Глава 63, где сначала всё летит в пропасть, а потом потихоньку становится на свои места (1/1)

Первые километров пять Фелис ехала нервно, будто опасаясь погони. Признаться, мысль о том, что Юхан может внезапно вылезти во время остановки из багажника, её время от времени посещала. И была настолько устрашающей, что, несмотря на очевидную нелепость, Фелис даже остановилась и проверила. Нет, всё чисто. Фил вздохнула и пошла заодно в кусты. С утра было прохладно, и она поежилась от сырости. Раннее солнце пронизывало лес наискось, пахло грибами, на резном листе папоротника подрагивала капля. Внезапно небывалое чувство свободы охватило Фил, и ее будто наполнили пузырьками шампанского, такой легкой и сбросившей бремя забот она себя почувствовала. Она вернулась за руль, и поехала уже неспеша, приоткрыв окно и подставляя лицо ветерку, благодушно оглядывая наливающиеся в садах яблоки, вспышки ?золотых шаров? и флоксов в палисадниках... Фил останавливалась у развалов на обочинах, покупала какую-то мелочь — небольшую тыкву, кучку грибов, пакет ранних яблок. В Мальмё она остановилась выпить кофе, побродила по набережной, глядя на корабли, съела жареной рыбы у лотка, поделившись с чайками. Наконец-то свободна. Фантастическое чувство. Понимаю Снурре... На ночь она остановилась в каком-то маленьком придорожном, почти домашнем хостеле, сварила на плитке грибной суп, поделившись им со случайными соседями — парой пожилых снорков и неразговорчивым мрачным юксаре-полукровкой. Странно, но даже его она не испугалась. А раньше бы, наверное, всю ночь не смокнула глаз, выдумывая ужасы или вообще сразу удрала со страху. Ночь прошла абсолютно спокойно, и Фил, никуда не спеша и без особой цели, поехала дальше. Вечером на второй день она позвонила Снурре, немного поболтала с ним, рассказала, как делала себе тыквенные оладушки на костре, как купалась в море, и они немного посплетничали — Снурре сообщил, что Колин возил Ингрид в Умео в кино, а Нюберги поехали отдыхать на юг. Палатку и спальник Фил оставила Туу и Юхану. Все равно палатку она одна не смогла бы поставить. Третью ночь Фил решила поспать в машине, но под утро поняла, что это была так себе мысль: к утру она совсем замерзла. Так что в Столицу Фил прибыла несчастная, с грязной головой и соплями. О чем она вечером и сообщила Снурре, и сказала, что сегодня весь день приводила себя в порядок и вечером идет на концерт. Снусмумрик ей позавидовал, и сообщил, что они тогда пойдут в кино. -- Вы — это вы с Муми-троллем? - ехидно поинтересовалась Фил.-- С Вилле и Колином, - буркнул Снурре. -- Это хорошо, значит, пить не будете. -- Позвони завтра, расскажи про концерт, хорошо? -- Ладно. Все, бегу! Когда за пару дней до экзамена донельзя веселый и удовлетворенный Полссон позвал его к себе в кабинет, у Тофта нехорошо екнуло сердце. Рабочий день шел к концу, курсанты сидели в мехклассе, делая последние попытки вызубрить теоретическую часть, инвалидная команда из Монссона и Бумквиста наводила последний лоск на выделенные под сдачу трактора. Ну то есть трудился, конечно, в основном Блумквист, а Монссон то перекуривал, то ходил за тряпкой, за щеткой, за полировочной пастой... -- А Блумквист-то молодец, - удовлетворено сказал Полссон, глядя в окно. - смотри, как старается. Вот что тумаки животворящие со всякой дрянью делают. Вот что значит спесь сбить. -- Что-то Монссону это лекарство не помогает, - вздохнул Тофт, глядя на сниффа, который снова присел на корточки покурить. - Наоборот, только наглеет. -- Потом пойдешь, проведешь с ним воспитательную работу, - велел Полссон. - Терпение и труд всё перетрут. Он у нас еще на один срок идет, так что время есть. - Полссон вернулся к своему столу и разлил кофе в две чашки, достал пачку печенья. - Садись. Тофт подвинул к себе предложенную чашку кофе. Взял печеньку. -- Как ремонт?-- Продвигается медленнее, чем хотелось бы, - вздохнул Тофт. - Нормальных рабочих так и не нашел. -- Да, с этим вечно проблема. С сентября есть шанс послать тебя на курсы резервистов для комсостава. Нильссон должен был бы пойти, но обосрался с этим профсоюзным собранием. Магнуссон откажется, да и не отпущу я его. Все-таки будут делать женское училище. Стройка может начаться уже весной. -- Мне еще двадцати пяти нет. Могут отказать. -- Если хорошо сдашь экзамены, попросим об исключении. Пока стройка закончится, как раз двадцать пять уже будет. Нильссон очень удачно для тебя подставился. Полссон достал небольшую флягу и две крошечные стопочки. Плеснул коньяка. -- Ну, за удачу. Будем надеяться, всё сложится.Тофт замер. -- Рабочий день еще, да я и не пью... - забормотал он.-- А вот это правильно. Далеко пойдешь, - улыбнулся ему Полссон. - Молодец. Так держать, - он выпил свою стопку, налил себе из фляги еще. Они еще поговорили с Тофтом о том, о сём. Полссон налил себе третью, потом четвертую. -- Ну, Тофт, за женщин.Тофту стало неудобно. Ну правда, что может случиться. Наливает Полссон из одной и той же фляги, доза смешная, а если не выпить, наоборот, может в чем-то заподозрить... Тофт выпил свою стопку. Хороший коньяк вроде, насколько он вообще может судить. Полссон разлил остатки, Тофту даже полной не досталось. -- Ладно, надо еще поработать, - вздохнул Полссон, закручивая опустевшую флягу. - Иди-ка, взгрей этого засранца Монссона! - он достал из ящика стола какие-то документы. Тофт поднялся, попрощался и пошел к выходу.