4. Ах, Сицилия (1/1)

Среди всех итальянских курортов, Сицилия занимает почетное первое место по количеству солнечных дней в году и, как следствие, счастливых туристов на своей территории?— остров щедро награждает каждого присутствующего здесь ярким солнцем и жаркой погодой. Ведь вы только вдумайтесь в это число?— две с половиной тысячи солнечных часов в год. Это намного больше, чем на любом другом средиземноморском курорте во всей Европе.Но помимо жаркой погоды, Сицилия дарит каждому своему жителю и туристу сочные краски природы, не дискредитируя при этом даже самые отдаленные районы. Если вы посмотрите на любой уголок острова, что располагается на самом кончике итальянского сапожка, то вы, вероятнее всего, поймаете себя на мысли, будто перед собой вы видите фотографию, на которую наложили незамысловатый фильтр в фоторедакторе: яркое голубое небо, сливающееся на горизонте с бирюзовым морем в единым градиент, окунут вас в атмосферу рекламы райского наслаждения, а разноцветные кустарники и цветы, что усеяны здесь на каждом шагу, обязательно вскружат вам голову своими ароматами.Именно здесь находится та самая взаимная любовь и единение природы с человеком, из-за чего туристы так стремятся вернуться сюда спустя время, а коренные жители готовы оставаться здесь поколениями, с благодарностью принимая дары острова.Летние ночи здесь также теплые и тихие. Их нежный ветерок ласкает загоревшую под дневным солнцем кожу, слегка щекоча своими прохладными пальчиками и убаюкивая уставших туристов. Но в одну из таких ночей на территории монастыря кому-то было совершенно не до сна: из большой кухни, расположенной на первом этаже, слышались звуки бьющегося стекла, удары металлических кастрюль о кафель и непрекращающийся женский плач.Это капало на мозги и без того уставшего Мартина, который весь день провел за сложными чертежами Банка Испании. Вздрогнув от еще одного резкого звука упавшей на пол сковороды, мужчина не выдержал и зарычал, наскоро накидывая шелковый фиолетовый халат поверх хлопковой пижамы, чтобы собственноручно открутить руки тому, кто так бестактно мешал ему уснуть. Берроте всегда щепетильно относился к собственному сну, поэтому сейчас ему было абсолютно плевать на того, к кому аргентинец так нетерпеливо направлялся,?— пусть хоть сам Папа Римский.—?У кого тут шило в заднице, мать твою? —?Сиплым голосом закричал Мартин, врываясь в темное помещение.На кухне было темно, но благодаря большой луне, свет которой проникал в комнату сквозь большие открытые окна, мужчина смог разглядеть перед собой настоящий хаос: на полу валялась практически вся тяжелая посуда, которую не поленились достать из нескольких шкафчиков кухонного гарнитура, разбитые бокалы и пустые бутылки из-под молока и выпитого сегодняшним вечером вина и пива. В центре всего этого беспорядка, тяжело дыша, стояла лохматая и заплаканная фурия по имени Алондра. Она держала в руке последнюю целую фарфоровую кружку и пустым взглядом смотрела перед собой.Если бы не ее забавная пижама с котятами, в которую была одета девушка, Мартин уже давно бы запульнул в правонарушителя порядка чем-нибудь тяжелым, чтобы остудить этот горячий и неуравновешенный пыл.С опаской смотря на кружку в женской руке, которая, из-за резких движений, в два счета может оказаться в собственном черепе, аргентинец медленно подошел к Рамирес и мягко взял ее за руку, чтобы забрать у нее своеобразное оружие.—?Лондра, что случилось? —?Будто разговаривая с душевнобольной, тихо спросил мужчина.—?Он снова ушел,?— усмехнувшись, девушка пожала плечами. —?Снова оставил меня одну в этом чертовом монастыре.Поворачиваясь к Мартину, Алондра взглянула на него своими большими и расстроенными зелеными глазами, пытаясь сдержать новую порцию слез. Сейчас Рамирес была больше похожа на маленького котенка, обиженного на хозяина, который снова оставил его одного в большой незнакомой квартире.—?Я устала, Мартин. Я каждый вечер жду Андреса, пока он где-то развлекается.—?Почему бы тебе просто не попросить его взять тебя с собой? —?Берроте разговаривал с Алондрой как можно мягче, чтобы не нарваться на взрыв бомбы, которая без труда способна зацепить вместе с собой невиновного. В такие моменты Рамирес напоминала мужчине террористку-смертницу*.—?Он не хочет,?— девушка горько усмехнулась, демонстрируя своему собеседнику оскал. —?Он хочет ?побыть наедине с собой?.—?Ну, дорогая, всем необходимо личное пространство. Мне ли тебе говорить об этом?