Глава 46, где все ходят друг к другу в гости. Даже те, кого, в общем-то, не ждали (1/1)

Дождь зарядил на весь день, и похолодало достаточно ощутимо. Линд откупорил очередную бутылку вина. -- Как-то неловко, мы тут веселимся, пьем, - сказал захмелевший Йосеф, подставляя бокал, - а виновники праздника так и спят там наверху.-- Главное, что мы им не мешаем, - возразил Берг. Он пил пиво. - Пусть в себя придут. Хольм поболтал бокал, поднял его, посмотрел на просвет.-- Странно, даже такое плебейское вино цветом напоминает рубин, и пламя, и кровь. Мне кажется, в этом есть какая-то загадка...-- В этом есть немало снобизма, - хмыкнул Линд. - И банальности. Пей, и не выделывайся. Ну, за удачу. Муми-мама уже давно ушла спать, прикорнула на диване в гостиной и фрёкен Бенгтссон — Йосефа теперь не отпускали из дома без сопровождения сестры, – и на веранде оставалась исключительно мужская компания. Муми-тролль вздохнул. С одной стороны, ему очень нравилось так сидеть, разговаривать на всякие серьезные темы с интересными людьми, вроде Линда и Хольма, под негромкий перебор гитары, курить, выпуская клубы дыма (курил, правда, Муми-тролль, не затягиваясь и больше за компанию), потягивать вино и многозначительно молчать, а с другой стороны, за столом не хватало Снусмумрика, да и Нора наверняка обидится на него, за то, что ей весь вечер пришлось сидеть дома одной, в то время как он был в гостях. Муми-тролль уже серьезно раскаивался в том, что не съездил за ней сразу после того, как они всей толпой ввалились в дом на Еловой, одновременно стягивая промокшую одежду и развешивая ее у плиты, открывая бутылки, жаря гренки с остатками колбасы и яиц... Лихорадочно оживленный Снусмумрик пролил пол бокала вина себе на новую рубашку, очень быстро захмелел и заснул в углу кухни, и они с Фил отвели его наверх... Ночевать пришлось остаться на Еловой. Куда ж в таком виде за руль. Надо сказать, что пробуждение вышло не из приятных. Муми-тролль проснулся на диване в гостиной, с трудом поднялся, и побрел раздобыть себе чего-нибудь попить. Он на цыпочках пробрался на кухню. Даже туда с веранды долетал храп Берга. Весь кухонный стол был заставлен сохнущей на разложенных полотенцах посудой. Муми-тролль взял один из стаканов, налил себе воды из-под крана и долго пил. Потом распахнул дверь на задний двор и сел на ступеньку, ежась от утреннего холода. -- Ты бы хоть чайник поставил, - Снусмумрик появился, как всегда, бесшумно. - Ну что, я смотрю, вы вчера славно погуляли. Муми-тролль потеснился, пропуская его на крылечко. Снусмумрик сел рядом, закурил. -- Башка болит? - сочувственно осведомился он у Муми-тролля. - Затянуться хочешь? -- Не-а. Тошно. Снорк меня убьет. -- Сейчас кофе выпьешь, полегче станет. Чего ей тебя убивать. -- Ну так. Бросил ее одну. -- Нехорошо. -- Ага. -- Что-то мне дурно, - Муми-тролль позеленел, сорвался с крыльца и побежал в кусты.Снусмумрик притушил сигарету, догнал его и придержал, пока Муми-тролля рвало. -- Ну вот теперь лучше должно стать. Давай еще воды принесу, - Снусмумрик помог ему вернуться на крыльцо.-- Вот уж битый не битого везет. Я сам могу, Мумрик. -- Да ладно, чего ты. Сиди. - Снусмумрик вернулся с чашкой кофе и таблеткой аспирина. - Выпей, и попробуй еще поспать. До подъема еще время есть. -- Да ну... Давай посидим просто, а. Они сидели вдвоем на крыльце кухни, Муми-тролль медленно потягивал кофе. Снусмумрик замерз, ушел и вернулся с ковриком, накинул его сверху на себя и на Муми-тролля. -- Ну как, полегчало?-- Вроде продышался. Отпускает. -- Ты, наверное, вообще не особо пьешь? -- Почему это?! У нас бывают... всякие там тусовки с прессой, рекламодателями, вообще на них много пьют обычно... -- Как-то это тебе не подходит. Муми-тролль почувствовал себя несколько уязвленным. Кажется, Снусмумрик считает его недостаточно мужественным. Точнее, крутым. Или, скорее, брутальным?.. Ну конечно, он-то не швырялся в полицейских зажигалкой, и не сидел в тюрьме за это... И не водит трактор. И не шарится по ночам в трущобах, ища пропавших юксят. И вообще... Муми-тролль вздохнул. Снусмумрик его так никогда и не позовет с собой. -- Думаешь, я так и остался примерным домашним мальчиком?! -- А это что, плохо? Муми-тролль сник. Снусмумрик докурил, затушил окурок и спрятал в карман. Вздохнул. -- Какой же ты мальчик, Муми-тролль. На тебе сын, жена, мать. Снорк тебе не помощница, она еще девчонка. Ты впрягся и тянешь. Я еще даже не пробовал, а меня уже трясет. А ты — ничего.