Часть IX - I (1/1)

Путь был неблизким, слишком долгим для человека и просто утомительным для страны. Так как Китаю пришлось бежать, никаких вещей, удобств и средств к существованию он не взял. Пришлось ехать вдвоём с Римом на одном коне. Впрочем, никто не был против. Ощущая, как порывы ветра треплют волосы, а к спине прижимается Рим, Яо впервые испытал настоящее чувство свободы.Всё перестало быть столь важным. Он убежал прочь от традиций, занудных государственных дел, правил, не дающих свободно дышать. Вперёд, к неизведанному, туда, где он ещё не был.Приближаясь к Средиземноморью, Тит и Яо проезжали десятки государств, и о каждом Рим мог что-то рассказать. Просто большинство из них были его владениями. Только тогда Ван начал понимать, насколько могущественным был этот вояка.Ближе к своей столице Рим притормозил коня, чтобы тот не нёсся галопом. Так Яо мог больше рассмотреть. Были посевные поля, деревушки, но Китаю всё равно казалось, что их было мало для огромного города.— В Рим стекается продукция всех моих земель. Большая часть провизии тоже закупается. Здесь ты сможешь найти практически всё! — как почувствовал немой вопрос Тит.— Пока что я хочу просто помыться и найти новую одежду, — недовольно буркнул Китай, как на спинку облокачиваясь на грудь римлянина.— Хочешь, я свожу тебя в терму? — оживился Рим.— А?— не понял Яо, о чём тот говорит. — Мне нужно вымыться, ару.— Так там и моются. Все ходят туда ещё пообщаться, там можно найти прекрасных женщин или обсудить дела, — довольный всплывшими воспоминаниями об этом месте, рассказал Рим.— Все вместе? — ужаснулся Яо. — Какой ужас! Нет, я не хочу туда. Мало ли какие там есть заразы, ару. Да и компания продажных женщин мне не интересна, — брезгливо отказался Китай.Меж тем они уже въезжали в город. Рим оказался настоящим городом контрастов. Бедные районы быстро сменялись богатыми, народ был разным, сразу было видно, что многие – приезжие, хоть они и носили тоги, как местные жители. Но рассмотреть город внимательнее не удалось. Очень быстро они с Титом оказались у огромного светлого дома, больше похожего дворец императора. Он стоял на возвышенности, к нему приходилось идти по длинной лестнице, так что Яо предположил, что из его окон открывается вид на весь город.Зайдя внутрь дома, Ван поразился его высоким расписным потолкам. Такой простор был ему непривычен. Ему хотелось обойти весь дом, заглядывая в каждую комнату, но ещё больше хотелось увидеть город. А подошедший сзади Рим положил руки на плечи Яо и тихо на ухо ему напомнил, зачем тот здесь:— Сейчас ты примешь ванну, а я принесу тебе одежду. Я найду именно китайскую для тебя, — улыбался Тит. Яо не видел, но чувствовал это, и не смог сдержать своей улыбки. Такое внимание было приятно, душа будто в меду купалась. Рим невесомо поцеловал его в шею и приказал слугам позаботиться о Китае.*****Посвежевший и чистый, Яо надел принесённую Римом одежду и критически разглядывал себя в зеркале, пока тот стоял в стороне и за всем этим наблюдал. Сам Тит тоже сменил сверкающие доспехи на белоснежную тунику в пол и алую тогу с золотым орнаментом по краю.

— Где ты такое взял? — поражённо спросил Ван, подняв руку, чтобы рассмотреть свой рукав.На нём было бордовое ханьфу из дорогого шёлка, вышитое золотыми нитками. Такое обычно мог себе позволить только император, потому что стоило это целое состояние. Но даже император надевал подобное только на пышный праздник, а не на прогулку.— Привёз из твоей страны, — пожал плечами Рим. — Мне оно понравилось. Здесь такая одежда в диковинку. Я хотел продать его какому-нибудь богачу-коллекционеру.— Это самое дорогое, что я когда-либо надевал, ару, — покачал головой Яо, глядя на себя в зеркале. — Тебе некуда девать деньги, — констатировал он и принялся расчёсывать уже высохшие волосы, чтобы часть их завязать лентой,.Рим тихо посмеялся, подошёл к Вану сзади и обнял его за плечи, глядя через отражение в зеркале китайцу в глаза.

