2 (1/2)

На третий день пробежки давались уже куда легче. На рассвете его неизменно будил Сакай, а на выходе из дворца поджидал Хиро. Они отправлялись к священному месту, и тот нещадно гонял Джури, выжимая из него все, что тот мог предложить. Он возвращался к резиденции взмыленный и уставший, и оставшуюся часть дня не покидал своих комнат. На сегодня был запланирован первый день охоты, и Джури заранее готовил себя к худшему, зная, что никого не подстрелит и опозорит свое государство. Пробежав десять кругов, он остановился около Хиро.- Зачем это все, если мне его не одолеть даже через десять лет тренировок, - пробурчал он. – Зачем тебе это все?

- У меня своя корысть в этом деле, - просто ответил Хиро. – Что для тебя неплохо, ведь своекорыстные мотивы – единственные, которым стоит доверять.

- И в чем же твоя корысть?

- А вот это уже не твое дело, - хмыкнул Хиро. – Отжимания.

Отжимания давались Джури хуже, чем бег. На пятидесятом он свалился на землю, тяжело дыша и не в силах даже протереть глаза, залитые потом. Хиро кинул ему уже ставший ненавистным меч.

- Выжидай удачный момент, - напутствовал Хиро. – Пока он откроется, замечай открытые места, которые тяжело защитить. Икра, бедро, если повезет – бока.

Джури усмехнулся. Если ждать удачного момента, когда по какой-то причине Сойк зазевается и откроется, поединок продлится до самого заката.

- Начали! – гаркнул Хиро, и тяжелый удар обрушился на его меч. Джури отступил на шаг, но тут же уперся ногой в землю уводя клинки в сторону. От следующего удара он уклонился, но третьего не увидел вообще, резко стало очень больно, когда Хиро ударил его плашмя по голени. Джури позорно растянулся, воздух со свистом покинул легкие, и разом вся сдерживаемая ярость обступила его. Поморгнув, он взглянул на Хиро, который с ехидной ухмылкой воткнул лезвие меча в землю, а после куда-то за его спину.

- Мама? – изумленно воскликнул он. Хиро на секунду обернулся, но и этого времени хватило Джури чтобы вскочить на ноги и обрушить свой самый сильный удар в бок наставника. Хиро сдавленно охнул, хватаясь за ушибленное место, краем глаза Джури увидел, как тот тянется к своему клинку и врезал затупленным лезвием по чужой ладони. Брызнула кровь, Хиро инстинктивно отдернул руку, пока Джури не пнул его так, что заболела стопа. Стремительная атака, которой он сам от себя не ожидал, дала неожиданный результат – Хиро вцепился поврежденной рукой в рукоять меча и бешено расхохотался.

- Вот это я называю – удачный момент! – воскликнул он. – Хорошо, Джури. Очень хорошо! – он схватил оружие и перешел в наступление. Через несколько минут Джури снова лежал на земле, но от злобы его не осталось и следа. Когда он вставал, Хиро протянул ему руку.

Впервые Джури возвращался с тренировки в неплохом расположении духа. Ему удалось еще несколько раз отразить удары Хиро, а тело постепенно привыкало к конным прогулкам. Оставив лошадей, они разошлись. Входя в большой двор перед дворцом, Джури застыл, прижимаясь к стене. Творилось нечто невообразимое – не то потасовка, не то драка прямо перед центральными воротами. Не спеша показываться, Джури пригляделся – главными действующими лицами были Айза и Казки, чью белесую копну волос невозможно было перепутать ни с чьей другой. Айза что-то рявкнула на родном языке, и кинулась на стража. В руках ее оружия Джури не разглядел. Он сделал несколько шагов вперед, и снова замер. Стало страшно, ладони повлажнели. От летевшего в сторону носа кулака Айзы Казки уклонился.- Знай свое место, поганая дикарская сука! – выкрикнул он, и его клинок пропорол бок горянки. Айза застонала, завалилась сначала на колени, потом и вовсе на спину, вокруг нее растекалось пятно крови. Слуги в страхе попрятались в тени двора, она из молоденьких девиц вскрикнула, выронив поднос. По гладким камням покатились яблоки. Мимо Джури вихрем пролетел Хиро, не замечая ничего вокруг.- Что здесь происходит? – рявкнул он.

