6. Возвращение на родину (1/2)
Стив стучит в дверь Баки, когда солнце только поднимается над крышами небоскрёбов. Хочет позвать его на пробежку, пока город ещё до конца не очнулся — он ведь скорее всего не спит, как не спал большинство ночей, проведённых в башне, а потому проветрить тяжёлую голову и вдохнуть свежего воздуха пойдёт ему на пользу. Во всяком случае, так думает Капитан, заглядывая в комнату.
И каково его удивление, когда он видит Наташу, на коленях которой двухметровый суперсолдат мирно лежит, посапывая и держа её руку в своей.
Девушка сидит на углу твёрдого дивана, поджав под себя ноги и запустив пальцы в тёмные волосы Барнса. Второй рукой держит какой-то блокнот, взглядом скользя по написанным от руки строчкам, и не сразу замечает присутствие Стива. Поворачивает голову, лишь когда он тихо стучит, привлекая её внимание, и прикладывает указательный палец к губам. Роджерс, явно не ожидавший застать такую картину, не сразу берёт себя в руки, но спустя пару секунд понимающе кивает и жестом просит её выйти в коридор.
Осторожно, чтобы не разбудить тихо сопящего во сне Баки, Наташа выбирается и подкладывает под его голову подушку. Барнс хмурится, пытаясь снова нащупать её руку, но не просыпается, и девушка беззвучно выскальзывает из комнаты.
— Как так, Нат? — шепчет Стив удивлённо, едва за её спиной закрывается ведущая в комнату дверь.— Ты о чём?
Наташа ёжится от утренней прохлады, обхватывая себя за плечи, и проходит по коридору подальше от спальни Баки.
— Он же... не подпускал к себе никого.
Девушка чувствует, как в воздухе повисает недосказанное ?даже меня?, но не говорит об этом. Вообще ничего не говорит.
Она не спеша бредёт в сторону кухни, и Роджерс, вздохнув, тихими шагами следует за ней.Наташа по привычке идёт к кофемашине. Подставляет чашку, нажимает на кнопку. Переводит уставший взгляд на Капитана, что останавливается у стены. Он смотрит на неё выжидающе, сложив на широкой груди руки. Следит за каждым движением и, поймав её взгляд, вопросительно поднимает брови.
— Нет зверя дикого настолько, чтобы он не отозвался на ласку, — цитирует она чьи-то слова вместо ответа и делает глоток из чашки.
Стив усмехается, качая головой.
— Он тебя вспомнил? — спрашивает он и, не успев даже договорить, видит, как Наташа изменяется в лице.
Его невинный на первый взгляд вопрос звучит звонкой пощёчиной, и девушка прикусывает нижнюю губу, склоняя голову набок. На секунду возникшую в её глазах вспышку какой-то эмоции сменяет непередаваемая тоска, и девушка опирается бедром о столешницу, поворачиваясь к Стиву вполоборота.
— Нет.
— Но... ты его не забыла.
Вопрос не предполагает ответа, и Наташа молчит. Утыкается взглядом в чашку, вновь делая несколько глотков горячего напитка. На горле оседает горечь, но не от кофе, а от осознания того, что Стив прав. Как бы Барнс не вёл себя, он её не помнит. Во всём его исписанном блокноте нет ни слова ни о Наташе Романофф, ни о Чёрной Вдове. Никаких упоминаний, даже намёков — она искала всю ночь и не нашла. Перечитывала каждую страницу по несколько раз, надеясь хоть на какую-нибудь зацепку, но все эти попытки не увенчались успехом.
— Знаешь, Нат, я не должен был просить тебя, — вздыхает Капитан, приближаясь, и шпионка наконец отрывает взгляд от чашки. — Я не думал... что для тебя это до сих пор так важно. Я думал, ваше прошлое осталось... осталось в прошлом.
Романофф грустно улыбается уголками губ. Отставляет чашку на столешницу и вновь обнимает себя за плечи, будто до сих пор никак не может согреться.
— Он ведь никогда не принадлежал мне, — говорит она тихо, смотря в окно на поднимающееся над огромным городом солнце. — Но когда его забрали, моё сердце разбилось. Во всех смыслах. Я никого не подпускала близко все эти годы, и вот...
По лицу девушки скатывается слеза, и Стив сгребает её в охапку своими огромными по сравнению с ней руками. Обнимает, крепко прижимая к обтянутой футболкой груди. Гладит ладонью её мягкие волосы на затылке.
— Я знаю, Нат, — шепчет Роджерс, положив подбородок на её макушку. — Это моя вина. Я не должен был тебя об этом просить.