Почему Мартин должен объяснять такие элементарные вещи взрослой женщине? Постепенно аргентинец снова начинал закипать.—?Но не каждый, сука, день, Мартин! Я прилетела к нему за несколько тысяч километров, а ему будто срать на это! —?Часовой механизм в бомбе активирован.Отойдя на несколько шагов назад, Берроте устало взглянул на девушку. Сейчас ему больше всего хотелось вернуться в свою постель и провалиться в долгий и сладкий сон, а не успокаивать невменяемую женщину своего близкого товарища. Но выбора у него не было?— такова судьба друзей, ведь так?—?Так, Лондра, давай мы сейчас выпьем воды и успокоимся, да? —?Наливая в последнюю целую кружку холодную воду, ласково произнес мужчина и, улыбнувшись, подал ее своей не самой адекватной подруге.Небрежно посмотрев на протянутый в свою сторону фарфор, Алондра зашипела и резко взмахнула рукой, вырывая кружку из рук Мартина, отчего та упала на пол и разбилась, оставляя после себя десятки осколков и промокшие от выплеснутой воды ноги мужчины.—?Да не хочу я эту хренову воду!Голос Алондры задрожал, говоря аргентинцу о вновь наступившей истерике девушки. Поджав губы, Мартин злобно посмотрел на разбитую кружку и перевел тяжелый взгляд на эту маленькую террористку.—?Алондра, твою мать, прекрати этот цирк! Ты сейчас же успокаиваешься и идешь со мной. И это не обсуждается! —?Закричав, мужчина схватил Рамирес за руку и потащил ее в сторону выхода.—?Никуда я не пойду! —?Закричав в ответ, девушка стала вырываться, задыхаясь от собственных слез и соплей. —?Оставь меня в покое! Я не могу так больше. Я устала!—?Не пойдешь, значит? Наша девочка устала?Глубоко вздохнув, Мартин быстрым шагом подошел к Алондре и схватил ее на руки, грубо перебрасывая хрупкое женское тело себе на плечо. Ее голова свисала вниз со стороны спины мужчины, благодаря чему она могла бить его своими маленькими кулачками. Рамирес брыкалась и пыталась вырваться, не церемонясь с высказываниями в адрес своего товарища.—?Мартин, сукин ты сын, отпусти меня! Гребаный мудак!—?Еще раз ударишь меня по спине или оскорбишь, я отшлепаю тебя так, что ты неделю после этого сидеть не сможешь! —?Придерживая обеими руками бедра Алондры, прокричал Берроте.Широкими шагами Мартин направлялся в сторону балкона на втором этаже монастыря. Его крайне забавляла миниатюрная Рамирес, что сосиской свисала на его плече, отчего он даже не скрывал свою ухмылку. Кажется, легкая угроза с его стороны смогла подействовать на девушку, поскольку оставшуюся дорогу она молча всхлипывала за спиной у мужчины, не предпринимая никаких попыток к бегству.Через несколько минут такси под брендом ?Мартин Берроте? прибыло в пункт назначения. Окончив поездку, таксист с аргентинским акцентом высадил свою пассажирку, грубо ставя ее на ноги прямо посреди пустого балкона. Отдышавшись, мужчина посмотрел на Алондру и слегка улыбнулся.—?И зачем ты меня сюда принес? —?Скрестив руки на груди и надув губки, девушка осматривала открывающиеся ее глазам ночные пейзажи Сицилии.—?Чтобы ты успокоилась, дура. Ты мне спать мешаешь.—?А что мне делать? —?Та искренность, с которой недоумевала блондинка, развеселила Мартина.—?Просто смотри,?— с усмешкой ответил Берроте, кивая в сторону спокойного моря.Одарив своего друга недоверчивым взглядом, Рамирес медленно подошла к каменным перилам балкона и взглянула на горизонт. Чем дольше она смотрела на него, тем больше море и небо в ее глазах сливались в одно бескрайнее синее пятно?— потрясающее творение природы. Над солеными волнами изредка пролетали заспанные чайки, даря девушке свои приветственные крики?— тревога и боль, что доминировали в ее теле еще полчаса назад, начали отступать. На какой-то момент Алондра закрыла глаза и глубоко вдохнула морской воздух, который безжалостно щекотал ее ноздри. Засмеявшись от необычных ощущений, она взглянула на Мартина, что все это время тихо стоял у нее за спиной, скрестив руки на груди.—?Легче? —?Улыбаясь, поинтересовался Берроте.Ничего не ответив, Алондра лишь молча подошла к мужчине и крепко обняла его за талию. Кивнув с чувством выполненного долга, Мартин в ответ обнял своего товарища за плечи и пощекотал своим носом ее макушку. Сейчас Рамирес больше всего хотела, чтобы этот момент умиротворения и теплоты в объятиях друга еще долго не заканчивался, растягивая наслаждение до самого рассвета.—?Когда я злюсь, что бывает довольно часто, море помогает мне справиться со злостью, и через какое-то время становится лучше. А теперь иди спать, истеричка,?