Глава 32, набирающая обороты к концу. (2/2)
-- Участие в массовых беспорядках, - Снусмумрик надел майку, штаны, накинул рубаху, с трудом натянул ботинок.
-- Идейный, значит... Ладно, иди давай. Повязку делай, и мазью помажь с неделю, - травматолог оторвал листок от календаря и начеркал еще что-то, невразумительное, протянул. - На справку печать поставь в регистратуре, не забудь. Ботинок не шнуруй. И инструктору своему, Полссону...Снусмумрик, аккуратно складывающий листок с каракулями, замер.
-- Откуда вы знаете?..-- Синяки у тебя на спине характерные. Инструктору своему привет передай, и скажи, что доктор Стрём про него не забыл, пусть не надеется...
-- Хорошо.
-- И поосторожнее там с ним, с Полссоном этим... Приходи. Если что.
-- Если смогу придти, - криво ухмыльнулся Снусмумрик.
-- Да все в порядке с ногой твоей.
-- Да с ногой-то в порядке. А вот с инструктором — нет.
-- Это точно. Ты привет передай. Он поймет.
-- Ясно. Спасибо.Очень хотелось курить, он даже начал оглядываться, у кого бы стрельнуть сигарету, нонароду на улице было еще мало. Чем ближе к учкомбинату, тем тоскливее. Снусмумрик шел вдоль унылого бетонного забота с колючей проволокой поверху, и все больше мрачнел. Ну что, юксаре, попался. Если раньше, до давешней твоей прогулки, кто-то еще мог бы поверить на слово, то теперь шансы минимальны. Только Фил, а ей как раз знать об этом нельзя ну никак.Он постоял перед воротами комбината, выкрашенными мутно-зеленой краской, неприятно контрастировавшей с ясным летним небом. Облупившаяся дверь проходной уже была отперта. Заходить внутрь не хотелось до дурноты. Он вдохнул воздуха, как перед броском в воду, и переступил порог.-- Здравствуйте. – вертушка на проходной клацнула за ним, будто зубами.
-- Что-то ты сегодня рано, Юханссон, первым пришел, - вахтер достал журнал, поискал ручку, потянул за разлохмаченную веревку, которой она была привязана к столу, и, наконец, извлек ее из под груды газет.
-- Да я от врача. Кто сегодня дежурный инструктор?
-- Сейчас гляну... Так...
Сердце ухнуло куда-то вниз, успело пропустить удар. Если Полссон, то никакие справки не спасут, и даже до понедельника никакой отсрочки...
-- Нильссен.-- Спасибо. - По спине потекла струйка пота.
-- Что там с тобой стряслось?
-- Ногу подвернул, - Снусмумрик расписался, аккуратно пристроил ручку в сделанный для нее в столе желобок и вышел на свет. Солнце резануло по глазам, его праздничное сияние никакне вязалось ни с унылым, потрескавшимся асфальтом плаца, ни с темно-красным кирпичом учебных зданий, ни с покрашенными серой масляной краской лавками и клумбами. Только трава сверкала, как свежевымытая. Снусмумрик, утрированно хромая, побрел через плац к главному зданию.
А жара сегодня будет нешуточная.
Дежурный инструктор Нильссен долго рассматривал справку из травмпункта, разве что на зуб не попробовал. На просвет так посмотрел, отдернув от окна пыльную плюшевую штору. Солнце так и хлынуло в тесную дежурку, набросилось на покоцанный стол, несгораемый шкаф, залило блекло-рыжие стены, вцепилось в плакаты с правилами техники безопасности...Бланк установленного образца честно щеголял водяными знаками. Нильссен вздохнул.
-- Ну, руки-то у тебя целы. Пойдешь на весь день к Сундбергу. Он тебе работы найдет.-- Спасибо, господин инструктор Нильссен. А вдруг господин механик Сундберг не найдет для меня работы?..-- Тогда будешь в конторе журналы прошивать! Ты так или иначе долженздесь отсидеть с восьми и до четырех, юксаре. Мы за тебя отвечаем. Так что даже не надейся, что отправишься за забор, пьянствовать и дебоширить!
-- Это не про меня, господин инструктор Нильссен. Я человек семейный, мне жена занятие полезное найдет, она даже заберет меня от проходной, может, вы меня, в виде исключения...
-- Хватит ныть, иди давай, сейчас уже построение будет! И ботинок зашнуруй.
-- Не могу, нога распухла.
-- Хоть так, сверху шнурками прихвати, чтобы порядок не нарушать. Погоди, вот, - Нильссен залез в стол, вытащил моток синей изоленты, - на,голенище обмотай.
