10. Fire! (1/2)

Это всего лишь игра,Мы не остановимся снова,Сбросим цепи, вырвемсяВ пылающий новый день. За следующую неделю я привык кататься на автобусе на другую сторону города. Раньше это могло показаться мне почти безумием, но я старательно прогонял из головы былые времена. Старался оставить только что-то хорошее. Светлое. Господи, как мне не хватало этого света внутри. Мне казалось, что вместо сердца в моей груди чернильная клякса, которая гоняет по телу вязкую вонючую слизь. Я никому не говорил об этом, но мне казалось, что моё сердце просто чернее чёрного. Каждое утро я не мог поверить в то, сколько дней на самом деле провёл в этом долбанном мраке. Страшнее было осознавать, что остановил меня лишь случай. Стал бы я таким, как Мики? Неужели, пал бы настолько низко? Я не мог ответить на этот вопрос – я боялся самого себя. Моя резко объявившаяся жажда жизни лишь подкреплялась прощением, которое решились дать мне друзья. Я никогда в жизни так не стремился оправдать чьё-то доверие.

Нико последовал моему совету и старался не покидать дом один надолго. По вечерам он теперь всегда сидел в своей комнате. В тот вечер, когда его мама вернулась, я просто добавил его в нашу маленькую беседу в фэйсбуке и наконец уравнял все шансы. Нам пришлось рассказать парням о том, как прошли для Нико последние две ночи и почему они не были в курсе событий. Разумеется, все трое пришли в бешенство, радовало лишь то, что злились они не на наше молчание. Каждый выдвигал свой план, как можно было поквитаться с Мики, но больше это походило на бесцельную попытку выпустить злобу. Мы даже посмеялись в конце, решив бросить Мики на переработку дерьма, чтобы от него была хоть какая-то польза, когда Нико добавил, что он и так уже переработан, куда дальше-то… Моиланен потихоньку вписывался в нашу компанию. Многое, очень многое, на самом деле, мы объясняли ему, когда тема заходила в незнакомое для него русло. Через пару дней мы всё же уговорили его приехать на нашу репетицию. За ним собрались всей толпой – за рулём как всегда был Йоонас. Ездил он наудачу и с правами брата. Бог свидетель – у него прокатило уже целых три раза не подставить свою задницу под закон. Нико, узнав об этом, долго шокировано смотрел на него, а Порко лишь отмахивался.

Репетиция, к слову состояла у нас из пары-тройки собственных песен, которые мы упорно мучили, и каверов. Последних было большее число. На самом деле мы просто сходили с ума всё это время. — А как вы вообще нашли друг друга? – спросил Нико уже после репетиции. Мы занимали всевозможные поверхности и расслабленно пили пиво, довольные собой. — Охрененно долгая история, — тут же заверил его Томми и рассмеялся. — На самом деле – не очень, — покачал головой я. – Это была моя идея.

— Он тогда ещё пешком под стол ходил, — заговорщицки приставив ладонь к лицу, прошептал Йоонас. — Нет, но это реально было давно, — лениво кинув в него пустую пивную жестянку, сказал я. – Мне в голову ударило собрать группу. Я дал объявление в газету колледжа, повесил парочку штук бумажных копий по улицам и… Дело не шло. Долго. Так долго, что я начал волноваться. Были парочка парней, которые просто пришли, узнали, что я новичок в этом деле, и с радостью съебались в туман. Ещё несколько просто соскочило с предложения. Кто-то даже поржал.