- Эта тварь шпионила за нами! – возмущенно ткнул в женщину лезвием Казки. – К тому же, распускает свой грязный язык, отзываясь о шахе Джури неподобающе!

- Ты убил ее? – уже спокойнее поинтересовался Хиро, переходя на южный диалект.

- Да вроде нет, - хмыкнул Казки, отвечая на родном наречии, после подошел ближе и пнул тело носком сапога. Словно в подтверждение его слов Айза тихо заскулила, прижимая ладонь к ране.

- У нас могут быть проблемы.

- Выставим, что она сама виновата.- А как было на самом деле?

- Она действительно поливала грязью этого недоноска.

- Не поверю, что ты за него вступился.

- И правильно сделаешь, - широко улыбнулся Казки. Он повернулся к служанкам. – Эй, уберите тут это. Отнесите к ее народу с приветом из Семиречья, - распорядился он на центральном наречии.

- Надо сказать Хоным, - хмуро проговорил Хиро, и, не взглянув на девушку, пошел прочь. Казки аккуратно вложил оба свои клинка в ножны, погонял слюну во рту и смачно сплюнул на Айзу.

- Вот, чего ты достойна, дикарская шлюха, - обратился к ней он, и, напевая под нос, отправился вслед за Хиро. Джури оторопело моргал. Впервые в жизни он видел убийство так близко – Айза выглядела... поломанной? Все произошло так быстро, что он не успел разобраться, что должен чувствовать после случившегося. Как из ниоткуда появилось трое горцев – все, как один, в одинаковой одежде. Их язык был грубым и отрывистым, понадобилось всего несколько фраз, чтобы они скоординировали действия. Айзу подняли на руки, и через несколько мгновений они исчезли со двора. Джури не заметил, как разошлась прислуга, осталась только девушка, торопливо подбиравшая яблоки. Заходя во дворец, он пересекся со второй, что уже вышла с тазом воды, чтобы оттереть кровавое пятно.- У дворца есть другие входы? – первым делом спросил он Сакая, закрывая двери в комнату.

- Есть ход для слуг, и, якобы, тайный ход на случай вторжения, но где он я еще не знаю, - бодро ответил тот. – А что?

- Покажешь мне потом, - выдохнул он, уваливаясь на лежанку. Перед глазами все еще стояла сцена, как Казки протыкает насквозь горянку.

- Чего развалился? На охоту выезд в полдень, - напомнил Сакай, и Джури застонал.

Наскоро протершись влажной тряпкой, он вышел во двор, где ничего уже не напоминало кровавой сцены. В желудке затянуло, хотелось есть, и Джури оглянулся на слугу, который с удовольствием уминал инжир. На площадке вокруг конюшни уже гарцевали кони, ожидая своих всадников. В центре компании, конечно же, стояла Шерин, в красном платке и плаще в тон. Рядом с ней топталась Дениза в сопровождении двух девиц, которые бесстыдно пялились на горцев. Те расположились поодаль, не спешившись. Грациозные скакуны небесных людей не шли ни в какое сравнение с клячами каганата, и даже с неплохими лошадками шахнията. Взобравшись на лошадь, Джури принял из рук Сакая лук, пристегнул к луке седла ножны с кинжалом. Несколько раз он ловил на себе любопытствующие взгляды, и старался держаться верхом уверенно и даже несколько высокомерно. До ближайшего леса добираться было довольно долго. Он держался неподалеку от матери, но мысли его были далеки от предстоящей охоты. Он оглядывал стражей каганата, следующих за Денизой, и недоумевал, почему никого из них не оказалось рядом с главными воротами дворца. Смотрел он также и на собственный отряд: и Хиро, и Казки, и сама царица выглядели безмятежно. По мнению Джури, покушение на жизнь главы армии горцев никак не могло пройти незамеченным. Отряд разделился, когда они достигли лесистой местности, Шерин и Дениза вели разговор, их лошади неспешно шагали, и Джури понял, что это самое лучшее время ускакать подальше, чтобы потом вернуться ?упустив? добычу. Он неспешно пустил лошадь влево, слыша, как вторил его перемещениям Сакай.

