Глава 69. Еловая выходит на тропу войны (1/1)

Алекс пришел домой под утро. Габбе сам разложил диван и лег, но не мог уснуть, не убедившись, что брат благополучно вернется. Алекс долго шуршал на кухне, затапливал колонку, пил кофе, потом мылся, и, наконец-то, добрался до постели. Габбе лежал тихо, закрыв глаза. Он не хотел, чтобы Алекс знал, что он без него не может. Не сработало. -- Чего не спишь? - немного смазанно спросил Алекс. От него еще пахло спиртным.-- Хорошо погулял? - шепотом спросил Габбе. - Всё в порядке?-- Ну, мне перепало того, к чему я так стремился, - хмыкнул Алекс, - все в порядке, спи давай. Ради бабы я тебя не брошу, не бойся. -- Я и не боюсь. Скрипка её здесь осталась. -- Это хорошо. Будет повод еще разок... пересечься, - он сладко зевнул. Алекс приобнял Габбе, навалился на него, дыша алкогольным теплом в ухо, вздохнул. – Все у нас хорошо будет, даже не сомневайся, - заверил он, моментально засыпая. Габбе было неудобно так лежать, нога поднывала, но не хотелось его тревожить, и потихоньку заснул и он. Утром Алексу пришлось одолжить у Снурре и поддеть под ворот рубахи шейный платок, чтобы скрыть следы приятно проведенной ночи. Габбе за завтраком хмурился и клевал носом. Когда Линд подвинул ему таблетки на блюдечке, Алекс остановил его руку. -- Тебе сегодня надо быть в форме, Габбе. Не пей.В воскресение с официальным дружеским визитом на Еловую пришла фру Линдберг. Ингрид с Фелис не ударили в грязь лицом и накрыли на до блеска отмытой веранде идеальный чайный стол, на котором, к тому же, красовался шикарнейший букет из поздних хризантем, ветвей рябины и боярышника, и прочих сорных трав, которые, несмотря на свое плебейское происхождение, смотрелись по-королевски в прекрасной, подаренной когда-то кузиной Нэлли на свадьбу, вазе. Ну разве что разномастная чайная посуда немного портила эту идиллию. Фру Линдберг, конечно же, хотела навестить Фелис, но были у нее причины и посущественнее. Во-первых, проэкзаменовать Габриэля Блумквиста и познакомиться с его братом, который уже и так, и эдак пытался к ней пробиться, чуть ли не через официальную запись на прием у секретарши, а во-вторых, переговорить с Вильгельмом Линдом, как ветераном информационных войн. Потому как ей совсем не нравилась та волна грязи, что успешно гнала по Иварсбоду Стелла Блумквист. Алекс не дал Габбе утренних таблеток в ожидании визита Линдберг, и зря, потому как безудержно засыпать на новой схеме Габбе перестал, а вот не приняв лекарства, волновался, даже больше от самого факта, нежели чем действительно от их отсутствия. Что Габбе, вообще-то, далеко не украшало. И тем не менее, вести себя за столом оба брата Блумквиста умели идеально. Алекс светскую беседу поддерживал без труда, но и Габбе тоже смог уместно вставить пару слов. В целом же старший из братьев Блумквистов, Алекс, показался фру Линдберг весьма неглупым, осторожным и довольно опытным молодым человеком себе на уме, а младший – каким-то одновременно нервным, туповатым и отрешенно-окоченевшим. И следует учитывать, что репутация разнузданного жестокого хулигана на пустом месте не возникает. Директор гимназии характеризовал его крайне отрицательно. Надо будет поговорить отдельно, повнимательнее, и решить, стоит ли из-за него обострять отношения с Даниэлем Блумквистом еще больше. Беседа за столом была общей, и порхала от одной ничего не значащей темы к другой, как и полагается чинной застольной беседе. Чуть позже к ним присоединился и коммандер Форсберг. Для Тофта, который к этому времени вернулся с Линдом с рынка (а посещение рынка воскресным утром Линд не пропускал, так как это был идеальный момент для сбора агентурной информации), это был неприятный сюрприз. Тофт сел за стол и немедля потупился, как в детстве, уткнувшись взглядом в