— А потом пришёл я, — самодовольно заявил Порко. Олли рассмеялся, но Нико слушал нас внимательно. — Да, потом пришёл он. Мы с ним очень долго уводили друг у друга проекты. У нас сначала было много человек на курсе, мы все друг друга в лицо только знали. Но с Йоонасом мы пересекались часто. Он ещё раньше и пел. — Правда? – тихо спросил Нико. — Да, странно ведь, угу? – Порко беззлобно рассмеялся. – Голос сломался потом. Как раз, когда Йоэль начал группу набирать. Даже занятия не помогли. Я плюнул и переключился на гитару в полную силу. Песни писать продолжил, тоже начал группой бредить своей собственной, только вокалиста найти не мог. А потом всё одно к одному сошлось. — Не верь им, нихрена это легко не было, — вклинился Томми, поворачивая бас-барабан на коленках и подкручивая зажимы, не забывая, правда, прерываться на пиво. – У них буквально жопы друг с друга горели. Каждый тащил всё, что можно, в свою сторону. Мы с Порко оба закатили глаза. — И что же вас направило в одну сторону-то? – Нико улыбнулся, слушая эту историю. — Томми! – в один голос произнесли я, Йоонас и Олли. Лалли довольно заулыбался, остальные заржали. — Так или иначе, его привёл Йоонас, — сказал я после того, как все стихли, и завертел упаковку из-под струн на указательном пальце. – Потому что ко мне никто не шёл, и за мной закрепилась слава неудачника.

— Я поговорил с Томми, и долгое время были втроём. Искали басиста, цапались, спорили, но нам понравилось вместе. А потом я просто подумал, — Йоонас щёлкнул пальцами в воздухе, — Олли! Наша элита!

— Прекрати меня так называть, Порко, я серьёзно. Я тебе эту банку в жопу запихну, — фыркнул Олли, пригрозив ему мятой банкой из-под Лапландского золота.

— Да брось! Он просто единственный играл в оркестре и собирался вообще пойти по этой дорожке, но… Тут пришли мы и сбили его с правильного пути, — ехидно закончил он. — Ты, — шёпотом добавил Олли. Нико отчего-то очень понравилась наша история, даже несмотря на то, что мы по сути валяли дурака. Ведь четыре парня с музыкальным образованием за такое долгое время просто обязаны были сделать что-то стоящее, но вместо этого мы пили пиво, громили гараж по выходным и устраивали вечеринки на заднем дворе дома Йоонаса. Порко, в прочем, был всегда во главе таких посиделок. Едва его родители, работавшие где-то в городском совете, уезжали на очередные семинары, совещания и любые другие собрания, как их красивый двухэтажный дом начинал греметь от музыки и трещать по швам от народа, который он в себя вмещал. Второй этаж оставался неприкосновенным для всех, кроме нас, конечно же, но вечеринки всё равно проходили просто оглушительно. Даром что до самого совершеннолетия Йоонаса на них раз в месяц прикатывал его старший брат и разруливал ситуацию с полицией, которую вызывали соседи. С ним, в прочем, Йоонас почти не общался. Даже по имени его не называл. Это была единственная тема, которая могла заставить его перестать улыбаться. Он обычно как-то отмахивался, мол, да всё в порядке. Остальные и не задавались вопросами. Да и что тут спросишь – Йоонас колесит по городу на его машине и с его правами, каждый ли брат такое позволит? Да только я знал, что когда Порко не слонялся по своей комнате, он почти всегда валялся поперёк кровати своего старшего брата и тупо смотрел в потолок. Без привычной улыбки и шуток. Я старался не тревожить его в такие моменты, хотя догадывался, почему он так себя ведёт. Находясь почти с детства предоставленный сам себе, Йоонас просто хотел оставаться с кем-то после того, как вечеринки прекращались. Чтобы его брат не уезжал куда-то, когда даже родителей дома нет. Чтобы сидел с ним в гараже, пытаясь заставить мотоцикл проехать ещё пару кругов по городу, или вот также пил пиво и трепался о чём-то. Быть может, гонял с ним мяч по заднему двору или уделывал в Мортал Комбат. Вот только всего этого у Йоонаса никогда не было. Зато у него были мы. Он привязался к каждому, но под какую-то особую заботу взял Олли. Только тот страшно психовал из-за того, что Йоонас его подкалывал по поводу возраста и обязательно от кого-то и чего-то ограждал, но сам видел, что иногда наш весельчак тоже сдаёт и ему просто нужно кого-то обнять, чтобы всё внутри не рассыпалось. И тогда Олли обязательно отвечал даже на его становившиеся несмешными шутки и не пускал его лишний раз за руль, разглядев пьяный огонёк в глаза, а после играл с ним на плойке последней модели, купленной родителями. Но не поддавался.

