Глава 3. Красавец-мужчина. (1/1)

Удивительно, как может повлиять на настроение одна шутка, пускай и дурацкая. Вроде, ничего особенного не произошло, но вдруг и ветерок стал теплее, и солнце ярче засияло, да и просто жизнь, кажется, стала немного приятнее. Ну, а дело… Молли теперь была уверена, что они быстро справятся. Даже короткая мысль о том, чтобы утереть нос Кактусу, уже не вызывала ехидства. —?Я надеюсь, что буду достойным героем в вашей истории, миссис Дойль,?— подмигнула ей Молли. —?Ну что, по следу? Я думаю, стоит допросить и Нэйлмана, и Тиддлтона. С кого начнём? —?Начинать в любом случае придётся с Тиддлтона. Нэйлманы уже много лет не живут в Бродчёрче, они уехали в Пул,?— ответила Миллер. —?Очевидно, Питер бывает здесь наездами, потому что свой дом они давно продали. А Тиддлтона мы, как я полагаю, найдем в сити-холле. Я слышу о нём не впервые, у него большие политические амбиции. Новость о том, что главный на данный момент подозреваемый не живет в Бродчерче, немного остудила пыл Молли. Значит, для допроса придётся ехать в другой город, благо, что Пул недалеко. —?Но если Нэйлман приезжий,?— заговорила девушка уже в машине,?— значит, он сам не мог отправлять эти письма. На конвертах нет марок, они явно были опущены составителем письма сразу в ящик… Или тем, кто связан с этим составителем. Если допустить, что угрозы поступали именно от Нэйлмана?— то мы должны проверить, бывал ли он сам в Бродчерче в те дни, когда приходили письма. Если же нет?— то нужно искать связи с кем-либо из местных. Пока что на повестке дня Тиддлтон, а ещё… Вдруг Мориарти звонко хлопнула себя по лбу и разочарованно простонала, а после воскликнула: —?Ох, боже! Какая же я дура! —?девушка скорбно взглянула на родственницу. —?Камеры наблюдения! Почтовый ящик расположен у въезда, на него точно выходят камеры наблюдения, а я их не-про-ве-ри-ла! Первый пункт расследования! —?Молли, можешь не переживать об этом,?— успокоила её тётя. —?Мы, конечно, спросим мистера Харриса, чтобы знать наверняка, но Бродчёрч?— маленький город, где крайне редко что-то происходит, и все, кто пользуется камерами внешнего наблюдения, используют один носитель по кругу. На этой карте памяти, скорее всего, уже нет ничего, что могло бы нам помочь. Элли немного помолчала, но затем добавила: —?И сбрасывать со счетов Нэйлмана я бы не стала. В конце концов от Пула до Бродчёрча меньше часа езды. Девушка протяжно выдохнула, глядя в окно на зеленеющий пейзаж. Солнце уже казалось не таким ярким. —?Я не сбрасываю Нэйлмана со счетов,?— она немного нахмурилась. —?К тому же, у него вполне могут быть пособники здесь, в Бродчёрче. Тем не менее, я всё равно просчиталась, пускай и не столь критично… Но пока что можно всё исправить,?— Молли вынула из кармана телефон и набрала номер с визитки, которую прихватила из кабинета сорока минутами ранее. —?Всё же стоит перестраховаться,?— прокомментировала Мориарти свои действия, дожидаясь ответа. Трубку сняли почти немедленно. —?Слушаю вас,?— произнес мистер Харрис. С другой стороны линии ему поведали о предположениях, связанных с камерами наблюдения, но пожилой джентльмен лишь покачал головой: —?Увы, мисс. В моих камерах стоят карты, вмещающие около 40 часов записи. Чтобы не путаться, мы перезапускаем запись каждые 36 часов. Последний раз она была перезапущена вчера утром. Если хотите, сегодня в восемь вечера мы, перед тем как удалить, перешлем запись вам,?— мистер Харрис помолчал, внимательно выслушав ответ девушки, невидимо для неё покивал, после чего ответил:?—?Вам необязательно приходить самим. Бэрримор заканчивает в восемь. Я попрошу его зайти с записью в полицейский участок. Да, конечно, отдать лично детективу-констеблю Мориарти. —?