Глава 6. Связь. (1/1)

Хвамин простояла около кабинета минут десять, пытаясь определиться, к кому же ей пойти сначала. Ханна сейчас слишком обижена, так что говорить с ней нет как такового смысла. Тэхен вряд ли поможет чем-то, потому что они пока только на пути становления полноценными друзьями, да и если вдруг Ханна снова решит проследить за ней и увидит Хвамин с Тэхеном, это не приведет ни к чему хорошему. Уверенной поступью, тихо, Хвамин шла по коридору общежития на первом этаже. Днем тут было не так много людей, потому как обычно в это время ученики занимались своими делами: кто-то проводил время с друзьями в кафе, кто-то гулял в одиночестве в парке, кто-то пропадал на дополнительных занятиях или в библиотеке, а кто-то сидел в своих комнатах, не особо желая с кем-то сталкиваться. На этот раз Чонгук попал именно в их число. Объяснить, почему настроение настолько скверное, Чонгук не мог даже сам себе, не то что Хвамин, которая вдруг появилась на пороге его комнаты, стояла, робко смотря в пол и переминаясь с ноги на ногу, спрашивала такое банальное ?Как дела?. С одной стороны Чонгук не хотел ее видеть. Не хотел видеть никого. С другой — он ждал ее. Внутри все чувства смешались во что-то непонятное, раннее Чонгуку незнакомое. Горькое и в тоже время родное, теплое чувство разлилось внутри него.— Ты мне нравишься, — выпалил Чонгук прежде, чем понял, что именно сказал.— Я тебе что? — Хвамин шумно сглотнула.— Не заставляй меня повторять тебе дважды, — Невидимка уперся руками о стену в своей комнате. Он не мог посмотреть на нее. Не сейчас. Чонгук не готов.— Но.. Ты уверен? Мы едва знакомы, — осторожно сказала Хвамин, и о Боги, насколько же Чонгук был с ней согласен. Вся эта ситуация казалась ему каким-то абсурдом, глупостью, чьей-то дурацкой шуткой. Чонгук никогда не был настолько безответственным и ветреным, все решения он принимал с умом, взвешивал все ?за? и ?против?. А уж к вопросу влюбленности и вообще каких-либо чувств подходил весьма осторожно, с опаской. Это казалось Чонгуку недопустимым ребячеством, какое он себе просто ну не мог позволить.— Не уверен, — честно признает он, — я.. не чувствую чего-то сильного. Просто симпатия, не бери в голову.— Ты поэтому ушел?— Да, потому что ревновал, — Чонгук кивнул, вспоминая свой раздраженный рык, сильный хлопок двери, от которого его сосед даже стукнул в стену пару раз,— чертовы корни.— Что?— Не важно, давай забудем? Думаю, это временное помутнение рассудка, — Чонгук шумно выдыхает, — но прошу, ради меня и ради.. в общем, просто старайся не провоцировать меня, хорошо?— О чем ты? — Хвамин недоуменно посмотрела на него, — ты имеешь ввиду Тэхена?— Да, его и любого другого. Где угодно, только не при мне.— Хорошо. Хвамин была в растерянности. Шуточные слова Ханны в итоге оказались чистой правдой: Чонгуку нравилась Хвамин. Не то чтобы с этим были какие-то проблемы. Просто Чонгук Хвамин немного пугал. Особенно своими странными неожиданными фразочками.?Чертовы корни.? Она морщится и трясет головой — это не ее дело. Если Чонгук просит Хвамин не причинять ему боль, то она не будет. Хотя Хвамин итак бы этого не сделала. Зомби уверена, Тэхен поймет ее и поможет. Она бы рада сейчас же пойти к нему или к Ханне, чтобы рассказать столь волнующую новость, но Хвамин вспоминает, что сегодня вторник. А значит, пришло время наведаться к врачу.*** Сокджин сидел молча в своем рабочем кресле, перечитывал содержание каких-то бумаг, задумчиво кусал ручку. В дверь постучали. Доктор спешно натянул на лицо маску, но когда увидел в дверях Хвамин, выдохнул и маску опустил. Все равно скрывать от нее уже нечего.