скатерть. Снурре, страдавший в парадном костюме на хозяйском месте от всей этой пустопорожней болтовни, чертовых приличий и всяческих тонких намеков, ему даже посочувствовал. Колин был на дежурстве, и это было даже хорошо, а то Ингрид побаивалась, что он вспылит и что-нибудь эдакое скажет фру Линдберг. Колин же не понимает, как много она значит в Иварсбоде! И... неужели фру Линдберг пришла из-за них? Мама могла попросить ее повлиять на меня... Как и все, кто когда-то отучился в иварсбодской школе, Ингрид директрисы робела. Погода была отличной, и после кофе гости вышли в сад. -- Фелис, покажите мне свой знаменитый огород.-- О, фру Линдберг, но это, право, будет несправедливо, я почти не заботилась о нем. -- И все-таки. Берите меня под руку. А с другой стороны пусть вас поддержит Снурре... Прогулявшись вдоль грядок с пожухшей ботвой, и рассеянно выслушав объяснения про кабачки и капусту, фру Линдберг остановилась. -- Милая. Мне не хочется вас огорчать...?Ну так и не надо,? - со вздохом подумала Фелис, но, конечно же, если уж фру Линдберг собралась что-то сказать, она это скажет. -- Так может, и не надо? - встрял Снурре.-- Увы. Стелла Блумквист не теряла времени даром и все это время настраивала людей в поселке против вас. -- Ну а нам какое дело? - фыркнул Снурре. Фру Линдберг взглянула на него неодобрительно. -- Например, герр Нюберг может решить, что поторопился дать вам работу, Юханссон. Тем более что вы не очень-то дисциплинированный сотрудник.-- Ничего подобного! Я вкалываю, как проклятый! -- Но позволяете себе то придти попозже, то уйти пораньше, то отсутствовать пару часов на рабочем месте... -- Вы-то откуда знаете?! -- Еще раз повторяю: в Иварсбоде все знают всё. Очень жаль, что фру Янссон сейчас нет с нами... -- Они путешествуют. -- Она помогла бы защитить Фелисию. Создалось мнение, что Фелисия путешествовала в одиночку, и, гм, скажем так, отдыхала от семейной жизни. -- Ну, в общем-то, так оно и было, - согласилась Фил, - мне и впрямь надо было отдохнуть и подумать, так что мы там пожили втроем с Муми-мамой и Туу-тикке... -- Видите ли, люди думают, что с вами были не они. К тому же Снурре несколько раз очень экспрессивно заявлял, что от него ?ушла жена?... -- Снурре! - ахнула Фил. - Ты настолько расстроился?! -- Да по пьяни, и среди своих, вообще, - сморщился и отвел глаза Снусмумрик. -- Не только. Но и тогда, когда вы явились нетрезвым на работу и получили прогул. -- Снурре... - укоризненно сказала Фил. - Тебе же вредно так пить, язва могла обостриться... -- Как раз некстати одновременно с вами отсутствовал Якоб Берг. -- Он ходил в поход! У него есть фотодокументы! - встрял Снурре. -- Кто же об этом знает?.. -- Хорошо, - вздохнул Снурре, - что нам надо сделать теперь? -- Потратить некоторое количество сил на восстановление своего честного имени, раз. Два: сходить в налоговую и оформить официально аренду с Колином Эком и господином Линдом. Боюсь, вас готовятся ?прижать?. -- Налоги платить, - сморщился снова Снурре. -- Да, дорогой мой. Это обязанность каждого порядочного гражданина. А вы — порядочные люди. Зачем вы пустили к себе младших Блумквистов? -- Им тяжело в общежитии. -- Это может оказаться медвежьей услугой. На предстоящем суде Даниэль Блумквист наверняка заявит, что его сына затянули в известный притон. -- Зачем ему отбивать Габбе? Ему же лучше, деньги на него не тратить... -- Даниэля непросто понять. Фелис опустилась на маленькую скамеечку для прополки, уперлась лбом в ладонь. -- Я не хочу обо всем этом думать, у меня просто нет сил... Ну как они могут так плохо и... жестоко поступать?! -- Фил, - забеспокоился Снурре, - тебе и не надо. Мы как-нибудь разберемся. Пойдем, я тебя уложу. Простите, фру Линдберг... -- Идите, Снусмумрик. Только возвращайтесь. Мы не договорили. -- Хорошо. К фру Линдберг, устроившейся на скамеечке и задумчиво обрывавшей оставшиеся зеленые стебельки петрушки, подошел Алекс. Он кашлянул, поклонился оглянувшейся фру Линдберг.