И как-то сошлись все эти одиночки, каждый со своей стороны, тянущий свои тонкие красные нити от исходной точки прямиком сюда. Отчего-то, мне казалось, что и Нико впишется в нашу компанию. Он тоже был по-своему один, как и мы все. Если я свою тёмно-красную, потрёпанную и едва не рвущуюся нить смог дотянуть сюда, то и он обязательно сможет.

Ему, конечно же, ещё предстояло принять нас, как и нам его. Нам всем предстоял этот долгий путь до того момента, как эти нити совьются в единый крепкий канат, способный удерживать нас на берегу, когда волны с моря будут накрывать с головой и тянуть на дно, но я чувствовал… Чувствовал даже своим чёрным сердцем, что этот миг настанет. Нико сможет нам поверить. В нём не было желания просто скрываться от Мики за нашими спинами. Нет. Он бы вышел к нему снова, если бы того потребовала ситуация, страх у него был такой же как у меня – не за собственную оболочку. Лишь за то, что однажды ты можешь просто не прийти домой. Этот страх был сильнее прочих. Теперь же мы хотели показать ему, что переживать за него будет не только мать, так много времени проводящая в разъездах. Мы все здесь на его стороне.

Мы братья.

Мы всё также сидели на качелях, когда я приезжал к нему. Нико обычно захватывал с собой сэндвичи, которые он делал на скорую руку, едва я предупреждал его о своём приезде, а я — привозил пиво. С мороженым в такую жару мы больше не собирались рисковать, да и дома у него сидеть не получалось. Я не очень хотел сейчас смотреть в глаза этой милой и светлой женщине, казалось, что внутри меня обязательно бы что-то сломалось от этого после слов Нико: ?Она благодарна, что ты здесь, по крайней мере, ей нравится, что я выхожу из комнаты?.

*** — Ближе к концу июня мы с ребятами собираемся рвануть в столицу на концерт.

— Чей?

— Пока не знаем, — я усмехнулся. — Но это традиция, скоро и ты будешь в курсе. Нужно лишь дождаться момента. Но... Ты бы поехал?

— Если билеты ещё останутся, то, наверное, было бы неплохо куда-то выбраться.

— Поверь, всё будет отлично.

— Поверю, — усмехнулся он. — А раньше ты с кем ездил на концерты?

— Когда как. Иногда с Тони, иногда с двоюродными братьями. Мне всегда больше нравились фестивали, — он улыбнулся. – Столько энергии. Множество групп и каждая хочет показать себя. — Мне бы тоже хотелось выступить на фестивале, — признался я. – Но мы не осилили ни одной площадки. — Почему?

— Не знаю. Каждый раз какой-то сраный облом падает сверху. Словно кто-то говорит оттуда ?Не сейчас, придурки, вы распугаете весь народ вокруг себя!?, — деланно низким и нравоучительным тоном произнёс я, воздевая руки к небу. Нико захохотал. — Может быть, так оно и есть? Просто сейчас не то время?

— Может… Но оно-то уходит. Вдруг у нас так и не будет ни одного выступления ещё лет пять? Десять? Потом мы обзаведёмся семьями и… Кто будет играть рок-н-ролл? — Не неси чепуху. Я уверен, что с твоим-то голосом группа не пропадёт. — Это меня успокаивает, — ухмыльнулся я. — Только название смените. — Вот придурок!

