Четверо товарищей. Глава X: Весна и лето 1007-го года. (2/2)
***Цепь бойцов в зелёной форме кралась сквозь лесную чащобу, выстроившись уступом. Впереди шёл командир отделения, внимательно смотря по сторонам и под ноги. Этот лес был другим, вовсе не похожим на ликтидский. Леса, окружавшие улей-столицу Везалиполис были другими, хоть рядовой обыватель и не отличил бы их от знаменитой Пущи.
Вдруг командир дёрнул головой вбок, отделение остановилось, прильнув к бурно разросшемуся подлеску. В лесу пели птицы и пищала мошкара. Чейнджлингам было нечего бояться: комарье жало не проткнёт панциря. Дул лёгкий ветер, хвойные деревья давали приятную тень.
Командир вытянул шею, и начал прислушиваться к лесу, затем он приложил ухо к земле, и пролежал так полминуты. Наконец, он жестом приказал двигаться дальше. Вот перед ними показалась поляна, испещрённая рытвинами от выкорчеванных пней. Пристально осмотревшись, старший подозвал к себе ефрейтора и всех остальных бойцов, они заняли большую рытвину от какого-то крупного дерева.
— Мы сейчас находимся здесь. — Тихо и быстро проговорил командир, указывая на один из квадратов развёрнутой карты. Я не смог услышать шагов, значит мы либо сильно опережаем, либо катастрофически отстаём от них, тем не менее, если будем идти как шли — выйдем к точке к четырём дня. — Его подчинённые ответили кивками.
— Рейнис, ты услышал? — Рейнис, залегший на краю рытвины обернулся и кивнул. Отделение выбралось из ямы и вновь разомкнулось в цепь. Предстояло ещё два часа пути, все устали, но ещё были боеспособны. Цепь неуклонно шла вперёд, её вели опытные охотники, умевшие ориентироваться в лесах. Егеря считались элитными подразделениями, ведь для того чтобы обучить простого биненштокера сносно стрелять уходили месяцы, а жители ликтидской глубинки стреляли с детства. Пони, и иные копытные не могли сравниться в меткости с грифонами и алмазными псами, которым было намного удобнее управляться с ружьями. Считалось крайне похвальным, если солдат выпускал пять пуль и попадал, ликтидцы же практически не промахивались, они с пелёнок учились убивать.
Отделение снова замерло, скрывшись под хвоей раскидистых елей. Из бурелома выглядывал угол бревенчатого сруба: они наконец добрались. Короткая пауза, и вновь сигнал двигаться. Внутри сруба не было слышно ни голосов, ни какой либо деятельности. Вот отделение уже вплотную подобралось к бревенчатой стене без окон и дверей.
— Рейнис, Хильф, и вы двое — заходите справа. Я, ефрейтор с остальными обойдём слева. Следите за окнами, если будут.
Короткий кивок, отделение разделилось. Рейнис со своим отрядом шёл вдоль бревенчатой стены, он вёл ещё четверых бойцов, их ему фактически доверили. Вдруг в стене показалась узкая щель-бойница.
— Хильф, возьми его на мушку. — Почти прошептал он, и прополз под окном так, чтобы потенциальные обитатели не заметили его. Егеря окружили сруб, там до сих пор было тихо.
— Я пойду первым. — Сказал ефрейтор и вломился внутрь. Внутри оказалось пусто, и никаких следов чьей-либо деятельности. Вышло так, что отделение в котором был Рейнис первым достигло цели. Остальные отделения подошли в течении сорока пяти минут. Был разбит привал, начали готовить обед. Все были усталыми, но довольными от того, что их путь закончился.
Рейнис сидел у костра с сослуживцами, на огне варилась тушёнка, из котелка уже приятно пахло мясом: ликтидцы отлично умели готовить его. Кто-то курил, кто-то смеялся, кто-то пытался поспать, офицеры склонились над картой и выясняли маршрут обратного похода. Отдыхать планировалось полчаса. Всего у сруба собрался целый взвод, никто не отстал и не потерялся. Были расставлены постовые, к солдатам обратился цугфюрер Кенрис:
— Молодцы что справились с задачей, сейчас будет отдых, а потом полным составом вернёмся в часть.
Вот так просто, без бравура и лишней красоты он похвалил своих подчинённых, те просто молча выслушали его. Так уж вышло, егерские части комплектовались только из ликтидских охотников, там не было солдат и офицеров из иных областей и ульев. Все здесь знали друг друга, все были земляки.
День был замечательный, но все притомились. Двоих солдат послали искать родник, они вернулись с полными котелками. Их произвели в герои дня: у утомившихся бойцов появилась возможность умыться. Егеря пожалели, что по штату им не положено стальных шлемов, они бы тогда и в них набрали воды.