Уже спускаясь по лестнице, он почувствовал, что земля начинает как-то предательски уходить из-под ног. Все-таки по такой жаре не стоило пить вообще, даже с Полссоном. Полссон подошел к окну, из-за занавески глянул на Тофта. Тот шел слегка неуверенно, потом остановился. Снял фуражку, утер пот, надел ее снова немного криво и пошел дальше. Полссон ухмыльнулся. Зашел в туалет, попил теплой воды из-под крана, сунул два пальца в рот. Почистил зубы. По такой жаре пить вообще не следует. Монссон раздражал сегодня особенно. Даже на фоне привычно-гадкого поведения подлого сниффа сегодня он выделывался особенно пакостно. Габбе уже не утерпел бы и врезал бы ему чем-нибудь тяжелым, но сволочной снифф ловко увертывался и живо скрывался при малейших признаках опасности. И намеках на работу. Мыть в одного все экзаменационные трактора было тяжело. А уж когда напор воды в шланге ослабел, и приходилось ждать по четверть часа, пока наполнится ведро... Потом народ пошел из мехкласса. Ну и, конечно, мимо не прошел... -- Че, Габбе, не льется водичка? Пысь-пысь-пысь по капельке точится?-- Э, пацаны, не проходите мимо, помогите бедной фрёкен Блумквист, для вас же старается, как трактора мыть, нет воды в кране-то! - вылез Монссон. Ну и пацаны, конечно, мимо не прошли, помогли, кто чем смог. Габбе опрокинул опоганенное ведро ногой и посоветовал Монссону пойти и вылизать его языком своим длинным. На шум Сундберг выглянул из мастерской, увидел текущий шланг на земле, и вызверился. -- Какого хрена вода опять на землю течет! Сколько говорено вам — зря не лить! Габбе! Где ведро!-- Пусть Монссон его моет! -- А чо я-то! Не я в него ссал! -- Я те щас его на голову одену! - догонялки Монссона с коренастым и неповоротливым Сундбергом могли бы быть не только очень смешными, но и долгими, если бы Габбе ловко не подсек сниффа своей тростью, курсантам такое сотрудничество Габбе с администрацией не понравилось... Тофт появился, когда неразбериха достигла своего апогея, и ясности особо не привнес. Противу обычного, Тофт был непоследователен, несдержан на язык, отвесил Монссону затрещину, почему-то начал ругать Сундберга непонятно за что... Тем не менее, учебное время закончилось, и курсанты, прискучив зрелищем, стали расходиться сами по себе, Сундберг с Тофтом, переругиваясь на ходу, ушли к главной усадьбе, а Монссон с Габбе остались домывать трактора и убираться. -- Ну что, устроил очередную пакость и доволен? - поинтересовался Габбе. - Ну и чмо же ты, Монссон, - в сердцах сказал он. - Сколько нам еще из-за тебя тут торчать?!-- Много на себя берешь, фрёкен Блумквист, ваще! Командир выискался! Думаешь, ты лучше меня, да?! -- Я, может, и то еще говно, но хуже тебя на свете нет, - с чувством сказал Габбе. -- Ты думаешь, ты сильный, да?! Ты большой, да!? Ты богатый, да?! Да ты такой же, как все! Ты такой же! Просто тебе повезло! Всегда везло! А мне нет! Габбе удивился. Чего это вдруг Монссона проперло на откровенность. Всё-таки нервный сегодня он какой-то. -- Надо же, как ты осмелел, прям в лицо мне всю правду-матку высказал! - усмехнулся Габбе, - а ведь раньше бы только молча мимо шмыгнул. Ты такой смелый, Монссон, потому что мне как раз не повезло, что я тут с тобой. А вот ты на своем месте. Ты от рождения дрянь. Гнилью родился, гнилью помрешь. -- Щас увидим, кто тут гниль, - дрожа от возбуждения, крикнул Монссон и вытащил из-за пазухи пистолет. - На колени! Щас говно у меня есть будешь! В это время у главной усадьбы поднялась какая-то суета. Пока они шли туда с Сундбергом, Тофт сначала начал как-то совсем по-дурацки шутить, потом спотыкаться, потом — заговариваться, а на ступенях вовсе побледнел и вдруг рухнул, разбив темя о камень. Его уложили в тень, сняли китель, облили холодной водой, и теперь вызывали ему ?Скорую?. Тофт отвечал невпопад, потом его вырвало, а потом он и вовсе заснул, тяжело всхрапывая. -- Из шланга его еще разок окати. И замой тут, вообще, чтобы не воняло, перед врачами неудобно, – велел Полссон вахтеру.К главному зданию подошли Нильссон и Магнуссон вдвоем. -- Блин, что с парнем?! - ужаснулся Нильссон.-- Сомлел по жаре, кажись. Накатить где-то успел, - вздохнул вахтер, - и сомлел. ?Скорая? едет уже. Магнуссон поднял с земли китель и портупею Тофта, перебросил через перила. -- А пистолет-то его где? - спросил он, оглядываясь.Все замерли. Нильссон отмер, закрыл рот и встряхнулся. -- Магнуссон, точно нигде нет пистолета? Может, выпал?Некоторое время они искали его вдвоем. Потом Нильссон подошел к лежащему на ступенях Тофту. Он по прежнему был бледен, а глаза держал полузакрытыми. -- ?Скорая? едет? - спросил Нильссон.-- Вызвал уже, - кивнул вахтер, промокающий Тофту рассеченную голову относительно чистой мокрой тряпкой. -- Пойду потороплю их. Магнуссон в это время, вздыхая и охая, чуть ли не на четвереньках ползал по двору. Полссон наблюдал за всем этим, скрестив руки на груди и прислонившись к дверному косяку. Попал Тофт. Попал. Кранты парню. Нильссон, перескакивая через ступеньку, поднялся в дежурку и опустился в кресло. Дело дрянь. Дело не просто дрянь, а вообще писец. По пьяни угробить табельное... Нильссон набрал номер иварсбодского участка.-- Коммандер Форсберг, это инструктор Нильссон. Я насчет Тофта... Понимаю, что вы, наверное.. -- Что случилось? -- Тофт потерял табельное оружие. И, кажется, выпил. Ему стало плохо сейчас, упал, голову разбил... -- Уже еду. ?Скорую? вызвали?-- Да. -- Постарайтесь до меня... Побудь там с ним, Нильссон, Тофт не пьет! Вообще не пьет! Форсберг резво выскочил из кабинета и рванул из участка, врубив ?