-- Позволите нарушить ваше уединение, фру Линдберг? - Алекс присел рядом на корточки.-- С вами после, Алекс, - вздохнула фру Линдберг, - вы ведь позволите называть вас так? -- Конечно, фру Линдберг. Тогда буду ждать вашего сигнала, - Алекс решил не настаивать, встал и снова поклонился. -- Снурре, я не хочу всего этого, - повторяла Фил, пока он в спальне снимал с нее туфли и помогал раздеться. - Почему нас не могут оставить в покое?! Почему после всего нас нельзя наконец оставить в покое?!-- Чш-ш. Не кричи, пожалуйста. Не кричи. Голова разболится... -- Уже болит! -- Ложись. Вот. Я шторы задерну, а окно оставлю открытым. Это уже не беда, а так, мелкие неприятности. С ними со всеми мы разберемся... Дать таблетку? -- Хочу очутиться далеко-далеко отсюда, - вздохнула Фил, - чтобы никого вокруг, свежий ветер с моря, и покой... Таблетку не надо пока. Может, полежу в тишине, и она сама пройдет. -- Обязательно, Фил. Обязательно. Скоро. -- А Нора сейчас на море с Муми-мамой... -- ...с Юханом и Туу-тикке. И мы тоже поедем, честно. И я очень хочу на волю. С тобой. -- Скорее бы... - Фил наконец-то легла и затихла. - Иди к фру Линдберг, неприлично... Потом расскажешь мне, что она еще придумала... На огороде меж тем собрался целый военный совет из фру Линдберг, Форсберга и Линда. -- Ну что, к каким выводам пришли главнокомандующие? - сказал Снурре, подходя. -- Я еще не успела рассказать вам о том, – неспешно продолжила фру Линдберг, – как Стелла Блумквист представила всю эту историю с Эмилем. В чем обвинила Фелисию. Боюсь, я виновата, что несколько упустила время, надо было сразу начинать оспаривать ее выдумки... -- Это заведомо проигрышная стратегия, - возразил Линд. - Тот, кто оправдывается, уже признает право судить себя, тем более, мнение уже сформировано, и люди теперь будут искать его подтверждения. И сопротивляться контраргументам. Более того, что ни говори в свое оправдание — это будет только на руку противнику, по принципу ?нет дыма без огня?. Лучше скажите, вы знаете что-нибудь мерзкое про Стеллу Блумквист? -- Я знаю, - сказал только и ждавший подходящего момента для появления Алекс. - Очень много очень грязных историй про всю нашу семейку. И мне люди поверят. Так что я вам пригожусь. А вы за это возьмете Габбе в школу. Боюсь отдавать его в вечерку, там над ним опять будут издеваться. Да и опасно ему ночами шляться по Норфьярдену. -- Кстати насчет вас, - вздохнул Форсберг. - Вам надо убираться с Еловой. -- Ни за что! Вы понимаете, - окрысился Алекс, - что такое общага?! Габбе будет там один полдня болтаться, неизвестно с кем, и, опять же, что он надумает?! А кто будет следить, чтобы он таблетки принял?! -- Переезжайте ко мне, - вздохнул Форсберг. - Другого выхода нет. Дом полупустой, официально оформим аренду. Надо до суда успеть. А в школу, фру Линдберг, и впрямь хорошо бы... и тоже, до суда. -- Не уверена, что Габриэль сможет учиться... -- Слушайте, Габбе как-то гимназию тянул, так что обычную школу уж тем более потянет! -- Только-только он стал мне понемногу доверять, и опять! - расстроился Линд, - нельзя же живого человека вот так, как котенка за шкирку, таскать туда-сюда. Ему нужна безопасность, постоянство, кто-то, кому он сможет доверять и кто будет выдерживать его закидоны... -- Да Габбе сейчас вообще тихий! -- В том-то и проблема, слишком тихий, вот когда начнет огрызаться, это будет признаком, что он оживает.