Я шёл спиной вперёд, запустив руки в карманы и уже представлял, как мы вырвемся из нашего города и помчим в Хельсинки. Почти десять часов дороги в полной свободе. Мы давно планировали с ребятами эту уже традиционную поездку – собирали друзей, согласовывали места. К сожалению, в столицу Йоонас немог поехать на машине Ханнеса – мы могли радоваться, что здесь у нас это прокатывает, но верить в то, что и дальше патрульные ничего не заметят, становилось как-то глуповато. Порко сам это понимал и тоже занимался поиском свободных мест в других машинах. Впрочем, желающих выбраться из города было немало. Однако, я был уверен, что в момент самой поездки их как всегда останется лишь пара человек.

Вечерело. Меня напрягал тот факт, что так поздно шли по улице вдвоём, но Йоонас уже выехал навстречу, и это будто бы ставило нас под защиту. Нико, опьянённый лёгким пивом, был чуть более разговорчив и мне это нравилось. Днём Агнес – его мама – снова уехала, и мы, заперев дом, двинулись прочь. Нико принял предложение Йоонаса устроить сегодня игровой балттл, поэтому не без удовольствия вышагивал передо мной. Позже я всегда думал – мы могли догадаться о слежке. Что нам стоило пораскинуть мозгами и понять, что угроза не исчезла? Что вечер всё также опасен, как бы мы не старались выглядеть смелыми. Лёгкий алкоголь бил в голову – мы оба делали то, что я сам просил не делать Нико. Испытывали судьбу. Я увидел машину, потому что как придурок шёл спиной вперёд. Я шёл так, потому что не хотел напрягать Нико тем, что порой оказываюсь позади него. Теперь из-за его спины к нам приближались фары такой знакомой машины. Я замер, потому что просто не мог в это поверить. Мы попались, как полнейшие идиоты. Моё сердце рухнуло куда-то вниз, и я остановился. Кто знает, может быть, эта секунда промедления и подставила нас ещё сильнее.

— Йоэль, что случилось? – не понял Нико. Неужели он действительно верил, что со мной он в безопасности настолько, что можно не смотреть назад? — Бежим, — без всяких эмоций сказал я. Как в замедленной съёмке я видел, как Нико хотел повернуть голову и как свет от фар скользил по его коже, а моя рука бесконечно медленно тянулась к его ладони. Я кричал, хватая его за руку, да кажется так, что нас услышал Мики. И в какой-то момент Нико понял всё.

Машина неслась на нас: двумя колёсами на тротуаре, двумя – на асфальте. Я сжал пальцы Моиланена и рванул вместе с ним через живую изгородь, продираясь сквозь острые ветки вечнозелёных кустарников, которые царапали нашу кожу, рвали одежду, но не могли остановить нас. Нико вылетел из них первее, чем я: мои ноги запутались в нижних ярусах веток и я рухнул прямо на землю, успев выставить только одну руку и приземляясь на камень. Нико к тому времени отбежал почти на двадцать метров и, обернувшись, побежал обратно ко мне. Я пытался отмахнуться, показывая, что догоню, но он упал на колени рядом со мной и принялся остервенело ломать ветки. — Быстрей, Йоэль, быстрей, — острые обломки впивались в его и мои ладони, но наконец я вновь схватил его за руку и, поднявшись, побежал рядом с ним, погоняемый визгом тормозов. Бежать далеко не пришлось: мы завернули за здание магазина и остановились, тяжело дыша, прилипнув спинами к его стене. — Блять, какой я дебил, почему мы не дождались наших?! — упираясь ладонями в колени, прошептал я. – Сука, сука, сука… — Они не должны нас найти, да? – обеспокоенно спросил Нико.

— Не должны. Давай, затаимся здесь, — я потянул Моиланена к задней двери магазина. – Только тихо. Какое-то время мы стояли почти в тишине. Пальцы Нико сжимали мою ладонь совсем неосознанно. Он вжимался в стену, будто пытаясь стать менее заметным. Я молил, чтобы тишина продлилась как можно дольше. Мы не знали наверняка – сколько их. Я мог бы навалять одному. Ну двум, если бы мне повезло. Но Мики очень редко ездил по городу, не набив машину под завязку.