— Ты и правда невероятно красив. Ты украшаешь это ханьфу. Люди будут оборачиваться тебе вслед,— тихо сказал Тит. — Ну, что, пойдём?Яо лишь слабо кивнул в ответ, не в силах произнести что-то ещё. Он растворился в ощущении чужого тепла.А Тит тем временем вывел его на улицу. Хоть Китай чувствовал усталость и хотел спать, ещё стоял ясный день, и солнце даже не думало садиться. Сказывалась разница во времени. Ван просто следовал за спутником, разглядывая всё вокруг, пока они не оказались посреди небольшой улочки, кишащей людьми. Тит остановился и гордо объявил:— Вот здесь начинается настоящий Рим!По каждой стороне улицы размещались разнообразные торговые лавочки с домашней утварью и прочими вещами для быта. Из окон пекарен разносился аппетитный аромат свежевыпеченных лепёшек, а у фруктовых лавочек слышались споры торгующихся горожан. Тит вёл Яо за руку через толпу и громко, стараясь перекричать окружающий гул, рассказывал о маршруте:— Я свожу тебя в гимназиум: там есть на что посмотреть, да и себя показать можно. Хотя лучше в Колизей, да. Именно туда! — Рим резко остановился, озираясь по сторонам. — Правда, мне нужно перед этим кое-куда заглянуть. Только не отставай. В этом городе почти миллион жителей; найти тебя, если ты потеряешься, будет проблематично.— Угу, — отозвался Яо, почти не слушая.

Всё его внимание было приковано к людям и товарам. Рим вёл его куда-то, и чем дальше, тем больше становилось людей вокруг. В конце концов, толпа стала такой плотной, что приходилось протискиваться между людьми. Тит выглядел вполне спокойным — для него это было привычным делом, а вот Ван ужасался таким условиям всё больше.— Не бойся, выйдем к площади, станет свободней, — ободряюще крикнул Китаю Рим и неожиданно отпустил его руку, чтобы толкнуть кого-то в толпе, рявкнув. — Смотри, куда прёшь!

Китай не сразу понял, что его уже никто не держит, и просто шёл дальше, пока не обнаружил, что Тита нигде не видно. Стараясь оглядеть толпу, Яо иногда вставал на носочки, чтобы увидеть знакомую макушку. Он остановился, собираясь идти обратно, но людской поток не позволил ему этого.— Рим! — крикнул Яо, хотя вряд ли тот смог бы его услышать.Решив дойти до площади, а уже там осмотреться, Китай двинулся вперёд вместе с толпой. Как ни странно, беспокойства он не чувствовал, просто шёл вперёд. На площади стало действительно гораздо свободней. Поправив одежду, Яо стал озираться, выискивая взглядом Тита. Однако никого даже похожего не обнаружил. Только заметил косые взгляды в свою сторону. Некоторые люди откровенно перешёптывались и даже тыкали пальцами. Ван очень выделялся, он был чужаком. Длинные волосы, одежда, разрез глаз — всё это было незнакомо римлянам. Стараясь не подавать виду, Китай спокойно оглядывал всё вокруг. Всё-таки город потрясал. Порой у Яо перехватывало дыхание. Величественные здания с белоснежными колоннами, знаменитые арки впечатляли своей торжественностью. На площади уже можно было увидеть богачей с их жёнами и рабами. Жизнь здесь кипела и сверкала всеми красками. Римляне оказались очень шумным народом: они смеялись, разговаривали и ругались, не сдерживая себя. Эта эмоциональность и импульсивность была у них в крови. Яо даже решил больше не удивляться поведению Рима. С ним стало всё понятно.Китай долго шёл куда глаза глядят, не замечая, что на лице его расплылась странная улыбка. Этот город заряжал своей энергией, живой и светлой. В конце концов, Яо остановился перед гигантским амфитеатром, в который стекалось огромное количество людей. Уже потом он заметил, что все они мужчины. Ведомый толпой, он тоже направился внутрь, дабы удовлетворить своё любопытство.— Сегодня дерётся александриец!— А может македонец?

— Он раб!