- Ты знаешь, что произошло сегодня в центральном дворе? – поинтересовался Джури, когда они преодолели достаточное расстояние.- Обижаешь, - отозвался Сакай. – Белобрысый чуть не пришиб горянку.

- Я был там.

- Что? Где?

- В самом теневом углу, рядом с кухонным помещением. Я видел это. Я мог помочь ей, предотвратить все это, - у Джури затряслась ступня, охватившая после всю ногу, а дальше и тело. – Но я ничего не сделал, я стоял и смотрел как этой ненормальный таранит ее насквозь.

Джури прижал ко рту кулак, и ощутил руку Сакая, похлопывающую его по плечу – и был благодарен ему за это.

- Это все неправильно, - прошептал Джури. – Где были все? Почему после такого горцы молчат? Что она делала около дворца? Но, как ни крути, это неправильно!

- Если убийство людей начнет казаться тебе правильным, значит, у тебя серьезные проблемы, -после паузы ответил Сакай. – Не вини себя. Казки бы ты не остановил. Его вообще никто не может остановить, забыл? Поэтому его и держат, на крайний случай.

В голове у Джури щелкнуло.

- Что ты сказал? – переспросил он, пытаясь унять дрожь.

- Что его держат на крайний случай. Казки же все сходит с рук, помнишь…- Конечно, - нетерпеливо перебил его Джури. – Казки сказал, что она шпионила, и оскорбила меня. И на этой почве он бросил ей вызов, поставив на честь небесных людей. Вызов она приняла, но Казки никогда не дрался честно… - бормотал он скорее для себя. – Сакай, когда прибыла делегация из шахнията?

- Незадолго до начала охоты.

- Каган встречал их?

- Естественно.

- И с ним была основная часть стражи… - Джури закусил губу. – А тех, кто остался, не было на службе, конечно же, не случайно, пока Казки лишал армию небесных людей предводителя.

- Если так, то почему они не объявили об этом? Почему не устроили скандал?

- Не знаю, - отозвался Джури. – Возможно, с их точки зрения, Айза была повержена в честном бою – она ведь приняла вызов. Возможно, побоялись, что это осложнит взаимоотношения между ними и каганом.

- Какая разница, - пожал плечами Сакай. – Я лично ничего о них не знаю, но они все выглядят как военачальники. Если молва не врет, то каждый горец прирожденный воин.

- Воин — не значит тактик, - возразил Джури.

- Так себе из нее тактик, если она позволила себе такую оплошность, как кусок железа в бок, - хихикнул Сакай.

- Что ты узнал о них?

- К сожалению, почти ничего, - разочарованно ответил Сакай. Было видно, что сам он собой недоволен – и не мудрено, не было той щелки, куда бы тот не сунул свой нос. – Они разбили лагерь в семи фарсангах от дворца, живут в белых юртах, часовых не выставляют, но так просто в лагерь не пробраться – в жилище они уходят задолго после заката, а появляются на рассвете, и два раза за ночь по лагерю проходит патруль.- Неужели Сойка никто не охраняет? – удивился Джури.

- По крайней мере, я не видел. Странные они, эти горцы. Как пить дать – дикие.

Джури промолчал, погружаясь в мысли. Лошадь неспешно шла по широкому пролеску, зафырчала, повела мордой и остановилась. Взгляд Джури уперся в чужого скакуна, благородного коричневого цвета с черной гривой и таким же хвостом. Жеребец стоял, гордо вскинув голову, и огромными, будто бы понимающими глазами. Позади него звякнул металл, видимо, Сакай обнажил свой кинжал. Вытянувшись в седле, Джури махнул другу рукой, призывая его убрать оружие.