Благодарю за сотрудничество, мистер Харрис,?— обрадованно произнесла Молли и, распрощавшись с мужчиной, закончила звонок. —?Вы были правы, сержант. На карте памяти не осталось ничего ценного, но мистер Харрис согласился предоставить имеющиеся записи. Возможно, что на ней, всё же, засветится виновник этого ?торжества?. Правда, придётся подождать мистера Бэрримора в участке… —?Мориарти поджала губы. —?И бесить детектива-инспектора своим существованием. Может, вам надо с чем-нибудь помочь, тётушка? Ну, поделаю какую-нибудь работенку подальше от мистера Кактуса, чтобы не трепать нервы ни себе, ни ему. Миллер улыбнулась, глядя на забавную мину племянницы. Личико девушки стало совсем детским из-за этой гримаски неудовольствия. За ним сразу замаячил образ малышки Молли, которую тётя Элли почти двадцать лет назад водила в заезжий луна-парк. Как же всё-таки быстро летит время! (И как хорошо, что девушка понятия не имела о том, что творится у тётушки в голове?— а то бы непременно обиделась! Она, конечно, признавала, что весьма юна, но не любила, когда об этом ей напоминали.) Вздохнув, Миллер свернула на парковку у сити-холла, и уже через несколько минут детективы поднимались по широкой лестнице на четвёртый этаж, в кабинет Мориса Тиддлтона. На ходу Мориарти уже сочиняла, как будет проводить допрос подозреваемого,?— но звуки за дверью кабинета заставили её притормозить. Из слов охранника, у которого Молли узнавала номер кабинета, следовало, что там сейчас совещание, но похоже было, что в его ходе не только все парламентские методы были давно исчерпаны, но кажется, иссякали уже и все дискуссионные стратегии и дело идёт к доброму старому мордобою. —?Я смотрю, дипломатия на собраниях городского совета не шибко приветствуется,?— девушка фыркнула, а после с легкой усмешкой продолжила:?— Ну что, распахиваем дверь пинком и начинаем палить в воздух? Мориарти сложила одну ладонь ?пистолетиком? и взялась за ручку двери, а после усмехнулась и прошла внутрь, придав лицу серьёзность. —?Полиция Уэссекса,?— рявкнула девушка своим самым грозным голосом, втайне надеясь, что он звучал хоть немного внушительно. —?Кто из присутствующих?— Морис Тиддлтон? Вперёд выступил мужчина лет тридцати двух-тридцати пяти, красивый, даже очень, но что-то в нем было неправильное, неприятное: он казался каким-то слащаво-скользким, словно был весь покрыт подтекшей сладкой глазурью. Он посмотрел на Молли сверху вниз, и правый уголок его губ приподнялся: —?Сегодня я за него, красавица. Девушку аж передернуло от этого… типа. Нет, она была даже почти гетеросексуалка и любила красивых мужиков, но от таких представителей ?сильного пола? Молли откровенно выворачивало. Пожалуй, даже инспектор Харди был не так ей неприятен, как этот дамский угодник. —?Попрошу без фамильярностей,?— резко оборвала Мориарти слащавые любезности. —?Детектив-констебль Маргарет Мориарти, попрошу обращаться ко мне по званию или по фамилии. Мне и моей коллеге, детективу Миллер, нужно задать вам несколько вопросов. —?Предпочитаю рыжих, люблю сверху и не женат,?— усмехнулся тот. —?Я удовлетворил ваше любопытство, детектив? Среди присутствующих раздались смешки, и, будто только вспомнив о том, что они в комнате, Морис не оглядываясь приказал: —?Мы закончим наш спор позже, джентльмены. У меня образовались срочные дела. Мужчины выходили с ухмылочками, один ободряюще хлопнул Тиддлтона по руке. Наконец детективы остались наедине с Морисом, и тот сразу заговорил: —?