— мужчина мягко засмеялся. —?И если ты еще раз разбудишь меня этой ночью, я тебе кастрюлю на башку натяну.Алондра звонко засмеялась, даря Мартину свой теплый и нежный взгляд. Отпустив теплую руку аргентинца, девушка медленно вернулась в монастырь, наполненная внутри себя спокойствием и умиротворением, оставив довольного Берроте наедине с его любимой природой.Половина первой ночи, которую Багдад проводит в монастыре, давалась ей с особым трудом. Ее не было здесь три года и теперь, погруженная в воспоминания о прошлом, девушка не могла сомкнуть глаз, чтобы хотя бы на несколько часов отпустить усталость от долгой дороги и двойной ссоры с Палермо.Ее мозг категорически отказывался слушаться и перестать прокручивать внутри себя обрывки тех трех месяцев, которые по итогу, оказались для нее судьбоносными. Стоило закрыть глаза, как перед собой Алондра видела Мартина, но не того, что сейчас срывается на нее будто озлобленный пес, преграждая незваному гостю путь к дому своих хозяев, а прошлого?— доброго и заботливого друга. Она видит Андреса, их совместные редкие прогулки, теплоту и улыбки, которые они дарили друг другу.Резко перевернувшись в сотый раз за последние полтора часа на другой бок, Багдад громко вздохнула и подмяла под себя уже горячее от температуры ее тела одеяло.—?Если я еще раз услышу с твоей стороны хотя бы один звук, Багдад, клянусь, я прострелю тебе коленную чашечку,?— уставше выдохнула в подушку изможденная от нервозных действий своей соседки Токио.—?Прости. Просто не могу уснуть на новом месте,?— виновато улыбнувшись, ответила девушка. —?Я пойду подышу свежим воздухом, а ты спи.Накинув на себя шелковый халат, Багдад на цыпочках вышла из комнаты, стараясь как можно аккуратнее закрыть за собой громкую скрипучую дверь, чтобы еще больше не разозлить напарницу.Длинный коридор монастыря, ведущий к большому открытому балкону, освещался редкими настенными свечами. Вдохнув носом забытый запах парафина, Алондра поежилась от новой порции воспоминаний?— так часто пахло в спальне Мартина, в которой девушка находилась большую часть времени, ожидая возвращения своего мужчины после ночных прогулок по саду.Сейчас Багдад чувствовала себя настоящей диснеевской принцессой, заточенной в башне. Девушка медленно проплывала по коридору, несмело дотрагиваясь руками до его прохладных от низкой температуры стен. Она направлялась на свежий воздух, чтобы хотя бы так почувствовать запах свободы, которая наступит еще совсем не скоро или может не наступить совсем… Ведь каким бы продуманным ни был их план, у команды до сих пор не было даже тридцатипроцентной гарантии на то, что они смогут выбраться из банка живыми в полном составе.Выйдя на территорию просторного балкона, Рамирес запахнула халат сильнее, сжавшись от промозглого ветра, дующего с беспокойного моря. Вдохнув морозный соленых воздух, Багдад посмотрела на бескрайнюю синюю воду, которая сливалась с ночным небом в единый градиент.Зачем она согласилась помогать команде в подготовке этого ограбления? Серхио прекрасно знает, как надавить на больные точки Алондры?— стоит подарить ей хотя бы один жалобный взгляд или письмо, как она тут же несется к нему с помощью. Так было всегда, ведь как она может отказать младшему брату Андреса? Ведь перед смертью Берлина, Багдад обещала ему заботиться о Маркина так же, как она заботилась о нем, находясь рядом в сложные моменты жизни мужчины. Но из-за своего хренового характера, Серхио разочаровался в Алондре, ставя под вопрос ее профессионализм. Девушка была уверена, что итог сегодняшнего вечера ясно дал понять Профессору, как он ошибся в своем выборе.А ее чертов карьеризм, который испортил и без того шаткие отношения с Берроте? Почему нельзя было просто проглотить его оскорбления и забыть о них? Ведь она заслужила?— без спроса вторглась в его жизнь, всеми силами стараясь свергнуть его с поста, который он действительно заслужил. Про убийство Андерса и вовсе говорить нечего… Но нет же, нужно обязательно показать свою мразотность в ответ на резкость, с которой Палермо встретил Багдад.Нет. Так дело не пойдет.Если Алондра останется в этом месте еще хотя бы на сутки, то она окончательно испортит отношения со всеми членами команды. К тому же, из-за непрекращающихся триггеров ей самой было тяжело находиться в монастыре?— без Андреса здесь все было не так, а изменившийся Мартин только добавлял дискомфорта в голову Рамирес.