-- Ну и ты справишься. Все как-то справляются. Чего такого-то. -- Не знаю. По мне, так жесть. -- Это потому что ты юксаре. -- Ну да, ну да, это все сразу объясняет. Мне прям полегчало, ага. - Снусмумрик выбил из пачки новую сигарету, покрутил ее в пальцах и сунул все-таки обратно. - Ладно, Муми-тролль. Иди досыпай, я серьезно. Лучше поспать час, чем не поспать час. И я попробую. Утром в пятницу на уч.комбинате царило мрачное напряженное уныние. Нильссон, изможденный очередной бессонной ночью и недавней инфекцией, спал в кресле, а вот остальные были на нервах. Магнуссон догрыз все сухари. Эк отдирал от календаря старые листки. Тофт аккуратно зубочисткой вычищал грязь из зазора между столешницей и окантовкой. Наконец, через распахнутые двери стало слышно, как в кабинете директора зазвонил телефон. Рванули туда все вместе, и некоторое время стояли, окружив аппарат. -- Магнуссон, давай, - кивнул Нильссон.-- Старший инструктор Магнуссон, - выдохнув, наконец поднял трубку он. Звонили из Управления, из Умео. Магнуссон долго слушал, кивая. Затем бережно положил трубку на рычаг. Сглотнул. -- Исполняющим обязанности директора назначен старший инструктор Полссон, - наконец сказал он. - Приказ придет сегодня. Или в понедельник.Полссон кивнул. Заложил руки за спину, не спеша прошел к столу. Сел на директорское место. Все остальные отодвинули стулья, расселись за столом. Полссон некоторое время молчал, обводя всех пристальным взглядом. -- Инструктор Эк. Ты уволен, - наконец, сказал он.Магнуссон замер с открытым ртом и остекленевшими глазами. Полусонный Нильссон выматерился и уставился на Полссона во все глаза. Тофт сжал губы, стараясь ничем себя не выдать. -- Круто забираешь, Полссон, - помолчав, сказал Эк. - Не боишься, что на повороте занесет?-- Не боюсь, Эк. С сегодняшнего дня оформим тебе отпуск, через две недели сдашь казенное жилье. И еще считай, что ты со своим пьянством легко отделался. -- И как ты новый набор вытягивать будешь? - усмехнулся Эк. -- Это уже не твоя печаль. Все, иди вещи собирай. -- Что-то сдается мне, ты полномочия превышаешь, исполняющий обязанности... -- Ну съезди в Умео, проверь. А пока — вон. -- Прям щас и съезжу. -- Прямо сейчас и поезжай. Эк поднялся из-за стола. -- Ну до встречи.-- Погоди, Полссон, - встрепенулся Нильссон, - ты что?! -- А вам, старший инструктор Нильссон, первое предупреждение. За неподобающий внешний вид. Еще два — и вы становитесь просто инструктором, Нильссон. С соответствующим сокращением жалованья. Странно, что такие вещи приходится взрослому человеку объяснять. Что на службу необходимо являться вовремя, поддерживать форму в чистоте и соблюдать гигиенические процедуры... Эк дошел меж тем до двери. -- Не возникай, Нильссон. Это не надолго, в конце-то концов. Сандберг вернется, и наконец-то мы от этого гноя избавимся, так что... - Эк махнул рукой. - Ну, терпения вам всем.Эк закрыл за собой дверь, и на некоторое время воцарилась тишина. -- Старший инструктор Нильссон, вы меня поняли? - спросил Полссон.-- Да. - выдавил из себя Нильссон. -- ?Да, господин исполняющий обязанности директора Полссон?. На первый раз прощаю. Ну вот, помощник инструктора Тофт, - Полссон перевел взгляд на него, - через две недели освободится казенное жилье, и мы сможем оформлять вас в штат. А пока надо сосредоточиться на предстоящем наборе. Он у нас будет несколько меньше, как обычно на июль-август... -- ...ну и в конце, господа офицеры, - Полссон обвел всех взглядом, - не могу не отметить вот что. Господин директор Сандберг сегодня ночью перенес операцию, к счастью, благополучно. Врачи имеют обоснованную надежду на его выздоровление... Только хочу подчеркнуть. Что выздоровление это быстрым не будет. Пока встанет, пока восстановится... а там уже возраст, сами понимаете, да и нарекания от начальства... Да и вообще ходят упорные слухи, что отдадут нас в центр, сделают филиалом... Так что не рекомендую воспринимать меня как временщика. Оно, конечно, все может сложится по-разному, но... Не ре-ко-мен-дую. Все свободны.Полссон встал из-за стола, и, снова заложив руки за спину, обернулся к окну. -- Кстати, Тофт, Нильссон. Займитесь там этим пятном краски на лестнице. Ототрете его к понедельнику. А то придет новый набор курсантов, а тут — такое...-- Пиздец, - сказал Нильссон, стоило закрыть дверь. - Как так-то?! Почему его?!