-- ...Валлин, Монсон — инструктор Полссон. Юханссон — мастерСундберг.Снусмумрик тихо выдохнул. Так, хоть наполовину, но сработало. До понедельника доживу. Он внимательно наблюдал за рожей Полссона. Инструктор не смог скрыть досады, даже что-то спросил у Нильссена, но тот помотал головой. Полссон злобно глянул на него, и забрал Валлина и Монссона на полигон. Да, ребятам сегодня не поздоровится.-- Ну что, юксаре, говорят, ты охромел?-- Так точно, господин механик Сундберг!
-- Ага. Ну, руки-то на месте?
-- На месте, господин механик!
-- Ага, на своем обычном месте, из жопы торчат... Электросваркой пользоваться умеешь?
-- Никак нет!
-- Что ж тебя Свенссон не научил-то. Ладно. Сейчас научишься. Пойдем раму варить.
-- Может, не надо?.. Мне бы чего попроще...
-- Разговорчики.-- Коммандер Форсберг! Извините, что беспокою так рано. - Тофт все-таки решился на телефонныйзвонок в неурочный час.
-- Что стряслось, Тофт? - Форсберг не показался ему ни рассерженным, ни заспанным. Видимо, он застал коммандера уже за завтраком.
-- Я задержал у нас в поселке Габриэля Блумквиста. На чужой машине, без прав.
-- Одного?
-- С ним в машине был Юханссон, но он вышел на автобусной станции, и я не стал его ловить...
-- Зря не стал.Ждите меня.Форсберг приехал в участок удивительно быстро, минут через двадцать.
Габриэль Блумквист сидел прямо, сложив руки перед собой на столе и глядя в стену, и при появлении Форсбрега позы не изменил.
-- С какой стати вы с Юханссоном раскатываете по поселку ни свет ни заря? Вы вроде как заклятые враги, разве нет?
-- Понятия не имею, о чем вы, коммандер Форсберг.
-- Чья машина?
-- Брата.-- А он в курсе, что ты ее взял?
-- Полагаю, догадается.
-- Так что же, позвонить ему, предупредить? Или пусть в розыск подает, вызывает полицию?..
Габриэль молча пожал плечами.
-- Зачем тебя понесло с утра в Иварсбод?-- Я не обязан свидетельствовать против себя.Вызывайте отца. Вы ведь ему все равно скажете...
-- А если не скажу, Габби?..-- Вы все равно скажете, - с ненавистью сказал Габриэль Блумквист. - Все равно обманете. Пообещаете, а потом все равно все папику расскажете. Потому что я несовершеннолетний и вы должны, по закону. Так что ничего я вам не скажу.
-- Тогда я звоню твоему отцу, - Форсберг утер пот. Он уже утомился битый час бодаться с наглым малолеткой.
-- Так делайте, что должны, - надменно процедил Габби Блумквист.
Даниэль Блумквист забирать сына из участка не спешил.
-- Простите меня, пожалуйста, коммандер Форсберг, неотложные дела!Габриэль спал в комнате для допросов, положив голову на сложенные на столе руки.
-- Это просто какое-то наказание, коммандер Форсберг. Я не успеваю реагировать на его выходки. Вот, только вчера в назидание запер в подвале, и, пожалуйста, ночью вылез в окно, взял машину брата и укатил! Уже не знаю, чего ждать в следующий раз. По-видимому, придется обращаться к специалистам. Что он натворил?-- Ничего особенного, господин Блумквист. Просто катался на машине, без прав. В районе Еловой улицы. Но, учитывая обстоятельства... Мы взяли у Габриэля анализы на содержание алкоголя и наркотиков в крови. Как только получим результат, сообщим вам.
-- Да-да. Прекрасно. Я так полагаю, для предстоящего суда это будет иметь значение...
-- Несомненно.
Даниэль Блумквист отправил водителя заняться машиной старшего сына, и сел за руль сам. Они выехали из полицейского участка Иварсбода, и отправились в сторону дома.
-- Итак, как ты, по недоразумению называющийся моим сыном, можешь объяснить свое поведение?-- Никак, - с вызовом ответил Габриэль. - Этого тебе не объяснить.
-- Вот как. Замечательно. Тогда будешь объяснять психиатру. Я умываю руки... Это дело профессионалов.
Некоторое время они ехали молча.
-- Я сегодня увидел твой табель, Габриэль. И был вынужден признать себя никуда не годным инвестором. Потому как такое бездарное вложение сил и средств, как оплата твоего образования, сложно себе вообразить. Думаю, тут действительно не обойтись без помощи специалиста. Не хочу больше обманываться по поводу твоих способностей.
-- Психа из меня хочешь сделать?!
-- Не смей мне тыкать.