Девушка шмыгает носом, уткнувшись в его плечо. Прикрывает глаза, прерывисто дыша, и стоит так несколько минут, облокотившись на Стива всем весом. Молчит. Не потому что нечего сказать, а потому что мыслей оказывается чересчур много, чтобы выразить их словами, но Роджерс её понимает. Возможно, лучше, чем кто-либо другой.
Наташа отстраняется с глубоким вдохом. Вытирает влажные от слёз щёки тыльной стороной ладони и улыбается, как улыбается всегда, даже если всё летит к чертям. Вот прямо как сейчас.
— Всё нормально, Стив, — говорит она, пытаясь подделать весёлый тон, хоть и знает, что Роджерс не поверит в это ?нормально?. — Я справлюсь с этим. Мне не впервой.
— Нат... — зовёт Капитан, но девушка лишь отмахивается и, взяв чашку, допивает изрядно подостывший кофе.
— Я же сказала, что справлюсь. Не волнуйся обо мне.
Стив смотрит так виновато, что у Наташи сжимается сердце, но она не подаёт виду. Ей не нужна его жалость, не нужны извинения — она в конце концов уже большая девочка и знала, на что шла, когда согласилась помочь Барнсу реабилитироваться. Знала, что все воспоминания о ней ему стёрли подчистую, и как бы она не старалась, он уже не будет тем, кого она когда-то знала. Тем, кто когда-то знал её.
***Баки просыпается на диване один, окутанный странным чувством дежавю. Удивлённо сжимает рукой подушку, смутно вспоминая сидевшую на этом месте Наташу, и озадаченно хмурится. Неужели она ему приснилась? Нет, на такое его фантазии бы не хватило.
Потерев сонные глаза живой рукой, Барнс поднимается на локте и осматривается по сторонам. Наташи в комнате нет, а его блокнот, что она с таким интересом читала, лежит закрытый на письменном столе. От этого Баки почему-то становится очень тоскливо.
Он поднимается с дивана, разминая шею, и идёт к зеркалу в ванной. Машинально трогает живыми пальцами свой гладкий подбородок, вспоминая тёплые прикосновения мягких рук девушки. Проводит по волосам, до сих пор ощущая, как она гладила его голову всю ночь, и ему кажется, что никто ещё никогда не был с ним так нежен. От этих мыслей что-то странно шевелится в груди, когда он включает холодную воду.
Барнс натягивает на влажное тело футболку, собирает мокрые после душа волосы в низкий хвост. Мысли в голове наконец проясняются и выстраиваются в ту единственно правильную картину, которую он так давно хотел увидеть. Бирюзовые глаза загораются. Он хочет найти Наташу, чтобы рассказать об этом именно сейчас и именно ей, но шпионки не оказывается ни в её комнате, ни в кухне, ни где-либо еще.
Барнс ходит по башне одиноко, заглядывает во все комнаты и даже спрашивает Стива, но тот говорит, что не видел её с утра. Спрашивает, зачем она ему, а Баки не может объяснить и уходит на дальнейшие поиски. Когда он, отчаявшись, спускается в лабораторию и не обнаруживает её даже там, из глубины души начинает подниматься какое-то неприятное волнение, но Старк вдруг замечает его, оторвавшись от работы над чем-то, и машет ему рукой.
— О, Эльза, — говорит Тони, снимая с лица очки и откладывая в сторону. — Ты-то мне и нужен. Подойди, у меня для тебя кое-что есть.
Барнс удивляется, но послушно приближается. Усаживается на выдвинутый для него стул и вопросительно смотрит, но спустя пару секунд не выдерживает и спрашивает, не видел ли Старк Наташу. Тот поворачивается, вскинув брови.
— Романофф? — удивлено переспрашивает Тони. — Хм, не видел. Она могла уехать к себе или ещё куда-то. Вытяни левую руку.
Машинально протянув бионическую руку вперёд, Барнс мысленно рассыпается на части. Как это уехала? Почему? Он теряется, путается во всём и совершенно не понимает, зачем ей могло понадобиться уезжать, особенно после всего, что она для него сделала.— А почему она могла уехать? — спрашивает Баки.
— С ней бывает, — пожимает плечами Старк, продолжая возиться с бионической рукой. — Она же русская, кто её разберёт. Приподними локоть.
Тони щёлкает чем-то в районе плеча. Барнс наконец переводит взгляд на то, что он делал всё это время, и не может поверить своим глазам: вся его металлическая рука от плеча до кончиков пальцев выглядит как... обычная? Как нормальная человеческая рука из плоти и крови, с какой он был рождён.