-- Начнет зубы показывать, получит по башке, - хмыкнул Форсберг. - Хватит уже, и так натворил дел. -- Этого я и боюсь, - кивнул Линд. -- А что его, по головке надо гладить?! -- Нет. Но и не бить. -- Я ж не говорю — бить! Но окорот дать... -- Словами можно тоже смертельно ударить. -- Тоже мне, нашлась хрупкая феечка... -- Между прочим, да. Не знаю, что там было с ним в детстве, но Габбе не держит удар совсем. -- Ну здрасьте. Дерзил он за милую душу, и, прямо скажем, держался молодцом вплоть до последнего времени, - возразил Форсберг, - так что это все таблетки. Бросит их пить, и снова станет самим собой. -- Нет, - категорически заявил Линд. -- Думаете, его окончательно сломали? - с тревогой спросил Алекс. -- Тебя, Алекс, здесь не было, - нахмурился Форсберг, - и что за художества тут твой братец устраивал, ты не видел. Так что насчет ?сломали? я бы не драматизировал... -- Нет — нельзя бросать лекарства, - пояснил Линд. - И нет, не станет прежним. Габриэль трижды пытался покончить с собой. Всерьез пытался. Сначала там, на берегу. Потом в тюремной больнице разбил стекло и воткнул осколок себе в шею, а когда его связали — пытался откусить язык. -- Да мало ли что они там в тюрьме творят, лишь бы закосить, я и не такое видал, - пробормотал Форсберг. -- Язык пытался откусить? Как это? - в ужасе уточнил Алекс, - я не знал... Он мне не сказал даже... -- Да. К счастью, у него не очень получилось, но швы пришлось накладывать. Поэтому и речь немного смазана до сих пор. И есть бывает больно. -- То есть еще и не зажил... -- Может, не очень удачно сшили. -- Выходит, он что, маньяк что ли настоящий? - испугался Форсберг. -- Да какой маньяк! - воскликнул Алекс. -- Нас обсуждают, - Габбе, Ингрид и Тофт, сгрудившись, сидели на веранде у разоренного стола. Солнце оттуда еще не ушло, но казалось, что набежали тучи. - Меня. Алекс, вон, чем-то возмущается...Тофт водил пальцем вдоль шва на скатерти. В общем-то, на самом деле это были две сшитые простыни. -- Как невовремя фру Янссон уехала. Надо ее вернуть каким-то образом, - вздохнул он. - Муми-мама может исправить всё.-- Матушка наверняка просила фру Линдберг вернуть меня домой, - переживала Ингрид. - Что мне ей отвечать?! Так, а чего это мы рассиживаемся?! - хлопнула она в ладони и утрированно бодро продолжила: – Давайте-ка лучше уберем со стола! -- Ну так если я расскажу вам грязную историйку про тетушку Стеллу, мы сможем остаться на Еловой? - торговался Алекс. -- Поймите, что это не в ваших интересах, - гнул свою линию Форсберг. -- Рассказывай, Алекс, она нам позарез нужна для контрудара, - кивнул Линд. Алекс обвел всех глазами. Форсберг сложил руки на груди и сердито сопел. Снусмумрик отрешенно рассматривал тыкву. Вилле и фру Линдберг приготовились внимательно слушать. Алекс решился. -- Впрочем, фру Линдберг, возможно, вы уже в курсе. Так вот, все, наверное, знают, что наша с Габбе мать и Стелла — сестры, а отец и покойный Кристер Блумквист — братья.-- Ну, этого недостаточно... - протянула фру Линдберг. -- А это только начало. Отец был влюблен в Стеллу. А мать — в Кристера. -- Тогда почему... - начал было Форсберг. Линд замахал на него руками. -- ...но тетушка Стелла непременно хотела замуж за старшего брата. Наследника. Кристеру, в общем-то, было в целом плевать. Я так понимаю, дядя вообще не стремился жениться, и больше интересовался делами завода. Он мечтал освободиться от послевоенного наследия... Но это отдельная история. Так вот, Стелла его соблазнила, и Эмиль, вообще-то, появился на свет несколько раньше, чем следовало бы. Кристеру, во избежание скандала, пришлось срочно жениться. Наши родители поженились следом от досады. -- Хм, Стелла, значит, его животом прижала... - усмехнулся Форсберг. - Не знал, не знал...