Go-Go, moving castle! (Анастасия Твердынская/Сергей Разумовский, намек на Анастасия Твердынская/Олег Волков) Магическая!AU, Романтика, Приключения, Драма, Демоны, Маги, R. (1/1)

***В магазине Твердынских было ещё совсем тихо?— часы с кукушкой, мирно потикивающие себе в ход, ещё не успели возвестить о том, что близилось десять часов утра и наступала пора пробуждения. Анастасия ещё сладко спала, расположившись в своей комнате на втором этаже. Её кот, свернувшись у хозяйки под боком, лениво перебирал сквозь сон прозрачно-розовыми коготками пуховое одеяло. На его морде отражалось искреннее блаженство от того, что он спокойно мог спать и под ним, и над ним, и даже без него?— всё зависело только от его желания. Для кошек это было настоящей роскошью, особенно для таких неприхотливых, каким был Партос.Настя подобрала его, когда ей было всего пять; тогда она ещё жила с дедушкой, мамой и папой. Но последних унесла костлявая рука смерти, стоило шестому году жизни наступить в жизни Анастасии, а дедушка умер от старости, когда ей стукнуло семнадцать. Ещё год ей приходилось нелегально торговать от его лица в ожидании совершеннолетия, отчаянно отбиваясь от идеи попасть в детдом хотя бы на год. Её подруга, Лиля, из магазина, занимавшегося продажей декоративного оружия, во всех мельчайших подробностях рассказала ей, что это ?ад адский? и прежним из него ты не за что уже не выйдешь. Вот Настя и решилась, что будет бороться сама, в одиночку, пока завещание дедушки ни вступит в силу.—?Партос, ну ещё пять минут… —?пушистая тёмная мордочка на пушистом тельце цвета топленого молока, не прошло и минуты, начала тыкаться в лицо хозяйки магазина. А следом за визжащим мяуканьем прямо на ухо пришла пора кукушки спеть свою утреннюю арию, поднимая окончательно сонное тело Анастасии с кровати.—?Ну тебя, пушистый обормот. Мог бы хотя бы минуту дать мне доспать. —?беззлобно пожурила его хозяйка, почесывая над пушистым, напоминавшим растрепавшуюся щетку для уборки дымохода, хвостом и аккуратно ставя под недовольное ?Мяу? Партоса на пол.Сегодня был понедельник, а значит, ей предстоял тяжёлый рабочий день, как и большей половине их ?великой могучей страны?. Россия считалась богатой на чародеев страной?— каждый пятый ребенок, по меньшей мере, рождался с предрасположенностью к магии, как она читала в магических сводках, но не у каждого получалось ею достойно овладеть. Обучение стоило дорого, налоги с годами возросли, а отдавать ребенка в подмастерье было уже прошлым веком?— вот и учили все своих детей по домам, кто что помнил из своей молодости. Её дедушка и сам был магом, но предпочел службе у магического совета семью и воспитание её мамы, а уже позже и её собственное. Он открыл свой магазинчик с подержанным антиквариатом, который с поразительной скоростью всегда расходился по рукам приезжавших в Россию туристов из других стран в первые же дни курортного сезона. У Насти же такого везения не было в достатке?— она за все годы работы два раза чуть не потеряла магазин. Не было вот у неё необходимой харизмы и щепотки удачи за спиной, как у дедушки. Однако она заменяла их усердием и трудолюбием?— не худшие два, когда тебе двадцать пять, а за душой уже висели два крупных долга в магическом банке.Настя расстроенно вздохнула?— думать об этом с утра пораньше ей хотелось меньше всего. А вот чего ей и вправду хотелось, так это позавтракать рисовой кашей, выпить кофе со сливками и отправиться уже открывать магазин. Какой бы она ни считала себя неудачливой, ей всё же повезло больше, чем многим?— сейчас шла война с соседней страной. Говорят, у короля украли сына, а обвинили в этом их правящую власть. Конфликт так поспешно разросся из простых слухов в боевые действия, что никто не успел заметить, как мирное небо над головой стало тревожиться почти каждый день летающими в другую сторону бомбардировщиками.