-- Ну а кого? Эк пьет, ты многодетный, у тебя нареканий хватает... - промямлил Магнуссон. -- А почему не тебя?! Тот только вздохнул. -- Ну, вот, не меня... -- Пиздец... Тофт боролся с желанием немедленно позвонить коммандеру Форсбергу. И сбежать. Можно — в обратном порядке. Потому как если и до этого все было плохо, то теперь... Огромным усилием воли ему удалось загнать панику на задворки сознания. -- Думаю, пятно лучше оттирать ацетоном, - сказал он.В конце дня Полссон остановился на лестнице и долго разглядывал результат трудов Тофта и Нильссона, помахивая хвостом. -- Тофт, на минутку, - поманил Полссон его к себе.Они вышли из главного здания и неторопливо шли по дорожке в сторону ангара. -- Ну что ж, Тофт, как видите, Провидение, так сказать, рьяно взялось за обустройство вашей судьбы. Через две недели... Да, конечно, через две недели это слишком оптимистично, скорее всего, будут разнообразные накладки, но... Жилье ваше. Больше на эту квартирку претендовать некому, Нильссону она маловата, у Магнуссона свой дом, мне тоже ни к чему. Так что потрудитесь, сдавайте сертификационные экзамены экстерном, и к осени сможете въезжать. Ремонт я вам разрешу начать сразу, как только жилье освободится. Две спальни, между прочим. Кухня и гостиная. - Полссон помолчал, ожидая реакции.-- Великолепно, - смог только сказать Тофт. -- Средства на обустройство-то у вас есть? Вы ведь сейчас в общежитии живете, верно? -- Я старался... откладывать.-- Значит, сможете начать ремонт сразу. С работниками, конечно, будет тяжеловато, найти свободную бригаду в разгар сезона... Но если не боитесь, сможете на черновые работы привлечь курсантов. Конечно, труженики еще те, но приработок нужен и им, отказать не посмеют, а платить можно по минимуму... Тофт кивнул. Кажется, это не слишком-то законно, кстати. Но довольно труднодоказуемо. -- Как ваша невеста? Будет рада, видимо?-- Мы еще не обручены... -- Тем паче, сможете, наконец, сделать предложение. Знаете ли, выбор супруги — это очень ответственный шаг для полицейского... В некотором роде, определяющий будущую карьеру. Я бы хотел с ней познакомиться. Приходите с невестой к нам с женой на ужин, - приказным тоном добавил Полссон. - Завтра, в субботу. К пяти. -- А это... удобно? - Тофт облизал пересохшие губы и в отчаянии огляделся, будто где-то за постройками могла прятаться девушка, готовая сыграть его невесту завтра на ужине у Полссонов. -- Конечно! С тех пор, как наша дочь уехала учиться, мы с женой, признаться, скучаем без общества молодых людей. Так что это не только удобно, но и гуманно, Тофт. Немного оживите старикам их опустевший дом. Тофт искоса глянул на Полссона. На вид ему было никак не больше сорока. Но, допустим, если он в двадцать женился... -- Итак, в субботу, в пять. - Полссон ускорил шаг. - До завтра, помощник инструктора Тофт.-- До завтра, господин исполняющий обязанности директора Полссон. Тофт вышел за двери комбината, отошел за угол и прислонился к стене спиной. Некоторое время постоял так, а потом порысил в сторону автовокзала. Коммандеру Форсбергу стоило доложить обо всем немедленно. Форсберг долго сопел и расхаживал по кабинету из угла в угол. Грыз карандаш, снова хмурил брови и сопел. -- Ну, дело становится все горячей, а, Тофт? Что думаешь? Может, отозвать тебя?-- Тогда они там останутся вообще... без надежды. -- Кто они? -- Инструктор Нильссон. Курсанты. -- Ну да, инструктор Нильссон у нас такая беззащитная крошка... -- Он в очень уязвимом положении, коммандер, а Полссон... -- Та еще тварь. Знаю. -- И, боюсь, Полссон что-то подозревает.-- Да уж. -- И это все неспроста. -- А как же. Но вариант с невестой я предусмотрел. Пойдем, Тофт. Поедем знакомится с твоей суженой. Только сделаю один звонок... Погуляй пока. Тофт пошел в туалет, и по мере сил своих постарался оттереть все пятна краски с брюк. Когда они подъехали с коммандером Форсбергом к дверям солидного дома в поселке Сэвар, близ Умео, Тофт почувствовал себя еще более неловко. – Тут что, живут хомсы? - вырвалось у него, пока они шли по почти что парковой аллее. По крайней мере, Тофту дорожка к дому показалась почти аллеей.-- Увидишь, - хмыкнул Форсберг. Потом Тофт сообразил, что в роли его невесты, скорее всего, суждено выступить какой-нибудь горничной или кухарке, и успокоился. В прихожей он улыбнулся горничной-хомсе. Вполне приличная девушка, только, пожалуй, несколько старше, чем следовало бы... Как ни странно, хозяин оказался тоже хомсой. -- Коммандер Форсберг! - хозяин, пожилой господин с ухоженной бородкой и поредевшими седыми волосами поднялся из своего кресла навстречу Форсбергу и душевно пожал ему руку. - Всегда рад вас видеть!