люстру?. -- И что, Моссон, ты выстрелишь? - Габбе стоял на коленях, разведя руки в стороны. - Ну давай, стреляй. Давай, Монссон, давай, раз ты такой смелый.Снифф увел его за ангар, тыча в спину стволом. Габбе, которому это было только на руку, шел не сопротивляясь. -- Раз уж обещал, так стреляй. Видишь, я тебе не подчиняюсь. Видишь, я тебя не боюсь.У сниффа по лицу текли слезы. -- Почему ты...-- Давай. Что ты сделаешь? Выстрелишь? Давай. Стреляй сюда. Или сюда. Ну же, Монссон, ну?! А что будет, если я встану?... А может, просто ударишь меня, а? Ударить меня сможешь? Хоть разок врезать-то? А? Что? Страшно?! Ну я же перед тобой на коленях стою, Монссон, ну? Неужели страшно подойти, - Габбе подполз поближе к нему, - давай, сделай шаг! Подойти, упереть мне ствол прямо сюда, между глаз, - Габбе надавил себе пальцем над переносицей, - и нажать на курок...-- Ты должен бояться! Ты должен делать, что я скажу! - закричал Монссон. -- Так заставь меня. Прямо вот сюда, Монссон, - Габбе стоял уже почти вплотную к Монссону, он протянул руку, перехватил запястье сниффа, прижал дуло пистолета себе ко лбу, - ну давай, нажми на курок... Они замерли, а потом Габбе резко выкрутил Монссону руку, навалился на него, выдрал пистолет, подмял сниффа под себя, и несколько раз ударил по голове. -- Дрянь ты, Монссон, - тяжело дыша, сказал Габбе. - Трусливая дрянь. Дрянью всегда был. Дрянью и помрешь.Габбе сунул пистолет себе за пояс и похромал к дырке в заборе, давно известной ему по халтуркам Сундберга. Монссон остался скулить на земле. -- Эмиль! Эмиль! Как хорошо, что я тебя дома застал... - Габбе добрался до телефонной будки. - Слушай, я достал... То, о чем мы говорили. Да. Да! Но... Эмиль. Придется прямо сегодня. Сейчас. Срочно. Нет! Нет!! Ну или я один. Мне конец уже, Эмиль! Ты со мной?! Ну ладно. Тогда бери деньги, и заезжай за мной. Прямо сейчас. Скорее! Очень быстро! Быстрее полиции. Да. Да, полиция меня найдет, и крышка. Где?! - Габбе огляделся. - Помнишь где мы шоколадки покупали? Вот, давай там. Быстро, Эмиль, очень быстро! Деньги не забудь. Нужны. Да, позарез нужны! Эмиль! Мы же договаривались! Хорошо. Жду. Жду тебя час, а потом все... Час! - Габбе бросил трубку.Монссон заполз под какой-то кусок брезента, и молча трясся, свернувшись клубком. Ему конец. Вот теперь ему по-настоящему конец. Неизбежный и мучительный. От каждого шороха он вздрагивал и замирал. Конечно, Полссон его найдет. Несомненно, Полссон его уже ищет. Найдет и убьет. Убьет за потерянный пистолет. Монссон зажмурился и пополз, а потом наконец-то открыл глаза и побежал. Он знал несколько мест, где можно было перелезть через забор комбината даже со сломанной рукой. Форсберг успел на комбинат одновременно со ?Скорой?, въехал во двор в ворота у них на хвосте, бегом бросился к главному зданию. Полссон, успевший к тому времени уже убедиться, что снифф где-то шкерится, и начавший малость нервничать, напрягся. Так вот куда Нильссон ходил. Стукнул Форсбергу. Крыса, чисто крыса. Ну ладно, получишь ты еще у меня, сволочь. Впрочем, всё уже случилось. Что Форсберг сможет изменить? Так, только крови мне попортит... В калитку дома на Еловой кто-то заколотил ногами и истошно заорал. Снурре сосредоточенно заливал банки с огурцами кипящим рассолом, Эк накрывал их крышками и закатывал. -- Что там опять за псих ломится? - когда последняя банка была закрыта, поинтересовался Снурре.-- Пойду гляну. -- Дружок твой комбинатский, Монссон. Обдолбавшийся, по ходу, - сообщил Эк, и закурил. - Будешь общаться? Снурре вздохнул. -- Да надо, наверное. Мало ли что там у него стряслось.Монссон бросился к единственному человеку, который ему неизменно помогал. -- Снурре! - взвыл грязный, ободранный и зареванный Монссон, - спаси меня!-- От кого тебя спасти? - поинтересовался Снусмумрик, осторожно его обнимая. -- От Полссона! Он хочет меня убить! Снурре с Эком отвели Монссона на кухню. Там он выпил две кружки воды, съел кусок сахара и немного успокоился, и, все еще дрожа и оглядываясь, принялся рассказывать. -- ...и тогда мне Полссон велел украсть у него пистолет. Сказал, что будет легко, даже я справлюсь. И вот, появляется Тофт, и впрямь, какой-то ушатанный, и...-- И ты у него табельное спер, пиздюк ты вонючий?! - ахнул Эк. - Ну всё, кранты парню... -- Я не хотел, - заныл Монссон, - меня Полссон заставил... -- Когда? - жестко спросил Снурре. -- Только что. Я прям сюда.-- Где пистолет?! - рявкнул Эк. - Ты его Полссону отдал?! Монссон снова зарыдал. -- Г-габбе... Габбе Блумквист... Он отнял...-- Как он его у тебя отнял? - Эк схватил Монссона за грудки. -- Погоди, погоди, Колин... Так он не расскажет... Хуго, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, расскажи всё, как было... Наконец удалось вытрясти из Монссона всю историю с деталями. -- Дело дрянь, - скривился Эк. - А где Алекс-то?-- Так он на работе отпросился и поехал в институт, курсовую свою сдавать. На пару дней. -- И где теперь искать Габбе? Кровь из носа Тофту надо табельное вернуть. А то Полссон его под трибунал укатает. Явные признаки опьянения, потеря оружия... -- А зачем Габбе пистолет, ты не подумал? Кого он убивать пойдет? -- Мудаков, которые ему ногу сломали? -- Как вариант... - задумался Снурре. - Эмиль может знать. Помнишь, Алекс жаловался, что они вечно с ним тусят? -- Так вы мне вернете пистолет-то? - спросил Монссон. -- Тебе?! - рявкнул Эк. - Тебе, дрянь?! -- Без Форсберга не обойтись, наверное, - сказал Снурре. - Вдвоем мы Габбе не отыщем. -- Да тут и Норфьярден поднимать придется, - вздохнул Эк. Монссон завыл. -- Меня посадят, Снурре, ты обещал, спаси меня!