—?Ну ничего, Партос, мы с тобой справимся. Правда, хороший мой? —?Анастасия убрала светлые русые волосы от лица, вылила закипевший в турке кофе в чашку со сливками и уселась на подоконник в ожидании, пока каша доварится. Вид из её окна выходил на Сенную площадь, где по утрам всегда было очень красиво и немноголюдно. Не всякий люд поднимался спозаранку, и Настя завидовала белой завистью тем, кто мог подольше понежиться с утра в постели.Отсыпав Партосу щедрую долю от вчерашнего запеченного мяса, Настя отправилась переодеваться. Она быстро собрала волосы в высокий крепкий пучок, надела свой любимый мамин синий сарафан, повязав рабочий передник поверх, и спустилась торопливыми шажками вниз, переворачивать табличку ?закрыто? на обратную сторону.***Утро Сергея всегда отличалось особой энергичностью, когда он давал о себе знать в Санкт-Петербурге. Приходилось удирать от прислужников Юлии не иначе как по крышам! Такую бодрую пробежку с утра пораньше он мог занести в свой личный календарь достижений?— 23 минувшие крыши за 10 минут, рекорд! Установив заклятие защиты, он спустился в один из переулков, плавно спланировав к стене. И начал загибать пальцы. Один, два, пять, восемь, десять. Все грязные агенты Пчёлкиной влетели в стену, в ней и застыв, отлично. Значит, он мог взять передышку на ближайшие полчаса.Сергей Разумовский являл собой тот самый тип магов, от которых при знакомстве проблем не оберешься?— острый на язык, хвастливый, высказывающий всегда то, о чём думает и безумно красивый, напоминавший собой живое воплощение стихии огня?— и характером, и внешностью. И, конечно же, неугодный из-за этого их власти. При всех его достижениях, полученных в высшей школе чародеев, он использует их только для себя, в редком случае происходит обратное. А такое в России-матушке не терпится, не любится, нужно знать, когда честь великой стране отдавать надобно!Сергей думал об этом не без язвительной насмешливости и доли презрения?— их власть не заботилась никогда о народе в той степени, в которой была должна. Тогда почему он должен был отдавать ей гипотетический ?долг?, если она не дала ему ничего, кроме расстроенных нервов и сбитого режима сна? Школу чародеев он не считал, в неё Сергей попал только при помощи своих собственных сил. И никто ему помощником в этом деле не выступал.Так что по возвращению в Петербург он не собирался идти на допрос к магистру Грому, так страстно жаждавшему встречи с бывшим учеником. Сейчас шла война, а Сергей хотел избежать всех возможных вариантов участия в ней. По крайней мере, со стороны России так точно. И это вызывало подозрения. Не разобравшись толком в деле, они уже послали за ним Пчёлкину. А она, если хорошенько вспомнить её старые дела и общую биографию, была из тех самых женщин, пытавшихся когда-то давно сцапать его сердце. В буквальном смысле этого слова.—?Сами достать не могут, так Ведьму Пустоши посылают. Всё как всегда?— не могут взять словом, так будут брать силой. —?Сергей вздохнул, поправил ворот разноцветного дорогого плаща, сотканного из японского шёлка, купленного им буквально месяц тому назад во время поездки к монахам прошлого столетия, и направился прогулочным шагом к Казанской площади.На ней заметно оживлялись люди?— оно и не мудрено, сегодня ведь был праздник. День независимости всегда праздновали с особым размахом. Люди получали так желаемый ими дополнительный выходной, который можно было в коим-то веке провести с семьей.Семьей… Как много боли скрывалось в этом простом слове для Сергея. Будучи сиротой, он старался проводить любые праздники в работе над изучением заклинаний и созданием из их квинтэссенции новых. С появлением Олега в его жизни стало легче, но охватывающее стальной рукой чувство одиночества, глядя на гуляющие по улицам Петербурга радостные семьи, всё равно никуда не исчезало, даже несмотря на наличие большой силы и ручного демона под боком.