Может, нам отправить вашу дуэнью заняться чем-нибудь? Я мог бы дать ей денег и она купила бы себе чаю где-нибудь неподалёку? Мм? Шумно вобрав в легкие воздуха, Мориарти даже открыла рот, чтобы высказать Тиддлтону всё, что она о нём думает?— но вдруг на её губах появилась неприятная слащавая ухмылочка. —?О, я думаю, детективу Миллер будет полезно пройтись и глотнуть чая,?— Молли незаметно подмигнула тёте. —?Только следом за ней выйду и я. С вами. И мы продолжим разговор с участке,?— голос девушки опасно задрожал. —?Только я, в таком случае, советую вам позвонить адвокату?— оскорбление личности, да ещё и оскорбление офицера при исполнении попахивает приличным сроком. Чайком вы не отделаетесь, а ваша ухмылочка не поможет вам на суде,?— Молли, конечно, немного приврала насчёт срока, но этот говнюк её крайне бесил. —?Вы закончили с клоунадой, мистер Тиддлтон? —?хмуро посмотрела на него Мориарти. —?Вы так очаровательны, когда злитесь,?— ответил мужчина. —?Я только отдаю должное вашим выдающимся достоинствам,?— он сально усмехнулся,?— какое уж тут оскорбление. Разве только то, что вы прячете, ещё лучше, чем то, что я вижу, но так это дело поправимое. Молли посмотрела на него с выражением лица: ?Ты дурак или да??, фыркнула и отточенным (она долго тренировалась) жестом сняла с пояса наручники. —?Значит, мы пройдёмся до участка,?— она шагнула к мужчине. —?Мистер Тиддлтон, вы задержаны по обвинению в препятствовании следствию. Ваши руки, пожалуйста. Или хотите усугубить ваше положение и попытаться применить силу? Морис с улыбкой вытянул руки перед собой. —?С вами?— куда угодно, детектив,?— проворковал он. Когда они шли по коридору, Миллер, вместо того, чтобы вернуться к роскошной главной лестнице, вдруг повернула направо. На недоуменный взгляд Молли она склонилась к её уху и шепнула: —?Выведи его через запасной выход, а я подгоню машину. Лишняя публичность нам пока не нужна, а местные журналюги не страдают чистоплотностью. Уже шагнув было к выходу, Элли не удержалась и наклонилась к Молли ещё раз: —?И ты умничка, дорогая!*** Если честно, Молли немного сомневалась, не перегнула ли она палку с этим придурком. Хамство хамством, но если тащить в участок (а то и под суд) всех, кто дерзит… Да тюрем потом не напасешься! Но слова тётушки убедили Мориарти в том, что она всё сделала правильно. Хотя вряд ли начальству понравится сие решение. Резво спустившись вниз, да ещё и ухитряясь ненавязчиво подталкивать в спину Тиддлтона, Молли вскоре оказалась на улице, где её уже ждала тётя Элли. —?Ваша карета подана,?— язвительно бросила девушка и помогла засранцу ?устроиться с удобствами? на заднем сидении, сама же устроилась рядом с родственницей. Оставалось только надеяться на то, что её не уволят за превышение полномочий. Она ведь не превысила их, верно? Всю дорогу Морис просидел молча, но Молли, взглядывая то и дело в зеркало, видела его нахальную ухмылку. Ни тени беспокойства или неуверенности не пробежало по его слащавому лицу. Когда Тиддлтон в сопровождении детективов вошёл в участок, его развязности тоже не поубавилось. —?Эй, детектив,?— обратился он к Молли,?— говорят, я могу позвонить? На фразочку задержанного, да ещё и сказанную таким тоном, Молли дернула глазом и наградила Мориса испепеляющим взглядом. —?Знаете, мистер Тиддлтон, мне вот тоже много что говорили,?— девушка ядовито ухмыльнулась. —?Мне говорили, что в Бродчёрче живут исключительно добрые интеллигентные люди с хорошими манерами. Но после встречи с вами я поняла?— люди склонны завираться,?— тем не менее, Мориарти подвела его к телефону и кивнула на него. —?