-- Что у вас тут за драма? - поинтересовался Вилле, появляясь с полными сумками продуктов. -- Трагедия, достойная Шекспира, - вздохнул Снусмумрик. -- Вот это да, - присвистнул Вилле, выслушав рассказ. - Слушайте, Габбе Блумквиста надо найти и срочно остановить, он же наверняка пристрелит отца из табельного пистолета Тофта. И тогда всем конец. -- Точно! Еще ж старый Блумквист есть! Ну или волыну у него отнимет охрана Блумквиста. -- Или он там их всех перестреляет. -- В любом случае, дело дрянь. Монссон в это время тихонечко пробирался к двери. -- К-куда собрался, гад! - Эк схватил его за шкирку и встряхнул. - С этим что?-- Пусть пока в участке посидит. Звоним Форсбергу. Форсберга, противу ожиданий, на месте не оказалось. Эк переговорил с дежурившим Перссоном. -- Вроде как ему с комбината звонили, и он туда рванул, - предположил Перссон. - Но я точно не уверен.-- Что значит — ты не уверен, дубина?! - возмутился Эк. -- Ну, коммандер мне не докладывается, - обиженно ответил Перссон. -- Ты дежурный, почему не спросил?! Ладно, сейчас приеду. Эк втащил опасающегося слишком активно упираться — знал, что от Эка можно нешуточно огрести, – Монссона в участок Иварсбод. -- Так, эта дрянь пусть здесь посидит пока, в обезьяннике, Перссон. И никому, никому, никому кроме Форссберга, не говорить, что он здесь!-- Да чего там творится опять? - доперло наконец до Перссона. -- Тофта подставили, кажется. Форсберг точно туда поехал? -- Да не знаю! -- Так, ладно. Окессон патрулирует? -- Ну типа да. -- Дай мне с ним переговорить. У Окессона Эк выяснил насчет Эмиля.-- Да, вроде видел я его тачку. В направлении Норфьярдена рванул. Или на море, купаться, кто его знает... -- Точно видел? Когда? Один был или с мамашей? Чего не остановил-то?! -- Вроде один. Ну а чего останавливать, права у него не отбирали... -- Для профилактики! Чтоб пуганый был! Ладно, ясно... Короче, увидишь его или Габбе Блумквиста, останови и в участок. Только осторожно. Очень. Не провоцируй. -- А чего ты распоряжаешься... -- Окессон! Ну не говнись, дело серьезное! И если примешь их, сообщай сразу. -- Да что там слу... -- Подстава для Тофта. И по-крупному. -- А Блумквисты причем?... -- При том! Всё потом! Времени нет. Эк отдал Перссону рацию, и взял телефон. Немного замявшись, он набрал номер Сандберга. -- Ну что, напоролись за что боролись, и Полссон, и Форсберг, - хмыкнул Садберг, выслушав Эка. - Сейчас будет тут у нас в Норфьярдене дикий запад. Что, думаешь, младший Блумквист пойдет обидчиков мочить?-- Он может. Хотя парень и неплохой, вообще. Но, видно, довели. -- Ну, что... это залет, конечно, нефиговый такой залет для всего комбината. Как бы вообще не прикрыли. Так что думаешь, Тофт этот не причем? -- Это подстава, директор Сандберг. Чистой воды подстава. Монссон не врал. -- М-да... Ну ладно, хорошо что сказал. Попробую воспользоваться... Пока Эмиль ехал, Габбе добрался до магазина на окраине поселка. Он умылся у колонки, приведя себя немного в порядок, зашел и купил пару конвертов из плотной бумаги, марки, тонкую тетрадку и карандаш. Габбе устроился под навесом, на лавке у входа и постарался сосредоточиться. ?Алекс, прости меня. Не расстраивайся, всё равно ничего хорошего бы не вышло. Маме скажи, что я всё равно ее любил...? – Габбе согнулся, утыкаясь лбом в колени, и некоторое время так сидел. Потом выпрямился и продолжил писать. - ?Деньги к отцу не имеют никакого отношения. Это тебе. Учись спокойно, пускай у тебя всё сложится. Не ругай меня, пожалуйста.? Он выдрал листок и принялся за вторую записку, для полиции. ?Инструктор Тофт не при чем. Пистолет я отнял у Хуго Монссона, когда он им мне угрожал. Как пистолет оказался у Монссона — не знаю. Решение уйти из жизни принял добровольно. Г. Блумквист.? - Габбе поставил размашистую подпись, сунул листок в конверт, а конверт — в карман брюк. Ну вот, теперь остается только ждать Эмиля. Он взял конверт, сунул в него тетрадку, подошел к стойке. Спросил, сколько надо наклеить марок для письма первого класса, взял ручку, аккуратно вывел адрес общаги, фамилию и имя Алекса... На оставшуюся мелочь Габбе купил у кассы пакетик конфет, которые когда-то любил, и теперь снова сидел на лавке у магазина и ждал, отправляя в рот одну за другой.Нет, ну почти у самого дома! Из-под капота повалил пар, и Фил съехала на обочину. Уже даже Норфьярден проехала! Она открыла капот, вылезла, подняла его и склонилась с умным видом над механическими внутренностями. Наука Свенссона не прошла даром — Фил смогла определить, что лопнул шланг, идущий к радиатору. Ну или от него. Ну или как его там, короче, оттуда идет пар. И сама она его, конечно, не заменит. Значит, надо чтобы кто-то взял ее на буксир и дотянул до мастерской. Фил на всякий случай сняла клеммы с аккумулятора — Свенссон велел так делать при любой аварии. Ну и ладно. Хорошо ведь, что рядом с домом? И правильно сделала, что Снурре заранее не звонила, а то он бы стал волноваться... Фил вытащила буксировочный трос, оставила капот открытым и облокотилась на машину. Будем ждать какого-нибудь джентльмена. Большой черной машине она сначала обрадовалась — но ненадолго. Пока не узнала. -- Здравствуй, Эмиль, - сказала Фил, чувствуя, как холодеет. Нет, глупости, ну что он ей сделает. Наоборот, хорошо, Эмиль наверняка не откажет взять ее на буксир...