-- Погодите радоваться, профессор, у меня к вам дело... В гостиную вошла немолодая, но приятной наружности дама, по-видимому, хозяйка, и присоединилась к приветствиям и обмену любезностями. Тофт, чувствующий себя крайне неловко из-за мучительного любопытства, скромно стоял в стороне. -- Фру Халльстрём, профессор Халльстрём, позвольте вам представить моего самого перспективного сотрудника, Отто Тофта...Тофт поклонился, щелкнув каблуками. -- Очень приятно, всегда рады видеть...-- Погодите, профессор, еще раз говорю, погодите радоваться, - Форсберг вольготно уселся на диване, Тофт присел на краешек кресла. - Я к вам сегодня пришел, так сказать, в роли Румпельштильцхена... -- О боже, - улыбнулась фру Халльстём, - неужели вы пришли забрать нашего первенца на службу в полицию?... -- Ну что ж, ну что ж, не возражаю, хотя ему, признаться, и поздновато... - добродушно усмехнулся сам профессор. -- Не совсем первенца, но насчет службы в полиции вы угадали. Полиции действительно нужны услуги одного из ваших детей. Дочери, если быть совсем точным. От нее потребуется немного времени и талантливая актерская игра... -- Вот как? - спросил Халльстрём заинтересовано. -- Однако, прежде всего, я должен взять с вас обещание хранить все дальнейшее в тайне, даже в случае отказа. То есть, конечно же, вы можете отказаться, и я никоим образом не стану вас за это винить, - сказал Форсберг. – Но никому ничего не рассказывать. -- Обещаю и клянусь. Тофт почувствовал, что краснеет. Сейчас профессор узнает, в чем дело, и наверняка жестоко оскорбится. Ему очень хотелось провалиться сквозь землю и не видеть того, как профессор станет искать предлог для отказа, а коммандер Форсберг будет его продавливать... -- Видите ли, мы остро нуждаемся в том, чтобы в субботу вечером какая-нибудь милая фрёкен сыграла роль невесты полицейского инструктора. - Форсберг кивнул на Тофта. - Вот его невесты. Сейчас объясню, зачем, но, профессор, эта информация... Надеюсь, вам не представиться случай её разгласить, так как от этого зависит исход дела.Форсберг коротко пересказал историю злодеяний инструктора Полссона, и суть операции по внедрению Тофта на учебный комбинат. -- ...и вот теперь господин Полссон, можно сказать, без объявления войны, зовет нашего Тофта в гости с невестой. Мобилизовать девушку из местных не представляется возможным, так как вся наша и без того не слишком надежная конспирация этого не выдержит...-- Понятно. -- Для девушки опасности никакой, кроме, конечно, несколько компрометирующей ситуации, ну и, само собой, жуткой скуки во время самого ужина... В свою очередь, за Тофта я могу полностью положиться, юноша, как вы видите, скромный, и ничем... Тофт покраснел уже совсем мучительно. -- То есть, поверьте,?я бы не стал вас просить, если бы фрёкен подвергалась бы хотя бы какой-то опасности...Супруги Халльстрём переглянулись. -- О-о, думаю, ей понравится идея... - лукаво сказала фру Халльстрём.-- Несомненно! Настоящее приключение. - профессор Халльстрём кивнул. - Ну что ж, я поступлю, как незадачливый купец из другой сказки, и предложу своим дочерям выбирать, кому расплачиваться за долги отца. И, полагаю, опасность тут грозит лишь молодому человеку. Попасться этим маленьким змейкам в пасть — удовольствие ниже среднего. Зубки у них еще молочные, но жалят — будь здоров. Фру Халльстрём поднялась, чтобы позвать дочерей. Тофт не знал, куда девать глаза. Впрочем, вежливость обязала его встать и поздороваться, когда в комнату вошли дочери Халльстрём, и если старшие были просто хороши, то, взглянув на младшую, Тофт сразу понял, что пропал. Пропал еще раньше, чем она сказала ему ?Здравствуйте?, и изящно опустилась на кушетку, пропал окончательно и бесповоротно, и незавидная участь его стала очевидна... Старшие дочери выслушали объяснения отца спокойно, и даже с некоторым интересом, но, не сговариваясь, посмотрели сразу на младшую. Та даже захлопала в ладоши. -- Небеса, как интересно! Вы же позволите мне?.. - она оглянулась на сестер.