— В прошлый раз ты потеряла много крови, мне пришлось долго объясняться с уборщицей. Зато твоя царапина на щеке затянулась на удивление быстро, думаю, в ближайшее время она пропадет вовсе, — сказал Сокджин, когда отлепил от ее щеки пластырь.— Кстати, я больше не видела того студента. Что с ним? — Хвамин вспомнила про Демона, который оставил ей такой подарок.— А ты не в курсе? Юнги разобрался с ним, можешь как-нибудь спросить его об этом, — какое-то время они молчали, не решаясь заговорить о событиях прошлой ночи. Эта тишина могла бы занянуться надолго, если бы не любопытство Хвамин и ее привычка лезть в чужие дела.— Не думаю, что красоту можно спрятать за обычной маской, — высказалась Хвамин, — долго так вы скрываться не сможете, Сокджин-сонбенним, — она сидела на кушетке и болтала ногами, как ребенок. Доктор отметил про себя, что сегодня Хвамин более приставуча и любопытна, нежели раньше.— Я здесь ненадолго, — коротко заключил в ответ Сокджин, — когда я разберусь со своими делами, я перестану тут работать, — Хвамин удивилась. Обычно Сокджин не любил раскрывать свои планы, был довольно закрыт и вообще ее любопытство терпеть не мог. Но сейчас Русал был абсолютно спокоен и даже довольно открыт.— Как вы думаете, за время отсутствия в жизни Тэхена, Вы сильно изменились? — Хвамин задает довольно логичный вопрос.— Почему ты спрашиваешь? — Сокджин вопросительно изгибает бровь, когда поворачивается к ней с баночкой мази в руках и упаковкой новеньких пластырей.— Тэхен вот не изменился. Может, если только внешне, только для других. Но, как я понимаю, он все равно остался собой, — она сделала паузу, будто обдумывая, стоит ли ей говорить дальше, — но Вы не похожи на того Сокджина, про которого он мне рассказывал.— Думаешь, за столько лет я мог измениться настолько, что теперь вожу Тэхена за нос, притворяясь все тем же заботливым хеном? — спросил доктор, издав звук, напоминающий усмешку.— Может быть, — Хвамин была столь же прямолинейна.— Ты сама ответила на свой вопрос, когда говорила о Тэхене, — Сокджин подошел ближе и нагнулся к ней, чтобы обработать порез. Это было странно осознавать, но сейчас он казался действительно нормальным адекватным доктором, заботящимся о пациентах. В его взгляде читалось неподдельное тепло, — я могу казаться другим, но я все еще Ким Сокджин, которого Тэхен знал, — доктор осторожно провел пальцем по ранке, обработав ее все той же мазью, налепил новый пластырь и ушел к шкафчику с медикаментами. В его руках сверкнула связка ключей.— Сегодня вы более разговорчевы и добры, чем обычно, — непонятно зачем выпалила Хвамин, пытаясь поддержать беседу. Молчание напрягало ее, а чувство интереса размывало всякие границы такта.— Не хотел быть кому-то близким, пока не найду его.— Тэхена?— Да, и его тоже. Вчера мы встретились впервые.. за много лет, — теперь Хвамин поняла, почему Сокджин показался ей каким-то обновленным и другим. Он замолчал, кажется, вспоминая вчерашнюю ночь, когда он наконец смог заговорить со своим старым другом. Вот почему доктор даже выглядел как-то иначе. Это было для Сокджина чем-то очень страшным, пугающим и непреодолимо сложным. Но ему нужно было поговорить с ним — бегать от Тэхена в течении нескольких месяцев, прячась за медицинской маской, и каждый раз, слыша стук в дверь, инстинктивно прятать лицо, было таким себе вариантом. Все должно было произойти намного раньше и быстрее. Но только столкнувшись лицом к лицу с проблемой возвращения, Сокджин понял, что на словах все проще, чем на деле. Им было, что обсудить, что вспомнить, было что сказать друг другу. Сокджин извинялся бесконечно много, а Тэхен плакал и бил кулаками стеллажи с книгами. Сокджин всегда был строгим, не слишком эмоциональным, но тем не менее не таким холодным, каким его могли видеть другие на данный момент. Разлука с Тэхеном сделала свое дело. И почему-то сейчас, сидя в своем кресле, напротив Хвамин, Сокджин уже не чувствует того дикого желания бежать от нее прочь, нет внутри чувства беспокойства, страха, раздражения, какое она вызывала у него изначально.