-- Что ты здесь делаешь?! - почти что в панике спросил Эмиль. - Ты же сбежала! -- Просто... сломалась. Шланг лопнул. Мне надо в мастерскую Свенссона, у тебя есть буксировочный крюк?.. - она протянула ему трос и облизала пересохшие губы. Они здесь на дороге одни, и никто не знает, что она возвращается... - Снурре будет волноваться, - уже совсем каким-то противным надтреснутым голосом сказала она, - я обещала быть к пяти... Габбе съел уже все конфеты и теперь делал из фантиков цепочку. Наконец, взвизгнув тормозами, на стоянке остановилась машина Эмиля. Габбе прыгнул на переднее сидение. -- Давай деньги, - бросил он. Эмиль протянул стопку купюр. Габбе, не считая, сунул их между листами тетради, заклеил конверт. - Сейчас буду, - сказал он и скрылся в магазине.Он бросил конверт в почтовый ящик, и вернулся. -- Где пистолет? - спросил бледный, покрытый потом Эмиль. Габбе вытащил пушку из-за пояса.-- Вот он какой... - Эмиль взял пистолет в руку. - Настоящий боевой, да? Где раздобыл? На комбинате? -- Да, - коротко бросил Габбе. - Поехали. -- А куда? -- Двинули на море. Есть одно место тихое, - Габбе вспомнил берег, где они когда-то гоняли юксаре. - И там не бывает никого. И обрыв. Если встать на край, даже если неудачный выстрел и только ранит, упадешь на камни в воду, и всё... В машине послышался какой-то стук. -- Что это?!-- Не обращай внимания, - мотнул головой Эмиль. -- Стой! - Снурре заметил машину у обочины первым. - Это же наша!Он еще на ходу начал открывать дверь, и выскочил раньше, чем Эк успел полностью затормозить. Машина выглядела брошенной. Капот и водительская дверь открыты, хотя ключей в замке зажигания и нет. -- Фил! - Снурре опустился в пыль, рассматривая следы. - Фил! Фе-лис?!Вилле обошел вокруг. Эк наклонился вместе со Снурре. -- Вроде еще кто-то был. Земля сухая, не особо-то разберешь. Но кто-то подъехал, точно. Наверное, просто поехали в мастерскую...-- Почему дверь тогда не закрыли?! Капот?! - Снурре чуть ли не обнюхивал машину. - Кровь, - он стер каплю, лизнул ее. - Кровь, Колин! -- Гильз стрелянных вроде нет. Снурре вцепился себе в волосы, нервно метнулся туда-сюда. -- Нет. Не Габбе. Габбе бы не стал. Нет. Зачем ему стрелять в Фил?!Эк поднял бровь. Мало ли что Габбе от Фил понадобилось. Но Снурре, конечно, об этом лучше не говорить... -- Габбе был не на колесах. И от комбината далеко. Не Габбе, нет. Эмиль! Надо... Надо звонить в Норфьярден и говорить им.-- Поехали, - согласился Вилле. - Но куда направился Эмиль, мы, вообще-то, не знаем, мог просто куда-то поехать по своим делам... -- Маловероятно, - буркнул Эк. Они остановились на подъездах к Норфьярдену — заметили патруль на заправке. Эк вышел, поболтал со знакомыми полицейскими, бегом вернулся к машине. -- Так. Эмиля они видели едущим по Норфьярдену. Навылет, к тому магазину ICA на окраине. Один он был в машине или нет, не помнят. Насчет Блумквистов я их предупредил.-- Поехали туда! -- Ну там его уже точно нет. Сейчас стоит заехать на комбинат... -- Фил у него! -- Да с чего ты так решил, откуда вообще уверенность, что там был Эмиль... -- Слушай, там на комбинате уже Форсберг, и вообще, от потери пистолета не умирают, а ты хоть прикинь, что Эмиль может с Фил сделать! -- Может они тогда вообще в лесу. Я патрульным сказал насчет машины... -- Да нет их в лесу! Следа в лес не было! -- Тогда поехали в Норфьярден, заявишь о похищении... -- Дай карту! -- Зачем? -- Посмотрю, где этот ICA... -- Да я тебе так скажу... -- Карту! Эк молча достал из бардачка потрепанную карту лена Вестерботтен. -- Вот... точно... Вот этот ICA чертов. Вот тут съезд к морю, а вот тут — берег, где Габбе с приятелями нас с Фил гоняли. Туда поехали.-- Думаешь, их туда потянет? Ну, место не хуже любого другого, только в участок все-таки позвоним еще раз. После второго звонка Колина Эка шеф-коммандер участка Норфьярден Акселссон тоже решил съездить на комбинат и разобраться, что там вообще происходит. Полссон к тому времени самообладание хранил уже с трудом. Чертов снифф и петушила Блумквист как сквозь воду канули. И картинка-то рисовалась пакостная. К счастью, для Тофта куда более пакостная, чем для него. Немного отставив в сторону эмоции, Полссон рассудил, что если охреневший Габбе пристрелил где-нибудь Монссона (может, и наоборот, конечно, но вряд ли), и ушел мстить всему Норфьярдену, вооруженный табельным пистолетом, то засранца Тофта это похоронит окончательно. Хотя, конечно, вполне вероятно, что и вместе с ним, Полссоном. Ведь это он принял спорное решение открыть оружейную... Тофта удалось более или менее привести в чувство, но он все еще выглядел растерянным, ошарашенно оглядывался, тряс головой и не с первого раза понимал, о чем его спрашивают. Тем более, что на него наседали втроем — Поллсон, Форсберг и Акселссон. И каждый тянул в свою сторону. Тофт растеряно переводил взгляд с одного на другого. Акселссон грозился немедленно привести весь свой участок сюда — искать пушку и курсантов. Полссон огрызался, что и то, и другое надо искать уже за забором. Форсберг настаивал на вызове усиления из Умео. А тут еще к полному счастью Сандберг подвалил, в штатском. И с ним, вместо того, чтобы гнать ссаными тряпками, стали советоваться, да еще и называли ?