-- Вот тут трещина, видишь? Вон как пошла. Глубоко... - Мастер Сундберг постучал по раме карандашом. – И вот еще. И вот... Видишь?Снурре поколупал пальцем краску, поддел ногтем, отодрал. Потрогал трещину. Ну надо же, он бы даже и внимания не обратил, с виду мелочь совсем...
-- Вижу, ага.-- Так, значит, бери щетку, и давай, защищай здесь. Потом мы болгаркой ее... или даже фрезой. Фрезой рассверлим и заварим, и будет, как из магазина... Вот я тебе сейчас карандашом обведу, где зачистить надо. С болгаркой работал уже? Ну хорошо. Вон там очки возьмешь. И перчатки надень. И не смей снимать! Поехали.
До обеда провозились с рамой, Снусмумрик сдирал железной щеткой грязь и хлопья ржавчины, потом зачищал болгаркой там, где показывал Сундберг, потом мастер надел щиток сам и велел надеть и ему, и начал сварку.
-- Ну вот, теперь шов болгаркойзаровнять, и покрасить. Еще денек, и все, - Сундберг распрямился, потер поясницу. - Давай, вот здесь и здесь, на стыке, еще поаккуратнее подровняй. И на обед.
-- Может, отпросите меня на понедельник еще, а? Вам помогать?
-- У тебя экзамены скоро. Нечего.
Мастер ушел в подсобку. Снусмумрик вздохнул, поправил очки. Взял себе резиновый мат, подложить под колени: стоять согнувшись было неудобно, спина болела, на корточках сидеть не позволял вывих, так что приходилось работать так. Он снова взялся за болгарку. Если все аккуратно сделать, то можно попробовать подкатить к Сундбергу снова. Вдруг согласится насчет понедельника? Придется воевать за каждый день.Из-под очередного слоя, снятого болгаркой, показалась каверна и кончик трещины. Кажется, тут плохо сварили. Надо мастеру сказать. Он остановил и отложил болгарку, снял очки, чтобы лучше рассмотреть дефект, и услышал, как загудела горелка газосварки.
-- Мастер Сундберг, тут сварилось плохо, - сказал он и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося инструктора Полссона с газовой горелкой в руке, и пламя откручено на максимум...
Он перекатился по полу, Полссон попытался пнуть его в живот, но Снурре успел подставить локоть, ногой пихнул Полссону под ноги ящик с инструментами, прижался спиной к стеллажу.Полссон перепрыгнул через ящик, сделал еще шаг вперед, но длина газовых шлангов, идущих к горелке, оказалась недостаточной. Инструктормедленно отступил назад, к стойке с баллонами. Снусмумрик поднялся на ноги.
Сзади стеллажи. Справа — полуразобранный трактор на раме, за ним стенка, высокое окно. Слева — верстак, заваленный хламом. Спереди — газосварочный пост и Полссон.
-- Вы что делаете-то?!...-- Смотрю, как ты получаешь травму, нарушая технику безопасности при газосварочных работах, - ухмыляясь, заявил Полссон, снимая передвижную стойку с баллонами со стопора и подтягивая шланги. Он снова включил горелку. - Возможно, не совместимую с жизнью...
-- Сундберг сейчас придет!
-- Он к центральной усадьбе пошел. Смотри, не задень меня ненароком. А то присядешь лет на десять, за нападение на инструктора. А так полежишь в больничке с ожогом, и на свободу, Юханссон, с чистой совестью...Левая рука, которой удалось прикрыться от удара, немела. Снусмумрик придерживал ее правой и лихорадочно оглядывался.
-- Думаете, я молчать стану?!-- Ну-ну, с удовольствием послушаю, как ты будешь рассказывать про то, как инструктор напал на тебя с ацетиленовой горелкой... Кто в такое поверит-то?
...можно попробовать забраться на стеллаж и пролезть через верхнюю полку, где поменьше хлама, на другую сторону. Или попробовать со стеллажа прыгнуть на верстак? Но нога. Попробовать опрокинуть Полссона? Опасно, горелка, баллоны. Пролезть под верстаком?..
Так он и сделал, бросился под верстак, Полссон попытался было его достать, но инструктора затормозила стойка, все-таки он боялся ее резко дернуть, и успел только полоснуть пламенем по ноге, над голенищем...Снусмумрик ужом протиснулся под верстаком, вылез на другую сторону, ладонью сбил пламя со штанины. Хлам под верстаком вроде не загорелся,но на всякий случай он бросился к пожарному щиту. Пожар в мастерской тоже повесят на него, если что...
-- Юханссон, беги к усадьбе, там к тебе пришли... - Сундберг зашел в мастерскую. - Какого черта ты с горелкой балуешься, Полссон?!-- Да так. Я за новым ремнем зашел, Сундберг.
-- Нет у меня ремня!