Звоните. После чего Молли отошла на некоторое расстояние, не спуская взгляда с задержанного. Мужчина говорил не более трёх минут, вальяжно развалившись на стуле, после чего расписался в бумагах об отказе от адвоката и был препровождён в изоляцию. Миллер тем временем сочла за благо объявить себе и племяннице ланч-тайм, и поэтому сейчас обе сидели за столом Элли, наслаждаясь горячим чаем с печеньем. И вот вроде бы жизнь начала немного налаживаться, и вроде бы сладкий чай провалился в желудок вместе с печеньем, успокаивая нервы, как в тот же момент на горизонте замаячила буря. У бури было крайне недовольное лицо инспектора Харди, и она стремительно надвигалась к их с тётушкой столику. ?Пора заказывать гроб??— решила про себя Молли, хотя понятия не имела, чем она так не угодила начальнику. —?Мориарти. Как продвигается расследование? Девушка быстро собралась и принялась докладывать: —?Не стану давать какую-либо оценку проделанной работе, но, на данный момент, мы успели поговорить с мистером Харрисом, который обещал сотрудничать с нами и предоставлять видео с камер наблюдения,?— Мориарти и сама удивилась тому, как спокойно она отвечала нависшему над ней Кактусу. —?Далее: имеется несколько подозреваемых, и один из них как раз находится в камере изоляции. Второго я думаю допросить завтра, за ним нужно ехать в Пул. Также я думаю о том, чтобы отправить письма на повторный анализ криминалистам?— возможно, анализ бумаги и краски сможет дать дополнительные зацепки. Пожалуй, это, пока что, всё, что я могу доложить по делу, сэр. ?Ууу, рожа небритая, возвращайся в своё логово и дай нормально поесть, ??— думала Молли про себя. —?Что это за подозреваемый в изоляции? —?устрашающе тихо спросил Харди. Молли очень быстро окинула взглядом помещение и, поняв, что бежать некуда, ответила: —?Морис Тиддлтон, член городского совета… Её голос зазвучал уже не так уверенно, но девушка кашлянула, коротко выдохнула и вскинула подбородок. Она всё сделала правильно и не должна сейчас выслушивать претензии от начальника, так что пусть засунет себе своё недовольство в собственную же ж… —?Во-первых, он препятствовал следствию,?— теперь в её тоне зазвучало возмущение. —?Во-вторых, он может быть причастен к делу Харриса. И, в-третьих, он оскорбил офицера при исполнении, причём, при свидетелях. —?И какого же чёрта,?— ещё тише уточнил инспектор,?— этот ваш правонарушитель ждёт в чёртовой изоляции, пока вы тут чаи гоняете? То, что вопрос носил чисто риторический характер, выяснилось немедленно, потому что Харди развернулся и, бросив девушке через плечо: ?За мной?,?— зашагал в сторону камеры изоляции. Приноровив наконец свою походку к его широкому шагу, Молли в конце концов сумела идти по коридору с ним рядом, что оказалось преимуществом крайне сомнительным, потому что теперь она стала мишенью его тирад. Девушка даже покраснела, но совсем не от смущения или чего-то подобного. Её небольшое тело клокотало от злости и возмущения, причем, эти не самые приятные эмоции распространялись и на Тиддлтона, будь он проклят, и на Кактуса, щедро изливающего на неё свою лекцию (откуда она могла знать о связях Мориса?), и на саму себя. ?Молодец, Мориарти! В первый же день! И вот тебе на, пожалуйста, улучшила образ полиции в современном обществе!? Девушке даже сказать было нечего. Да и, пожалуй, не стоило. Не то, чтобы она действительно боялась Харди, просто понимала, что сейчас что-то ему говорить будет просто самоубийством. Да и время поджимало. —?Он подписал отказ от адвоката,?— это был не вопрос, а утверждение. —?Почему вы не говорите об этом? А знаете, почему он отказался от чёртова адвоката? Не знаете. Потому что он позвонил своему чёртову дяде в Дорчестер! Улавливаете связь? Всё ещё нет? Они уже стояли у дверей, отделяющих изолятор от участка, и Харди развернулся к девушке, сверля её взглядом. —?