— Прятаться бессмысленно, суки, — вдруг раздался голос совсем недалеко от нас. – Хокка, я знаю, что ты здесь. Тобой мы тоже не прочь заняться. Я зажмурился всего на миг, закусывая губы и подавляя ужас. Нико рвано выдохнул, и его взмокшая ладонь выскользнула из моей руки.

Прости меня, я подставил нас.

Господи, я всегда всех подвожу.

Я резко прижался к уху Нико, как уже делал это однажды, и сбивчиво зашептал. — Беги. Беги, когда я скажу, прямо к изгороди, обратно. Они все здесь, я уверен. Беги вниз по улице – я их отвлеку. Только быстро и как можно тише. Прячься и звони Йоонасу.

Нико оттолкнул меня и бешено завертел головой. Он хотел что-то мне сказать, но я положил пальцы на его губы. — Беги, прошу тебя, — хрипло зашептал ему на ухо я. – У нас будет шанс тогда. Йоонас не знает где мы, Нико!

Он хотел мне что-то ответить. Сжал моё запястье так, что его ногти впились в мою кожу. Всего секунду я ждал, действительно ждал ответа, а потом из спасительной темноты нас выхватил пучок света. Кто-то светил прямо в нас фонариком.

— Привет, мрази, — желчно улыбнулся Элви. – Марк, Мики, я нашёл!

Я бросился на Элви, уже не думая ни о чём. Повалил на землю с глухим ударом, и врезал ему по морде. Я бил его так, как всегда мечтал, но в какой-то момент осознал, что сделал это зря – кто-то пнул меня в бок, остервенело и зло, и я слетел с Элви прям на остывающую землю. Марк навис надо мной всей тушей и схватил за волосы и футболку, заставляя подняться на ноги. Я едва не задохнулся, пока он тащил меня вверх. Марк перехватил мои руки, едва не вывернув их из суставов, и встал за моей спиной.

— Так-так-так, — Мики гадко улыбнулся и подошёл прямо ко мне. Я пытался краем глаза найти Нико, молясь всеми богам, чтобы ему хватило времени и решительности съебаться отсюда, пока я бежал на Элви. – Говно течёт по трубам и всегда стекается в канализации. Именно поэтому говно так легко найти. Вот и ты, Йоэль, спустился в эти глубины. Давно прятался, сука? Вижу не до конца мы тебе внушили в прошлый раз, что теперь тебе пизда. Ну что ж… У нас целая ночь впереди.

Он ударил меня наотмашь и улыбнулся, услышав, как я вскрикнул. Ёбанный садист. — Ты был хорошим слугой, Йоэль, но покинешь наши ряды, как последняя падаль. Скажи, что ты выбираешь? Твои руки, — он усмехнулся, проводя пальцами по моим рукам, отчего я дёрнулся. – Может быть, твой позвоночник? Или твои глаза? Что скажешь? Сразу оба. И мы отпустим тебя, — он похлопал меня по щеке. — Эй, Элви. Он молчит. Посмотри-ка. Йоэль, ударил Элви... Он наверняка имеет право отомстить. Я закрыл глаза, готовясь к худшему. Удар у Элви был поставлен просто отвратительно – он после третьего или четвёртого замаха сам это понял, поэтому просто пнул меня по ногам, и я еле-еле удержался, чтобы не пиздануть ему в ответ. Я всё ещё на что-то надеялся и пока не хотел сводить свои шансы на спасение к нулю.

