5 (2/2)

- На земле чертится круг. За его пределы выходить нельзя, претенденты либо выигрывают, либо умирают. Победитель становится военачальником.

- Кажется, эту традицию они переняли у нас, - фыркнул Джури. – Сделав только ее более ужасной. Всем этим дикарям лишь бы исковеркать законы цивилизации, да? – не дождавшись ответа, он продолжил. – И что, теперь их армия без главы? А на что тогда вождь? Ну, этот, которого я скоро убью?

Казки с трудом подавил вздох.

- Сферы власти у них строго разграничены, вождь же, по большей части, осуществляет общее руководство, и без одобрения старцев не может взять на себя управление воинами в мирное время. Так что да, их армия пока без главы.

- Как замечательно, что вы ее ранили! – Джури сделал жест, похожий на если бы он хотел ткнуть Казки в бок. – А то напали бы еще.

- С чего им нападать?

- Ну они же дикари, - он уставился на Казки как на несмышлёного ребенка. – Не нападут же? – взволнованно спросил он.

- Можете быть спокойны. Армия не посмеет выступить без военачальника, а пока вождь согласует все со старейшинами пройдет достаточно много времени. А за ним если и пойдут, то далеко не все.

- Что ж, вы меня успокоили. Хотя, я не особо-то и волновался! – снова рассмеялся Джури. Въезжая на широкую площадь, предшествующую полуразрушенным стенам цитадели, Казки свернул.

- Куда вы?

- Следуйте за мной, - ответил Казки. Его рука легла на рукоять клинка. Более короткого, но имело ли это значение? Джури сделал вид, что этого не заметил.

- Мы ведь едем к матушке? – изумленно спросил он.

- Она просила, чтобы вы переговорили с распорядителем монетного двора.

- Неужели? – Джури огляделся. Площадь была пустынна. Некогда, возможно, здесь располагался базар – на высоких деревянных балках кое-где еще сохранились тряпочные навесы. Уползали во все стороны сужающиеся переулки, пустые, заброшенные. – Что ж, немного денег мне не помешает! – хихикнул он, вытирая взмокшие ладони о штаны. Сердце забилось быстрее, и он старался беспрестанно улыбаться.

- Всенепременно, - хмыкнул Казки. Они проехали недолго, несколько раз свернув, и оказавшись перед высоким деревянным строением.- Мне чрезвычайно приятно видеть вас, шах Джури, - елейно произнес Даичи, когда он переступил порог его покоев. Кажется, здесь когда-то был бордель, или что-то типа того – комнаты распорядителя находились на втором этаже этого странноватого сооружения. Запоздало Джури подумал: а бывают ли в каганате вообще бордели?..

- Взаимно, - небрежно ответил он. Презрительно огляделся. Становилось очевидно, что комната – временное пристанище казначея. Вероятнее всего, он жил во дворце, и даже жалкие попытки задрапировать стены не приносили успеха обветшалому виду. За его спиной, прямо у дверей, привалился к стене Казки. Оглядываться и проверять догадку об обнаженном оружии не хотелось. – Чем обязан? – спросил он, отводя взгляд от наглухо заколоченного окна.

- Не большим, чем дружеская беседа. Мы ведь друзья, не так ли? – Даичи указал рукой на парчовые подушки, сваленные в углу. – Присаживайтесь.

Джури старался дышать ровно и глубоко. Самое худшее, что могло случиться с ним здесь – смерть. Но он надеялся, что немного удачи он заслужил. Плюхнувшись на подушки, он напустил на себя скучающий вид, подпер голову рукой и недовольно посмотрел на Даичи.

- Ну?

- Иные дела не терпят спешки.

- И все же, хотелось бы скорее покинуть это… - он обвел рукой помещение. – Это место. Мне здесь не нравится.

- Мне тоже. У нас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд, не так ли?

- Так ли, - огрызнулся Джури. – Я устал и голоден. Говори, что хотел, и я пойду, - грубо продолжил он.

- Хватит, - неожиданно жестко сказал Даичи. – Имей смелость признать, что актер из тебя никакой.

- Не понимаю, - протянул Джури.