Поежившись от ледяного ветра, Багдад неотрывно продолжала смотреть на море. Если раньше, смотря на него, блондинка могла найти в его волнах внутреннее успокоение только одним присутствием на этом балконе, то сейчас ей хотелось кричать, выпуская все болезненные воспоминания и мысли наружу.Все здесь было не так. И она уже давно не та.Трясущиеся от холода плечи Алондры кто-то накрыл теплой от соприкосновения с телом кожаной курткой. Вдохнув запах, исходящий от верхней одежды, девушка сразу же его узнала. Обернувшись, Багдад увидела перед собой слегка пьяного, шатающегося на ветру Палермо, который стоял в нескольких сантиметрах от нее. Лицо Мартина излучало смешанные, непонятные Рамирес чувства.—?Ты дрожишь как осиновый лист,?— икнув, серьезно произнес Берроте. —?Кто в такую погоду выходит в таком виде?Действительно, Багдад была одета лишь в пижаму, состоящую из топика и коротеньких шортиков, накрытых сверху миниатюрным халатом. Укутавшись в мужскую куртку, Алондра неловко переминалась с ноги на ногу, смущаясь пристального мужского взгляда, адресованного ее ножкам.—?Спасибо,?— заправляя за ухо спутавшиеся волосы, Багдад еле заметно улыбнулась.—?Что ты здесь делаешь?—?Хотела посмотреть на море,?— возвращаясь в исходную позицию, направленную на воду, тихо произнесла девушка. —?Раньше, когда я приходила сюда, оно успокаивало меня.—?А сейчас? —?Поддержав идею своей коллеги, Палермо так же повернулся к морю, наблюдая за его пенистыми высокими волнами.—?Видимо, я что-то делаю не так,?— поясняет Багдад, горько усмехнувшись. —?Помнишь, как ты в первый раз привел меня сюда после ссоры с Андресом?—?Да, тогда я думал, что ты проломишь мне голову от злости,?— чуть приподняв уголки губ, вспомнил Берроте.—?Я не хотела приходить, но ты насильно принес меня сюда, чтобы я смогла успокоиться. И как бы я скептически не относилась к твоему совету, но мне это действительно помогло в тот момент. А сейчас…Палермо тяжело вздохнул и подошел ближе к своей новоиспеченной коллеге. Мельком, стараясь как можно незаметнее, мужчина взглянул на девушку, читая на ее лице нескончаемый поток беспокойства который, словно вихрь, бушевал внутри нее.—?А что сейчас, Рамирес? Ты снова здесь, приехала помочь Серхио и остальным членам команды спасти их напарника. В тебе нуждаются. —?С легкой досадой и сарказмом выдохнул аргентинец.—?Ты прав. Но мне кажется, что я совершаю ошибку, находясь здесь. Мое присутствие делает больно тебе и Серхио.—?Если ты так считаешь, Багдад,?— голос Палермо вдруг стал металлическим,?— тогда уезжай отсюда и не еби никому мозги. Забудь об этом месте и об этих людях и продолжай жить своей жизнью.Сердце девушки предательски ухнуло?— слышать о таком, особенно от близкого человека, всегда эмоционально тяжело. Повернувшись к Мартину, Алондра со злостью взглянула на него.—?Палермо, сколько это еще может продолжаться? —?Голос Рамирес становился выше, глаза наполнялись непрошенными слезами. —?Ты всю жизнь будешь винить меня в том, чего я на самом деле не делала? Я не убивала Андреса, как ты не можешь этого понять?Злобно ухмыльнувшись, Палермо резко отвернулся от своей собеседницы, не в силах дальше выдерживать на себе ее пристальный болотный взгляд, и подошел к противоположному краю балкона, засовывая руки в карманы черных джинс. Он начинал закипать, и лучшим способом успокоить его, было прекратить этот разговор.—?Я скучала по тебе все это время,?— продолжала Багдад, прижимая к своей груди миниатюрный кулачок. —?Ты бы знал, как мне иногда не хватает моего друга. Мне тебя не хватает, Мартин! И, видя то, с какой ненавистью ты относишься ко мне, мне становится больно. Что мне сделать, чтобы ты простил меня?Недовольно фыркнув, Берроте не торопился с ответом. Он молчал, напряженно рассматривая бескрайние холмы острова, что были видны с другой стороны монастыря, и прокручивал в своей голове лишь одну мысль: ?Пусть она уйдет. Пожалуйста, пусть она уйдет или хотя бы замолчит?.—?Палермо,?— девушка тихо подошла к мужчине и несмело прикоснулась холодной рукой к его плечу, на что Мартин отрицательно покачал головой, давая понять, что этого делать не стоит. —?Ты скучал по мне?В этом была вся Багдад?— сколько бы раз ты ни просил ее остановиться, она всегда будет идти наперекор чужим словам. Она будет идти до тех пор, пока горячий огонь не испепелит ее маленькие крылышки, заставляя с болью падать на самое дно. Но даже в такие моменты Алондра, словно самоубийца, продолжала ползти, несмотря на нестерпимую боль.