Вас не кольнула мысль, как такой мудак, как Морис Тиддлтон, ухитрился стать членом совета? Нет? Так вот: его дядя?— член Палаты общин от Дорсета. Его юрист позвонил мне немедленно с требованием выпустить дорогого невинного ягнёночка на свободу. С момента звонка до того момента, как участок осадят юристы его дядюшки, которые докажут, что вы его спровоцировали, мы имеем максимум сорок минут; до того момента, как тут будут журналисты, клеймящие полицейское самоуправство,?— час. Поэтому на допрос у нас остаётся минут двадцать, чтобы через полчаса придурок был уже у себя дома в джакузи. А вы сидите и пьёте чай! Заходите! Ваш подозреваемый?— вы и допрашивайте. С этими словами инспектор распахнул перед ней дверь, пропустив вперёд, и сам вошёл следом. Он кивнул охране и указал девушке на дверь слева, которая, очевидно, вела в комнату для допроса, куда через минуту должны были доставить и мистера Тиддлтона. Устроившись на жестком стуле, Молли взяла ручку со стола и кинула взгляд на часы. Как раз в этот момент в комнату завели Тиддлтона. Сведя брови к переносице, Мориарти нажала на кнопку записи и отчетливо произнесла: —?Допрос начат двадцатого июля две тысячи семнадцатого года в пятнадцать часов двадцать семь минут. При допросе присутствуют детектив-констебль Маргарет Мориарти. —?И детектив-инспектор Алек Харди,?— назвался Кактус.—?Назовите ваше имя, задержанный,?— начала Молли и наградила Тиддлтона убийственным взглядом, понимая, что сейчас время работает на этого подонка. Тот смерил её долгим сальным взглядом, но ответил: —?Морис Тиддлтон, детектив. Девушку немного перекорежило от этого взгляда. —?Мистер Тиддлтон,?— Мориарти чуть прищурилась и выдала:?— Что вам обещал Питер Нэйлман за лоббирование его права на продажу леса в городском совете? —?Ничего,?— Морис скривил губы. —?Лес принадлежит ему, не то чтобы кто-то мог это изменить. В том числе городской совет. Мужчина сцепил пальцы в замок, отчего его поза сильно потеряла в расслабленности. Молли поджала губы и сложила руки на груди, откидываясь на спинку стула. Реакция Мориса на вопрос явно указывала на то, что он недоговаривает, но нужно было его как-то подловить. —?Тогда что побудило вас так рьяно отстаивать его право, если ему и так, по вашим словам, ничего не угрожает? —?девушка приподняла брови. —?Свои наклонности мецената вы сильно скрываете. Морис замялся и нервно покосился на Харди. Однако через секунду он будто что-то вспомнил, и его манера снова стала нахальной. —?А с чего вы взяли, что я это делал? Что-то я не видел вас на заседаниях совета! Такого бы я не пропустил. ?Господь, если ты существуешь?— сделай так, чтобы этот козел сегодня траванулся каким-нибудь редким сыром и всю ночь провел в уборной!??— мысленно взмолилась Молли, услышав знакомые нахальные нотки в голосе задержанного. Тем не менее, её лицо осталось непроницаемым. —?Я-то, может, на заседания не приходила, но, благодаря прогрессу, появились такие прекрасные штучки, как камеры, мистер Тиддлтон,?— наигранно-обходительным тоном ответила Мориарти. —?А ещё в Бродчерче действительно живут замечательные люди, готовые сотрудничать с полицией и поставлять материалы по делу. Так что считайте, что я присутствовала на этих заседаниях и отчетливо видела, как вас ?совершенно не интересует?,?— она выделила эти слова голосом,?— продажа леса. Тиддлтон расплылся в улыбке, откинулся на стуле и сложил ногу на ногу. —?Ваша осведомленнсть, детектив, конечно, делает вам честь, но, к счастью, моё образование достаточно для того, чтобы понимать, что использовать её против меня не удастся, а материалы, отснятые без моего ведома, не считаются. Ничего, поднаберётесь опыта?