— Делайте что хотите, парни. В мои сети наконец попалась та рыбка, о которой я мечтал. Я дёрнулся и распахнул глаза, в которые уже текла кровь с разбитой брови. Нико лежал на боку прямо у стены магазина. Его глаза были закрыты, а изо рта вытекала тонкая струйка крови. Всё внутри меня оборвалось от этого вида, и я заорал, словно дикий зверь. — ЧТО ТЫ С НИМ СДЕЛАЛ, УБЛЮДОК?! — Он тебе дорог, да? Или ты хотел быть его первым? – Мики опустился рядом с ним и посмотрел прямо на меня. – Ему будет немножечко больно. А может быть и очень-очень больно… Я не знаю, думаю, он сам потом расскажет… Если захочет говорить. Мики перевернул его спину, и Нико открыл глаза, с трудом пытаясь понять, что происходит. Увидев, кто нависает над ним, он попытался вскочить на ноги, и я даже на секунду поверил, что ему это удастся.

Мики ударил его по лицу со всей дури – голова Нико дёрнулась и он приложился затылком об асфальтовое покрытие у стены. Из его носа полилась кровь. В отличие от Элви, Мики всегда знал, как бить. И бил он с явным удовольствием. Это взбесило меня. Я начал пытаться вырваться, слыша как матерится позади меня Марк. Нико вырывался тоже.

— Элви, Олави, идите сюда! — вдруг воскликнул Мики, изо всех сил пытаясь удержать Нико на месте. – ТВОЮ МАТЬ, ДА ПРЕКРАТИ!

Он снова ударил его, уже начиная выходить из себя. И Олави, и Элви схватили Нико и он, как не пытался, не мог отбросить от себя троих человек. Мики в ярости пнул его и всего на секунду, со стоном, Нико перестал отбрыкиваться от них.

— Сейчас ты покричишь для меня, сука! – Мики сел на его ноги и принялся буквально разрывать его рубашку, под которой была футболка. — НЕ СМЕЙ, ЁБАННЫЙ УБЛЮДОК, НЕ СМЕЙ!!! Я помню, что кричал так, словно с меня заживо снимали кожу. Мне хотелось, чтобы они все били меня, делали со мной что угодно – но только не смотреть на бессилие Нико. Он вырывался, даже пытался отбиваться, но все его удары смазывались и почти не приносили вреда. Его охватила паника. Он тоже кричал, а Мики радовался, что наконец-то слышит его крики и убеждал, что это только начало. Он разорвал ткань рубашки на нём почти до конца и принялся за свой ремень.

— Я свяжу тебя, мразь, и ты за всё поплатишься.

— УБЕРИ ОТ НЕГО РУКИ, СУКА!!!

Я, наконец, попал в колено Марка со всей дури, и тот заорал, толкнув меня на землю. Подхватив с травы какую-то тяжёлую херню, похожую на камень, я отчаянно ударил его по лицу, и оттолкнул от себя, бросаясь к Нико. Мне было плевать уже на всё.

Я сбил Мики с него, и мы покатились по земле, собирая все её камни и неровности. Я каким-то чудом умудрился остановиться и вскочил на него сверху, с размаху ударяя в челюсть. Хрустнули мои костяшки, но мне было похуй. Я ударял его снова и снова, крича каждый раз, когда моя рука разбивала его лицо. В какой-то момент кожу на моих пальцах рассадило об осколки его зубов, но яне остановился. Я никогда так сильно не желал человеческой боли, как в этот момент.

…А потом вдруг стало темно, но перед этим кто-то выключил звуки всего мира и поменял небо и землю местами. Я упал вперёд, и тьма поглотила меня вместе с моей яростью. Я не имел права отключаться, но не мог противиться этой бездне. Я просто сорвался прямо в неё, умоляя хоть что-то в этом мире спасти нас. Спасти его.

*** — Йоэль. Йоэль, тихо-тихо. Просто приходи в себя, всё хорошо. Я лежал на боку. Голова здорово кружилась, и всё, за что я цеплялся глазами, внезапно уносилось от меня в сторону. Кто-то заботливо гладил меня по плечу, а к моему лицу прорывался прохладный воздух.

