Способ выжить (односторонний Олег Волков/Анастасия Твердынская, намёки на Анастасия Твердынская/Сергей Разумовский) Ангст, драма, односторонняя привязанность, занавесочная история, наёмники. (1/1)

Её пальцы дрожат. Вся она, такая маленькая, совершенно не подходящая буро-красным цветам смерти, похожа на комок сжатых нервов, готовый распасться при малейшем прикосновении на атомы, если ничего не сделать. Под его курткой она выглядит такой беззащитной. Несмотря даже на то, что буквально час назад помогла снять часовщиков с охраняемого военного объекта.—?Тебе раньше не приходилось убивать, верно же?Олег говорит со знанием дела. У него руки грубые, ладони большие, широкие, но теплые. От него веет теплом за версту, в отличие от Сергея, иной раз её не замечающего. Защитой. Безопасностью и верностью.Настя помнит, что Олег всегда был таким?— большим, добрым и сильным. Но совершенно не понимающим, во что ввязывается. Как и она когда-то тоже. Вспоминая о нём, она больше всего заостряет внимание на том самом вечере. Когда была зеленная лавка с затертой красной, томительное ожидание машины и запах его тяжелых сигарет под боком, от которых она невольно начинала махать ладонью, чтобы хоть немного дым отогнать, но самой не отодвигаться. Тогда стоял холодный сентябрьский вечер.Его широкое плечо прижимается к ней. Она о него хочет опереться, но одергивает себя. Не стоит лишний раз привязываться. Олег сам об этом говорит. Иначе потом будет очень тяжело.—?Ничего, оно всегда так. —?он по-доброму усмехается, и его ладонь ложится на её макушку, растрепывая волосы,?— Я тоже такой контуженный сидел после своего первого дела. А потом привык. И ты привыкнешь.—?Мне кажется, к такому привыкнуть никогда нельзя. —?она ежится от лизущего голые ноги ветра и вздрагивает. Голова Насти висит поникшей, словно оторванная голова мягкой игрушки, и Олегу становится её жалко. Зачем только Разумовский решил предложить ей стать его шестеркой? Неужели его услуг уже стало недостаточно??Она должна стать сильнее. Для своего же блага. —?в слова Сергея вложена благородная цель, но пути её достижения вызывают у Олега моментальное отторжение,?— Иначе мне придется от неё избавиться. А я этого…. —?он задумчиво одергивает бабочку, поправляя следом запонки,?— Не хотел бы. Ты бы, наверно, тоже. Так что тебе лучше будет постараться при её подготовке, Олежек.?У Сергея глаз наметан на привязанности?— он сразу же их обнаруживает и с разрушительной силой использует в свою пользу. А у Волкова всё на лице было, наверно, написано ещё с первой встречи?— влюбился по глупости, сам не заметив, а теперь сидел и думал, стоила ли такая жизнь, чтобы за неё отчаянно цепляться. Высунув сигарету из зубов, он мрачно вздыхает и понимает, что это не решать ему, а только ей одной. Если справится, выживет. Если же нет, он никак не сможет ей помочь.—?Олег,?— её голос глух и тих, но в ночной тишине, разбавленной только трелью сверчков из высокой травы, холодным лучом единственного горящего фонаря и скрипом скамейки, на которой они сидели, его хорошо слышно. Он выделяется своей бесцветностью и надломленностью,?— Как ты потом…ну…справляешься с ними…когда они приходят к тебе во снах.Волков внимательно на неё смотрит. Она была наблюдательной и далеко не глупой,?— слышала, наверно, как он задушено дышит в подушку, когда оставалась у него, в попытках сдержать рвущийся наружу крик. Он тогда по-джентльменски уступил ей кровать, а она всё равно потом пришла к нему, подбила подушку с боку и обняла со спины, прижавшись теплой наливной щечкой к широкой спине. Только так и уснула. А он оставшуюся часть ночи проторчал без сна, считая пролетавшие часы, чтобы успокоиться и не развернуться к ней лицом.Вот тогда-то Волков и понял, что окончательно и беспросветно с ней, как с бойцом, попал. Потому что отправлять людей в неизвестность (на смерть) намного легче, если ты с ними никак не связан. А у них всё было не так.—??Пожалуйста, постарайся выжить.??— каждый раз он сопровождал её фигуру, спрятанную в темную одежду, с единственной звенящей мыслью, которая и сейчас невольно при её вопросе всплыла в голове. У Твердынской волосы спутанными клочьями висят, но глаза всё ещё горят, смотрят с пытливым любопытством. И он сдается. Отвечает первое, что приходит в голову.—?Стараюсь напоминать себе, что это лишь способ выжить. И что иначе просто было нельзя.Она удовлетворенно угукает, сильнее кутается в его черную, пропахшую мускутным горьким запахом куртку, и подбирает побитые ноги под себя. На них вереницей виднеются фиолетовые следы. Наверняка такие же у неё находятся сейчас на левом плече. Винтовка отдает в него при выстреле очень сильно.Его рука невесомо зависает рядом с её плечом, и Олег думает, что в мире всё было бы бессмысленно, если бы не существовало этих маленьких моментов откровения. О них другим не расскажешь, да и незачем. А друг с другом поделиться вполне можно.—?Ты только не теряй хватки, Насть. —?он всё-таки решается приобнять её, и она заваливается на него. Машину им ждать ещё около часа, так что это был единственный способ согреться. —?Тогда эта безумная машина не сможет перемолоть тебя на шестеренки.—?Ты тоже. —?её руки холодные, они касаются его руки с сигаретой, сжимая ту крепко, чтобы согреться, но не потому, конечно, что ей страшно. Анастасия дала себе слово, что станет бесстрашной. Ради Сережи. Он же её спас, дедушку пытался тоже спасти... А долг платежом крашен.Один Олег, знающий правду, понимает, что Разумовский был этого не достоин.