—?Иди спать, Багдад,?— устало отозвался новый руководитель ограбления.—?Я не уйду, пока ты не скажешь, что мне сделать, чтобы ты простил меня. Все совершают ошибки, и я не исключение.Как он и говорил?— идет, падает, ползет, ее придавливает, но она все равно продолжает идти.—?Твою мать, Алондра,?— словно обжегшись о раскаленную сковороду, Палермо одернул руку девушки со своего плеча и, поворачиваясь в сторону собеседницы, со злостью посмотрел на нее. Теперь Берроте было не остановить. —?Я не спорю, что все люди ошибаются. Но ты клялась в мести к Андресу, каким-то хреном оказалась в Монетном дворе, где за несколько часов до конца ограбления он умирает. А теперь,?— переходя на крик, мужчина продолжал,?— ты врываешься в мою жизнь и пытаешься помешать мне осуществить план, который я готовил годами.Между собеседниками повисла напряженная пауза, которая свинцом давила обоим на плечи, силой притягивая к земле. Глубоко выдохнув, Палермо поправил волосы на макушке и с грустью взглянул в широко распахнутые глаза Багдад, которая от его слов, кажется, забыла о том, как нужно дышать, не отрываясь смотря в одну точку перед собой.—?Я не могу работать с тобой в одной команде,?— немного подумав, продолжил Мартин. —?Смотря на тебя, я вижу мертвого Андреса, и это не изменить. Для меня ты как ангел, мать его, смерти, понимаешь?Последние слова мужчины будто стрелой пронзили сердце Рамирес, от чего девушка слегка пошатнулась и сглотнула огромный ком, образовавшийся в ее горле. Молча кивнув, Алондра еще раз взглянула на своего коллегу и, сняв с себя кожаную куртку, отдала ее владельцу.На этом разговор может быть окончен.—?Помни, Багдад,?— не оборачиваясь, девушка остановилась, услышав голос Палермо за своей спиной. —?Если ты решишь остаться здесь, я сделаю все, чтобы ты не участвовала в ограблении.Ничего не ответив, блондинка тихо прикрыла за собой дверь, оставив пьяного грабителя одного на большом балконе.Багдад медленно возвращалась в свою комнату, неряшливо перебирая ватными ногами по темному коридору. После очередного неудачного разговора с Палермо, Алондра прекрасно понимала, что сегодня ночью она вряд ли сможет уснуть поэтому, чтобы не травмировать Токио своими бесконечными шорохами и вздохами, девушка решила отправиться в кабинет к Андресу, где через несколько часов грабителей ждал второй урок. Почему-то, внутреннее состояние подсказывало ей, что свое спокойствие она сможет найти именно в кабинете Де Фонойоса.Переодевшись из пижамы в голубые джинсы и белую рубашку, Багдад вошла в класс. После смерти Берлина это место теперь было больше похоже на склад или большую кладовку, но никак не на кабинет одного из изящных, любящих красоту и комфорт, грабителей Испании. Раньше, заходя в комнату, у Алондры сбивалось дыхание от той красоты, что она видела перед собой (и речь тут вовсе не о Берлине), а сейчас ее сердце обливается кровью от того, как неуважительно Серхио относится к наследию своего старшего брата.Здесь не помешала бы генеральная уборка.Сложив руки в боки, Багдад с мукой оглядела помещение, не зная, за что браться в первую очередь.Но, тем не менее, через полтора часа усердной работы, класс, который еще вчера был похож на кладбище забытых и ненужных вещей, преобразился в аккуратный и уютный кабинет. Алондра сняла пыльную и потускневшую от времени простыню со всех предметов, которые находились в этом месте, протерла подоконники, парты и стол Профессора, акцентируя особое внимание бумажному банку, скомкала ненужные черновики и выбросила несколько килограммов мусора. Громоздкий портрет Андреса, стоявший на полу, девушка перенесла на почетное место рядом с рабочим местом Серхио.До занятия оставался час и, чтобы скоротать это время в гордом одиночестве, Багдад решилась вновь сесть за арфу, расположенную в самом углу кабинета. Аккуратно притронувшись к струнам музыкального инструмента, девушка извлекла из них несмелый звук?— она не играла на нем уже несколько лет, отчего ее пальцы давно забыли о технике, но почему бы не попробовать снова?Когда создание плана ограбления достигало пиковой точки и все его участники заводились, рассерженные от несогласованности действий друг друга, и разбредались по разные стороны кабинета, Алондра, чтобы остыть, всегда садилась за золотистую арфу и заполняла комнату ненавязчивыми легкими мелодиями. Это был один из ее способов утихомирить свою злость или смягчить предательскую усталость.