Тофт смотрел на все это, как ягненок на приготовления к шашлыку. Вскоре вопрос был уже решен, Форсберг с профессором обговаривали технические детали, а Тофта новоиспеченная невеста потащила в сад. -- Мы с вами должны будем подготовиться! Как вы думаете, ваш злодей Полссон будет пытаться нас ловить на всяческих несоответствиях?! - юная хомсочка сверкала глазами. Тофт с трудом смог заставить думать себя о чем-то, кроме выбившейся у нее из прически пряди, трепещущей над ушком.-- Да. Он может, - лаконично ответил Тофт. - И наверняка попытается. -- Как в шпионском детективе! Замечательно! Так значит, вам придется рассказать мне о себе. И нам надо придумать, как мы познакомились... какую-нибудь замечательную романтичную историю... -- В очереди к дантисту? - предложил Тофт, и немедленно обругал себя за тупость. -- Ужасно романтично! - рассмеялась ?невеста?. - Кстати, я потребую с вас платы. -- Какой?.. - тупо уставился на нее Тофт, встряхнулся и немедленно поправился, - то есть, конечно же, все, что в моих силах, и не противоречит закону, фрёкен Халльстрём... -- Так, Тофт. Кстати. Напомните, как вас зовут? -- Отто. -- Ужасно. Ужасное имя, из него жутко сложно сделать что-то менее официальное, уменьшительно-ласкательное... Тофт тут же признал, что имя у него ужасное. Да и вообще весь он, после целого дня на учкомбинате, конечно же, ужасен, пропахший потом и ацетоном, с немытыми волосами и испачканной краской формой, тупой деревенский коп, как он есть, не в состоянии связать и двух слов... Конечно, то ли дело ее имя — Альва — и звучит, как музыка, и сколько имен он мог бы придумать... -- Кстати, не вздумайте называть меня Вава, как мама и сестры!Тофт горячо ее заверил, что ни в коем случае. -- Так вот, что же вы будете мне должны... - Альва Халльстрём отпустила руку Тофта и теперь смотрела на него в упор, серьезно и внимательно. - Да сосредоточитесь уже наконец, господин инструктор Тофт!Тофт вздрогнул и посмотрел ей в глаза. И снова понял, что пропадает, окончательно, навсегда... -- Так, перестаньте на меня смотреть, как агнец, ведомый на заклание. Я читала статью в Вестерботтен-курьер, про ваш комбинат.-- Да? -- Статью, которую написал Вильгельм Линд. И, видимо, он побывал у вас, верно? Возможно, вы его даже видели? -- Видел и беседовал. И даже неоднократно, фрёкен Халльстрём. -- Привыкайте называть меня по имени, Отто. А я вас. Завтра нам это пригодится. Итак, вы знаете господина Линда? -- Да. -- Так вот что вы мне будете должны, Отто Тофт, за мою помощь. Лично мне. Вы познакомите меня с господином Вильгельмом Линдом. -- Вам... нравятся его книги? -- Будем считать, что да, - фыркнула Альва, - а теперь рассказывайте, Тофт, что вы больше всего любите на обед?-- Сосиски с горошком... но зачем? - жалобно спросил Тофт. -- О небо,?да потому что мы с вами, в некотором роде, собираемся пожениться, и я должна уже очень, очень многое о вас знать, как и вы, так что... Я больше всего люблю молочную лапшу, только без пенок, арбуз и котлетки из телятины, а ненавижу абрикосы, печенку и устриц... -- И все-таки это жестоко по отношению к бедному юноше, коммандер Форсберг, - сказал профессор Халльстрём. - Он так жутко краснел.-- Что поделаешь, служба бывает и такой. На самом деле, все весьма серьезно, и, боюсь, ему начинает грозить нешуточная опасность. -- Судя по тому, что вы рассказали об этом Полссоне, это изрядный мерзавец, и, возможно, отнюдь неглупый, так что — да. Согласен. -- За Тофта, опять же, я ручаюсь. И, кстати, он тоже отнюдь не дурак. -- Я бы хотел немного с ним поговорить, если не возражаете. -- Конечно. -- “Даруют силу боги, их дар высок,Но в силе неразумной велик ли прок?” - встретил вошедшего в его кабинет Тофта цитатой профессор.Тофт подумал, облизал губы. – “Медведь сильней десятка, одним убитый, Щит от меча, от силы — закон защитой”. - смог продолжить цитату он. -- Прекрасно, - кивнул Халльстрём. - Итак, офицер Тофт, вы выполняете, по сути, оперативную работу... Как вам, хомсе, дается служба в полиции?-- Лучше спросить об этом моих сослуживцев, - осторожно ответил Тофт. - Вряд ли я смогу оценить себя объективно и беспристрастно. -- Я имел в виду, скорее, внутреннее состояние. Самоощущение. Вы удовлетворены своей работой? Службой? -- Во многом да. -- Но не во всем? -- Нет. Было бы странно, наверное, чувствовать себя полностью удовлетворенным, будучи патрульным в поселке Иварсбод. Но в целом — да. Это наилучшее место для меня сейчас. -- Сколько вам лет? -- Двадцать два года.