чтобы снять кед. Так же аккуратно ставлю её вниз, переходя на вторую. Айли всхлипывает, когда касаюсь её лодыжки, и я хмурюсь, закатывая джинсу вверх и смотря на внушительный ожог. Черт подери. Это она сама себя так? Снимаю второй кед, вновь поднимаясь на ноги. Хватаюсь за подолы полотенца, а Айли мычит, но все же соглашается его сбросить. Я берусь за края её мокрой майки, а девушка поднимает руки вверх, помогая мне избавиться от своей одежды.

Наши с ней отношения, если все, что между нами, можно таковым назвать, развиваются слишком быстро. Мне хотелось бы с ней говорить о чем угодно. Слушать как прошёл её день, какую музыку она предпочитает, знать все то, что её беспокоит. А сейчас мы оба наслаждаемся тишиной.

Я смотрю на нее и неуверенно тяну руку к молнии на её джинсах. Она не сможет сделать это одна. Ей нужна помощь. Я понимаю, что ей с этим не справиться, когда она молча кивает головой. Расстегиваю молнию с пуговицей, пытаясь потянуть штаны вниз. Стягивать джинсы с мокрого тела не так уж и легко. Айли стоит передо мной в одном нижнем белье, пытаясь закрыться руками.- Я принесу тебе чистую одежду, - хриплю, на что она снова кивает. Выхожу из ванной, входя в комнату. Я не знаю, что девушка обычно носит, потому достаю серые спортивные штаны и кофту с длинными рукавами. Я не знаю, что делают в такой ситуации, но я не могу её бросить. И не хочу. И не стану.Ну все, это диагноз.

Вхожу в ванную, кладя сухую одежду на край умывальника. Вновь подхожу к ней, пытаясь убрать прилипшие к лицу волосы. Они такие мягкие на ощупь... Обхожу её сзади, беря с полки над умывальником резинку, и скрепляю светлые пряди в хвост, как когда-то делал сестре. Стараюсь не делать резких движений, чтобы её не напугать. Мои пальцы едва касаются её голого плеча, и девушка вздрагивает, когда я оттягиваю шлейку лифчика. Расстегиваю застёжку и тут же беру футболку, бережно надевая её на девушку. Она стоит ко мне спиной, но я вижу, как у нее покраснели уши. Я её смущаю.

- Ты... - я вновь не могу произнести это вслух, но у Айли есть удивительный дар понимать меня с полуслова или даже читать мысли. Девушка начинает шевелиться, слабо хватаясь за свои штаны и лепеча: "Я с-сама". Киваю головой, отходя к двери и поворачиваясь.

Больше никто не сделает ей больно. И мне пофиг, что у меня запрет выходить из отеля сроком в вечность. Я найду способ уничтожить того, кто хоть пальцем её тронет. Она и так сломана. Как марионетка. Как я.Айли кладет руку мне на плечо, и я накрываю её своей, поворачиваясь к девушке. Она впервые смотрит мне в глаза. У нее они холодного и пустого оттенка.

- Эй, - шепчу. Убираю за ухо её выбившийся волосок. - Пойдём, - увожу девушку в комнату, усаживая на кресло. - У вас есть аптечка? - я смотрю на нее, и Айли медленно кивает в сторону сумки матери. Я расстегиваю молнию, тут же находя металлическую аптечку. Спирта, чтобы продезинфицировать рану, здесь нет, но есть маленький пузырек русской водки, при виде которой Айли начинает плакать, словно ребёнок. - Не бойся, я не сделаю тебе больно.

Опускаюсь рядом с ней на колени, накладывая бинт на её лодыжку. Айли скулит от боли, а я глажу её по коленке, успокаивая. Сто лет уже не оказывал кому-либо медицинскую помощь. Потом открываю пузырек со "спиртом", смачивая им кусок ваты. Айли недоверчиво прижимает к себе левую кисть, на которой красуется глубокий и все ещё сочащийся кровью порез.

- Ты мне веришь? - касаюсь пальцами её руки, смотря прямо в два глубоких океана её глаз. Девушка вздыхает, неуверенно протягивая мне руку. Она начинает стонать и всхлипывать, когда я касаюсь ваткой раны. Дую на порез, и Айли затихает, в упор смотря на меня. - Что? - тихо спрашиваю, пытаясь улыбнуться. Я перебинтовываю ей запястье, обрезая лишний бинт.- У-у тебя ру-уки холод-дные, - говорит она, заикаясь от холода.

Помогаю ей встать, подведя к кровати. Она медленно опускается на подушку, накрываясь одеялом. Смотрю на девушку, а потом разворачиваюсь, чтобы уйти, но Айли резко хватает меня за руку, прося остаться. У нас обоих пальцы мертвенно холодные.

- Не-не уходи-и, - у нее дрожит челюсть и зубы стучат громко.

Если я останусь, Синди это не понравится. Она будет в ярости. Но все, что не нравится Синди, - нравится мне.

К черту все.

- Ладно, - тихо отвечаю. Обхожу её кровать с другой стороны, намереваясь сесть на стул рядом, но Айли двигается к противоположному краю, отворачивая одеяло. Я смотрю на нее, ведь не уверен, что идея из лучших. - Айли, я...- Пожалуйста, - хрипит она. И я опускаюсь на полуторную кровать рядом с ней.

"Её одежда пахнет персиками", - почему-то мелькает далекая мысль.