Остановившись возле палатки с мороженым, он заметил, как на ступенях дома культуры сидел мальчик. Его нос был повешен, колени нервно прижаты друг к другу, а побитые ладошки сцеплены в крепкий грязный замок. Сергей, попросив у продавца два рожка, примостился рядом с юнцом, будто других свободных мест на площади просто не находилось.—?Прошу вас, не надо меня жалеть. —?мужественно подавляя всхлип, угрюмо выдал Коля Прохоров, сильнее сцепляя и без того белые от сжатия пальцы. Сергей неопределенно пожал плечами.—?О какой жалости идёт речь? —?с напускным равнодушием спросил он мальчика, после чего усмехнулся,?— Я всего лишь случайно купил два мороженых и ищу, кому бы отдать второе. И мне кажется, что оно тебе куда нужнее, чем вон той девочке, гуляющей со своим отцом, у которой оно уже есть.Тонкие пальцы, на которых блестели магические перстни, блеснули рядом с глазами Коли красными и зелеными камнями?— в его руке оказался рожок с пломбиром, а Сергей, не проронив больше ни единого слова, встал и пошёл дальше. Серо-зеленые глаза мальчика зажглись огоньками. Они будто осветили его изнутри, настолько он начал лучиться улыбкой. Угрюмость как по мановению палочки сняли.—?Спасибо, дядя! —?крикнул Коля ему вслед, уже и позабыв, почему он, собственно, сидел грустил на лестнице дома культуры.Сергей усмехнулся и откусил кусок торчавшего рожка, не поворачиваясь. Его дальнейшее продвижение по площади напугало птиц и заставило тех в разные стороны скоропостижно разлететься. Он ощутил, что недолго осталось ему пребывать в спокойствии?— присутствие Юли было сложнее не уловить, чем наоборот. Но ему в спасение шла толпа, уже вовсю устраивая гуляния. Танцы, музыка, вино, сладости?— да он окунулся в само буйство карнавала! И очень вовремя.?Ну ничего, Юленька, не сегодня тебе моё сердце на пику насаживать.?Чтобы смешаться с потоком танцующих людей, Сергею нужно было отыскать себе пару. Но фортуна, расщедрившись на подарки со своей стороны, избавила его от долгих поисков. Ведь пара нашла его сама.***Они кружатся в танце. Её глазки, цвета горечавки, пытаются поспеть за его силуэтом, но ничего не получается. Настя чувствует его руки, чувствует, как ноги передвигаются по земле по велению чужого разума, но никак не может увидать лица самого мага. И только они заходят на новый круг под затяжное пение барда, она оказывается развернутой к нему лицом сама.У него были необыкновенные рыжие волосы, напоминавшие лесной пожар; буйство стихии продолжалось в его взгляде, переливающимся медно-золотыми искорками смеха, ласково, с вызовом глядевших, казалось, в самую душу. Тонкие нежные черты лица, благородный стесанный подбородок и эта улыбка?— поистине такая улыбка могла принадлежать только похитителю дамских сердец; открытая, яркая, бьющая жизнью, словно ключом святого источника. Уголки его чувственных губ приоткрылись, чтобы сказать ей, казалось, что-то важное, но Настя его не слышала; в голове она отчётливо слышала плеск воды и волн моря, её ноздри защекотал соленый запах, разбавленный ненавязчивым шлейфом кардамона, и ей захотелось прижаться к его источнику сильнее, чтобы вдохнуть его сполна.Она не заметила, как её щека оказалась прижата к груди мага, а глаза в трогательном жесте прикрыты. Под такт одного ведомого её сердцем ритма она двигалась вслед за неизвестным ей волшебником, думая, что, в конце концов, не такой уж и невезучей она была.Настя не ожидала сегодня оказаться на карнавале в честь дня независимости?— посетителей в магазине было столько, что она еле успевала упаковывать один заказ и отдавать второй предыдущему покупателю. В один момент она запоздало обнаружила, что упаковочная бумага закончилась, как и веревки для перевязки тоже. И вот тогда у неё просто не осталось выбора?