директором Сандбергом?! Полссона Сандберг демонстративно игнорировал. -- На самом деле, я хотел бы подготовиться, Габбе, понимаешь, это торжественное действо, требующее соответствующего настроя и обстановки....-- У меня нет времени, Эмиль. Если хочешь, настраивайся сколько угодно, а я... -- Ты же хотел дождаться, когда Алекс вернется в универ.-- Так получилось. По сути, он уже возвращается. Как раз поехал сдавать свою работу. -- Ну... ладно, Габбе. Так кто будет первым? -- Подкинем монетку. Эмиль выиграл. Если это можно назвать выигрышем. Габбе протянул ему пистолет. -- Погоди, - Эмиль занервничал, - погоди. Я должен настроиться.Он полез в машину, вытащил бутылку вина, бокалы, толстую тетрадь в тисненой кожаной обложке. Разложил всё это на камнях. Габбе нервно ходил вдоль обрыва. -- Скорее, Эмиль!-- Подожди. Мы выпьем вина. Это особенное вино, как раз для такого случая. Я тут кое-что написал, - Эмиль открыл багажник, - а она, она, виновница всего, станет свидетельницей, и потом расскажет всем, как...-- Эмиль, что?! - Габбе в ужасе обернулся, и увидел, как Эмиль выволок из багажника обмотанную буксировочным тросом Фелис Викстрём. Лицо и волосы у нее были в крови. - Ты с ума сошел! -- Вот это точно! - Эмиль вдруг живо и хищно улыбнулся, глаза его блеснули, - а ты разве не знал?!-- Ты что задумал?!-- Она будет свидетельницей. А потом, пусть видит, до чего меня довела! Кто-то должен будет поведать миру, как умирали во цвете лет два рыцаря... -- Это бред! -- А почему бы и нет?! Я имею право бредить... -- Давай сюда пистолет! - Габбе подошел к Фил, - не бойтесь, фру Викстрём, сейчас я вас развяжу, и вы пойдете домой... -- Никуда она не пойдет! -- Давай. Выстрели в меня и покончим со всем этим, - обернулся Габбе. -- Прекрати! Не смей ее развязывать! Я прикую ее к скале, как Андромеду, предназначенную в жертву чудовищу... -- Хватит цирка, Эмиль! Эмиль попытался ударить Габриэля, а потом — оттащить от Фелис, сбил с ног, они покатились по земле... Габбе оседлал Эмиля и отвесил пару оплеух. -- Успокоился?! - крикнул он. - Всё?! Давай, помоги мне встать, - Габбе слез с Эмиля, сел на землю.-- Ты не должен... - Эмиль тоже сел и размазывал кровь по лицу, - ты не должен был так делать, Габбе, всё слишком быстро, в какой-то спешке, а должно быть красиво и величественно... -- Смерть это грязно, больно, смешно и страшно, Эмиль. Как и вся жизнь. Давай быстрее, скоро здесь полиция будет. Если ты не хочешь, просто дай мне пистолет, и всё. Фил меж тем выпуталась из троса, и села на камень, медленно приходя в себя. --- Фру Викстрём, - к ней, хромая, шел Габбе, протягивая ключи от машины, - садитесь, пожалуйста, в машину, за руль. Вы же умеете водить? Сможете ехать? Вам надо в больницу, наверное... Поезжайте потихоньку. Остановитесь где-нибудь на обочине, вам кто-нибудь поможет...-- Что... - Фелис с трудом разлепила губы, - что здесь... -- Уезжайте быстрее, я пока удержу Эмиля... Простите. Простите, фру Викстрём. -- Не смей! - Эмиль попытался догнать Габбе. Габриэль швырнул в сторону Фил ключи от машины и обернулся к нему. - Не смей ее отпускать! Это вообще она, она во всем виновата, она должна видеть, должна знать, что наделала, это все из-за нее, из-за нее я теперь должен умирать!Фил опустилась на колени и слепо шарила по земле, пытаясь найти ключи. Габбе обхватил Эмиля и подталкивал его к краю обрыва, пока тот выкрикивал обвинения и угрозы в адрес Фил. Фелис наконец-то нащупала ключи и теперь силилась подняться. Перед глазами у нее всё плыло. Наконец, Эмиль и Габбе остановились на самом краю. -- Все, Эмиль. Ты со мной? - Габбе взял его руку, обхватывая поверх рукояти пистолета. - У меня другого пути больше нет, Эмиль. А ты еще можешь передумать. Собраться с мыслями. Подготовиться. Чтобы всё было так, как ты хочешь. Красиво, торжественно... Поедешь к действующему вулкану, прочитаешь поэму на фоне брызг лавы, выпьешь вина... Давай мне пистолет сюда. Я сам. Я первый. - он поглядывал в сторону Фил, и когда она забралась в машину, стал осторожно разжимать пальцы Эмиля. - А ты еще подумаешь. Может, тебе и не надо. Мама расстроится, Эмиль, ты же у нее один. Подумай еще...Фил завела мотор, машина дернулась. Эмиль обернулся на звук. Габбе выкрутил у него пистолет из руки, отпрянул на шаг. -- Ты меня обманул! - крикнул Эмиль, когда Фил стала неловко разворачиваться, пытаясь выехать, - ты с ней заодно! Куда ты дел деньги?! Ей отдал, да?! Вы меня вокруг пальца решили обвести!Габбе повернулся лицом к морю. Прижал дуло пистолета к виску. Потом передумал и сунул в рот. Зажмурился. Страшно, как же страшно-то... Какой же я трус, оказывается... Звук удара и скрежет. Эмиль что-то нечленораздельно орет. -- Стой!-- Фил! Габбе не выдержал и обернулся. Вихляющая по выездной дорожке Фил вписалась в бочину какой-то дряхлой тачки. Габбе опустил пистолет. Эмиль с воплем бросился к машине, чтобы нарваться на суровый хук справа от Колина Эка. -- Фил! - Снурре рвал ручку водительской двери машины Эмиля.Габбе выдохнул. Повернулся к морю, приставил пистолет к виску... -- Стой! Не стреляй, это подлость!Габбе замер, потом очень медленно обернулся. К нему бежал Вилле Линд. -- Не подходи! Почему — подлость?..-- Это табельное оружие Тофта, которое украли по приказу Полссона. Если выстрелишь из него хоть раз, выполнишь план Полссона. -- Какой план? -- Уничтожить Тофта. -- А мне какая разница?! - крикнул Габбе, и снова повернулся к морю. По щекам у него текли слезы. - Мне ведь тоже теперь пропадать! - обернулся он к Линду. -- Если мы просто незаметно вернем пистолет на место, ничего не случится. Всё будет хорошо. Тебя ни в чем не обвинят. -- Я его убью! - Колин Эк удерживал на весу рвущегося из его рук Снурре. - Убью сволочь!