Айли молчит, просто поджимает к себе ноги, а её острые коленки упираются мне в ребра. Она кладет голову мне на руку, смотря на меня снизу вверх. Её ледяные пальцы сминают края моего свитера, оттягивая его.

- Тебе холодно? - я мог бы и не спрашивать. Девушка кивает, едва сгибая уголки губ. Я чуть отстраняюсь, снимая с себя свитер и протягивая ей. Айли слабо упирается плечом в матрац, натягивая его на себя. - Так лучше? - убираю с её лба прядь волос, а Айли согласно кивает. Сначала она устраивается на подушке, потом ложится мне на руку, а потом и вовсе сворачивается клубочком у меня на груди. Я могу слышать стук её сердца, её рваный и сбитый ритм дыхания. Она все еще дрожит, но уже не так сильно. Понимаю, что она уснула, когда, вместо рваного, дыхание становится относительно ровным.Чувствую теплоту её тела. Слишком теплую, словно у нее жар. Она дышит так тихо, что кажется, будто сама тишина тонет в частоте её вдохов.

Поглаживаю пальцами по её голове. И время снова замирает. Такую вечность я бы, пожалуй, оставил.

Она такая красивая. Такая сильная. Независимая. Чего ни в коем случае не скажешь обо мне. Я уже давно мёртв внутри.

И у меня нет никого, о ком я мог бы заботиться.

Нет никого, кто позаботился бы обо мне.Айли начинает всхлипывать, а я чувствую, как намокает моя футболка.- Эй, - шепчу, касаясь её щеки. - Эй, я рядом, слышишь? Я рядом.

Айли плачет, упираясь ладонями мне в грудь.- Дилан... Это он! Он запер меня! Он запер меня снова! Он делает мне больно! Дилан! - Айли кричит, а её глаза шарят пространство. - Нет! - она зажимает уши руками, чтобы не слышать собственного крика.

- Кто? Айли, кто? Кто это?

- Дилан, он меня убьет! - она резкоерзает на кровати.

И понимание того, что Айли все ещё спит и это кошмар, приходит не сразу. Девушка начинает бороться руками, а я начинаю сдерживать её.- Айли, это сон! Все хорошо!

Она извивается. Она не может дышать, её всю трясет.

- Гаррет! Он уже открывает дверь! Дилан, он...Уилсон? Ну конечно. Кому ещё понадобилось это, если не ему? Это он сделал такое с Айли. Он сломал её.

И ответит.

- Айли, здесь никого нет! - я стараюсь не кричать. Она бьёт меня кулаком в грудь, защищаясь, словно я собираюсь на нее напасть. Гаррет бил её? Мне прекрасно знакомо её состояние. Сам в детстве часто страдал паническими атаками. - Так, Айли, дыши... Слышишь? Просто дыши.

Не знаю, что сделать, она меня не слушает, потому остаётся лишь один выход. Успокоить её самому. Поднимаю пальцем её лицо за подбородок и целую в уголок губ. Айли моментально утихает, словно в ней выключили функцию "сходить с ума".Я... Поцеловал её?Прижимаю её голову к своей груди и она немного успокаивается. Что-то невнятно лепечет, а потом и вовсе обмякает в моих руках.

Гаррет Уилсон - человек, обеспечивший ей ночные кошмары.

Гаррет Уилсон - человек, причинивший ей боль.Гаррет Уилсон - человек, который не останется безнаказанным.

Гаррет Уилсон - человек-труп.Она снова спит, а я просто стерегу её сон. Прогоняю кошмары.Слышу в коридоре шаги. Здесь у каждого свои звуки при ходьбе, и Фиону я узнаю сразу. Она возвращается в номер, а значит, мне пора уходить.

***От лица Айли.Дверь открывается, и женщина входит в номер, а скрип пословиц становится звуком, который нарушил мой сон.

- Айли? - её голос дрожит, а глаза округлились от удивления.Я приподнимаюсь на локтях, тут же смотря на пустую сторону своей кровати, словно кроме меня здесь никого и не было. Дилана нет.Она налетает на меня с объятиями, обцеловывая мне лоб и щеки.

- Где? Где ты была? Что с тобой произошло? - она плачет, сжимая моё лицо в ладонях. - Девочка моя. Моя Айли...- Мам, - говорю слабо.

Она смотрит на мою руку и на губу, а потом спрашивает резко:- Кто? Кто это сделал?

- Мам, я... Все хорошо.- Скажи мне их имена, они ответят! Я их нахрен засужу! Всех засужу!

- Мам! - вскрикиваю, так как она меня не слышит. - Я же сказала, что все хорошо.

Она недоуменно смотрит на меня.Я правда хочу ей рассказать, что произошло. Хочу рассказать о Гаррете Уилсоне и о том, как он держал меня в плену. Но сейчас я хочу просто побыть со своей мамой...- Поверь, будет лучше, если ты не будешь знать. Я жива и я в порядке.

Мне стало легче с Диланом, он будто впитал мою боль, хотя я и слова ему не сказала.

- Айли... - тянет мама, сжимая мою руку.

- Все хорошо, - я думала, что улыбка будет уже невозможной.Но Дилану удалось как-то собрать меня. Собрать воедино. И я помню. Помню все, что он сделал.

Касаюсь пальцами уголка губ.И поцелуй помню.

Это не я спасла себя.

Это он спас меня.