-- Планируете и дальше служить в полиции? -- Да. Но очень хотел бы получить юридическое образование, скорее всего, конечно, заочно. Тогда я бы смог... пойти немного дальше. Насколько это вообще возможно. -- Насколько это вообще возможно для хомсы? -- Да. Думаю, начальственная должность никогда не будет моей, но... Я бы мог быть хотя бы следователем. Может быть, даже... по каким-нибудь... ну, не по особо важным, но... -- В участке покрупнее. Вы не очень любите Иварсбод? -- Я не чувствую особенную привязанность к месту. К людям — да, не хочу подводить коммандера Форсберга, да и других. А вот к месту... -- Вы окончили школу, и полицейские курсы. Верно? -- Да. -- Кто ваши родные? -- У меня их нет. -- Вообще? -- По крайней мере... с матерью я не поддерживаю отношений. Но она жива. Насколько я знаю, у нее другая семья. Меня воспитывали бабка с дедом, они мертвы. -- Сирота из Иварсбода... У вас есть жилье? -- Нет. Снимаю комнату в общежитии. -- На жалованье патрульного нельзя позволить себе аренду квартиры? -- Я пытаюсь откладывать на учебу. Или собственное жилье, если с учебой... Если окажусь недостаточно способен для учебы. С каждым вопросом профессора Тофт чувствовал, как пропасть все глубже разверзается под его ногами. Пропасть между ним и фрёкен Халльстрем, слишком глубокая, слишком протяженная и слишком широкая, чтобы забрезжила надежда перекинуть через нее хоть какой-то мостик... -- Прекрасная партия, не так ли? - не выдержал Тофт и чуть улыбнулся. - Простите коммандера Форсберга и меня, профессор, если бы не отчаянная нужда, мы бы не потревожили вас, надеюсь, что инструктор Полссон не станет всех и каждого оповещать, что дочь профессора Халльстрёма совершила столь опрометчивый выбор, и репутация фрёкен Халльстрем не пострадает никоим образом...-- Я только думаю, поверит ли Полссон в вашу легенду? -- Вы правы, он вполне может раскусить нас с порога. Я не пара вашей дочери. Как вы только что убедились... -- Вы полагаете, что я расспрашивал вас для того, чтобы указать вам ваше место? И заранее умерить притязания? Тофт промолчал. -- Это не так, - устало сказал Халлстрём. - Это все, - он обвел рукой кабинет, - результат удивительной удачи, а отнюдь не наследственное владение. Ну и некоторых усилий вкупе с одаренностью, конечно же, но без благословения небес все старания были бы тщетны. И, кстати, коммандер Форсберг не последний человек, благодаря которому моя жизнь состоялась. Когда-то очень давно одного молодого и нищего аспиранта подозревали в краже и убийстве по неосторожности. Все улики, казалось бы, были против, и единственный, кто мне поверил, был тогда еще не коммандер Форсберг. Поверил и сумел доказать, что это был не я. А угроза оказаться за решеткой была вполне, вполне реальной. Так что... Альва — опасное создание, уж поверьте мне, как ее отцу. Она захочет вскружить вам голову просто так, походя, ради того, чтобы разнообразить свою жизнь, которая кажется ей чересчур пресной. Не поддавайтесь сразу, а если устоите, тогда... -- Мне не кажется, что она настолько легкомысленна. Я вас перебил. Простите. -- Вы уже кидаетесь на ее защиту, - покачал головой Халльстрём. - Будьте осторожнее. - он выдвинул ящик стола. - Возьмите ключи от машины, Тофт. Завтра заедете за ней, и отвезете в логово злодея. А потом доставите под отчий кров. Я могу на вас положиться? -- Да, конечно, профессор Халльстрём! -- Хорошо. Форсберг довез его почти до самого общежития, но внутрь Тофт заходить не стал. Он бродил по улицам Иварсбода, потом вышел к морю и смотрел на огоньки рыбацких суденышек, и встретил рассвет на берегу. Мысли летели вскачь, его бросало от отчаяния к самым фантастическим вершинам, что могла нарисовать его фантазия, и снова — обратно, в яму реальности... И, тем не менее, он чувствовал странный, лихорадочный подъем, охватывающий все его существо, настолько яростный, что он просто рвался наружу, словами, конечно же, словами, складывающимися в строки... Под утро Тофт даже заплакал от того, насколько он сам не соответствует своим же чувствам. Небо, да это смешно уже, наконец. Еще и стихи. Он снял сапоги и китель, зашел в воду, умылся. Потом, оглядевшись, разделся и бросился в море с воплем, и вылез из холодной воды хотя и дрожащим, но уже более или менее пришедшим в себя. Натянув форму, Тофт дошел до общаги, и, вздохнув, полез по пожарной лестнице в окно коридора на втором этаже. Насколько он знал, уборщицы никогда не закрывали его на щеколду. Днем в субботу Тофт на секунду заехал к Форсбергу. -- Ну