— хочешь-не хочешь, а выйти за необходимым арсеналом для работы придётся. Она хотела быстро сбегать к Лиле, взять всё необходимое и тут же пулей вернуться обратно. Но через пять минут площадь, будучи до этого пустой, заполнила огромная толпа народа. Все танцевали, пели песни, кушали сладости, и Настя, сраженная наповал таким ярким празднеством, не смогла не остановиться хотя бы на минутку им полюбоваться. Радостные лица окружавших её людей светились, перезвон их смеха вплетался в распевную мелодию барда, подхватываемую толпой и превращающуюся из хаотичного беспорядка в стройный хоровод, задвигавшийся прыжками по площади. Под топот больше сотни ног она была схвачена и унесена вслед за ними?— её подхватили под локти, не спрашивая, и Настя, не сумев выпутаться, запрыгала в танце вместе со всеми.Но чьи-то руки вытянули её из общего потока движения, закружили в воздухе?— буквально?— и смело повели в танце. И вот тогда Настя поняла, что, кажется, до магазина обратно не дойдёт. Не сейчас уж точно.—?Кто же вы такой… —?спросила она, заглядывая в его чарующие мерцающие глаза. От одного ответного взгляда у неё перехватило дыхание. Её ладонь, вложенная в его ладонь, дрогнула.—?Мне опасно вам говорить об этом. —?и даже его голос казался Насте пленительным?— мягкий тенор ласкал слух, обезоруживая.Но любая магия, даже магия танца, имеет свой предел; когда стража миновала Казанскую площадь, её неожиданно появившийся друг мягко остановил Настю за локоток, отстраняя от себя. И её нахождение на небесах тут же закончилось.—?Спасибо, что помогла мне. —?тихо прошептал он искренне и с благодарностью рядом с её наливающейся красными пятнами щекой, выпуская из тонких горячих пальцев её запястье. Настя невольно потёрла его, словно оно было поцеловано огнем, а потом в растерянности посмотрела на удаляющуюся стражу.—?Ты?— преступник? —?спросила она, не подумав, и её неизвестный друг лишь сдвинул необычной заостренной формы брови вместе, рассмеявшись.—?Не совсем так. Но от своих обязанностей, бесспорно, уже давно увиливаю. Хотя в России и подобное поведение могут расценить как преступление. Как думаешь? —?он опустил насмешливый взгляд на неё, и Настя клялась, что её сердце перескочило с одного удара на миллион маленьких и частых, грозясь пробить её грудь и выпрыгнуть прямо в руки. Она прижала ладони к груди, надеясь, что не магия заставляла его сейчас так себя чувствовать.—?Тогда почему ты скрываешься от стражи? —?игнорируя его вопрос, Настя ощутила грызущий её затылок взгляд. Но когда она резко развернулась, поднимая полы синего сарафана от пыльной земли, никого на том месте не оказалось. Только бакалея и продавец, принимавший покупателей.—?На то есть много причин. Но сейчас я не могу поведать тебе о них, прошу меня простить. —?он прижал друг к другу ноги и поклонился ей, а после проследовал сквозь толпу весело смеявшихся людей в один из переулков.—?Нет-нет, постой! Куда же ты? —?Настя побежала за ним, но, вспомнив, что привлекать внимание к своему неизвестному другу было нельзя, остановилась прямо посреди кружившихся пар. Внутри у неё тоскливо кольнуло от понимания того, что она даже не спросила, как его зовут. Но она его и не видела раньше в Петербурге. Значит, он был не местным. Такого мужчину Настя обязательно бы запомнила, да и не одна она, его просто нельзя было теперь забыть! Но ей лишь оставалось проводить его огненную макушку, скрывшуюся в темноте Казанского переулка взглядом.Она глубоко сокрушенно вздохнула и поняла, что её щёки предательски горели, словно две накалившиеся плитки металла в печи.***—?Ты поступил с ней довольно бестактно. Девочка тебя от Юли спасла, а ты её бросил прямо посреди площади. —?