—?Ты давно не играла на арфе,?— мягкий голос Профессора прервал воображаемый концерт Багдад. Остановившись, девушка взглянула на вошедшего мужчину и устало улыбнулась. —?Что ты здесь делаешь так рано?—?Не могла уснуть, поэтому пришла сюда, чтобы собрать мысли в кучу.—?Ты навела здесь порядок,?— Серхио широко улыбнулся, восторженно осматривая преобразившийся кабинет. —?Ты вообще спала?Алондра отрицательно покачала головой и продолжила наигрывать мелодию на музыкальном инструменте, не обращая внимания на вопросительно серьезный взгляд Профессора в свою сторону. Она прекрасно знает, о чем он думает и что хочет сказать, поэтому в этом диалоге не было никакого смысла.—?Ночью я много думал о том, что ты сказала вчера, Багдад,?— о твоем условии,?— перебивая льющуюся из-под пальчиков Рамирес музыку, серьезно произнес Маркина. Алондра же, в свою очередь, не торопилась идти к нему навстречу, выстраивая слуховую преграду между ними и делая вид, что ей это вовсе не интересно. —?Я не могу стопроцентно гарантировать тебе лидерство в ограблении, но почему бы вам с Палермо, для начала, не вести занятия по очереди? Я уже с ним поговорил, и он согласен на это.Подарив Профессору свой оскал, Багдад с наслаждением провела одной рукой по всем струнам арфы, создавая звонкую какофонию, и подняла темный взгляд на стоявшего у нее над душой Серхио.—?У нас что, сегодня урок музыки? —?Войдя в класс и увидев сидевшую за арфой Багдад, со смешком парировал Денвер. Парень держал на руках маленького Цинциннати, показывая мальчику большой музыкальный инструмент.Следом за кудрявым брюнетом и его сыном подтянулась оставшаяся часть команды, которая считала своим долгом ляпнуть какую-нибудь несуразную шутку о том, как нелепо грабитель выглядит за таким величественным музыкальным инструментом. И лишь один Палермо, что снова занял место за последней партой, не выдавал никаких колкостей в сторону Багдад и ее необычного времяпровождения.Мужчина взглянул на свою коллегу с особенным теплом, говорящим о том, что он так же помнит и лелеет в своей памяти обрывки воспоминаний тех вечеров, когда девушка играла ему невесомую и одухотворенную музыку.На контрасте сегодняшнего ночного разговора, Багдад не могла понять, чем она заслужила такой нежный взгляд в свою сторону, ведь одной ностальгии по былым временам было недостаточно. Особенно, если вспомнить слова Мартина об ангеле смерти и нежелании работать с ней в одной команде.Серхио, хитрый лис, что ты наговорил Палермо?—?Ну что же, раз все в сборе, — похлопав в ладоши, привлекая к себе внимание, начал Профессор,?— мы можем начинать. Сегодняшнее занятие я бы хотел попросить провести Багдад.Обернувшись на сидевшую позади себя девушку, Маркина кивнул и пригласил занять его место. Багдад неуверенно посмотрела вглубь класса, ища взглядом глаза Палермо, который одобрительно кивнул ей в ответ и рукой указал на место лектора.Ну, Рамирес, Багдад, ты?— рокстар!Набрав в легкие больше воздуха для уверенности, будущий грабитель прошла к столу Профессора и поприветствовала присутствующих. Багдад никогда не выступала на публике и, пусть она прекрасно знала разработанный ею план, она, все же, невероятно волновалась, боясь забыть о каких-нибудь деталях, которые могут оказаться особенно важными. Но ведь для этого здесь и сидят Профессор и Палермо, верно? Чтобы в любой момент подхватить и помочь своей коллеге.—?Итак, сеньоры и сеньориты, добро пожаловать в самое охраняемое место Мадрида?— хранилище Банка Испании. —?Достав из-под стола пластиковую прозрачную коробку, имитирующую настоящее хранилище, девушка села на корточки рядом с ним.—?Это место целиком и полностью герметично,?— Профессор поддержал лекцию Багдад, схематично изображая на доске хранилище в разрезе. —?Почему?—?Потому что его могут с легкостью затопить. Мы, испанцы,?— с улыбкой, адресованной аргентинцу, продолжала Рамирес,?— чертовски изобретательны. Это здание построил гений?— это настоящий шедевр. Оно уникально.—?К золотохранилищу подведены два подземных источника,?— продолжая расчерчивать схемы, серьезно объяснял Серхио. —?Сорок пять армированных труб под землей. Зачем?—?На тот случай, если кто-нибудь коснется двери,?— стуча длинными ноготками по маленькой пластмассовой дверце, ответила Багдад, после чего, подошедший с ведром Профессор, заполнил игрушечное хранилище водой. —?За двадцать минут хранилище будет полностью заполнено водой. Стоит коснуться золота?