- Можешь корчить рожи своей дражайшей матушке, - от его елейного тона не осталось и следа. – Она не наблюдала за тобой, а я – да. Она не знает тебя, а я – да. Так что хватит строить из себя изнеженного идиота.

Мгновение Джури смотрел на него, потом фыркнул.

- Говори.

Даичи шутливо поклонился.

- Я – распорядитель монетного двора Семиречья. Один из членов Закрытого Совета твоей матери. Владелец самого большого надела столицы и четырех поместий за ее пределами, и большая часть ремесленных лавок тоже принадлежит мне.

- Если меня привели сюда ради твоего бахвальства – то скажу прямо, актер из тебя тоже так себе, даже для одного зрителя, - процедил Джури.

- Помимо этого, я заключаю договоренности с соседними городами-государствами. Ни одна крупная сделка не проходит без моего ведома, вмешательства и одобрения. У меня нет только одного, - он обернулся к Джури. – Пресловутой чистой крови, титула, имени! – он хмыкнул. – Подумать только, как много от этого самого имени зависит. Знатные роды, - он шагнул вперед. – Умудренные старцы! – еще шаг. – Святая кровь! – лезвие промелькнуло рядом столь стремительно, что Джури заметил его уже после того, как оно оставило след на щеке. Даичи пригнулся, его длинные одежды зашуршали, когда он, вымазав палец в чужой крови отступил. – Что в ней святого? – поинтересовался он, поднося ладонь к тонкому лучику свету, пробивающемуся сквозь грубо приколоченные доски. – Кровь бедняка или кровь богача – это просто жидкость. Чем твоя святее моей?

Джури с трудом сглотнул. Солоноватый привкус становился все сильнее, он слов Даичи становилось все более не по себе. Казначей вытер палец о драпировку.

- Конечно, об этом ты не думал, - продолжил он. – Было не до того, пока ты утопал в жалости к себе, брошенный, нелюбимый ребенок, проводящий все время за стенами дворца с няньками и калекой-учителем. Порой, жизнь преподносит нам неожиданные вопросы. В этом и заключается ее прелесть, - Даичи вернулся к приторному тону. – Впрочем, довольно досужих размышлений, - он грациозно опустился на подушку напротив Джури. – Возможно, на все вопросы жизни ответов я дать не могу. Но вполне могу разобраться с теми, что зреют в твоей юной, смышлёной головке. – Итак, зачем ты здесь? Я подумал, что тебе пора узнать, что действительно здесь происходит, пока Шерин тщательно ограждает тебя от истинного положения дел. Зачем мне это? Затем, что в отличие от нее, я всегда знал, кто на самом деле придет к власти, - он уперся кончиками пальцев одной руки в кончики пальцев другой.

- Неужели ты…

- Подстроил смерть твоих братьев? Да. Это было совсем не так сложно, как может показаться. Видишь ли, кто-то может посчитать, что для управления врагом надо найти самое ценное для него и воспользоваться этим. Я считаю, что ценное надо уничтожить, ибо никто не захочет жить без того, что было ему более всего дорого. Вся власть Шерин заключалась в ее сыновьях. Вернее, - поправился он. – В тех, кого она считала своими сыновьями. Все надежды и планы основывались на них. Однако, надо всегда продумывать пути отхода. Она этого не сделала, и теперь пытается вылепить из тебя нечто похожее на образ ее идеала. Она в отчаянии. Ее влияние висит на волоске, по сути, она просто старая женщина, пережившая свое лучшее время, и цепляющаяся за былую мощь. В Семиречье неспокойно. На троне не желали видеть Аямэ, но было еще пятеро претендентов, пятеро, что запустили лапы во все сферы управления государством. Которые представляли угрозу. Что теперь? Что может одинокая женщина, без армии и поддержки знати, с младшим сыном-олухом в придачу? Кровь! Святая кровь знатного рода, наследника! Это все, чем она может крыть, но мы-то с тобой знаем, что кровь – это всего лишь жидкость.

