Глава 28, где все идет немного кувырком, ускоряясь к концу. (1/2)
Ну вот, и Снурре тоже не спит. Филифьонка прислушивалась к долетавшим через приоткрытую дверь гостиной разговорам на кухне, но мешать ребятам не стала. Она там явно лишней будет. Предутренний свет уже пробивался сквозь щели в ставнях, когда Снусмумрик наконец-то вернулся и лег в постель. Диванные пружины предательски заскрипели, когда он со стоном подмял подушку и попытался устроиться на животе так, чтобы не сползать в провал между половинками дивана.
Филифьонка протянула руку, погладила его по спине. Отек спадает, но все равно...-- Чего не спишь? - Снусмумрик повернул к ней голову. - Боишься?-- Переживаю. Я тебя обидела днем...
-- Нашла из-за чего переживать. Из-за сраного юксаре.
-- Я тебя сильно обидела.
-- Ну есть чуток. Ладно, Фил, правда, поспать надо. Тебе сдавать завтра.
-- Ты позлись, Снурре. Но имей в виду, я знаю, что была не права, и хочу что-нибудь сделать для тебя, чтобы тебе легче стало. Скажи, что, и я постараюсь.
-- И где ты не права-то была?! Что я, не сраный юксаре, который и впрямь слишком много на себя берет?! - Снусмумрик повернулся на бок и подпер голову рукой. - Я от этого злюсь, Фил, а не на тебя! Хотя на тебя тоже злюсь, потому что ты уезжать не хочешь! А я ничего сделать не могу, обезопасить тебя у меня сил не хватит, и, если что, мне стоять и смотреть, как тебя рвут?! Да меня всего корчит от этого! Даже эту колючку гребанную на забор Берг со Свенссоном натягивать будут, даже они с Тофтом этим твоим больше могут сделать, чем я, один я —никчемная бестолочь... Ты меня жалеешь еще... Да, я злюсь! Уезжай, Фил, пожалуйста! Хочешь, на колени встану?!
-- О-о, Арвид... Не гони меня, ну не надо, не гони, слышишь?! Почему ты за меня решаешь, как мне лучше, а может, мне лучше с тобой до конца, думаешь, мне легко будет у Нэлли сидеть в безопасности и думать, что они там сейчас с тобой делают, как они все тебя там мучают, а потом — опять одной?! Ты сраный юксаре, да, но ты мой любимый сраный юксаре, и, между прочим, я с тобой обещала в горе и радости, и... Я не уеду, Снурре, потому что ты не хочешь видеть, как меня будут убивать — и я не хочу. И я тоже имею право выбирать. Ты думаешь, я потом жить смогу?!
-- Сможешь.
-- Нет!-- Должна смочь.
-- Нет!
-- Фил, ну пожалуйста!
-- Нет!Ты меня тоже пойми...
-- Понимаю, но... Не могу, Фил...
-- Как я тебя тут брошу?! Это же все из-за меня! Ты бы уже ушел давно, если бы не я!
-- Да ну конечно, я твою жизнь порушил, а все из-за тебя... - он откинулся на подушку, и уставился в потолок, на который уже легла светлая полоса.Филифьонка молча уткнулась в подушку.
-- Разнылись тут, - Снусмумрик резко повернулся на бок, подгреб Филифьонку к себе. - Что мы тут раньше времени хоронить себя вздумали?! Так, все... Давай спать, ну или...-- Нет, - хлюпнула носом Филифьонка, - спать. А то мне завтра сдавать, а тебе на курсы... Точнее, уже сегодня.
-- Хм, ну я, вообще-то, имел в виду съесть по куску пирога... Кстати, ты вполне можешь заслужить мое прощение за то, что обозвала штопанным гондоном, с помощью банки клубничного варенья. Только когда ребята свалят.
-- Та банка последняя была. Скоро уже новая клубника пойдет, Снурре! Сварю я еще!