— и вы взорветесь как лягушка, потонете за пару минут.Лица, с которыми сидели остальные грабители, от услышанных слов вытянулись, говоря о том напряжении, что они почувствовали внутри себя?— каждый из присутствующих представил тот физический дискомфорт, который они могут испытать в этом хранилище. Заметив съежившиеся тела своих коллег, Палермо довольно улыбнулся, гордясь тем, с какой страстью Багдад рассказывает им о механизме хранилища банка. В этот момент мужчина даже не пытался скрывать то, с каким наслаждением он сейчас смотрит на эту женщину.—?Из-за таких грозных мер безопасности,?— голос Профессора, что уже стоял с Багдад между партами учащихся, вырвал Палермо из мыслей, —?никто и не ждет попытки ограбления. Поэтому все получится.—?На самом деле все просто, если мы применим наши таланты и науку,?— хитро улыбаясь, пыталась успокоить своих напряженных коллег Багдад. —?Лучшие умы инженерии, физики и гидромеханики планировали это ограбление.—?Но как мы вообще сможем проникнуть в Банк Испании? —?Задала свой вопрос обеспокоенная Стокгольм, держа на руках задремавшего сына. —?Это место стратегической важности?— армия прибудет туда за считанные минуты.—?Если одеться как грабитель,?— встав со своего места, начал Палермо. Он медленно проплывал между двумя рядами парт, даря своим коллегам уверенную улыбку,?— то, конечно, туда не попадешь. Но представьте, что на улице хаос и вы пришли сюда для того, чтобы все уладить.—?А хаос вызвать не сложно,?— поддерживая своего напарника, продолжила Багдад.—?И как мы это сделаем? —?Окинув лекторов недоверчивым взглядом, спросила Токио.—?Помнишь план ?Чернобыль?? —?С ухмылкой на лице, Алондра обратилась к коротко стриженной брюнетке. —?Из-за него, два года назад, ты, в компании Денвера и Рио, пытала Берлина в Монетном дворе.Неуютно поежившись от пристального взгляда Багдад, Токио кивнула. Стыд за содеянное, который сейчас испытывала девушка, разливался по всему лицу, заставляя тело напрягаться.—?Он заключался в том, чтобы, если план ограбления полетит к чертям, вы разбросали сто сорок миллионов евро по ветру, создавая хаос для отвлечения внимания, чтобы успеть сбежать. Именно это мы и сделаем и проберемся в Банк Испании под видом военнослужащих.—?Это дело влетит нам в копеечку,?— присвистнув, недовольно заворчал Денвер.—?Денвер, не забывай, что люди, которые выйдут на улицу в этот день, поддерживают нас,?— вступил в разговор Палермо,?— и было бы нечестно оставить их без украденных вами денег.Сейчас они стояли плечом к плечу, Багдад и Палермо, словно между ними никогда не было войны. Со стороны они выглядели как настоящие союзники, довольные обществом друг друга. Это не скрылось от умных глаз Профессора, который, переглядываясь с Лиссабон, одобрительно кивал головой и широко улыбался.***После триумфального выступления Багдад, команда решила устроить небольшой перерыв и отправилась на обед. Погода Сицилии располагала грабителей к тому, чтобы провести трапезу на свежем воздухе, удобно расположившись на заднем дворе монастыря. И, пока девушки завершали приготовление еды на кухне, мужчины расставляли столы и стулья на улице.—?Багдад, а у тебя есть навыки хорошего оратора,?— заправляя овощной салат оливковым маслом, похвалила нового члена команды Стокгольм.—?На самом деле, я очень переживала,?— слегка краснея, ответила Рамирес. —?Мне проще воткнуть кому-нибудь в глаз шприц с ядом, чем выступать на публике.После услышанных слов, все девушки остановились и молча переглянулись, останавливая свои изумленные взгляды на Багдад.—?Да я шучу,?— наигранно засмеявшись, решила реабилитироваться Алондра, чтобы разрядить обстановку, на что получила ответный и расслабленный смех своих коллег.И лишь Лиссабон, знавшая о прошлом Багдад благодаря историям Профессора, понимала, что девушка совершенно не шутит?— ведь во времена работы наемной убийцей, главным оружием Рамирес был именно яд.Удобно рассевшись за обеденным столом и обсуждая ненавязчивые темы, грабители стали постепенно расслабляться после не самого эмоционально легкого урока. Багдад села рядом с Токио и Найроби так, чтобы не выпускать из поля зрения своего главного соперника?— Палермо.Несмотря на перемирие и совместно проведенный удачный урок, Алондра понимала, что их отношения с Мартином все еще трещат по швам, поэтому от этого неуравновешенного аргентинца можно ожидать всего что угодно. Ведь люди всегда судят по себе, правда?—?Гомосексуальный секс?— лучшая вещь на свете,?