Глава 23 (1/1)

Уже второй раз за короткое время Богдан проснулся похмельным. Причем, похмельным, это как сказать, такое ощущение, что он все еще в дугу пьяный, не успев проспаться после очередной гулянки. Кстати, а по какому поводу состоялось это незапланированное мероприятие? И чем оно грозит своим участникам, ведь Яр, кажется, не шутил, когда обещал отправить нарушителей режима на «губу». Как-то не очень хотелось куковать в таком состоянии в маленьком и сыром помещении в самом дальнем углу трюма, причем парень не вполне понимал причину такой сырости, ведь за бортом судна вовсе не вода. И интересно, кто именно будет коротать с ним время наказания, подробности банкета почему-то ускользали из памяти, хоть ты тресни.Богдан попытался потянуться, не тревожа голову, однако тут же осознал, что она-то как раз и не болит, а вот мысли разбегаются в разные стороны, не давая сосредоточиться и вспомнить хоть какие подробности происходившего накануне.Рука, шарившая по кровати над головой, наткнулась вдруг на что-то шершавое и ледяное. Да и вообще его как-то потряхивало, он раньше думал, с похмелья, а оказалось, от холода. Может, он уже там, на месте предполагаемого наказания? Но кто посмел оттащить его туда в бесчувственном состоянии?! А как же право на защиту, возможность оправдаться и покаяться в попытке скостить наказание, телефонный звонок адвокату… а это, в принципе, не нужно.В любом случае, надо открыть глаза и определиться с расположением в пространстве. Что Богдан и сделал, осторожно приоткрывая веки. Он лежал на дощатом ложе, покрытом далеко не мягкой дерюгой, в широкой темной нише с каменными стенами, а сама ниша располагалась, скорее всего, в довольно большом помещении непонятно какого дома. А прямо напротив него застыл как-то странно его рассматривавший Сатх и кривил бледные губы в обычной своей неприятной улыбке.Больше всего в этой ситуации Богдана поразила собственная реакция. Вернее, почти полное отсутствие таковой. В иное время парень обязательно бы отшатнулся от этого мерзкого типа, в прошлом постоянно цеплявшего его оскорблениями, покрыл трехэтажным матом и послал далеко и надолго. Сейчас эта первая резкая реакция разбилась о непонятную расслабуху, охватившую не только разум, но и тело. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой, но даже эта настораживающая беспомощность перед лицом заклятого врага странным образом оставила его равнодушным.- Какого… хрена… - только и смогли выдавить непослушные губы. – Чего ты тут…Собственный голос узнавался с трудом, слова казались неповоротливыми глыбами, а каждый звук остроугольным камнем застревал в пересохшем горле.- А где тут? – ехидно выцедил Сатх, и ухмыльнулся еще мерзее.Его голос звучал глухо и растянуто, как на испорченной пленке, Богдан даже не сразу понял вопрос. А потом вдруг подумал, а не с этим ли придурком он квасил вчера, и если да – то ЗАЧЕМ?Абсурдность мысли заставила нервно рассмеяться, но даже это простое действие заняло достаточно большое время, а смех прозвучал скрипом несмазанного колеса. Что вообще за фигня?!- Это ты сейчас посмеялся? – на всякий случай уточнил неприятный тип, вздернув брови, а потом удивил Богдана реакцией.Он поежился, словно только сейчас ощутил, насколько вокруг холодно, и посмотрел на парня странным взглядом, в котором сквозила легкая жалость.- Зря! – серьезно констатировал он. – Очень зря. Но, в принципе, в последний раз можно.***Больше Богдан действительно не смеялся. Особенно, когда понял, в какую глубокую жопу попал на этот раз. И, как оказалось, не он один.