-- Хорошая история, - одобрил Линд, - репутации Стеллы будет нанесен достаточный урон. И не только её. -- Погодите, это еще не всё, - усмехнулся Алекс. - Есть серьезные подозрения, что Стелла, конечно, заставила Кристера жениться, шантажируя своей беременностью, но... Эмиль-то не от Кристера. А от папаши моего, Даниэля. -- То есть... -- Тетушка Стелла не желала терять запасной аэродром и спала с обоими. До свадьбы. -- А откуда... -- Мать выложила мне это всё по пьяни. -- Судя по всему, есть и продолжение, - заинтересовался Линд. -- Хорошенького понемножку. -- И что-то занятное про ?послевоенное наследие?... -- А в этом можете и сами покопаться. -- Ну это я вам могу и так рассказать, - сказал Форсберг. - Кому свои консервы продавали Блумквисты во время войны. -- Есть еще пара нюансов, - криво усмехнулся Алекс. -- А вы своего отца жутко ненавидите... - заметил Линд. -- Есть за что. -- Не сомневаюсь. Настолько, что готовы утопить. -- Мечтаю об этом. -- И всё-таки, за что?-- Сейчас я не готов к публичной исповеди. -- Простите. -- Ну так мы можем остаться на Еловой? Снурре?!-- Я вообще не против... - очнулся Снусмумрик. - И не понимаю, в чем проблема. Фелис, по крайней мере, от вас никакого дискомфорта не испытывает, так что... Форсберг хмыкнул. -- Ну, раз Юханссон проблемы не видит, так ее наверняка и нет, угу...-- Согласен, существуют сложности, - кивнул Линд, - и их надо учитывать, но исходить в данном случае надо все-таки из интересов Габриэля, а на мой взгляд, ему стоит оставаться здесь, на Еловой. Все выжидательно посмотрели на фру Линдберг. -- Оскар, - она взглянула на Форсберга поверх очков, - а вы точно обговорили свое щедрое предложение со своей сестрой? И как отреагировала Магда?-- Эм, ну... в общих чертах я ей сказал... -- Что конкретно было сказано?-- Что дом зря стоит пустой и нам следовало бы найти жильцов, - выдохнул Форсберг. - Она согласилась. -- Вы сказали, что жильцами будут братья Блумквисты?-- Э-э... не совсем... -- Ясно. В таком случае, Оскар, если вы намерены сделать хорошее дело, то оформите договор аренды с Алексом. Фактически Алекс и Габриэль остаются на Еловой, по крайней мере, пока Габриэлю нужен присмотр. Что касаемо платы за аренду, то за вычетом налога вы передаете ее Юханссону. -- Но все будут знать, что фактически... -- А вот это для суда это как раз не имеет значения. И потом, Алекс постепенно познакомится с фру Магдой Берглунд, расположит её к себе, и тогда действительно можно будет обсуждать переезд. В будущем. Потому как на Еловой и впрямь становится слишком тесно. -- Да нормально, - возразил Снурре. -- Кому-то, может быть, и нормально, - отрезала фру Линдберг, - а вот Фелисии явно тяжело. Особенно в ее состоянии. Не думала, что с ней всё настолько плохо. -- Ей стало гораздо лучше, - насупился Снурре. -- И тем не менее, она сейчас нуждается в особенно бережном отношении. -- Снурре, доктор Эклунд приехал! - крикнула во всю глотку с крыльца Ингрид.-- Да что ж ты так орешь, Фил спит! - прошипел он. -- Вот-вот, - кивнула фру Линдберг. - Идите встречать доктора. Начавшая было задремывать Фил проснулась от окрика Ингрид. Впрочем, головная боль вроде как прошла. Но совсем не хотелось выходить. Ничего, доктор ее простит... Она снова прикрыла глаза. -- Доктор, проходите на веранду, мы сейчас будем накрывать к обеду, - посулила Ингрид. Тофт уже привычно мыл посуду, Габбе, освобожденный от мокрых работ из-за обожженной руки, протирал ее и расставлял на полки.