— вдруг, ни с того ни с сего, начал Палермо. От услышанного, Багдад поперхнулась своим горячим супом, из-за чего девушки по обе стороны начали хлопать ее по спине. —?Знаете почему? Это очевидно. В нем нет ни одной женщины.Легкий смех Берроте, раздавшийся за столом, подхватила Токио, кривляясь и насмешливо пародируя его.—?Ты не гомосексуалист, а мизогинист,?— ответила на выпады мужчины Найроби, на что тот довольно улыбнулся и отпил из своего бокала красное вино. —?Почему ты не родился в котле?—?Нет, сеньорита. Не путай мизогинию с биологией?— это факты. Все очень просто. —?Отставив столовые приборы, шайка грабителей стала с особым вниманием слушать своего руководителя. —?Нам, мужчинам, нужно избавляться от своего яда: каждые несколько часов нам нужно ?бум-бум?. Потом мы отвергаем тело, в которое мы его выпустили. Не важно, что это за тело, мы его отвергаем. Затем мы говорим ?чао?: бум-бум, чао!—?Прекрасно,?— парировала недовольная Багдад.—?Гомосексуальный секс,?— довольствуясь реакцией своего соперника, произнес Палермо.Марсель и Богота, сидевшие на противоположном краю стола от мизогиниста-биолога, лишь насмешливо качали головой на каждое его слово. Этому мужчине было далеко за тридцать, но порой, он вел себя как настоящий подросток, которым правит необъективный максимализм.—?Секс между женщинами тоже гомосексуальный,?— не отрываясь от своего блокнота, в разговор вступил Профессор.—??Бум-бум, чао!??— два мужчины встречаются и освобождают друг друга.Заметив, с каким восторгом на своего руководителя смотрит Хельсинки, в голове Багдад начал складываться единый пазл. Отчего эти двое такие довольные сегодня? Неужто Палермо завербовал одного из членов их команды в свою ?бум-бумовскую веру?? От таких мыслей внутри девушки зародилось маленькое семя ревности, которое от каждого взгляда, подаренного друг другу Хельсинки и Палермо, росло как на дрожжах.—?Бум-бум, чао! Им даже неизвестны их имена и это замечательно.—?Знаешь, что замечательно? —?Наклонившись ближе к Палермо, язвительно, почти что дразня, начала Багдад. —?Какой фантастический секс может быть у женщин.—?И мы можем делать это десять раз подряд или даже больше,?— поддержала Лиссабон.—?И получить несколько оргазмов,?— милым голосом продолжила Стокгольм.Эта межполовая ?борьба?, что разгорелась между коллегами за обеденным столом, Багдад казалась забавной.—?Мы можем кончать часами, а не несколько секунд,?— в спор вступила Найроби, на что Палермо широко раскрыл рот от наигранного удивления. Вся команда хором засмеялась.—?Я не говорю, что бог лишил вас возможности получать удовольствие,?— с поднятыми руками, будто сдаваясь, ответил на выпады в свою сторону Берроте. —?Ведь это было бы мизогинистично. Я о том, что вам это просто н е н у ж н о. У вас не такая необходимость в этом, как у мужиков. Позвольте объяснить,?— встретив вопросительные взгляды, пояснил мужчина, удобнее располагаясь на своем стуле. —?В мире полно саун и других публичных мест, где мужчины встречаются и освобождают друг друга. Это семенной альтруизм. А где такие сауны для женщин, где вы мнете себе сиськи? Их просто нет. Я скажу почему и, это довольно противоречиво.Отвлекшись от записей, Профессор внимательно слушал своего помощника, не отрываясь от воображаемой точки перед собой, что он нарисовал в своей голове. Багдад так же приготовилась услышать ответ, готовая получить настоящую бомбу от этого сексиста.—?Это потому что женский секс обусловлен размножением. В каком-то плане вам просто нужен мужчина для обмена генами и все. Чтобы завести семью?— какая мерзость. У вас в голове слишком много вещей, а у нас всего одна?— эякуляция. И поэтому ?бум-бум, чао!?Услышав этот пламенный монолог, лившийся из уст Палермо, Профессор и Багдад одновременно закатили глаза и приложили руку ко лбу?— если кто-то и почувствовал настоящий испанский стыд за этим столом, то это точно были они.—?Бум-бум, чао! Бум-бум, чао! Гомосексуальный секс. Бум-бум, чао! —?Задорно напевая ритм, Палермо с интересом ждал реакции Багдад, что сидела с фейспалмом последние полторы минуты. Теперь настал черед манипулировать мужчине.—?Слушай, твоя теория, конечно, никакая, но ритм мне нравится! —?Поддержал напевку Денвер. —?Бум-бум, чао!—?Так, я сваливаю отсюда! —?Прихватив с собой бутылку вина, Багдад встала из-за стола и направилась к выходу, на что ее поддержали остальные девушки, оставив мужчин, словно раззадорившихся мальчишек, с этой незамысловатой песней.