-- А вишневое есть? Вишневое тоже сойдет. Ладно, где пирог, признавайся?
-- Ложись спать, и узнаешь. Пирог на завтрак.
-- Нет, правда, куда ты его дела, я весь погреб облазил!
-- Ха! Ха! Ха! Погреб он облазил! А ну спать! Утро выдалось ясным и чистым, до хрустального звона. Снусмумрик проснулся первым. Он отпер кухонную дверь, вышел на крыльцо. Продирало холодом, - а может, это потряхивало ознобом от недосыпа, –но солнце, еще даже толком не взойдя, сияло во всю. Настоящее лето! Он потянулся и зевнул, вышел во двор, обошел вокруг дома. Вроде все в порядке. Ладно, пора собираться. Хотя...
Снусмумрик быстро зашел на кухню, нашел ключ от калитки. Минут пятнадцать у него есть.Сегодня проспать нельзя. Не то, чтобы это было легко, но Филифьонке все-такиудалось заставить себя встать следом за Снурре. Сегодня надо собрать ему еды с собой, лучше на два приема... Благо, вчера ребята принесли много всего. Она достала из бельевого шкафа припрятанные пироги.Ага, вот та самая полянка с ландышами. Выбирать особо времени не было, но они все были, как на подбор — высокими, с крупными белыми венчиками цветов и крепкими горошинками бутонов... Он быстро нарезал букетик, снял шляпу и сунул себе тоже парочку за ленту.
-- Привет! - Снусмумрик запер калитку. - Возьми с собой на экзамен. На удачу.-- Как пахнут! - Филифьонка сунула нос во влажный от росы букет. - Пойдем, позавтракаем, пока ребята не встали...
Они зашли на кухню, Снусмумрик сел за стол, отбросил шляпу на подоконник. Филифьонка взяла повесить ее на крючок у двери, поправила заправленные за поистершуюся ленту ландыши, замерла на секунду от затопившей ее нежности, и добавила к ним еще третий из букета. Филифьонкаеще долго стояла на крыльце, провожая, даже когда он уже скрылся в лесу, смотрела на темную стену елей, на набирающую силу июньскую зелень листвы на ее фоне, на золотистую в утреннем солнечном свете крапиву... На распаханный задний двор, где на сероватой развороченной земле уже поднялись первые розетки сныти и одуванчиков. На свеженький, еще не покрашенный забор, от которого сладко попахивало сосновой доской. Никуда я отсюда не уеду.
Она вздохнула и пошла готовить ребятам завтрак.Йосеф чуть не проспал на работу, наспех позавтракал, получил с собой сверток с куском пирога на день, и спешно уехал. Филифьонка с Бергом неторопливо доели, собрались, доехали до мастера Свенссона, потом Берг с мастером закинули ее в полицейский участок, а сами отправились смотреть забор, прикидывать, как крепить колючку, и на строительный рынок.Опять деньги. Но что делать.
-- Что-то вы рано, фру Викстрём. - Перссон сегодня был за дежурного. - Как ночь прошла, все спокойно?-- Да. Друзья нас подстраховали, остались переночевать. Но все с утраразошлись по делам, а мне не хочется оставаться дома одной. Лучше пока повторю теорию здесь.
-- Можете, если хотите,на учебной машине покататься сами, потренироваться, я вам ключ дам. Никто не заметит.
-- Нет, я просто посижу, почитаю.