Тогда, сразу после пробуждения в незнакомом месте в обществе Сатха, Богдан так и не смог собрать мозги в кучу и разобраться, что к чему. Так и уснул, самым невероятным образом наплевав на все странности. Видимо, слишком расслабился, осознав свою неуязвимость, обеспеченную необычной мутацией организма. Если с ним ничего не смогут сделать физически, на остальное ему плевать. Гораздо больше волновало, где Яр, что с ним, и почему сам он оказался… неизвестно где в полном одиночестве… мгммм… ну, не в полном, как оказалось далее.Второй раз он проснулся от громкого хлопка и быстрого топота. Кто-то рухнул, казалось, прямо на него.- Дан! Дааааан! Проснись, пожалуйста, открой глаза! – вроде знакомый голос звучал, словно через толстый слой воды.Веки приподнялись с большим трудом. Он не мог себя заставить не то что окончательно проснуться, даже просто открыть глаза казалось величайшим подвигом. Странное состояние уже не пугало, затуманенный разум оправдывался непомерной усталостью, накопленной в этом тяжелом рейде, долгое время организм жил на грани своих возможностей, и вот плотина усталости прорвалась, вызвав почти полную и длительную отключку организма.- Дан, Дан, пожалуйста…Кажется, это надрывался Несми, и Богдан убедился в этом, сквозь ресницы разглядывая мечущегося перед его ложем паренька. Длинные волосы черным шлейфом метались за худощавой фигуркой в широких штанишках и обычной безрукавке с высоким воротом, а когда Богдан увидел заплаканное лицо, искаженное выражением сильнейшей тревоги и ярости, в спящее сознание снова начали закрадываться неспокойные мысли.

Они с трудом пронизывали слои плотного марева, заставляя задуматься над абсурдностью ситуации – он и Несми явно, уже почти со стопроцентной долей вероятности, находятся где угодно, только не на «Гурур-Такиме», к этому событию имеет непосредственной отношение его давний недруг Сатх, однако не он тут рулит, иначе быть Богдану давно оттраханным во все дыры со всей яростью человека, так давно этого жаждавшего.Внезапно Несми остановился и затравленно оглянулся, хрипловато рыкнул и кинулся в сторону, однако тут же отлетел к стенке рядом с кроватью от чьего-то сильного удара, с маху ударился об нее спиной и затылком, рухнул на пол, уходя из поля зрения Богдана, и сдавленно простонал.Богдан взвился над кроватью, собираясь устроить всем козлам арммагеддец локального масштаба, потому что никто не смел в его присутствии обижать беззащитного мальчика да еще и его друга, и вообще все достало. И ради этого он с удовольствием пожертвует еще несколькими сантиметрами чистой поверхности своей кожи и каким-то временем жизни.Он не сразу даже понял, что взвиться-то как раз не получилось, он смог только вяло трепыхнуться и снова повалиться на свое жесткое ложе, а привычные уже ощущения обжигающих искр, пронизывающих каждый капилляр, готовящихся выплеснуться наружу фонтаном карающего гнева, едва зародившись, бесследно растворились где-то в животе.Сначала Богдан и не осознал, что фокус в этот раз не прошел, сгоряча подхватился снова, и только лишь уразумев отсутствие результата, неподвижно распластался на спине и потрясенно замер. Да, он с трудом принял свое проклятие, с трудом смирился с тем, что в не очень долгое время полностью зарастет цветами и умрет молодым, однако оно давало весьма ощутимое чувство защиты, ведь даже себя убить у него не получилось. А сейчас, каким-то неимоверным образом лишившись этого преимущества, вдруг, вместо того, чтобы обрадоваться избавлению от проблемы, страшно запаниковал, ведь никаким иным образом он не сможет спасти Несми от… непонятно, от какой угрозы.