-- Снурре, вынеси мусор, - сунула ему Ингрид ведро. -- Волшебное слово? -- Пожалуйста, Снурре! -- То-то же. Вот, доктор Эклунд, вы на сестру Ларссон жалуетесь, - сказал Снусмумрик, пожимая ему руку, – а у меня тут своя такая в доме завелась. -- Сочувствую, сочувствую. Человеку, у которого не было в детстве тетушки-хемулихи, беспрекословное подчинение дается с особым трудом. -- Небеса были ко мне благосклонны. До самого последнего времени. -- Я не прошу ничего особенного! - возмутилась Ингрид. -- Но как ты это делаешь?! - вздохнул Снурре и пошел таки выносить ведро в компост. -- Что он меня демонизирует?! - возмутилась Ингрид. - Габбе, ну куда ты ставишь миски, так трудно запомнить, где что?! -- Простите... -- О, а мне как раз нужен этот молодой человек. Пойдемте-ка, взглянем на вашу руку, и на всё прочее заодно, а тут пока разберутся с обедом. После их ухода Ингрид быстренько вытерла руки. -- Тофт, справишься тут без меня? - полуутвердительно сказала она, и бросилась к телефону. Она набрала домашний номер. -- Дом Бенгтссонов, - ответила ей сестра. Ингрид выдохнула с облегчением, первую опасную ловушку она миновала. -- Инес, миленькая, – приглушенным голосом начала Ингрид, – позови мне Йосефа! -- Он после обеда прилег... -- Ну пожалуйста, скажи ему, что это я звоню... Только никому больше не говори! Несси! -- Ладно... Кстати, как твоя готовка? -- Отлично, скорее, пожалуйста! Йосеф подошел к телефону. -- Йосси, братец, это я... Приезжай, спаси меня, тут пришла в гости фру Линдберг, она наверняка будет заставлять меня вернуться домой, а Колина нет!?Йосеф, с кем ты разговариваешь?? - донеслось в трубку. ?Это с работы, тетушка, - откликнулся он. - Кажется, придется ехать?. ?С работы, м-да? В воскресение???А что вы понимаете в моей работе, тетушка???Не дерзи мне, Йосеф, я зато разбираюсь в людях...? - Спасибо, спасибо, спасибо! - успела шепнуть Ингрид, прежде чем Йосеф спешно положил трубку. Эклунд осмотрел Габбе в ванной комнате, благо Эк вкрутил в плафон лампочку помощнее. -- Ну неплохо, неплохо, - вздохнул доктор. - Молодость берет свое.-- Но охромел я навсегда, - полуутвердительно сказал Габбе. -- Операция дала бы некоторую надежду. -- Но на операцию надежды нет. Тридцать пять тысяч. И три недели в больнице. И это минимум. Кредит Алексу никто не даст. Эклунд вздохнул. -- Жизнь непредсказуема, Габриэль. Все может измениться за один день, даже час.-- Да, это точно. Теперь-то я знаю. -- Бывают и перемены к лучшему. -- Не со мной. -- Утверждать этого вы не можете. Габбе решил не спорить и молча вздохнул, натягивая штаны. Алекс сунул голову в ванную. -- Помочь тебе, Габбе? Ну что, доктор?-- Все неплохо заживает, Алекс. С рукой ничего страшного. -- А с коленом?-- Только операция... - развел руками Эклунд, - и то, без гарантий. -- В общем, навсегда, - буркнул Габбе. -- Погоди, погоди. Мы попробуем найти какой-нибудь благотворительный фонд... Габбе горько усмехнулся, но, опять же, возражать не стал. -- Доктор, можно попросить вашего совета? - Алекс потянул Эклунда из ванной, они вышли, и Габбе остался в одиночестве сидеть на бортике. Когда дверь закрылась, он прикусил губу и пару раз всхлипнул. А потом встал, умылся холодной водой, растер лицо полотенцем и вышел в коридор.-- Доктор Эклунд, как вы думаете, где Габбе будет лучше: тут, на Еловой, или в доме коммандера Форсберга?-- Конечно, здесь! - ужаснулся Эклунд, - вы что, не знаете, кто такая фру Магда Берглунд? -- Сестра коммандера Форсберга? -- И болотная гидра. Одна из самых, гм, ну пусть будет — строгих, – дам поселка. Если составлять некий умозрительный рейтинг, я бы ее, пожалуй, поставил на второе место после сестры Ларссон. Ну или на третье... Не стоит даже думать в эту сторону! Оскар, увы... ее, скажем так, недооценивает. С ним она все-таки... сдержана, а на Габриэля обрушит всю мощь своего... своей... личности. -- Я всё понял. Спасибо за исчерпывающую характеристику. Фру Линдберг времени пока не теряла и в укромном углу сада допрашивала Габбе. -- Итак, молодой человек, вы хотите закончить школу?