- Отойди, - едва слышно просипел он. Тот замялся, но послушно отвел свою лошадь в сторону. Джури спешился, мягко спрыгнув на землю, и подходя ближе. Глава небесных людей, перекрестив в странном жесте пальцы, на коленях стоял перед мертвой тушей оленя. Губы его беззвучно двигались, вознося молитву за убиенного зверя. Закончив, Сойк встал с колен, ловким движением выдергивая древко стрелы из шеи животного. Толчками выплескивалась из отверстия густая темная кровь.

- Хорошая добыча, - похвалил Джури.

- Боги щедры, - коротко отозвался Сойк, оглядывая сначала самого Джури, а потом и его лошадь, послушно ждущую своего всадника. Заметив его любопытство, Джури улыбнулся.- Я не умею охотиться, - простодушно заявил он. – Я не умею убивать, - добавил он. Сойк нахмурился.

- Смерти все равно на твои умения, - ответил он, подхватывая лук.

- Мне жаль, что так вышло с Айзой, - искренне произнес он. Сойк застыл, его кулаки сжались, после медленно расслабились.

- Моя сестра с детства была чересчур импульсивна. Она получила по заслугам, - на скулах Сойка заходили желваки. Он вскинул голову вверх, что-то высматривая в кронах деревьев.

- Я целитель. Я могу помочь, если вдруг… Если вдруг будет надо, - проговорил Джури. Сойк не повернулся к нему, вглядываясь ввысь. Он молчал напряженно долго, пока уверенным движением не натянул тетиву и не выстрелил вверх. С громким, режущим слух, вскриком упала подбитая птица.

- Мне не нужна ничья помощь.

- Тебе нет, а сестре – возможно. Просто имей ввиду.

Сойк снова уставился ввысь, прищурившись. Воздух чуть слышно загудел от вибрации, когда он выпустил еще оду стрелу, и упала еще одна перепелка. Обе птицы еще трепыхались. Джури отвернулся от них.

- Так вышло, что я был свидетелем этого, - выпалил он. – Но я не смог… Не успел… Мне очень жаль.

- Радуйся своей вине, - перебил его Сойк.

- Что?..- Пока ты дышишь, не испытываешь невыносимой боли, холода или дикого голода, и это не занимает твое внимание, чувство вины – роскошь. Радуйся, раз у тебя хватает сил сожалеть.

Сойк горько улыбнулся, подхватывая птиц за крылья и вытаскивая из тушек стрелы.

- Возьми, - протянул он их Джури.

- Зачем?

- Это не подарок. Я думаю о своих людях. Если ты ничего не принесешь с охоты, они не смогут уважать тебя как моего противника, и могут быть еще подобные стычки. Я не могу закрыть рот своему народу только потому, что ты изнеженный слабак.

Джури аккуратно принял уже затихших птиц, даже не стараясь скрыть гримасы отвращения.

- Спасибо.

- Не стоит.

- Спасибо, - настойчивее повторил Джури. Сзади послышалось движение, оглянувшись, он увидел, как подъезжает неизвестный ему всадник. Он что-то заклекотал на родном языке, Сойк ответил одной короткой фразой и кивком в сторону перепелок. Всадник нахмурился, но Сойк уже запрыгнул на своего жеребца и отправился прочь.

- Ого, - многозначительно выдал Сакай, подъезжая ближе.

- Забери их, пожалуйста, - всучил Джури ему перепелок.

- Если их поймал ты, то к твоей луке из надо и закрепить, - сказал Сакай, спрыгивая с лошади и сопровождая свои слова действиями. – Потерпишь. Прямо-таки ювелирная работа, - пробормотал он разглядывая дыры от стрел. – У них больше мозгов, чем я предполагал.

- Глупо недооценивать врага.

- Переоценивать еще глупее, - возразил Сакай. – Интересно другое – охота продлится еще четыре дня. Будет ли он каждый раз тебе отдавать свою добычу?