-- Ну ладно. Если там попить, или что, говорите.-- Спасибо, Перссон, я из дома.Постепенно собралась вся их группа — мрачный деревенский подросток, получающий права на мотоцикл, фру Франссон, заполошная и вечно немного рассеянная, со своей толстенькой дочкой лет пяти, фру Улофссон, молодая чопорная гафса, в шляпке с вуалькой и перчатках, недавно вышедшая замуж, и обожающая начинать разговор с фразы ?а вот мой муж...?, фру Густафссон, обремененная многочисленным потомством, вечно с двумя-тремя детьми на буксире и неизменным беспорядком в одежде, юный хомса Петерссон, которому только-только исполнилось восемнадцать, правда, выглядел он вообще на тринадцать и стеснялся всего — и своих очков, и слишком крупных кистей рук, и коротковатых брюк, и оттого вечно был таким неловким... Все сдающие явились с родными — Филифьонка наконец-то увидела и мифического господина Улофссона, оказавшегося скучным суховатым немолодым господином, и матушку Петерссона в пелерине и воскресной шляпке, и даже деревенский парнишка, которого никто не знал по имени, пришел со страшим братом, который, правда, немедленно заснул, благоухая крепким крестьянским потом.
-- Ох, милочка, а я вас даже не узнала, в костюме-то, - фру Густафссон плюхнулась рядом и немедленно вручила Филифьонке свою сумку с детскими вещами. - Совершенно ничего не успела выучить. Если опять не сдам, муж меня убьет, просто убьет... Но эти дети! О боже, ни минуты покоя...Филифьонка была с ней полностью согласна. Именно так.
Комиссия из округа приехала к часу, и тянуть они не стали, так как все сдающие уже собрались, экзамен начали чуть раньше.Муми-мама распахнула окно навстречу утреннему солнышку. Ее спальня выходила на восточную сторону, и сейчас вся она была залита светом. Муми-мама оперлась на подоконник, помахала вслед Муми-троллю, выводившему машину из гаража. Бедный ребенок, эта зима далась ему нелегко. Ну что ж, зато теперь, кажется, наконец-то начинается настоящее лето, и все пойдет на лад.
-- Филифьонка сегодня сдает на права, - сообщила Снорк. Они с Муми-мамой мыли посуду после завтрака. Точнее, посуду мыла Муми-мама, а она вытирала, и поглядывала в окно на Муми-сына, устроившегося в песочнице с новеньким игрушечным экскаватором, и занятого возведением серьезных оборонительных сооружений.-- Вот оно что. Нам надо съездить, поздравить ее, - предложила Муми-мама. - Ты заодно посмотришь, как они сдают, и запишешься на курсы.
-- Ты думаешь, мне надо? - неуверенно сказала фру Муми.
-- Конечно. Тебе же давно хочется водить. Будешь брать машину у Муми-тролля, а там, глядишь, он и соберется купить новую...
-- Но это, наверное, сложно... Филифьонка выглядела не очень-то счастливой, когда рассказывала об этих курсах!
-- Думаю, здесь дело не в курсах. В любом случае, съездим в поселок и немного развеемся. Съедим мороженого в кафе, и денек сегодня славный!Я закажу такси.
Муми-мама проверила свою сумку, сменила фартук на ?городской?, и срезала в саду самых свежих и самых нежных пионов. Кажется, она видела в доме Филифьонки и Снусмумрикавазу, в которой те будут хорошо смотреться.Теоретическая часть заняла гораздо больше времени, чем ожидала Филифьонка. Ей попался хороший билет, и отвечала она четко, уверенно рисовала схему на доске, легко рассказала о правилах переезда железнодорожных путей... Ее даже похвалили.Филифьонка поправила брошку-бутоньерку с утренними ландышами. Кстати, ее тоже можно было бы продать... Но жаль, конечно.Все когда-нибудь кончается, закончились и мучения в душном тесном классе, увешанном плакатами с правилами оказания первой помощи, и они наконец-то вышли на площадку. Учебные машины сияли на ярком солнце свежеотмытыми боками, разбитые у полицейского участка клумбы радовали ровными рядами анютиных глазок, стрункой тянущихся к солнцу, газоны зеленели и были аккуратно пострижены, группа поддержки за ограждающим канатом махала своим... А Снурре на курсах. Филифьонка вздохнула и принюхалась к своему букетику. Еще пахнет. Только он бы там чего-нибудь не начудил. Только бы его не трогали...
-- Фру Викстрём!