Эмиль валялся на земле и на этот раз подниматься не спешил. Фил выбралась из машины, и стояла, уткнувшись лбом в крышу. Снурре вырвался из хватки Колина и подбежал к ней. -- Фил... Ты жива... Куда ранена? Чем тебя ударили? Кровь надо остановить!-- Уже сама остановилась, - немного нечетко, но спокойно сказала Фил. - Со мной всё в порядке. Он просто дал мне в морду. Как ты говоришь, я же не умираю... -- Фелис, - Снурре осторожно отвел намокшие волосы от ее лица. - Бедная Фелис... Больно, да? Сейчас к врачу поедем... Потерпи еще совсем чуть-чуть... Колин! Машина на ходу?! Эк по пути еще раз пнул лежащего Эмиля, и подошел к Линду. Габбе по-прежнему стоял на краю обрыва, то поднося пистолет к виску, то опуская руку. -- Не выдумывай, парень. Ствол надо отдать, - сказал Эк.-- Ну ладно, - нервно сказал Габбе, переминаясь с ноги на ногу. - Ладно. Только отойдите подальше. Еще подальше! - он дождался, наставя на них пистолет, пока Линд и Эк сделают пару шагов назад. Потом поставил пистолет на предохранитель, положил на землю и осторожно пнул в их сторону. - Забирайте. Габбе повернулся к ним спиной и сделал шаг к обрыву. Встал на самый край. – Габриэль, остановись, подумай, - Вилле поднял пистолет, передал его Эку, - ты же правильно поступил. И теперь совсем не обязан этого делать. Всё можно исправить. Мы тебе поможем. Габбе обернулся, коротко бросил взгляд на Вилле и Эка. -- Всё кончено. Теперь уж точно.-- Парень, ты же не умрешь. Разобьешься, но не умрешь. Станешь инвалидом, - сказал Эк. -- Я уже инвалид! -- Это будет больно, Габбе.-- Вот и хорошо! -- Останови его, Снурре, - попросила Фил. - Сделай что-нибудь.-- А ты?! -- Да всё хорошо, - Фил оперлась на капот, - останови его, я это видеть не могу. -- Ну... ладно, - Снурре на бегу успел пнуть начавшего было приподыматься Эмиля, и пошел к остальным. -- Останешься инвалидом, Алексу придется всю жизнь за тобой ухаживать... - вкрадчиво сказал Вилле. - Лучше потом, Габбе, продумаешь всё хорошенько, чтобы уже наверняка... Чтобы никому не навредить...-- Помереть-то всегда успеешь, - Эк осторожно сделал шаг вперед. Габбе с опаской глянул на него, отшатываясь, Эк оттянул ворот, демонстрируя странгуляционную борозду на шее. - Вот, видишь, я как дурак пытался, и то не вышло. Тогда жалел, что не получилось, а теперь понимаю, что дураком был, и о людях не подумал... -- Вы... повеситься пытались?... -- Да, Габбе. Да. -- Веревка сорвалась? -- Как-то неудачно узел затянул, что ли, а потом Нильссон зашел. Снял меня. -- Страшно там было потом... в больнице?... -- Я в наркологичке был, - Эк сделал еще шаг вперед, - ничего, выжил как-то. -- А-а, - жестко усмехнулся Габбе, - ну да, мамашка моя тоже пыталась по пьяни, таблеток нажралась... Дура. Всё это... - Габбе снова отвернулся к морю, встал на самую кромку так, что камешки летели у него из-под ботинок с обрыва, - бессмысленно... Линд предостерегающе махнул напрягшемуся Эку рукой. Снурре на ходу вытащил губную гармонику. Габбе стоял, и смотрел то вдаль, то вниз, как вода закручивается между камней, и сглатывал слезы. Мелодия была наполнена грустью. Она плакала, плакала от отчаяния и одиночества, рвала сердце тоской, болью безнадежной утраты. А еще в ней был жалость — жалость к себе, и к миру, и ко всем слабым и брошенным. И еще понемногу появлялось сожаление и печаль — о красоте мира, о закатном солнце, подсвечивающем собирающиеся вдали тучи, о наступающей осени... Не прекращая играть, Снурре бесшумно подошел почти вплотную к Габбе. Линд хотел сказать ему, что это опасно, Габбе гораздо тяжелее и в случае чего утянет его за собой, вниз, на скалы, но как будто онемел. Эк молча плакал. Не переставая играть, Снурре протянул руку. Габбе обернулся, увидел его совсем рядом, отшатнулся, чуть не оступился — но Снурре успел ухватить его за запястье и дернуть на себя. Они оба упали на землю, мелодия оборвалась, Эк бросился к ним, отмер и Линд... Фелис сидела, опершись на капот, и смотрела, как Эмиль возится на земле, медленно поднимаясь. Они снова остались с ним один на один, но, в отличие от того, что было несколько часов назад, Фил совсем не было страшно. Странно, но она и злости к нему тоже не испытывала. Только брезгливость. Усталую брезгливость. ?До чего же ты жалкий, Эмиль?. Она вполне могла бы сказать это вслух. Но — не хотелось. Жалость... Нет, жалости, пожалуй, тоже нет. Просто — брезгливость. Фил прошла мимо него дальше, к людям. Эк поднял на ноги Габбе, Вилле помог подняться Снурре, нашел его гармошку. -- Ты цел? Кровь откуда? - спросил Линд.-- Из носа. Нормально всё. Что там? -- Живо-ой, - протянул, смеясь сквозь слезы, Эк, - живой, остальное все поправить можно, Габбе, точно тебе говорю, уж я-то знаю... Габбе навалился на него всем телом, он не мог стоять, нога жутко болела и подгибалась, говорить он тоже не мог, только всхлипывал. -- Не... - в конце концов, выдавил он из себя, - не говорите Алексу... Пожалуйста...-- Так, Фил в больницу надо, срочно, - сказал Снусмумрик, втягивая идущую носом кровь и сплевывая. -- Блумквистов тоже придется туда, - кивнул Линд. - В Норфьярден или Умео? -- В университетскую травму поедем, - решил Снурре, - нечего! У нее страховка! -- А пистолет вернуть? - встрял Эк. -- Успеется, - буркнул Снурре. Завелась одна машина, Эмиля. Его, в наручниках, посадили на переднее сидение, за руль сел Эк, остальные втиснулись назад. -- Значит, так, проблема номер один — вернуть пистолет.