У него даже мелькнула дикая мысль, проверять которую он кинулся немедленно: с трудом приподнялся и потянулся к ногам, задирая свои и без того короткие ночные штаны, однако…- Не стоит, мой милый, они там же, где и были. Все дело совсем не в этом.Этот старческий голос в прошлом звучал по-другому. Конечно, раньше фризская речь не пропускалась через фильтр магии, сейчас же Сийях-аке говорил русским языком, как заправский обитатель центральной полосы Богдановой родины. И этот диссонанс рязанского говора с внешностью пожилого таджика с лицом, изборожденным морщинами, как кожица печеного яблока, поразил Богдана даже больше того, что именно этот человек и оказался, по всей видимости, организатором всей этой байды.- Не напрягайся, гидъюччин, силы твои под моим полным контролем, - участливо пояснил дедулька, непонятным тоном выделив Богданову ипостась. – Все твои потуги пропадут втуне, зачем же стараться?И он с отеческой улыбкой палача-инквизитора пронаблюдал за тремя «потугами», результатом которых стало одно: Богдан раз за разом падал на спину, все более обессиленный каждой последующей попыткой.- Угомонился? – уже почти весело поинтересовался визирь, качая головой, словно и правда мудрый дедушка мягко журил непутевого внучка.Богдан понимал, что ведет себя не вполне адекватно, и уже после второй попытки можно было заканчивать с тестированием организма на проклятый вирус, но больно уж хотелось посрамить этого старого… нехорошего человека и разметать тут все в приступе праведного гнева. Не срослось.Визирь с любопытством и удовлетворением рассматривал тяжело дышащего парня, удрученно качая головой, словно действительно переживал за него, из-за своей собственной глупости едва не откинувшего копыта. Хотя кое-чего он все же добился: сильное напряжение немного развеяло нездоровый дурман, однако мысли продолжали бегать, словно вспугнутые вороном цыплята, не давая сосредоточиться на главных вопросах.- Ты, наверное, задаешь себе вопрос, что вообще происходит и как с этим связан пресветлый шахиншах? – как-то даже пафосно вопросил визирь.

Если честно, Богдана больше интересовало, что там с Несми, парень как упал, сильно ударившись о стенку, так и больше не шевелился. Но этот гребаный Эркюль Пуаро, видимо, перся от себя самого, планировал раскрыть все секреты происходящего и затыкаться не собирался. А о шахе Богдан почему-то вообще даже не вспомнил, хотя познакомился с визирем именно в его дворце. Но парень не мог даже послать дедушку по матушке, чертов язык не хотел ему повиноваться.- А больше всего ты хочешь узнать, куда делись твои способности и почему привычный гнев не наполняет тело невиданными силами. Скажи, как это – ощущать себя всемогущим?Старик придвинулся так близко, что Богдан почувствовал приторный запах какого-то масла, которым тот смазывал свою реденькую бороду, но отодвинуться не смог, как и ответить. Визирь схватил его за вихры на макушке и придвинул к своему лицу, жадно всматриваясь зоркими, совсем не старческими глазами, словно хотел заметить малейшее движение мысли. Напрасные старания, они, эти мысли, забрались так глубоко под черепную коробку, что он уже сомневался, смогут ли они выбраться назад.- Не можешь ответить? И не сможешь, пока тебя не перестанут колоть одним прекрасным средством, - визирь резко отпустил его волосы, отталкивая от себя с неожиданной силой, - за которое, кстати, ты можешь поблагодарить своего замечательного друга Инана Киричи. Это ведь он продолжил исследования своего отца, и смог очень продвинуться, более того, он совершил настоящий прорыв! К сожалению, мальчик совершенно свихнулся в процессе работы, но его заслуги неоценимы, хотя ему, по большому счету, уже все равно.