— Что… — я попытался сказать ещё что-то, но кто-то успокаивающе провёл пальцами по моему лбу. Я наконец открыл глаза и уставился на Олли. Совершенно точно на меня смотрел именно Матела.

— Где он? – я рывком попытался встать, осознавая, что лежу на чьих-то коленях. — Йоэль, остынь, здесь только мы, всё уже в порядке. Всё-всё, просто глубоко дыши, — Томми как всегда абсолютно спокойным голосом осадил всё моё буйство.

Я же завертел просто раскалывающейся головой и наконец увидел то, чего жаждало моё сердце. Нико сидел рядом с Йоонасом, оставшись только в своей футболке с логотипом Linkin Park, порванную же рубашку он прижимал к лицу. В свете фар машины Йоонаса, которая почему-то стояла посреди парка, я видел, что его белая рубашка окрасилась кровавыми пятнами. Порко приобнимал его за плечи и о чём-то говорил с ним. Что меня окончательно успокоило – Нико отвечал ему почти с улыбкой. Нервной немного, но всё же улыбкой.

— Как вы… Как вы здесь вообще оказались? – садясь прямо на землю, спросил я.

— Вас не нашли, — ответил Томми. – А потом Олли увидел машину на тротуаре и поломанную изгородь. Мы, к сожалению, всё же поехали до Нико и там вас не обнаружили. Тогда поняли, что что-то случилось…

— Мы с Томми побежали в парк, — продолжил Олли. – А Йоонас поехал в объезд, надеясь вас найти.

— Когда мы пришли, ты уже без сознания лежал. Они, видимо, услышали, что какая-то машина проезжает, может быть, даже Йоонаса, не знаю, но дали дёру. Вели кого-то, почти тащили.

— Я вообще взял биту на всякий случай, — нервно посмеиваясь, сказал Йоонас, подходя ближе ко мне вместе с Нико – И… Я уже не слушал их. Смотрел на Нико, который не отводил от меня взгляда. Когда я поднялся с земли с помощью Томми, мне с трудом удалось устоять на ногах. Голова кружилась уже не так сильно, зато руки были разбиты в кровь. На паре пальцев правой руки кожа местами болталась просто лоскутами и вся кожа, не закрытая одеждой, была в длинных красных царапинах. Саднило колени и лодыжку. Я чувствовал, что и лицу моему досталось нехило. То ли от веток, то ли от Мики… Мики, блядский сукин сын. Теперь я мечтал, чтобы он снова попался мне на глаза. Я хотел выбить из него всё дерьмо, которое туда было вложено, но даже не представлял – как. Каким-то чудом Марк спас не только жизнь Мики, но и мою душу, потому что мне казалось, что в своей слепой ярости я действительно мог убить его. Зачлось бы мне это на Небесах или нет – это уже спорный вопрос.

Парни были опустошены. Пытались улыбаться и шутить, но я видел, что они абсолютно никакие. Это было совершенно не то, на что они подписывались раньше, но теперь они принимали всё происходящее, как данное.

Я смотрел, как они негромко переговариваются, идя к машине, и хотел было последовать за ними, как вдруг почувствовал, как кто-то обхватил меня обеими руками. В голове вспыхнуло странное чувство. Словно посреди всей этой черни что-то по-настоящему прекрасное пробудилось, чтобы изменить мой настрой. Даже не опуская голову вниз, чтобы посмотреть, я понимал, что меня обхватывают руки Нико. Он прижимался щекой к моей спине, немного опираясь на меня, будто боясь потерять равновесие. — Как ты? – я обернулся, стараясь не мешать ему.

— Всё в порядке, — он снова прижал к себе остатки рубашки, пряча за тканью лицо. Голос его звучал немного пусто и приглушённо. – Спасибо тебе, Йоэль. — Тебе нужно в больницу, — тихо сказал я и, не сумев остановить себя, провёл пальцами по его волосам. Нико помотал головой. – Нужно. — Всё, чего я хочу — просто лечь спать, — перебил меня он.