— Тэхен сегодня извинился передо мной, — вдруг сообщила Хвамин, — это ведь он из-за Вас это сделал? —она сощурилась.— Нет, я не просил его об этом, — коротко и спокойно, в своей манере ответил Сокджин, — Тэхен всегда был совестливым и правильным. Я лишь всегда поддерживал эти его качества.— Да, Тэхен рассказывал о вашем детстве.— Так ты знаешь? Хорошо, тогда нет смысла медлить, — доктор встал со своего места и направился к двери, приоткрыл ее, проверяя, нет ли кого рядом. Подошел к окну, оглядел округу, а затем закрыл шторы. Все это было похоже на кадры из фильма, где какой-то спец.агент должен скрыться и рассказать при этом что-то совершенно секретное, — я уже говорил, что в кампусе нахожусь не просто от ?нечего делать?, — начал он. Хвамин кивнула. Она уже давно поняла, что с этим доктором не все так чисто, — на самом деле, я искал не только Тэхена. Точнее, изначально я вообще пришел сюда не из-за него.— А из-за кого?— Из-за своего брата, — при упоминании этого человека у Сокджина буквально затряслись руки. И это было чертовски необычно.— Б-брата? Еще один Русал в кампусе? — у нее от шока буквально онемели конечности. Русалы — большая редкость в наше время, они почти истреблены и, как думает сама Хвамин, используются Русалками скорее как ресурс размножения, что не так уж далеко от правды.— Не совсем, — было видно, что Сокджин опасается говорить о чем-то подобном столь открыто. Это было чем-то секретным, но таким, что знали все, и тем не менее, вслух и открыто обычно не обсуждали. Русалки действительно преследовали Русалов. Они слишком ревнивы, ревнивы даже до внешности. Отсюда раньше можно было слышать, что Русалы на самом деле уродливы. Это ничто иное, как байка Русалок-ревнительниц, которые завидовали представителям своей же расы,— мне нужна твоя помощь с ним, — Сокджин был краток и точен, как всегда.— А как я могу помочь? Я не понимаю.. — Хвамин правда не понимала. Она толком не общалась-то ни с кем, чтобы иметь какие-то связи или полезные знакомства. Она едва поступила!— Чонгук. Чон Чонгук, знаешь такого?*** Хвамин на ватных ногах вышла из кабинета Сокджина и побрела из третьего корпуса прочь в сторону общежитий. Слишком много событий за день, слишком много информации, которую нужно осознать, принять и еще никому не выдать. Сокджин — Русал, Тэхен — его старый друг, а Чонгук — брат. И все это вместе свалилось на хрупкую Хвамин, пригвоздив к земле. Каждая новость, каждое новое событие вновь и вновь толкало ее в этот омут собственных мыслей. Топило ее в вопросах и догадках, не давая возможности даже опомниться, чтобы выбраться из-под толщи этой своеобразной ?воды?. Сейчас, в конце дня, ей бы очень помогло понимание друзей, но, как назло, Чонгука беспокоить ей точно не хотелось, Ханна все еще была обижена, а Тэхен зависал невесть где. Она почти отчаялась, как вдруг вспомнила, что у нее есть человек, к которому можно со всем этим прийти. Ничего не объясняя, просто прийти и поделиться мыслями, роем атакующими ее голову. Хвамин очень устала, ей нужен чай, теплый плед, удобное кресло и Чон Хосок, мирно читающий какую-то очередную книжку в своей библиотеке.