Даичи рассчитывал на бурное проявление эмоций. Но эта эскапада не выудила из Джури ничего, кроме тоскливой гримасы. Внезапно он почувствовал себя виноватым. В том, что не оправдал ничьих надежд, в том, что не смог стать достойной заменой погибшим, что не интересовался жизнью своей родины, и не хотел интересоваться ею. Возможно, знай все это, он не смотрел бы на казначея сейчас, не и пытался выстроить логические цепочки во внезапно опустевшей голове. Его кидало из одного состояния в другое, словно на каком-то бакане*. Том самом, который больно бьет по спине, если зазеваешься.

- Как я уже сказал, я знаю тебя, - продолжил Даичи. – Ты не хотел становиться шахом, не хотел участвовать во всем этом. Но, в некоторых ситуациях надо научиться быть жертвой обстоятельств.

Джури коротко рассмеялся, закусив губу.

- Маса.- Маса, - кивнул Даичи. – Бесценный человек. Трижды изменник, шпион, воин, целитель и интриган. Калека, но, человек бесценный. Кто приставил его к тебе? Я. Кто говорил ему, чему тебя учить? Я. Кто отправил вас подальше от дворца? Я. Кто обратил лицо Шерин в твою сторону в нужный момент? Тоже я. Как видишь, Джури, далеко не все всегда лежит на поверхности. Маса учил тебя быть честным человеком, и я уважаю твою честность. И стараюсь быть с таким с тобой, - многозначительно закончил он. Обернувшись, он вытащил из-за спины сверток, мгновенно раскидывая его перед Джури и прижимая края уголками подушечек.

- Здесь, - ткнул Даичи на карту. – Семиречье. Вот каганат, - обвел он область на бумаге. – Великие Восточные Земли, огражденные хребтом, который не пересекала еще ни одна живая душа, - указал он на горы, изображенные неровной цепочкой, пересекавшей почти всю карту с востока. – Северные Горы Тенира, вершины, что принадлежат небесным людям. И, наконец, запад, где проходит граница с кочевниками – динлинами и шанюя. Взгляни на огромную территорию нашей родины, - серьезно говорил Даичи. – Посмотри, сколько земель, где люди умирают от голода, засухи и жажды. Ничего не стоит изменить Путь Семи Караванов, чтобы он проходил севернее, по территории Семиречья. Для этого не обязателен каганат.

Джури рассматривал карту. Семиречье действительно было куда более большим по размерам, чем окружавшие его государства.

- К чему ты клонишь?

- Твоя мать и реальный правитель каганата заключили союз. Давно, около пяти лет назад. Шерин помогает ей, Рамине, пробиться к власти, после – брак наследников и они счастливо правят каждая в своей стране, скрепленные дружескими узами. Не страшны они, - Даичи обвел руками всю западную территорию. – Не страшно ничто. Торговля процветает, экономика растет, все довольны.

- Но?

- После нападения динлинов, когда Рамина отозвала свои обязательства, побоявшись растерять свою армию, единственное, на что уповает ее мощь, я думал, что соглашение будет расторгнуто.

- Наверное, тяжело принимать поражение, - не удержался Джури.

- Поражения учат куда большему, чем победы, - улыбнулся Даичи. – Шерин поняла, что есть только один способ спасти себя – женить тебя на Денизе, указав знати, что рыпаться по-прежнему не стоит, удержать бразды правления и дальше разбираться по ситуации. Но тут к ним пожаловали горные гости.

- Зачем?

- Понятия не имею, - развел руками Даичи, склоняя голову вбок. Он прекрасно знал причины, и знал, что Джури это понимает.

- И чего ты хочешь от меня?

- Чтобы ты остался жив, конечно же, - казначей снова сцепил руки в замок. – Шерин задумала отравить вождя вытяжкой из ашшера.

Ашшер. Конечно, Джури было знакомо это название – медленнодействующий яд, полностью парализующий тело в течении полутора-двух недель.- Я знаю, идея поединка тебя не прельщает. А потому я предлагаю тебе прекрасный выход – в ночь перед ним ты вместе с Казки сбежишь из каганата. Он сопроводит тебя в Семиречье, где ты займешь трон. И никаких сражений. Мы оба знаем, что ты не боец, и не факт, что план Шерин сработает так, как она этого хочет.