— я не против в этом помочь?— и тоже будете в курсе. Только Молли набрала в лёгкие воздуха для ответа, как вмешался инспектор: —?Вы сильно переоцениваете своё крайне посредственное образование, мистер Тиддлтон,?— имя прозвучало как оскорбление,?— как и уровень интеллекта, очевидно, поскольку ваша неосведомленность о наличии камер не делает их скрытыми. Так что суд с радостью учтет и ваше рвение в решении обсуждаемой задачи, и ваши слеты по обмену опытом. Как вижу, ваш многоуважаемый родственник не в курсе последнего, и сильно сомневаюсь, что он будет спасать вашу сомнительную карьеру ценой своей состоявшейся. Однако даже вашего ума должно хватить на то, чтобы понимать, что записи не всплывут, если вы сами всё расскажете детективу Мориарти. Признаться, Молли совсем не ожидала какой-либо помощи от инспектора. Её, скорее, напрягало присутствие Харди на допросе. Словно экзамен сдавать, когда в комиссии сидит чертовски строгий преподаватель. А тут?— нате. Мориарти даже брови приподняла, покосившись на Алека. Чёрт возьми, а он ведь только что её выручил. С Тиддлтоном дело, конечно, ясное, но они бы ещё долго обменивались любезностями, на которые нет времени. ?Надо будет после допроса сказать Кактусу спасибо,?— решила Молли. —Да уж, иногда его манера общения бывает полезной?. —?Итак. Я готова услышать ваше признание, мистер Тиддлтон. И, как сказал инспектор Харди, записи не всплывут, если вы всё расскажете сами,?— девушка смотрела на него очень серьезно и внимательно. —?Какая договорённость у вас с Питером Нэйлманом? Морис со вздохом оперся локтями на стол. Вместе с этим вздохом, кажется, он выдохнул и всю свою спесь. —?Детектив,?— начал он, вкрадчиво заглядывая Молли в лицо,?— тут и рассказывать-то нечего. Питер приехал в Бродчерч весной. Пробыл здесь с неделю и уехал. Никто не обратил на это внимания, да и дела никому не было. Это потом оказалось, что он наводил справки в архиве, поднимал все документы на лес. Хотел убедиться, что дедовская дарственная действует. А потом приехал во второй раз, в апреле, кажется, заявился к мэру и потребовал, чтобы тот распорядился огородить лес и закрыть его для посещения. Мэр возмутился, а потом?— глядь, лес-то в частной собственности. Мэр решил снять с себя ответственность и переложить решение на совет. В совете с мая разве только морды друг другу не бьют за этот лес. А у меня, сами знаете,?— Тиддлтон вдруг самодовольно усмехнулся, взглянув на Харди,?— дядя в Палате общин. Вот Пит и выловил меня в коридоре после одного заседания и шепнул, что, мол, от продажи леса и я не прогадаю. Что ж, рассудил я, право собственности и так на его стороне, что уж такого противозаконного в том, что я его поддержу? На краткий миг уголки губ Молли тронула самодовольная улыбка. И тут же исчезла. Всё же, это была не совсем её победа, а если уж говорить начистоту, не вмешайся Харди?— случился бы скандал в её первый же рабочий день. —?Вы правы, мистер Тиддлтон, в этом нет ничего противозаконного. Пока нет,?— девушка опустила ладонь на кнопку. —?Допрос окончен двадцатого июля две тысячи семнадцатого года в пятнадцать часов сорок одну минуту,?— она остановила запись. —?Вы свободны, мистер Тиддлтон. Мориса вывели из комнаты, и Мориарти, облегченно выдохнув, поднялась из-за стола. Инспектор, как обладатель весьма длинных и быстрых ног, уже умчался обратно в своё логово, поэтому девушке оставалось только проводить его взглядом. А ещё ей на долю секунды стало немного стыдно за собственное поведение с утра. —?Как прошёл допрос? —?