хмуро бурчал в камине Олег, поглощая потрескивающие от его уменьшенной формы поленья с завидным обжорством. Сергей, устало расположившись в кресле, положил бледную тонкую руку поверх лба и прикрыл глаза.—?Да ладно тебе, зачем она станется Юле? Та вроде бы по мужчинам только. В частности, по мне и моему бедному сердцу.—?Которого у тебя нет. —?угрюмо добавил демон, раздуваясь в размерах. В Петербурге наступил вечер. Самое время было включить побольше света в доме.Сергей на его остроту только неопределенно повел уголком губ.—?И всё же её могли принять за твою соучастницу. Не хочу, чтобы на нас, помимо государственной измены, весела ещё и погибель ни в чем неповинного дитя.Если Волков хотел своего добиться, он добивался?— методично пилил ему мозг, пока Сергей, не зная, куда деться от его причитаний, наконец, ни соглашался сделать то, что от него требовали. Вот и сейчас эта тактика оказалась верной?— последовательность у демонов в достижении целей иногда пугала, но Разумовский уже успел привыкнуть; Олегу было столько лет, странно было, если бы он вёл себя иначе. Мудрость, сокрытая в таком маленьком сгустке огня, освещающим сейчас его камин голубоватым сиянием, диссонировала с ранним представлением Сергея о демонах. Он там думал, что они большие и страшные, а на деле оказались звездами, не по своему желанию даже заключавшими контракты с людьми. Лишенные возможности отказать человеку, они вызывали внутри Сергея странную смесь жалости и печали.Он встал с кресла, поправил плащ и подошёл к двери дома. Рука Сергея легла поверх рычага-переключателя входов, служившего одновременно порталом в несколько городов. Когда они создавали замок, Олег предусмотрительно не давал забывать Сергею о том, что он всё ещё находится в бегах от Грома, и что неплохо было бы не каждый раз дёргать своего подручного, а сразу создать порталы. Оно и безопаснее было с точки зрения охраны, и возможной эвакуации при обнаружении слугами Пчёлкиной или Громова.—?И что же мне делать? Наведаться к ней под предлогом купить что-нибудь старинное? —?язвительно спросил маг, не спеша поворачивать рычаг.По одному выражению лица Олега было понятно, что если Разумовский сейчас не прекратит увиливать и не пойдет выполнять работу по заметанию следов, он сейчас в него плюнет одним из своих поленьев. Сергей, закатив глаза, вздохнул.—?Лучше бы тебе было её забрать оттуда, чтобы Юля ей не навредила. В конце концов, ещё один человек нам не помешает в качестве помощника. А она, ты сам говорил, ещё и к магии предрасположена.—?Но совершенно об этом не ведает. —?уныло отметил Сергей.—?Вот тогда и поможешь ей раскрыть магический потенциал! Я тебе всё, что надо делать, разжёвывать должен? —?наверно, из крыши их дома сейчас повалили клубы дыма. Когда Олег злился, так всегда было.—?Не полыхай, Олежек! Заберу я её, вот увидишь! Всё будет хорошо.—?Ну-ну. Поспеши давай. Ночь эта обещает быть тёмной.***Поток клиентов сник ближе к вечеру. Она устало перевязывала последнюю коробку с чайным сервизом для китайской бабушки, твёрдо убеждавшей её, что он когда-то давно принадлежал её семье. Настя прекрасно понимала, что это было маловероятно, но всё же ей было отрадно видеть такое яркое выражение радости на таком малочитаемом азиатском лице. С её уходом Настя, еле стоявшая на ногах, вышла за дверь повернула табличку на ?Закрыто? и завалилась с чувством выполненного долга на кухню ставить чайник.Все тело приятно гудело после проделанной работы. Она помогала ей отвлечься от мыслей о том прекрасном незнакомце, которого она встретила на карнавале. При одном воспоминании о нём её щёки вновь наливались теплотой и краской, а губы сами расползались в глупую улыбку. Навряд ли они ещё хотя бы раз встретятся, но этот танец она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Настя была уверена в этом на сто процентов.