- Какая тебе с этого выгода? – хрипло спросил Джури.

- Самая прямая, - Даичи широко улыбнулся. – Когда горцы убьют Шерин, Дениза расторгнет с ними все соглашения, они не снесут оскорбления и выступят против каганата войной. Воспользовавшись положением, провинции поднимут восстание, и пока между ними начнется грызня, мы с тобой будем мирно жить в столице и восстанавливать то, что успела разрушить твоя мать.

Иными словами, когда Даичи подстроит убийство Шерин как нападение небесных людей, как месть за отравление вождя, они смотаются из каганата, и обойдутся без ярко выраженного переворота в Семиречье.

- А если в этот сыр-бор влезут еще и динлины, то будет вообще замечательно, - хлопнул в ладоши Даичи. – Зачем я говорю об этом тебе? – кажется, у него была неприятная привычка задавать вопросы самому себе и самому же на них отвечать. – Я стремлюсь сделать тебя союзником, а не заложником.

- Вот так просто?- Вот так просто, - кивнул Даичи. – Если ты расскажешь Шерин о нашем разговоре, она тебе не поверит. Иронично, но мне она доверяет больше, чем тебе. Так что все, что тебе остается, так это подумать о моем предложении и принять его.

Сбоку зашевелились. За время беседы Джури успел забыть, что в помещении находился еще один человек. Казки вскочил на ноги, хрустнул пальцами.

- Могу закончить радостной новостью – охоты сегодня не будет. Завтра день Бугу-Эне*, а после начинается неделя игр. Пока твоя мать пытается обратить взгляд Рамины на себя и свое богатство, я бы посоветовал тебе обернуться, и понять, с кем ты хочешь быть. Рано или поздно я осуществлю свои планы. Но, все же, я стараюсь следовать пути наименьшего зла, - сказал он, откидываясь на подушки. Чуть помедлив, Даичи махнул рукой, и Казки открыл дверь, жестами зазывая Джури за собой. Джури надеялся, что когда он окажется в своих покоях, среди уже ставшими привычными вещей, искупается и будет слушать треп Сакая, то он снова станет собой, успокоится, и примет взвешенное, правильное решение. Может, станет даже сильнее – не он ли всегда говорил, что информация – самая страшная вещь? Вместо этого он чувствовал себя разбитой в щепки сухой палкой. Даже спустя несколько часов после разговора с казначеем, он словно бы слышал еще его голос, вздрагивал от резких звуков, от шепота, от любой тени сжималось его сердце. Как далеко была теперь его непринужденная уверенность в себе!

Четыре недели назад он гулял по саду с Масой, своим самым дорогим и любимым учителем, делясь с ним мечтами о том, как станет великим лекарем. С Масой, который оказался шпионом и предателем, передававшим каждое его слово в змееподобному Даичи.

Три недели назад он смотрел на лица братьев, посеревшие, бездыханные лица. И хоть особой скорби он почти не испытывал, разве что за Ю, но тяжесть давила на его душу. Братья канули в Мир-За-Гранью интересами Даичи.

Две недели назад он прибыл в каганат, жениться не некрасивой женщине, которая была старше его, и узнал о поединке, которым решалась его жизнь. Поединке, которого можно избежать, если довериться Даичи.

И теперь, ошеломленный потоком интриг и грязи, опрокинувшимися на его голову, он думал о том, что через три недели, возможно, не станет и этого дворца, и Шерин, и Денизы, и кагана, которых захлестнет волна безумия и хаоса войны. И что, возможно, пока он будет на полпути к шахнияту, не станет Сойка.

От этой мысли стало особенно больно.

-----*тулпар - конь, жеребец.

*возведение - обряд становления правителем у народов Центральной Азии. Претендента усаживают на белую шкуру (реже войлок), выносят из юрты и преподносят в дар плеть.

*Алты-бакан, бакан -качели и игра у кочевых народов в Средней Азии. Для неё используют 6 шестов, крепкую перекладину и 3 толстых аркана.*Бугу-эне - мать-олениха, которая, по легенде, выкормила детей-найденышей и дала начало одному из азиатских родов.