Служба не была для Рейниса тяжела, по крайней мере, он сам не распространялся об этом. Ликтиденягеров считали элитой, жёстко муштровали, учили всему: от рытья и маскировки окопов, до ориентирования в лесу, захвата и допроса пленных, организации ловушек и засад. Это была лёгкая пехота, но в дивизии были и тяжёлые пушки, и логистическая служба, и тягловые части. Была стратегическая боевая единица — дивизия: полки, батальоны, роты, штабы, курьеры, полевая жандармерия, кухня и оркестр; и воевать она могла так же, как все. Но намного ценнее она была, когда действовали не полки и батальоны, а роты и взводы: маленькие отряды храбрых и опытных бойцов, не дающих покоя врагу ни днём, ни ночью, ни на фронте, ни в тылу.
***Огонёк папиросы тлел в тёмном углу комнаты, единственная яркая лампа освещала стол, сидящих за ним так же не было видно. Старую выщербленную столешницу плотно покрывал толстый слой документов. Они не лежали скопом, но были тщательно расфасованы в бледно-жёлтые картонные папки.
— Много вы наскребли, господа. — Сказал один из присутствующих. Огонёк дрогнул и сместился в сторону, свет лампы потускнел от выдохнутого табачного дыма. — Не вышло бы тут подлога, с нас ведь за это и панцирь и шкуру сдерут, вон какие тут лица. — Из темноты показалось чёрное копыто, указавшее на имя одного из досье: это был полковник враксианской полиции.— Информаторы не лгут, герр Сыщик. — Откликнулись ему. — Некоторые проверялись по десять-пятнадцать раз. Осечка исключена.
— Верю... И всё же, чёрт меня подери... Тут одних старших секретарей пять штук, а сколько работников полиции и администрации...
— Всё что мы делали, это собирали информацию и проявляли её на достоверность. Мы сами были удивлены.
— Скоро, через месяц или два, мы начнём ловить и убивать их. Я поручил вам сформировать боевые группы, самолично набрал нескольких бойцов из полиции. Этого не хватит, сверху была спущена директива о привлечении воинских частей. Я поручил это одному из вас.
— Да, мой выбор остановился на третьей панцергренадёрской дивизии. — Начал свой доклад один из сыщиков. — Она полностью укомплектована старослужащими, многие из них проходили службу в добровольческих корпусах и дрались во Враксе два года назад. Они не будут задавать вопросов, грязная работа им привычна. В данный момент они вовлечены в учения, но шесть месяцев главных учений уже прошёл. Мы можем реквизировать до батальона панцергренадёр на наши нужды.
— Батальон? Батальона может не хватить. Сколько бойцов смогли собрать остальные?
— Меньше тысячи.
Повисла короткая пауза, огонёк папиросы затух, послышался глухой кашель заядлого курильщика.
— Плохо дело. Я запрошу помощи от Грюнаугера. Улей большой, но нас интересуют в основном только верхние жилблоки и самый низ, где они собирают свои банды. Нам понадобиться больше одного батальона, нам понадобиться несколько тысяч штыков.
— Другим ульям тоже они понадобятся...
— Но в меньшей степени, я думаю. Перед нами стоит задача, мы обязаны выполнить её. Выясните число тораксианцев, наше число должно превосходить их десятикратно. Привлекайте армию и полицию, этого полковника можно убрать под коррупционным предлогом... Да, так и следует делать. У нас есть сила и власть. Так или иначе, у нас ещё два-полтора месяца на всё это. Мы должны успеть.
Сыщики один за другим начали выходить из помещения. Им предстояло много тяжёлой, изнурительной работы. У выхода стояли часовые — бойцы в чёрных кожаных куртках с кобурами на груди охраняли своё начальство. Последним вышел старший Сыщик, отвечавший за все дела, идущие в улье.
— Ну что, стрекоза, жди своего часа. — С улыбкой бросил он одному из охранников. Это был Кулекс. Он уволился из полиции и попал в боевой отряд тайной полиции. С тех пор он жил на казённые харчи, упражнялся в стрельбе, читал и учился. Все в этой организации ждали чего-то, и он ждал. Скоро что-то должно было стрястись, и все готовились к этому. Август во Враксе нельзя было отличить от февраля или марта, здесь всё жило своей, монотонной и однообразной жизнью. Это место было сильно поражено заговорщической гидрой, а они должны были одним махом снести ей все её головы. Клубки невинных интрижек незаметно перетекали в дела государственной важности, и те, кто сначала не считал себя виновным, постепенно всё сильнее и сильнее погружались в омут предательства. Их было больно убивать, но выбора не было.