Где-то наполовину (1/1)
Сапоги оказываются знатными. Добротная кожа, крепкая подошва.Одна проблема?— велики.Заглаживая назад перемазанные липкой, масляной дрянью волосы и морща нос от ядреного дегтярного запаха вылитой на неё горючей смеси, смешанного с вонью жженого мяса и паленого волоса, Зэф с досадой стаскивает себя обувку.—?А можно будет заказчику ихнему как-то намекнуть, чтоб в следующий раз прислал кого-то в ботинках моего размера? Ну и в кольчуге, заодно.Подумав и сняв с распростертого тела еще и пояс со множеством кармашков, она отходит, зажав под мышкой по сапогу?— не в её правилах просто так оставлять вещи, которые достаются практически даром. В их с Принцем случае, дармовая находка обнаружилась на громиле, который не придумал ничего лучше, кроме как выскочить на пути у двоих противников с криком: ?Ага, красный, красный! Будет красный и дохлый!?.—?Ты слишком скромна. Рекомендую еще заказать у них финикового вина, оно просто замечательное!Голос у Красного Принца, которому швырнули в лицо полную горсть колючего песка и попытались заколоть, слишком благодушный для Красного Принца, которого этим же днем немножко убивал вид и миазмы вялящейся на солнце сельди в гетто и он не считал нужным это скрывать.Да и Зэф не помнит, когда она еще видела блеск, похожий на тот, которым сейчас горят его слезящиеся, смаргивающие остатки песчинок, глаза. Но ящер твердо стоит на ногах, поэтому слишком сильный удар по голове она исключает.Пока что.—?Вино, так вино,?— в отличие от сапог, пояс приходится по размеру, а в одном из карманов обнаруживается записка. Развернув её, Зэф вчитывается в строки. И хохочет.—?Да у этого придурка еще какие-то заказы были! Успешные! Это же за кем его посылали? Лежачим калекой, который пережрал друдены?Не то, чтобы рубака был уж так плох. Просто и хорошим его тоже назвать Зэф сложно. Попал в неё флягой с воспламеняемым маслом, но промахнулся огненной вспышкой. Ослепил жертву песком, но напрочь забыл, что жертва может и увернуться, а ящеры дышат огнем.Такой совладал бы с рядовым гражданином, которому редко приходилось иметь дело с охотниками за головами.Или же аристократиком, думает она про себя. Аристократиком, мастером щита и меча хоть куда, пока ему не прилетит по-настоящему, так, как ни безропотный слуга, ни безвольное чучело в жизни бы себе не позволили.Аристкоратиком который остался совсем один?— без вечной охраны и преданных вассалов. Легкая, беззащитная мишень.В этом-то убийца с заказчиком и прокололись.—?Видимо, они сделали ставку не на опытных, а на тех, кто достаточно глуп и жаден до золота, чтобы добровольно отправиться в магистерскую тюрьму, притворяясь Колдуном,?— предполагает Принц. —?Иначе я этот позор объяснить не могу! Сущее оскорбление моим навыкам?— неужели они считают, что могут так просто от меня избавиться?До этой драки и до стычки на стене форта, Зэф бы посмеялась про себя над этими словами так же, как в трюме корабля, когда Красный Принц, покровительственно положив ей ладони на подрагивающие от сдерживаемого смеха плечи, напутственно призывал не расстраиваться из-за проваленного шанса стать его рабыней и следовать мечтам. Или когда он при ней маялся и витиевато чертыхался, пытаясь разделать сваренного в котелке краба вместо того, чтобы просто выгрызть мясо из панцирных лапок, как все нормальные люди.Но, как оказалось, наивности Принца есть предел. И за этим пределом лежит что-то толковое. Настоящее. Что поможет ему выстоять не только против пары-тройки хлипких гусениц-переростков, но и противника повнушительней.—?Какой, говоришь, это был по счету?—?Хм, если считать от периода после моего изгнания? —?отвечает ящер так, как будто его спросили, какой сорт вина он предпочитает.В одной руке он держит снятый с наемника кинжал, оценивающе проводит когтем по стали.—?Пятый. И вряд ли последний. Но, как по мне, пусть приходят! Ничто так не освежает, как возможность снести голову головорезу, ты так не считаешь?Не сдержавшись, женщина улыбается лукавому огоньку в глазах аристократа.—?Определенно.Иногда, несмотря на все их различия, мысли у них на удивление схожие.?— Кстати, прими мои извинения.