- Откуда мне знать, что у него на уме, кроме смутных представлений о чести.- Говорят, они ничего не чувствуют.

- Кому как не тебе знать, чего стоит то, что ?все говорят?. Вспомни, что все говорили о тебе самом, - напомнил ему Джури. Сакай скривился, вспоминая тяжелое сиротское детство, когда его называли ненормальным, дразнили только за то, что он не говорил ни слова в первые девять лет своей жизни. Пронеслись перед глазами сцены, как он сносил без единого вскрика побои от детей с соседних махалля, голод и глаза, полные слез. Вспомнилась и улыбка маленького Джури, которого за руку вела нянька, нарушившая приказ, и заходившая к беременной сестре в самые бедные ремесленные районы, вместо того чтобы гулять с мальчиком исключительно внутри цитадели. И если для Джури их встреча была бы дурацкой ошибкой, то для Сакая стала счастливой случайностью, так как тот не успокоился, пока недоразвитого, по общему мнению, мальчика не забрал с собой. Джури любил все, до чего дотягивался его взгляд, в этом была его сила и слабость одновременно, ибо именно эта черта заставила Шерин разочароваться в сыне настолько, что она отослала его вместе с няньками и учителями подальше от дворца. Учителя эти обучали и Сакая, и через год он-таки заговорил. Теперь же заставить его молчать было задачей куда более трудной, чем разговорить в далеком прошлом.

- Хоным ни за что не поверит, что ты сам подстрелил птиц, - заметил Сакай.

- В это ей и не надо верить. Для нее их убил ты.

- В это поверить еще сложнее, - хмыкнул Сакай.

Вернувшись с охоты, Джури намеренно демонстрировал птиц, но передать их самолично кагану не решился, оставив это дело Сакаю. Рядом с двумя забитыми оленями перепелки выглядели откровенно слабо, но он решил, что меньшее всяко лучше, чем ничего. Джури неимоверно устал, но по дороге в резиденцию упрямо собирал оставшиеся силы, рассматривая окружающую обстановку и стараясь ничего не упустить. Узкие дома небольшой деревеньки опирались друг на друга. Слабо на ветру трепыхались натянутые навесы, протянутая паутина бельевых веревок, блеяли овцы, топчась в грязи загонов. Змеились кривые переулки, провонявшие экскрементами и людей, и животных. Деревенька полнилась населением, впервые за время пребывания в каганате, Джури увидел детей – чумазых, босых, в оборванной одежде или вообще без таковой. Дети бегали друг за другом, повизгивая и кидаясь мелкими камушками, и Джури снова подумал о том, что при глупом государе даже самая могущественная империя обречена на погибель. Ближе ко дворцу показались полуразрушенные стены цитадели.

- Тебе не кажется странным, что каган принимает делегацию сватов в летнем дворце, а не в богатом, защищенном Шахристане? – спросил Сакай.

- Еще как кажется, - Джури нахмурился. – Слишком сильно он замывает глаза своей нищетой.

- Значит, за этой нищетой скрывается что похуже. Какой каган захочет казаться беспомощным?.. Ведешь себя как жертва, скоро жертвой и станешь.

- Ты был сегодня на встрече знати, ведь так? – не вслушиваясь в его слова спросил Джури. Сакай кивнул. – Кто был со стороны каганата?

- Никого. Только он сам, Дениза и вооруженный отряд.

- И ни одного манапа*?

- Нет.

- Жреца? Шамана?- Не-а.- Надо узнать, где все приближенные, - пробормотал Джури.

- Охрана тут не из разговорчивых.

- Звонкая монета разговорит кого угодно.

Сакай удивленно уставился на него.

- Говоришь совсем как Хоным.

- То, что я замечаю очевидные вещи не значит, что я мыслю, как она, - фыркнул Джури.

- Порой заметить то, что находится перед носом куда сложнее, чем разглядеть пятно на горизонте. Так говорил один из учителей Аямэ.

- Это тот, от которого понесла одна из его учениц?