Кажется, она отвлеклась. Филифьонка тряхнула головой.
-- Прошу вас, - экзаменатор жестом пригласил ее к машине.Филифьонка еще раз оглянулась на стоявших за канатом. Может, хоть Берг подъехал, или они даже со Свенссоном, или доктор Эклунд...
Из-за каната ей радостно замахали Муми-мама и фру Муми.Ну спасибо.
Она все-таки махнула им рукой в ответ и села в машину. Что ж, это даже чем-то трогательно, в конце концов. Но наверняка фру Муми очень хочется, чтобы я не сдала.
Когда я успела стать такой злобной?... Или я всегда такой и была, просто не знала об этом?
-- Следующее упражнение, фру Викстрём, пожалуйста. Змейка.-- Да. Да. Хорошо.Фух, ей для начала досталось самое легкое, ура!-- Полссона сегодня не будет! - Монссон не смог удержаться и сообщил радостную новость прямо на построении. Они со Снусмумриком из всей группы были самыми мелкими и стояли в конце. - Его послали перегонять трактор в город, в мастерские!-- Да ты что! Хоть что-то хорошее...
-- Разговоры в строю!
Снусмумрик с Монссоном замолчали и преданно уставились на инструктора, делавшего перекличку.
-- Юханссон, Валлин, Монссон — инструктор Эк.Так как Полссона не было, весь день пошел кувырком. Ездить им придется, пока у остальных будет занятие по механике, а сейчас, пока все остальные катались по полигону или выезжали в город, они втроем прохлаждались у механика Сундберга. Конечно, тот нашел, чем нагрузить праздные руки и умы, но это ни в какое сравнение не шло с обычными занятиями.
-- Надеюсь, он разобьется насмерть, и так теперь будет всегда, - мечтательно сказал Монссон на перерыве, валяясь на лавке. Солнце пригревало уже не на шутку, и Снусмумрик сидел в тенечке, ждал, пока пройдет полчаса после приема лекарств. Ну и когда Монссон свалит, а то начнет выпрашивать еды.
-- Кто? - спросил Валлин.-- Нет, ты и впрямь дебил. Полссон, конечно, - фыркнул снифф.
-- А вот ща в рожу!-- Никштни, Валлин. Монссон, язык придержи, сам дебил.
-- Да мы все дебилы Полссона, - вздохнул снифф. - Чо уш.
-- Это ненадолго.
-- Слышь, Снурре, мы в субботу заедем, с рассадой.
-- Хорошо.
-- Чего не ешь? Не хочешь? - Монссон перевернулся на лавке. - Отдай мне.
-- Отвали. Жду, пока лекарства подействует.
-- Чего ты такой хворый?
-- Отвали, Монссон!-- Давай я ему все-таки в морду дам? - предложил Валлин.
-- Отвыкай руками размахивать, Валлин.Инструктор Эк не слишком-то интересовался успехами и неудачами учащихся. Сначала, сев в кабину, Снусмумрик как всегда, испытал легкий приступ тошноты — сейчас опять начнется, – но Эк не делал ему никаких замечаний, даже когда он сдуру заглох, и как-то к концу все упражнения стали получаться лучше. Он даже к прицепной машине — имитирующей ее раме, собранной из резиновых труб, - подъехал четенько.
-- Курсант Юханссон программу выполнил, - загнав трактор в арку, имитирующую въезд в гараж, отрапортовал Снусмумрик.-- Ага. - кивнул Эк. - Ну поехали в город тогда, времени еще дофига.
-- А я там не был еще ни разу...
-- Ну вот и поехали, - зевнул Эк.
Священным Граалем их маршрута оказалась бочка с пивом, торгующая в розлив.
Бледный от напряжения Снусмумрик аккуратно вырулил на маленькую околопортовую площадь и заглушил мотор.
Инструктор спрыгнул на землю, и вернулся, благоухающий и полный великодушия. С собой у него была еще и банка на 0,75, полная божественного напитка.