Она ставит греться воду, подготавливает травы в качестве заварки и мурлычет себе песенку под нос, представляя, как вальсирует с тем магом снова на площади. Партос, сидящий на плетеном баке с грязным бельем, сонно на неё поглядывает с привычным ему кошачьим любопытством.Настя, прикрыв глаза, кладёт ладони на иллюзорно представшего перед ней рыжего чародея, завальсировав по узкому пространству кухни. Партос на это неодобрительно замяукал.—?Ну тебе, полно ругаться. У меня настроение хорошее, могу и помечтать. —?она бросила взгляд на кота и улыбнулась несколько смущенно,?— Мы же всё равно больше с ним не встретимся. Он не местный, а я ничем не выделяюсь из толпы обычных девушек, по нему вздыхающих. Он меня забудет завтрашним утром, вот увидишь, Партос. —?она вздохнула, погладила кота по мордочке и закинула травы в чайник, давая ему настояться. Её сердце тоскливо сжалось.Настя с самого детства считала, что неудачи тянутся за ней тенью, заставляя всегда быть начеку и готовой к тому, что что-нибудь да случится?— гибель родителей, отсутствие магических способностей, тяжёлые отношения с дедушкой, похожие больше на совместное сожительство, чем на отголоски привычного семейного тепла, а потом ещё и борьба за магазин после его смерти. Словом, она привыкла в жизни бороться всеми доступными ею силами, кроме магических.Поэтому она смело заносила себя в черный список матушки Фортуны, обходившей её часто стороной.—?Может, и для меня чашечку наведешь, красавица?Настя так и застыла с подготовленной чашкой в руках. Внутри неё всё странно сжалось, а в горле пересохло. Она медленно повернулась назад и обнаружила в углу гостиной странного вида женщину в тёмных одеяниях, чётко подчеркивающих её выразительный бюст. Её губы, выделявшиеся на бледном точеном лице червонным цветом, изогнулись в приветливой улыбке, но Настя сразу же поняла, что она была фальшивой. Её рука невольно потянулась к скалке.—?Магазин уже закрыт. Я прошу вас удалиться отсюда, мы откроемся завтра в десять часов утра. Предзаказ у нас не оформляется.—?Как жаль, —?с напускной печалью женщина, заскользившая от угла гостиной прямиком к владелице магазина, надула губы. —?А что вы скажете, если я пришла оформить вас?От такой наглости Настя поперхнулась воздухом. Она схватила со стола скалку и погрозила ею незнакомке, указывая медленно в сторону выхода.—?Уходите по добру?— по здоровому. Я не хочу причинять вам вреда.Женщина, удивившись и ожидав явно не угрозу в виде маленькой скалки, захохотала.—?Боже мой! А я-то думала, что ты в меня сейчас проклятьем метнешь. А Сергей тебя даже этому не обучил, да, дитя?—?Сергей?Женщина пристально на неё посмотрела. В её карих глазах блеснул нехороший зеленый огонек.—?Не прикидывайся, что не знаешь его. Я видела вас сегодня на площади. Ты помогла ему сбежать от меня. А это является государственной изменой.Сердце Насти упало куда-то из горла стремительно в живот, сбивая, кажется, всю остальную сеть органов до кучи. Потому что Твердынская ощутила весьма отчётливо, что её начало тошнить.—?О чём вы говорите?.. Я не понимаю… —?она все стремительнее бледнела в лице и рука со скалкой опускалась к юбке её сарафана.—?Ишь, какая верная попалась. Ну ничего, у нас экзекуторы и не таких раскалывали, что им взять с такой тощей страшной девчонки, как ты? —?женщина высокомерно уперла одну из ладоней в бок, а вторую вальяжно подняла в воздух. В её ладони появились маленькие разряды зеленых молний, объятые серыми облаками. Настя сразу же поняла, что это и кто перед ней находился.Перед ней стояла никто иная как сама Ведьма Пустоши.Дедушка рассказывал Насте про ведьм, особенно он выделял её среди прочих?