И тут Несми подал признаки жизни.- Но Арслан говорил, что не позволит продолжать эти исследования, - тихо проговорил парень, приподнимаясь с пола и потирая затылок.Если б мог, Богдан бросился бы его расцеловывать за то, что он жив и, в отличие от него самого, способен мыслить.- О, мой юный шпион очнулся! – Сийях-аке засиял гестаповской улыбкой, - Никогда не понимал, чем ты его зацепил? Этот хоть выглядит экзотично, а ты обычная дешевая подстилка… хотя нет, не дешевая, я видел суммы, которые проплачивались тебе из шахской казны. А так же знаю, что большая часть средств расходовалась здесь, на Архипелаге… моя ж ты наивность! Думал, перегоняя деньги в больницы и приюты, ты сможешь спасти этот мир? Глупость и транжирство, но куда тебе это понять! Хвала Небесным очам, у тебя хватило ума по-тихому свалить из дворца, иначе пришлось бы поступить с тобой так, как с ним.Жидкая бороденка мотнулась в сторону Богдана.- Скажу по секрету, ты поторопился, мальчик, - доверительно сообщил визирь растерянному Несми. – Но, теперь уже поздно. Скоро он будет здесь, и я совершу последний ход и закрою эту уже поднадоевшую партию.Даже едва соображая, Богдан сразу догадался, о чем толкует великий комбинатор, и на сердце стало еще тяжелее. Вряд ли этот человек начал бы свои ходы, не будь уверен в себе полностью. Значит, у него в рукаве завалялся не один козырь, а то и самый что ни на есть джокер, а сможет ли Арслан его покрыть? А Шахрияр… Богдан знал, что тот придет за ним, сунется в пекло, но его вытащит, не допуская решить проблемы своим «гневливым» методом, ведь каждый его новый цветок – кровоточащая язва на сердце возлюбленного. Смогут ли братья объединиться перед лицом общей опасности? И что делать с этой одержимостью Арслана, ведь больше всего от нее страдает Несми.И, кажется, у шахиншаха фризского наметились государственные проблемы: дедулька явно наметил смену династии и все вытекающие из этого последствия вплоть до революции и гражданской войны. Конечно, знаем, проходили, а в школе у него по истории всегда была пятерка. Но как…- Твои мечты – утопия! – не очень громко заметил Несми. – Фризские шахиншахи правят не только родом и кровью, они сами плоть своей земли…- Да-да-да, кого ты учишь, чужеземец! – шутливо возмутился визирь, грозя пареньку пальцем. – Уж мне ли не знать, кто и как в МОЕЙ стране. Но ты забываешь одно: в этот раз случилось невероятное. Родились близнецы, причем один из них таинственным образом пропал через день прямо из колыбели, вот незадача!Визирь преувеличенно, на грани глума, закачал головой, прижав ладони к щекам. Как будто нужны были еще какие-то доказательства того, что и к этому событию приложилась эта костлявая сморщенная лапка.- Зачем?... – прошептал все еще сидящий на полу Несми.- Коджер-Пахливи измельчали и вырождаются. Доказательством служит уже то, что сила рода в этот раз разделилась между двумя сыновьями. Такого не было никогда, и я понял, что это знак.- Только ты, наверное, заранее знал, что получишь такой знак, ведь готовиться начал задолго до того момента, как жена шахиншаха Керима родила первенцев.Богдан удивился тому, как окреп голос Несми. И вслед за своими словами парень довольно уверенно встал и присел у него в ногах. Выглядел он бодрым и, казалось, недавний удар не особо ему повредил.Визирь бросил на него острый взгляд, прищурив глаза до состояния узеньких щелок.- Щеееееенок! Все же добрался до архива! – прошипел он.

- Ты сам назвал меня шпионом, достопочтенный! – мальчик пожал плечами и повернулся к Богдану. – Сийях-аке сразу заинтересовался работами отца Инана, Салаха Киричи, спонсировал некоторые исследования. Думаю, он давно хотел совершить переворот, только ждал техподдержки.- Какая… связь… - язык все еще заплетался, хотя Богдан чувствовал себя ощутимо бодрее.И правда, ну не мог он понять, причем здесь эти исследования? Если только дело в том, что гидъюччины возмутятся творимому произволу с правящей династией. А вдруг они решат, что для Фризы так будет лучше и поддержат визиря? Богдан вспомнил, что уже размышлял над этим вопросом – почему шахи так спокойно относятся к наличию силы, способной разметать всю их армию. Ведь он не мог назвать Арслана эдаким народным любимцем, скорее уж тираном.