-- Проблема номер один — отвезти Фил к врачу, - возразил Снурре. -- Тогда вас закидываем в травмпункт в Норфьярдене, - согласился Эк, - а оттуда вам уже ?Скорую? вызовут в Умео... Потом — пистолет, потом — Эмиля в Иварсбод. -- Домой? - с надеждой спросил Эмиль. -- А то, - ухмыльнулся Эк. Разумеется, в машине все разругались. Началось всё с того, что Эмиль стал сначала бухтеть, а потом уже и орать на Габбе, обвиняя его в предательстве и всех смертных грехах. Эк психанул, вытащил его наружу и навешал оплеух. Габбе попробовал тоже вылезти, и начал кричать, чтобы Эмиля оставили в покое, он больной. Ну что ж, получил свое и Габбе. Тут уж не выдержала Фил и зарыдала, что она больше так не может, и хватит уже. Следом, само собой, вскинулся Снурре. Скоро все хором уже орали, чтобы другие успокоились. И таки успокоились, прежде, конечно, охрипнув. Эмиля вернули обратно в машину, однако стало ясно, что и его теперь надо везти к врачу. Да и Габбе бы неплохо. -- Так, понятно, что я тащу этих ублюдков в травмпункт, но кто тогда отнесет чертову пушку на комбинат? - задал вопрос Эк.-- Я, – предложил Вилле. - А вы мне объясните, как и куда пройти. -- Да не выдумывай. Я сбегаю, я там хоть где-что-как знаю, и куда пролезть, - неохотно сказал Снурре. - Только вы меня подождите в машине. Они некоторое время препирались с Линдом. -- У меня журналистское удостоверение есть, а что ты будешь делать, если тебя примут с пушкой! Фил пожалей! - добил Вилле.-- И попробуем Нильссона вызвонить. Наверняка он там, - предположил Эк. - Фелис. Ты пока держишься? -- Да все в порядке со мной, - невнятно ответила Фил. - Тофта спасайте. До Нильссона удалось добраться таки окольными путями — через телефон в мастерской Сундберга. -- Это Эк. Пушка у меня.-- Да блин! - Нильссон чуть не сел рядом с телефоном от облегчения. - Как?! -- Сейчас неважно. Габбе отдал. Как закинуть ее? Пушку? И Монссона тоже неплохо бы. Это он ее подрезал у мелкого. Догадайся, по чьему почину. -- Да ты что?! Провести Вилле через лес до дыры в заборе все-таки пришлось Снурре, с той стороны его уже ждал Нильссон. Остался один вопрос — как теперь незаметно подсунуть пистолет обратно. Уже практически стемнело. Фил прижалась здоровым глазом — половина лица у нее заплыла — к стеклу, высматривая Снурре среди деревьев. Эмиль сидел, пыхтел, вздыхал, кряхтел и мрачно посматривал на Эка. Стоило Эмилю открыть рот и собраться что-то сказать, как Эк отрывал руку от руля — и Эмиль, вздохнув, так и не решался на очередную сентенцию о несправедливости мира. Габбе, закрыв глаза, уткнулся в угол на заднем сидении, отвернувшись ото всех. Наконец-то Снурре выскользнул из леса. -- Все в порядке, - сказал он. - к врачу, быстро! Фил стиснула его и заскулила. -- Всё хорошо. Всё хорошо. Ты выдержала.Эк сдал всю честную компанию в травмпункт, в надежные и ласковые руки доктора Стрёма, вызвал патруль из Норфьярдена, и рванул в Иварсбод. Теперь надо было вкрутить мозги подлому сниффу, и незаметно вернуть его на комбинат. Пусть сделает вид, что заснул где-нибудь в подсобке. Особых причин везти Фил в университетскую клинику доктор Стрём не увидел, но юксаре так скалился и рычал, что даже Стрём сдался и решил, что особого вреда от этого, пожалуй, не будет. Их через полчаса укатила в Умео ?скорая?. Блумквисты получили каждый по отборной порции врачебного участия, и были переданы донельзя доброжелательно настроенным копам из Норфьярдена. Эмиль тут же потребовал поставить в известность Даниэля Блумквиста и маму. Габриэль настоятельно порекомендовал ему заткнуться. Везли их на всякий случай в разных машинах. Эк сумел достаточно доходчиво донести до уж совсем погрузившегося в бездну отчаяния Монссона что у него таки есть малюсенький шанс на спасение, и накрепко вбил ему в ушастую голову версию событий, которой ему следовало железно придерживаться. -- Иначе конец тебе, чертяка, - весьма выразительно заверил его Эк, - сгубит тебя Полссон, мудила, ясно?!-- Так, пистолет нашелся, и один курсант тоже. Габриэль Блумквист подрался со своим кузеном Эмилем Блумквистом, обратился в травмпункт и сейчас в участке, - сообщил новости коммандер Акселссон, отходя от телефона. - Никакого оружия при нем не было. Факт самовольного оставления комбината признает. -- Остается Монссон, - сказал Сандберг. -- Объявляем в розыск? - предложил Форсберг. Розыск оказался недолгим: Эк успел доставить Монссона вовремя. Снифф забрался на чердак мастерской, и теперь очень натурально делал вид, что всё время там и просидел. -- Да я от Блумквиста спрятался, он совсем с глузда съехал, убить меня собирался за это ведро, опустить грозился, но он же хромой, наверх не залезет, ну, я и сидел там, ждал, пока тот уйдет, и заснул, - завывал снифф.-- Закинулся, небось, чем?!-- Да ничем я не закидывался, вот вам крест! - рвал рубаху на груди Монссон, - чем я закинусь, у меня денег нет! Последним пунктом назначения для Колина Эка на сегодня была мастерская Свенссона. Тачку Эмиля он оставил на штрафстоянке Иварсбода, и пешком дошел до механика. После того, как Эк его привел в чувство и они отбуксировали на двор сначала машину самого Эка, а потом и Фил, Свенссон предложил в честь такого дела выпить пивка — и Колин дрогнул. Вдвоем со Свенссоном они свински нажрались к утру.