орел. - одобрительно оглядел его Форсберг. Поправил ремешок. - Молодцом. Все нормально будет. Он немного замялся и полез в карман, достал бумажник, вытащил тысячу крон одной бумажкой. -- Это, скажем так, на производственные расходы, надо будет купить там конфеты, цветы поприличнее, сам понимаешь, так что... -- У меня есть деньги, коммандер Форсберг, спасибо, - пошел красными пятнами Тофт. -- Ну вот еще, они у тебя не лишние, а нормальная коробка конфет — твое недельное жалованье, так что. Это производственные расходы. -- Я не возьму. -- Не глупи. На свои купишь что-нибудь для фрёкен Халльстрем, в благодарность. А Поллсона ублажать будешь на казенные, понятно?! -- Тогда я должен написать рас... Форсберг в раздражении махнул рукой. -- Если тебе будет так легче, отдашь мне чеки! Все!Тофт заправил машину, купил букет цветов и конфеты, и в назначенное время был в доме профессора. Альва уже ждала, провожать ее вышла вся семья. -- Мы долго все вместе думали, как мне следует одеться, вы не оставили никаких указаний по этому поводу, - она обернулась, - что скажете? Достаточно скромно, но все-таки для ужина, чуть попроще, но не дешево?Тофт с трудом заставил себя сфокусироваться на ее одежде. -- Простите, фрёкен Халлстрем, все выглядит великолепно, но этот шелковый шарф... Боюсь, это очень недешевая вещь...-- Я же говорила, мама! - с досадой воскликнула Альва. -- Ну право же, милая, я не держу в голове таких деталей, а он очень тебе идет... Но сюда все равно нужен какой-то аксессуар, пусть будет хотя бы платок... Альва потащила Тофта за собой, и он оказался у нее в спальне, где на кровати лежали разложенные вещи и ворох каких-то платков, шарфов, и стоял совершенно потрясающий запах пудры, духов, горячего утюга и еще чего-то, принадлежащего, несомненно, именно ей... Тофт заставил себя сосредоточиться. Он обратил внимание на то, какие цветы стоят в вазе. На картину на стене. Глянул мельком на корешки книг в шкафу, и немного приподнял бровь. Присел на стул, и задумчиво осмотрел разнообразие шелка, и шерсти, и кашемира... -- Возьмите, пожалуйста, с собой шаль, на тот случай, если к вечеру похолодает. Вот эту. И, пожалуй... Вот этот шарфик. Если, конечно, вы сочтете его подходящим к костюму...-- Прекрасно! - Альва взяла шарфик и повернулась к зеркалу. Пока она его повязывала, Тофт отошел к картине. -- Это же Цорн?! - не сдержал он изумления. -- Да, поздний, - Альва подошла к нему, - набросок к одной из его работ. Но откуда... - она прикусила язык. -- Очень... атмосферно. Его работы есть в картинной галерее Умео. -- Да, - кивнула она. – Мы любим живопись. Как-нибудь заходите в гости, я покажу вам, что у нас есть. -- Спасибо. Нам пора. -- Вы позволите мне немного повести машину?-- У вас есть права? -- Нет, пока нет. Но я умею... Я неплохо вожу, вот увидите! -- М-м. Это не очень законно, но... у меня есть сертификат инструктора, так что... Конечно, это не учебный автомобиль... - Тофт сопротивлялся недолго. -- Ну как?! -- Когда входите в поворот на такой скорости, немного добавляйте газа во вторую фазу, если у вас передний привод, идет набег задних колес и возникает угроза... -- Отто! А если честно?! Что вы такой жуткий формалист?! -- А если честно... Знаете, кажется, я поседел. -- К счастью, с вашим цветом волос это будет совершенно незаметно! А вот вы очень хорошо водите... -- Да, мне говорили, что я постарел заранее... Это же моя работа, я инструктор.-- Как мне вас растормошить?! Если вы будете таким же официальным, наш спектакль точно провалится! -- Альва, не стоит беспокойства, у вас живости на двоих. -- О. Вы считаете меня ребячливой?..-- Нет. Я бы сказал — свободной. -- М-м... Принимаю. Давайте потренируемся в комплиментах еще. -- Я придумала, как буду вас называть! Тото!-- Нет! -- Почему?-- Нет! Ни в коем случае! -- Но почему?! Тото — это так мило! -- Тогда я вас буду называть Вава. -- Вы обещали! -- По тем же самым причинам, фрёкен Халльстрём... -- Так, давайте уже сосредоточимся на фактах. Итак, ваше любимое блюдо — сосиски с горошком, в школе вы получали награды за сочинения, в полицейском училище...-- В школе полиции. -- В школе полиции вам хуже всего давался бег с препятствиями... -- Просто барьеры были рассчитаны по росту на хемуля! -- Ах, в этом мире все рассчитано на хемулей, от женских прокладок до сидений в риксдаге... Тофт снова мучительно покраснел. За последний час это с ним случилось раз десять, не считая того времени, что Альва Халльстрём провела за рулем отцовского автомобиля. Тогда он побледнел. -- Вы себе не представляете, как это ужасно, Отто, когда в прокладку можно завернуться целиком, а тебе надо идти в школу...