— все они красивы, обаятельны и очень сильны. Но, в большинстве своём, бессердечны, так как за красоту и вечную молодость вынуждены были платить сердцем. И не всегда только своим. Поэтому в деревнях, куда ведьмы любили устраивать набеги и красть детей из-за их чистых сердечек, всегда пускали пугающие рассказы про них, чтобы уберечь ни в чем неповинные души ребятишек, ничего не сведущих в колдовстве.И вот сейчас один из кошмаров её детства предстал во всей своей красе перед ней?— готовился забрать её, неизвестно куда. И её сердце, возможно, в придачу.Настя резко наклонилась вниз, и заклятие пролетело мимо, снося с плиты чайник, а вместе с ним и окно, выходившее на улицу. Брызги стекла разлетелись во все стороны, чудом не задевая саму Настю, и осыпаясь со звоном на пол. Сердце Твердынской стиснула ледяная рука страха.Анастасия, не теряя ни секунды, подобрала одной рукой юбку сарафана, второй схватила скалку и бросилась с нею к выходу. Над её головой раздалось ещё два мощных удара?— они разнесли витрины и их содержимое в пух и прах! И снова Настя спаслась только чудом. Большие куски от старой Симферопольской вазы чуть было не упали ей на голову.Однако на выходе она, сколько бы ни дёргала ручку двери, не смогла выбраться на улицу. Даже после двух мощных пинков, произведенных ногами. На этом её удачливость приказала долго жить.—?Никуда ты не уйдёшь, милая. Ты пойдёшь сегодня со мной, и если тебе повезет, и Серёжа соизволит не бросить тебя, то останешься в живых.Настя прижалась спиной к двери, чувствуя, как у неё подгибаются колени. Боже, ну кому она так успела своим появлением на свет насолить во вселенной, раз за один день с ней столько происходит неприятностей?! Ответа, конечно же, не было, но Настя его и не просила?— всё, о чём она могла думать, это то, что у неё против высококлассной ведьмы из оружия была только скалка. Которую Настя, понимая, что терять ей было нечего, смело направила на неё трясущимися руками.—?Боюсь, не на ту девицу ты глаз положила, Юля.Они обе обернулись на голос, раздавшийся за спиной ведьмы. И его хозяином оказался тот самый мужчина с рыжими волосами, который танцевал с ней сегодня! Настя так и застыла. Так, значит, он всё-таки был преступником? И как он появился в её доме?Но её поток вопросов резко прервала активированная золотая сетка заклинания в его руке. Значит, чутьё её не подвело! Он всё-таки маг!—?Настя, боюсь, нам пора уходить! —?наставляя на ведьму одно из пробужденных заклятий, Сергей предостерегающе полыхнул глазами в её сторону. Но Настя не могла никак сдвинуться с места. И имя её знает, вот дела!—?Я…вы…я вас даже не знаю… —?она замялась, сглатывая вставший от страха ком в горле, от которого защипало в глазах. Чужая когтистая ладонь резко обхватила её со спины за горло, крепко его сжимая. Всё-таки ведьма успела наложить на неё заклятье, несмотря на то, что рыжеволосый незнакомец застал её врасплох.—?Ещё один шаг, Разумовский, и девчонке конец. —?прошипела Пчёлкина, выглядывая из-за плеча дрожавшей девушки. Её ногти, острые, как хорошо заточенные лезвия цирюльников, вплотную прижались к трепещущей синей венке под бледной кожей, грозясь рассечь её и устроить кровавое представление при любой попытке Разумовского приблизиться хотя бы на один единственный шаг.—?Так вот как у нас закон хорошо работает?— случайный свидетель и сразу же под гильотину тащите? —?мощные острые брови сошлись на переносице, а его лицо потемнело. —?Предупреждаю в последний раз, отпусти её, и я сохраню тебе жизнь.—?Не в твоём положении ставить мне условия, Сережа. Игорь уже заждался встречи с тобой. Я всего лишь её ускорю. —?хватка на бледной шее стала сильнее, а червонные губы ведьмы расползлись в гадкой ухмылке. Сергей опустил руку с заклятье, деактивируя его.—?