-- Алекс считает, что мне это необходимо, фру Линдберг, - Габбе стоял перед ней, опустив взгляд, и переминался с ноги на ногу. -- А вы сами как полагаете? -- Я думаю... Это ничего не изменит. И лучше бы мне найти несложную работу и помогать ему. Конечно, мне нужен аттестат, но я могу попробовать просто сдать экзамены в школе рабочей молодежи, и всё, я надеюсь, получится их сдать хотя бы на удовлетворительные оценки даже без дополнительных занятий... -- Вы себя либо переоцениваете, либо недооцениваете. Человек, честно окончивший одиннадцать классов гимназии хотя бы на ?тройки?, экзамены в школе рабочей молодежи сдаст хорошо. Либо ваши оценки в гимназии были куплены, и тогда без подготовки экзамены вам не сдать нигде. -- Фру Линдберг, я был не лучшим учеником, и уделял учебе недостаточно внимания, но свои оценки зарабатывал честно, - Габбе оперся на трость и выпрямился. -- Тогда вы занижаете свои возможности. -- Нет. Это мои возможности снизились. Фру Линдберг окинула его цепким взглядом. Рослый, но сутулится. Скорее всего, из-за трости, она ему маловата. Кисти рук крупные — еще продолжает расти, и, скорее всего, вырастет еще прилично. Стрижка налысо его очень портит, уши торчат. Сейчас с лица сошло выражение тупого безразличия, и глаза кажутся... довольно умными, надо же. Костяшки пальцев сбиты, на лице мелкие шрамики — драчун, конечно же. Сердитый молодой человек. Но, кажется, сильно напуганный. Не очень хорошее сочетание. -- Меня смущают сведения о вашем поведении. Вас характеризуют как драчуна, зачинщика разнообразных бесчинств и инициатора травли.-- Это всё в прошлом, фру Линдберг, - вздохнул Габбе. -- Жалеете о своем славном прошлом? Габриэль некоторое время помолчал. -- Кое о чем жалею. Например, о возможности ездить на мотоцикле и о некоторых... веселых проделках. Но по большей части — стыжусь. Особенно всего, что было связано с... причинением вреда другим людям. Которые этого совсем не заслуживали...-- Например, был у вас в гимназии одноклассник, некий Петерссон, и, говорят, вы ему не давали житья. -- Да. Наша компания — я и двое моих... приятелей, – его задирала. Это было... Знаете, он ведь даже пытался придти мне на помощь. По крайней мере, выдернул Эмиля, когда нас избивали. Петерссон был на машине. Так что я очень плохо... в смысле, неправильно... судил о людях, фру Линдберг. Очень глубоко заблуждался. -- Те, кого вы считали друзьями... -- Таковыми не оказались. -- А те, кого вы презирали... -- Сейчас меня спасают. И я вижу, насколько заблуждался. -- Что ж, это очень ценное знание. -- И оно дорого мне стоило. -- Увы, увы... Ну что ж, Габриэль, ваш брат прав, вам нужен аттестат. Работы вы сейчас, с вашими физическими кондициями, себе не найдете, ни в Иварсбоде, ни в Норфьярдене. Так что давайте действительно попробуем окончить выпускной класс. Но я жду от вас примерного поведения, Габриэль! И уж конечно, никаких драк, - сурово поджала губы фру Линдберг. -- Вы возьмете меня в школу? Несмотря на моего отца? Но я действительно отупел... - Габбе коротко глянул на фру Линдберг и снова отвел глаза. -- Такое бывает, Габриэль. Это временно. Выедете на старых дрожжах, если действительно хоть немного учились, и свои троечки будете получать. А к экзаменам, возможно, уже восстановитесь. Хорошо, что вы еще пока несовершеннолетний, и ваше право на обучение гарантирует закон. Вашему отцу, Даниэлю Блумквисту, будет нечего возразить. Габриэль пробормотал благодарности и изобразил поклон. Идти опять в школу ему ну совсем не хотелось. Но его, кажется, особо и не спрашивают. – А теперь подайте мне руку и идемте к столу. Нас ,кажется, зовут. Так вы уже извинились перед Петерссоном?.. К обеду неожиданно явилась чета Нюбергов, причем даже не просто так, а с целой корзиной деликатесов. Несомненная победа Оливии. -- Снурре, немедленно приведи Фелис, - тихо велела фру Линдберг.