-- Мы можем не продолжать эту тему? -- Что с вами, вы же полицейский? Разве вам не должна быть знакома изнанка жизни, разве вы не должны сохранять невозмутимость в любой ситуации? А, ну да, у вас же не было сестер... Даже сводных? -- Нет. -- Ужас. Вас, наверное, очень легко смутить разным беспринципным дамам... -- Не совсем. Просто я тогда на работе... -- А сейчас? Мы же с вами отправляемся в логово преступника! -- Кстати, вот и оно. Одноэтажный дом с цветами на террасе, покрашенный в светло-желтый цвет, никак не наводил на мысли о жестокости и убийствах. Дом привольно стоял посреди небольшого, очень ухоженного садика. -- Идеальный прядок. Первый признак маньяка, - шепнула Альва.-- Пожалуйста... -- Ну что вы, я совершенно серьезна! -- Вы вовремя, - Полссон вышел встречать гостей в летней паре. Его жена показалась из кухни, и вскоре тоже подошла, снимая передник. Это была тощая филифьонка, выше его почти на голову, с довольно-таки отчетливо проступающими седоватыми усами. Тофт задумался о том, как должна выглядеть их дочь, и про себя отметил, что пропаганда монорасовых браков из уст Полссона, по-видимому, берет твердые основания в его собственной семейной жизни.Кажется, Альве Халльстрём удалось очаровать всех уже на этапе взаимных представлений. Она повязала фартук и помогла накрыть стол фру Полссон, делая все именно так, как та указывала, она внимала банальным сентенциям Полссона с открытым ртом, и поддакивала так, будто услышала истину в последней инстанции, она ловко ускользала от всех попыток слишком подробных расспросов и довольно тонких ловушек, она терпеливо выдержала пытку семейным альбомом, попросила рецепт пирога и вообще была просто таки слишком идеальна, чтобы быть настоящей. Разве что только это, да периодически загорающийся темный огонь в глазах при наиболее вызывающе-обскурантистских высказываниях Полссона, ее и выдавало. Наконец, они сели в машину. -- Тофт. Его надо посадить только за одно это, - прошипела Альва, и выдрала шпильки из волос. - Только за эту мерзкую, самодовольную, непробиваемую, примитивную, воинственную... пошлость! А ты видел, как он на меня смотрел?! Небо, как на кусок мяса! И эти намеки под конец!-- На... эээ, супружескую жизнь?-- Да! Мерзость, мерзость, мерзость... Я вся как будто в сале. Теперь я понимаю, почему ты такой страшный формалист, это же защита... Фу. Мерзость. Поедем скорее. Поедем куда-нибудь... Я хочу все это смыть. -- Я могу остановить у колонки. -- Давай! Тофт остановил машину у водопроводной колонки в конце улицы, и Альва, сняв жакет и распустив волосы, долго умывалась и пила. -- А жена у него готовит тоже отвратительно, - пробормотала она, садясь в машину. - Все пересушено, как будто она пытается мумифицировать еду, а не приготовить ее! Или, наоборот. Отваривает там, где следовало бы обжарить...-- Может, Полссон поэтому такой злой?-- Это не смешно, Тофт! Отто, он мерзавец, настоящий мерзавец! -- Потому что пошляк? -- Боже, да нет, просто я чувствую... Там жутко душно... -- Да, открыть окно бы не помешало, но, видите, фру Полссон боится насекомых... -- Я не в этом смысле! Когда ты меня познакомишь с Линдом? -- Позвольте, я сделаю звонок. -- Хорошо. Альва, фыркая, приводила себя в порядок, глядя в зеркало заднего вида, пока Тофт пошел к телефону-автомату. -- Я позвонил, господин Линд на месте, можем ехать прямо сейчас.-- То есть ты подождал, пока я смою всю косметику, а потом сказал?! Ладно. Едем. - Альва решительно отбросила волосы назад, и, пожалуй, это был самый прекрасный жест, что Тофт видел в жизни, такой энергичный, наполненный силой, изяществом, решительностью... -- Тофт! Мы на встречке! -- Альва... Я вас веду в довольно странный дом...-- После логова Полссонов мне уже ничего не страшно! -- Нет, тут совсем другое, просто постарайтесь извинить некоторые особенности местных весьма пестрых обитателей, господин Линд снимает здесь комнату на время работы над циклом статей... -- Зануда. - Альва решительно вышла из машины и оглядела покрытый облезшей белой краской дом, притаившийся в тени елей. - А зачем им колючая проволока на заборе? -- Была угроза нападения со стороны хулиганов... - Тофт еще раз нажал на клаксон.