Вот и молодец. А теперь ты последуешь за мной, если хочешь, чтобы она…Партос, не просто так получивший, вообще-то, своё имя, с утробным рычанием кинулся ведьме на ногу, впиваясь в неё зубами и всеми четырьмя пушистыми конечностями. Пчёлкина взвизгнула и ослабила хватку, отчего заклятие спало, а Настя, потеряв точку опоры, упала в сильные тонкие руки, прижавшие её тотчас к своей груди. Знакомые запахи кардамона и моря немного притупили панику, но полностью от неё не избавили. Она попыталась отпихнуть Сергея от себя, но тот, сгребая её в охапку, начал резко увеличиваться в размерах. А потом и вовсе покрываться черными перьями.—?Не хотел тебя пугать раньше времени, но, похоже, у нас нет другого выхода! —?на глазах Насти чародей превратился из симпатичного мужчины в страшное существо, на большую половину покрытое черными вороненными перьями. За его спиной появились массивные чёрные крылья, руки обросли длинными когтями и лишь рыжие волосы, лицо и горящие на нём золотом глаза выдавали в нём того, с кем она танцевала на ярмарке. Она испуганно уставилась на него, но медлить не стала?— лучше уж преступник, чем оказаться в казематах под волшебным институтом!Настя прижалась к нему, обняв существо за шею, но тут же обернулась назад. Хоть война, хоть потоп, хоть землетрясение, но своего единственного члена семьи она ни за что на свете не оставит!—?Мой кот!Партос, всё ещё отчаянно сражавшийся с чулками ведьмы и уже наполовину выигравший в этой отчаянной битве, был притянут при помощи заклятия магнетизма к Насте. Его пушистая морда врезалась ей прямо в грудь, и она быстро прижала его к себе, пряча собственное лицо в жёстких перьях Сергея. Его когтистые руки, несмотря на их устрашающий вид, бережно прижали её сильнее к его груди.—?Держись крепче!А дальше у них земля ушла из-под ног. Буквально. Его крылья со всей силы взмахнули, создавая мощную ветровую волну, снесшую ведьму к стенке, и оторвали их троицу беглецов от дощатого пола, вынося на улицу. И проломив её бедную несчастную крышу.—?О боже, наш дом разрушен… —?Настя не могла смотреть вниз,?— и страшно, и больно было глядеть, как разваливаются уложенные когда-то отцом доски, а сам дом стремительно удаляется, как и они от земли. Она судорожно вздохнула и спрятала лицо снова в перьях. Партос, не менее испуганный и впервые за столько лет покинувший пределы родного дома, вцепился в Настю когтями. Она ахнула и шикнула на него, невольно открывая лицо и подставляя его ветру. Её русые пряди беспорядочно задвигались, то и дело грозясь попасть в глаза.—?Не бойся, я крепко тебя держу. Лучше насладись видом. В первый раз он особенно прекрасен. —?услышала она по правое плечо от себя, когда снова вытащила испуганно голову из перьев.Сергей был прав. Вокруг них простиралась бескрайняя глубокая голубая пустота. Не было видно ни домов под ногами, ни лесов, ни даже реки. Но зато рядом с ними, только руку протяни,?— что Настя не решалась сделать,?— витали кучевые облака. И это было удивительно. Внешне они напоминали летающих лошадей, про которых Настя читала в сказках.—?Аж дух захватывает… —?прошептала она, не отводя по-детски восторженного взгляда.Сергей, невольно залюбовавшись такой красотой, не смог отвести взгляда от неё.—?У тебя глаза красивые, Настюша.—?Что? —?она пристально посмотрела на него, растерянно моргая. Из-за ветра слышимость становилась в разы хуже.—?Говорю, глаза у тебя красивые! Цвета голубой звезды! —?прокричал уже громче Разумовский, улыбнувшись. У него в таком обличье даже зубы становились острыми, мамочки! Они явно делали улыбку куда более устрашающей, чем она, видимо, должна была быть, отчего Настя сильнее в него вжалась, а он задиристо ухмыльнулся.Но его слова заронили в сердце Насти то чувство, о котором раньше ей приходилось только мечтать. Ведь никто никогда не говорил, что её глаза похожи на звёзды.