-- Если она спит... -- Разбуди. Или это сделаю я. Вы всецело от него зависите. Это тебе понятно?! Снурре пошел к спальне с тяжелым сердцем. Вроде всё правильно. Оливия притащила мужа, наверняка это было не так просто, и впрямь, если Нюберг выгонит его с работы, всё было зря и конец всему... Но будить Фил просто ради его развлечения?! Чтобы ему было приятно, из уважения и по всем прочим мерзким соображениям?! Что это за уважение такое, из-за которого надо мучить больного человека?! Не стану. Ни за что. Фил узнает и убьет меня. Все равно не стану. Если Нюберг не понимает таких вещей, да и ну его к черту! Он уже мысленно составил речь, которую скажет Нюбергу, оправдывая отсутствие Фил, когда она сама высунулась из комнаты, накинув шаль поверх домашнего платья. -- Там доктор Эклунд пришел? - спросила Фил.-- И Нюберги. Вдвоем. -- Оливия просто чудо, - Фил прикрыла за собой дверь. - Пойду поздороваюсь. Снурре подавил первое желание остановить ее. Пускай. -- Оливия!-- Фелис! Дамы обнялись очень нежно. -- Эрик! - Фил взяла его за обе руки, и Нюберг жутко смутился. - Спасибо, что пришли! Ох, а я таком виде... Извините, просто я еще долго не выдерживаю на ногах, всё время сплю. Наверное, вообще в спячку скоро впаду. Пойдемте... пойдемте в гостиную, посидим немного, а потом я опять пойду... Но вы оставайтесь на обед! Ладно? Хорошо? Эрик, вы же останетесь? Доктор Эклунд здесь...Вообще-то, Нюберг считал, что обедать за одним столом с двумя своими рабочими это как-то неловко, и, может быть, стоит отказаться, но все вышло само собой. Они немного посидели в гостиной вместе с Оливией, Фелис и доктором, потом они с вдвоем с Эклундом вышли в сад, оставив дам разговаривать, а там уже и за стол позвали. Да и компания была, в целом, очень достойной, коммандер Форсберг, фру Линдберг, доктор Эклунд... Герр Линд, и немного спустя подъехал Йосеф Бенгтссон. Ну, молодежь, конечно, не считается... Хотя вот Тофт — приличный молодой человек. Жаль, что уходит из полиции. А еще Нюберг с интересом рассматривал известного злодея Габбе. На злодея Габриэль Блумквист был совсем не похож, а похож на выпавшего из гнезда вороненка. Бывают такие, крупные, но еще недооперившиеся, машут крыльями, орут, но взлететь пока никак, силенок не хватает. По крайней мере, так же бессмысленно разевает рот и таращит глаза. Фелис за стол с гостями не села, пообедала у себя в комнате. И правильно сделала, потому как засиделись надолго, уже и солнце ушло с веранды, и стало прохладно, и Снурре повез фру Линдберг домой на машине, и успел вернуться, а всё еще сидели, курили, говорили о чем-то, играли на гитаре... -- Ну вот видишь, - сказала Оливия уже в машине. - Это всё сплетни. И потом, Эрик! Ты же не можешь так с ними поступить, правда?! Иначе я в тебе разочаруюсь, - добила Оливия из главного калибра.-- Нет, конечно. Я и не верил. Просто глава управы... -- Старый идиот. -- Оливия! -- Ну по-другому никак не скажешь! Слушать эту мерзавку Стеллу Блумквист! Да еще и на тебя наседать! Какое он вообще имеет право!? Ты видел, что коммандер Форсберг... -- ...и доктор Эклунд... -- Да. Они оба. Причем, знаешь, что мне Ингрид Бенгтссон рассказала про Стеллу? -- М-м?Оливия, жмурясь от удовольствия, принялась за пересказ. -- Ну ничего себе, - сказал Эрик, заводя машину во двор. - Кто бы мог подумать. А это точно?-- Абсолютно. В конце концов, у тебя работает Алекс Блумквист. Его спроси. -- Ну, неудобно, знаешь ли, фамильярничать с рабочими... -- Он рабочий по стечению обстоятельств. А так Алекс учится в университете. -- Просил продлить его контракт на год. -- Это из-за Габриэля. Ты уже дал согласие? -- У него пока текущий действует. А так, если выдержит зиму и останется, сделаю его мастером участка, парень-то умный. Жаль такого терять. Оливия удовлетворенно вздохнула, и по пути от гаража к дому взяла мужа под руку и благодарно к нему прижалась. Как же хорошо, когда в браке царит взаимопонимание и согласие!