Висаан мало что рассказывала о Древней Империи, ссылаясь на то, что все милое её сердцу там давно уже изменилось, а все, что осталось, и разговоров не стоит. Знать упоминала она неохотно и всегда в недобрых сравнениях. Знакомые Зэф ящеры, уроженцы низших каст, покинувшие родные земли в поисках лучшей участи, чем раб на побегушках у чистокровных господ, знали об аристократах столько же, сколько она и из их описаний, Зэф знает только то, что это те еще избалованные засранцы, в жизни не напрягшие даже кончика хвоста, прячущие свою паранойю за шелками и охраной, а также разучившиеся разговаривать иначе, как на языке полунамеков и скрытых оскорблений.Поэтому сейчас может произойти только одно из трех: Красный Принц упадет замертво, небеса разорвутся пополам и поменяются местами с землей или же она узнает кое-что новое о ящерах из высшего общества.—?Я даже не предполагал, что ты обучена чтению,?— продолжает Красный Принц, положив руку на сердце, видимо, в знак искренности своих слов, а Зэф понимает, что её ящеры знакомые правы где-то наполовину. Ну или же, что Принц?— правильный аристократ где-то наполовину.—?Был приятно удивлен.Ну, зато, слава Семерым, конца света не предвидится. По крайней мере, сегодня.—?А ты впечатлительный,?— качает головой женщина. —?Не забудь отвернуться, если мне когда-нибудь понадобится что-то написать при тебе. А то мало ли, сердце прихватит.—?Твой почерк настолько плох? —?парирует Принц, драматично поднеся к лицу ладонь. Подергивающееся третье веко мигает через раз, накрывая желтую радужку молочной пеленой?— скорее всего, это получается у него непроизвольно, в попытке унять раздражение. Не похоже, что это сильно ему помогает.—?Ну, а ты думал, за что меня упекли? —?в тон ему отзывается Зэф, попутно раскрыв сумку и перебирая склянки?— сегодня они разжились припасами не только благодаря мертвому мужику.По-хорошему, им бы отсюда восвояси убраться. Конечно же, покуда ищейки не почуют Исток, местные дозорные даже не потрудятся разведать звуки борьбы и крики о помощи. Но это не значит, что стоит тут задерживаться. А ещё, ей очень хочется отмыться от этой масляной дряни.Из теней, отбрасываемых растительностью, по песку к ним семенит черный кот, огибает по дуге убитого наемника и трется о ноги ящера пушистым боком.—?О Семеро, с кем же я связался… —?вздыхает ящер, обращаясь то ли к высшим силам, то ли к коту.—?И что не так с этим животным? Оно имеет все причины опасаться быть съеденным, особенно в этойкомпании.—?Видимо, он знает, что ты не позволишь,?— отвечает Зэф, игнорируя шпильку и протягивая Принцу тряпку, смоченную настойкой.Принц скептически фыркает, всем своим видом показывая, что ему нет дела до какого-то облезшего дворового кота и вовсе не он вчера почесывал ему подбородок, думая, что никто не видит. Принимает тряпицу из рук Зэф едва ли не двумя пальцами?— на секунду между острых зубов мелькает, пробуя запах, кончик чувствительного тонкого языка?— а затем, распознав отвар из земляных язычков, таки промокает ею глаза.
И шипит, как ошпаренный.
На самом деле, с точки зрения Зэф, не так уж сильно отвар и щиплет?— от микстуры синежелчника, которую надо глотать, вообще поначалу кишки выворачивает?— но вряд ли Принцу, которому даже палец прищемить толком в его золотой жизни никто не дал, есть, с чем сравнивать.Интересно, что будет, если ему потребуется зашить рану нитью и иглой.—?Зато уже через час будешь, как новенький! —?радостно заверяет она негодующего ящера. —?Ты только держи её, не убирай, а то не подействует. И пойдем уже отсюда, а то со следующей партией вообще неинтересно получится.—?Благодарю за твоё беспокойство, я искренне тронут,?— цедит Принц со всей своей ядовитой вежливостью, на которую способен.Однако тряпки и вправду не убирает.Зэф не уверена, можно ли это расценить, как жест доверия, но не сомневается, что долго сердиться Красный Принц не сможет: сегодня он получил свою порцию внимания. Смешно подумать, как отрава в супе или кинжал в спину не так страшны некоторым королевским особам, как мысль о том, что про них все забыли, а мир и государство вполне успешно обходятся и без их персоны.У неё же слишком много шрамов, оставленных штуками поострее и поматериальней слов, чтобы относиться к его выпадам серьёзно, и слишком много проведенного в одиночестве времени, чтобы перебирать потенциальными товарищами по несчастью и неприязни к магистрам.А у видящего мир с высоты своего самомнения ящера вряд ли хватит догадливости осознать, насколько её на самом деле всё это забавляет.Может быть, они потом как-нибудь вместе над этим посмеются. Если переживут форт Радость.
Хотя, пожалуй, момент, когда она расскажет ему, что грамоте её научила сухонькая, старенькая ящерица, все равно наступит нескоро.