- Всегда забываю, что ты тоже чужеземец, - ухмыльнулся уже оправившийся от шока, вызванного вопиющим неуважением, пожилой визирь. – Ведь первым гидъюччином Фризы был именно шахиншах, кстати, тоже Шахрияр, ведь на древнефризийском это имя значит «государь». Только у шахов вся их сущность выражена лишь именем на спине – знаком принадлежности к роду. Им не грозит изойти гневом, как простым воинам, однако у них свое проклятие – редко кто доживает до старости, неизменно сын убивает отцов и братьев, чтобы потом быть убитым самому. Поэтому гидъюччины – самые преданные воины государя, даже армию можно переманить, но их – никогда. А ограничив мощь гнева, можно делать все, что угодно. Я разлучил братьев, ослабив каждого, ведь родовая сила их тоже поделена надвое. Я заманил сюда шахиншаха Исмаила, потому что только здесь, на Южной окраине Архипелага, можно найти умельцев, способных справиться с ним. А Шахрияр никогда не придет на помощь брату, предавшему его, ведь я очень жестко внушил моему дорогому воспитаннику, что у этого самозванца только одна цель – убить его и захватить власть.- Самозванец никогда бы не смог захватить власть, а то, что имя на спине настоящее, определяется очень легко, - Несми вскинул средний палец перенятым у Богдана жестом, смачно облизал широким языком от нижней фаланги до самого кончика, а потом провел по испачканному предплечью, оставляя тонкую полоску белой чистой кожи. – Даже самые стойкие чернила можно смыть, истинное имя шахиншаха – никогда.- Да кто бы еще проверял подлинность этого имени! – фыркнул визирь, презрительно глядя на парней. – Исмаил всегда доверял мне, он даже брал мою охрану, когда разбирался с отцом.Несми на секунду прикрыл глаза, словно собирался с силами для следующего раунда. А Богдан чувствовал себя все лучше. Он уже давно свободно напрягал руки и ноги, наверное, смог бы нормально говорить, вот только голова все еще затмевалась густым туманом. Что за препарат наварил несчастный Инан, оставалось только догадываться, единственное, что парень мог придумать, это какой-нибудь нейролептик, подавляющий мозговую деятельность. Ведь гнев, освобождающий силы – это чувство, порождаемое разумом, и если он поглощен мглой, ничего не получится.- Ну, а если в Гоатине все же взыграют родственные чувства, я позаботился о том, чтобы парень был занят как можно плотнее, - вдруг походя заметил визирь, а у Богдана от этих слов перехватило дыхание.Парень впился в благостное лицо вопросительным взглядом.- Вряд ли он погиб……остановка сердца…- … мой агент Сатх всего лишь разрушил две мачты и почти взорвал рубку…«Гурур-Такима»… тысячами лезвий полоснула по телу боль родного судна. Но внезапно легкое тепло и одновременно приятный холодок смягчили боль и панику. Прекрасный Интаб в защитной серьге напомнил о себе и заверил, что с его половинкой, вшитой в перчатку капитана Гоатина, все в порядке, а значит цел и носитель.- Зачем ты заманил его сюда? – устало спросил Несми.- Я уничтожу его, а отвечать будет он, - спокойно ответил визирь, кивая на Богдана. – Пресветлый шахиншах узнал о нахождении беглого раба, неблагодарного наложника, обласканного и любимого, кинулся в погоню, но был подло убит этим наложником, вероломно присвоившим себе лозу и получившим дар. А мне удалось схватить убийцу и доставить на суд безутешного народа и Камиля, старшего сына убитого правителя. Но он недолго будет узником, гидъюччины заберут его, чтобы совершить собственное правосудие, и смерть покажется тебе избавлением, но ты ее не заслужишь. Потом я доберусь до пропавшего брата. А когда на спине Камиля появится родовое имя, кто, думаете, станет самым близким наставником и доверенным лицом? Кто будет иметь доступ к телу юного шахиншаха, чтобы подсадить его на препарат и – вот незадача – он тоже сойдет с ума, побочное воздействие, с которым юный Киричи так и не смог справиться, отчего сам и свихнулся.Пока Богдан медленно обдумывал открывающиеся заманчивые перспективы и судорожно вспоминал, в каком именно месте он был обласканным и любимым в бытность свою наложником, Несми очнулся от ступора.- У тебя не получится, - уверенно возразил мальчик. – Даже в малую долю своей силы Арслан размечет любую армию.- Только не здесь. Не забывай, мальчик, мы на Южной окраине. И это дом самого могущественного здесь существа. И я бы даже не сказал, что это человек.