Просто так (1/1)
Ничего не бывает просто так. Аой усвоила эту простую истину настолько рано, насколько это было возможно в этом нескладном мире. Люди – всего лишь люди. Благородство, рыцарские подвиги, бескорыстные поступки из детских книжек на ночь кончаются ровно там, где на один кусок хлеба набрасываются десять ртов. Ничего не бывает просто так, говорит она себе, разглядывая тяжелый браслет на руке, который на деле тоньше бумаги. Порви ее немного – и от человека ничего не останется. Забавно, как вещица, от которой зависит твоя шкура, меняет тебя или людей вокруг. Ничего не бывает просто так, поэтому в жизни существует обмен. Равноценный или не очень – не ей решать, покуда она может торговаться. Она торгуется всем, что имеет, ради спасения других, своих. Ей не кажется, что так она будет лучше, чище или благороднее, что так она будет человеком, нет, конечно. Если все получится, людьми останутся они. Ничего не бывает просто так, и улыбка капитана жжет, как каленое железо. Она совсем не понимала тогда и не понимает сейчас: чему, чему он улыбается, так неприкрыто и почти нахально? Довольно, точно кот, который съел канарейку. Они понимают друг друга без слов в бою, словно пара перчаток, но эта искренняя улыбка сбивает ее с толку. Чего он от нее хочет? Ничего не бывает просто так, и меньше всего Аой любит оказываться обязанной кому-то. Обязанной сверх меры – не за себя, за девочек – тем более. Не говоря уже о том, что обязанной дважды. Каждый раз, когда их взгляды пересекаются, она затравленно ждет, готовая броситься: он что-то попросит.Потребует или, наоборот, посулит. Но капитан Амамия молчит, качает головой и смеется как мальчишка, едва неловко и заразительно, раз за разом угощая ее выпивкой. Это неправильно. Ничего не бывает просто так, и она решает, что в эту игру могут играть двое: другого способа вывести его на чистую воду она просто не видит. Жалкое подобие совести и приличий, которое приходится душить в себе, протестующе бьется о грудную клетку, но Аой сжимает зубы и идет дальше. Как всегда.
После первых обидных слов, хоть и не в его адрес, знакомый колкий взгляд карих глаз жжет ей спину, но капитан улыбается, извиняюще и искренне. Спускает ей это с рук. Ничего не бывает просто так, и игра заходит слишком далеко: они танцуют, не глядя под ноги, и она зарывается все глубже, думая, что сейчас, вот-вот, улыбка даст уродливую глубокую трещину, обнажив волка. Она не может оступиться или шагнуть назад: из могилы, что она сама себе вырыла, нету выхода. Собственную глупость и ошибки она примет на себя, ведь ей не привыкать становиться козлом отпущения. Ничего не бывает просто так, но раз за разом капитан находит в себе силы просто говорить с ней, как с человеком. Без прикрас, сюсюканий и обходных путей, с этой идиотской улыбкой, не сходящей с лица. Словно это для него важно. Словно она что-то может значить. Он пытается, не в первый и не в последний раз, подобрать к ней ключик, который ему так легко получается находить ко всем остальным: к ребятам в Логове, к начальству, к командным, к ее сестрам, не чаяющим в нем души. Но ничего не бывает просто так. Или бывает?