тётя Элли ждала её в коридоре и, похоже, волновалась. —?Хорошо, но это не моя заслуга,?— призналась негромко Молли. —?Если б не вмешался мистер Харди?— Тиддлтон бы зубоскалил все двадцать минут, а я осталась бы ни с чем. —?Я думаю, ты себя недооцениваешь, Молли,?— покачала головой женщина, направляясь вместе с родственницей к своему столу. —?А я думаю, что я… во-первых, повела себя утром некрасиво, а, во-вторых… —?девушка задумчиво остановилась и протянула:?— Какой чай любит инспектор Харди? Уже через десять минут, вооружившись найденным на местной кухне подносом, Мориарти постучалась в дверь кабинета начальника. И, пожалуй, стук этот можно было назвать немного смущенным. Харди между тем был настолько погружен в собственные размышления, что даже не заметил, как в дверь кто-то поскребся. Размышления были не из приятных. Допрос занял четырнадцать минут. Что ж, приемлемо. Омерзительным было это ощущение связанных рук, когда абсолютно нечего противопоставить явному шантажу со стороны этих продажных наёмных сучек пэра Англии, обещающих к тому же натравить на полицию журналистов. И вот приходится следовать только холодному объективному пониманию того, что дальнейшее расследование требует от тебя уступить, причём уступить с вежливой улыбкой, за которую потом будешь себя ненавидеть. Зато вежливая беседа с юристами менее получаса назад и то, что Морис Тиддлтон уже сейчас, самодовольно ухмыляясь, выходит из участка, обеспечили возможность продолжать работу. Тиддлтона и правда неплохо было бы задержать, очень за дело. Харди чувствовал себя так, как будто об него только что вытерли ноги, и злился одновременно и на себя, что вынужден был это позволить, и на обстоятельства, которые его на это вынудили. Так что мужчина не заметил вторжения, пока дверь не открылась и в проёме не появилась голова новенькой: —?Позволите, инспектор? —?Что? —?спросил вместо ответа Харди. Водрузив на не заваленный бумагами край стола поднос, на котором красовались чашка чая, молочник и печенье, Мориарти немного смущенно, словно школьница у доски, сцепила руки в замок и негромко произнесла: —?Я хотела поблагодарить вас, инспектор Харди,?— кажется, она даже немного покраснела. —?Я облажалась из-за недостатка информации. Спасибо, что мне помогли. И… —?Молли окончательно растерялась и нервно заправила прядь за ухо. —?И хотелось бы извиниться за своё поведение утром. Вот. Если хотите меня отчитать?— отчитайте, я заслужила. Сначала инспектор воззрился на неё так, словно у девушки выросла вторая голова. Молли пунцовела с каждой проходящей секундой. —?Детектив Мориарти! —?не выдержал Харди. —?Немедленно прекратите этот институт благородных девиц! Он вскочил и стал ходить по кабинету, поставив этим под угрозу чай, потому что сильно задел поднос, опасно качнувшийся на краю стола, но знание физики не подвело Молли, и количество объектов на безопасной стороне подноса перевесило пакетики сахара на опасной, так что поднос остался стоять. Сам инспектор происшествия, как и того, что Молли слегка дернулась за подносом, не заметил. —?Да, мы облажались,?— уже спокойнее сказал Харди. —?Но не из-за недостатка информации: вы не обязаны знать род Тиддлтона до пятого колена. Нет. Из-за того, что, зная правила игры, мы позволили обратить их против себя. Это я отчитываюсь перед другими, вы?— ещё нет. У вас есть карт-бланш, которого нет у меня. Воспользуйтесь этим. Вы же отличница. Пусть правила работают на вас, а не против вас. Инспектор замолчал и перестал метаться из угла в угол. —?Урок окончен, можете быть свободны,?— закончил Харди, но когда девушка подошла к двери, он неловко окликнул: —?Мориарти! Спасибо за чай.