Каэде (1/1)

Каэде просто хочет, чтобы все были счастливы. Она поднимается раньше всех, по привычке встречая новый день с лучами солнца. Соседи говорят – умница работящая, но старшая сестра знает – нервная. В холодных сумерках Анагуры Каэде чудится возня, металлический лязг оружия и топот тяжелых сапог на базе. Она просыпается в холодном поту и слезах, дышит так, словно бежала от огрохвостов по пустоши, дрожит и молится, чтобы все это оказалось лишь сном. Привыкнуть к их дому, тихому и защищенному за высокими стенами, ей удается не сразу. Аой почти сразу просыпается следом, громко стукает босыми пятками по полу. Каэде знает: у нее горячие сухие ладони и руки, способные защитить от любой беды. Каэде хочет, чтобы все были счастливы: в их скромной лачуге во внешнем гетто их отныне четверо, а она - самая старшая. Главная. Сестра теперь накрепко в Логове, она вместо и ради них – Пожирательница Богов, и Каэде пока не знает, хорошо это или плохо. Хорошо, конечно, потому что Юи, Нанами и Мию теперь здесь, они в безопасности.Никто больше не отплевывает легкие на одежду, никто не боится засыпать, никто не должен умирать. Плохо, конечно, потому что Аой теперь почти не бывает дома, оставляя вместо себя ноющую тоскливую пустоту. Каэде мечется: она хочет дать счастья сестрам, замещая дыру в груди. Она еще помнит, каково это, помнит своих родителей, помнит их жизнь и их улыбки, помнит мамину стряпню и папин смех. Она готовит, сама, с удовольствием и для всех, зажигает внутри себя старое надломленное чувство, теплом разливающееся в груди. Оно трепещет, когда сестра приходит домой, с подарками и сладостями, бесконечно уставшая и знакомо хмурая, но живая, живая! Аой возвращается, как и обещала, раз за разом, и в эти моменты Каэде кажется, что она счастлива. Девочки идут в школу, а Каэде идет на улицу: провожает их, машет, пока не уйдут, и мнется, оставаясь наедине с домашними хлопотами. Ей нравится возиться по дому не потому, что от этого зависит ее жизнь, не под дулом автомата, а потому что это естественно и приятно, потому что это у нее получается хорошо. Она складывает повсюду разбросанные девочками вещи, собирает очередную стирку в новом тазу, готовит ужин, подметает полы. Она с добротной дотошностью обходит весь их неказистый дом и заходит в комнату Аой – пустую, но всегда прибраную и готовую ее принять. Стоит, оглядывая строгий порядок: у сестры почти ничего нет. Ни фотографий с работы, ни сувениров, ни милых девичьих безделиц - ничего такого, что она с удовольствием приносит им, что могла бы оставить на память, только пыль на комоде. Каэде ее судорожно протирает: на всякий случай. Вечером девочки возвращаются, сначала Мию и Нанами, а потом и Юи: в доме становится тепло и шумно. Они никогда не сидят на месте, и Каэде только удивляется: как сестра умудрялась за ними всеми приглядывать? У Каэде нет ее силы, нет ее низкого, командного голоса, нет сосредоточенного взгляда и стальной пружины внутри. Нет, она мягкая, как тесто для хлеба, и просто хочет всем счастья, которого у них не было. А у некоторых – никогда не будет. Аой приходит иногда по выходным, и это – действительно праздник. В четыре руки работается легко: сестра понимает без слов, где может помочь. Девочки затихают к вечеру, сонные, наигравшиеся и румяные, и Аой укладывает их спать, каждую по отдельности, вопреки протестам, и идет к себе со знакомой тихой осторожностью. Каэде прокрадывается следом, виновато кутается в одеяло по самый курносый нос и мнется на пороге ее комнаты. Сестра всегда без слов пускает ее к себе, и они лежат, дыша в темный серый потолок, греются и разговаривают, пока у Каэде не начинают слипаться глаза. ?Ты счастлива?? - спрашивает она сонно, доверчиво обнимая Аой за руку, и та косится на нее задумчиво, вздыхает и гладит по голове. ?Пожалуй?. Каэде этого достаточно.