— Нет, он свободен. Будет биться со львом! — доносилосьсо всех сторон. Оживлённые мужчины обменивались мнениями и даже делали ставки.Уже оказавшись на трибуне, Яо внимательно оглядел площадку внизу и другие трибуны. Он всё-таки услышал, что это и есть тот Колизей, о котором говорил Рим. Собралось больше тысячи человек, гул не затихал ни на секунду, а через какое-то время публика начала требовать зрелища и взорвалась, когда на арену вышел гладиатор, что-то крича и размахивая руками, разогревая публику. Позже появился напуганный и оттого агрессивный лев. А толпа требовала крови. Китай видел тысячи войн за всю жизнь, участвовал в них. Междоусобицы были частым явлением, как и набеги северных разбойников. Но вида крови и растерзанной плоти он не любил и, вздрогнув, медленно закрыл глаза, когда во время боя лев вцепился когтями в руку гладиатора и начал раздирать её. А когда в этот момент кто-то неожиданно положил руку ему на плечо, он по инерции развернулся и нанёс удар.— Ну, за что теперь? — ошарашено взвыл Тит, хватаясь за нос.— Прости, — виновато улыбнулся Китай. Он облегчённо вздохнул — появление Рима было очень кстати.— Тебе нравится меня бить, признайся! — прокряхтел Цельс, — Хорош александриец, да? Бьется, несмотря на раны. Обожаю эти бои! — восторженно затараторил он, глядя на арену.— И как тебе не надоедает вид крови? — тихо проговорил Ван. — Солнце уже опускается, может, пойдём домой? Я ужасно устал.Тит, стараясь следить за происходящим на арене, посмотрел на китайца, явно размышляя, стоит ли пропускать бой или следует остаться до конца.— Ну, хорошо, — нехотя согласился он. ****Стоило им прийти в дом Рима, тот сразу умчался куда-то, оставив Яо одного. Обещал, что отойдёт всего на минуту. Ван уже начал беспокоиться: Тит постоянно куда-то отлучался, иногда даже без предупреждения. Прогуливаясь по дому, Яо забрёл в огромный зал с колоннами и выходом на балкон. За окном уже разгорался алый закат, и всё вокруг окрашивалось розоватым цветом. Было жарко, но в помещении всё-таки оставалась прохлада. Разглядывая высокие расписные потолки, Яо и не обратил внимания на топот босых ног сзади. Однако когда он обернулся, в него врезался ребёнок. Чумазый мальчуган так сильно ударился, что упал на спину. Потирая ушибленный лоб, он взглянул на Яо и, вскочив, спрятался за ближайшую колонну. Мальчишка был очень загорелым, явно сутками гулял по улицам. Волосы его были тёмными и растрепанными, сам же он был одет в посеревшую от пыли короткую тунику. На какое-то время он затаился за колонной, но, в конце концов, выглянул из укрытия и начал заинтересованно разглядывать иностранца своими зелёными-зелёными глазами.— Эй, ты чего прячешься? Как тебя зовут? — чуть нагнувшись, осторожно спросил Яо, улыбаясь. С детьми он умел ладить, иногда они были очень забавными, как этот босоногий мальчуган.— Я Антонио, — застенчиво сказал мальчик, но, посмотрев Китаю за спину, выбежал из-за колонны и живо начал жаловаться кому-то. — А Франциск хочет украсть у девушек платье. Он хочет нарядиться, как девчонка! — засмеялся он.Ван обернулся и увидел Рима, который шёл к нему, смеясь вместе с Антонио.— Это неправда! — донёсся откуда-то ещё один детский крик, и на ябеду налетел ещё один мальчишка с белокурыми волосами. — Нет, правда! — спорил Тони.Они начали резво бороться и всё-таки свалились на пол. Ребята недолго повозились на полу, но зеленоглазый заломил руку Франциску и, воспользовавшись моментом, сбежал. Разозлённый блондин умчался за ним следом, выкрикивая разные угрозы. Всё это время Тит продолжал смеяться.— Вот чудаки! — покачал головой он, смотря им вслед, — Это мои подопечные, весёлые ребята. Я о них тебе рассказывал, — обратился Рим к Яо. — Они дерутся, но они хорошие друзья. Эх, дети… у них всё ещё впереди.А Ван был готов поклясться, что в голосе Рима проскользнула грусть.