Я вздохнул и сам обнял его. Так, как обнимал Йоонаса, когда он сидел на краю кровати в комнате старшего брата. Так, как обнимал Олли, когда он совершенно внезапно переставал отвечать на наши шуточки и курил, думая о чём-то своём, что боялся вывалить на нас. Так, как обнимал Томми, когда отношения в очередной раз заводили его в тупик. Я обнимал Нико, как кого-то, кого я знаю уже сотни лет. Всю вечность. Может быть, даже гораздо дольше.

— Парни, вы в порядке? – к нам вернулся Олли, видимо, предполагая, что нам понадобится помощь, чтобы дойти.

— Да, всё хорошо. Но мы с Нико на удивление быстро для наших состояний добрались до машины. Правда, попадали на заднее сидение, как мешки с дерьмом, зато покидать этот чёртов парк оказалось приятно просто до недоверия.

Мы курили, открыв почти все стёкла в машине – Йоонас был не против. Он выглядел более нервным чем обычно и казалось, что только сейчас парни наконец осознали, в какое дерьмо мы с Нико встряли по моей вине. Моиланен же сонно привалился к плечу Томми, сидевшего у двери, и всё так же прижимал к своему лицу ткань. Его руки и щёки были сплошь покрыты мелкими царапинами, а футболка – отчасти перепачкана кровью. Мне хотелось, чтобы этого вечера не было. Никогда. Я ненавидел себя за то, что так подставил его. Ведь именно я взял на себя роль человека, который будет беречь его на этих улицах.

— Куда едем?

— Я еду домой, — отозвался Йоонас. — То есть, а на нас тебе насрать? – попытался пошутить Матела. — Вы едете по тому же маршруту, с чего бы? Вообще, этих двоих я бы в больницу отвёз… Господи, как у меня жопа горит с этого вечера! – он остановился перед светофором и ударил ладонью по рулю. — Не у тебя одного, — Томми потушил сигарету и запихнул её в пустую жестянку из-под пива. – С этим надо что-то делать. Это совсем не похоже на шутки. — Это и не было шутками, — фыркнул я. — Йоэль… — Что? – я понимал, что огрызаться на них не имеет смысла – они спасли нас, но настроение было настолько дерьмовым, что я просто хотел рвать и метать. — А они… Заходили когда-нибудь дальше драк?

По спине пробежал холодок. Нико дёрнулся и тоже посмотрел на меня. Мы с ним оба подумали об одном и том же, как мне показалось. Я знал, что Олли сейчас не об этом, но менее дурно от этого не стало. — Нет. Но мне кажется, что у Мики крыша едет, — глядя в окно, ответил я. — Это заметно. — Надо заявить на них. Хоть сейчас, — тут же встрял Олли. — Нет, — внезапно откликнулся Нико. – Они тогда точно не дадут нам покоя. Йоэль прав. Мики двинулся.

— Ну а что вы предлагаете? – вскипел Йоонас.

— Я не знаю, — тихо сказал Нико и вновь уткнулся в ткань. Я посмотрел на него и покачал головой, поймав взгляд Томми. — Никогда не думал, что всё дойдёт до этого, — вздохнул Олли. – Идиотизм какой-то.

Эта тема не меньше получаса обмывалась со всех сторон в машине. Ни к какому выводу мы так и не пришли. Дома у Йоонаса как всегда было пусто и это было единственным, что слегка сняло напряжение. Набрав пива, парни отправились на кухню, пока мы с Нико ушли в ванную. Нам еле удалось убедить их, что всё в порядке. Йоонас хотел пойти с нами, но с моей просьбы всё же отправился на кухню, чтобы сделать что-нибудь поесть.

— Господи, какой пиздец, — глянув на себя в зеркало, заключил я.

— Я даже смотреть боюсь, — глухо и всё также в ткань сказал Нико. — Ладно тебе, иди сюда, — сказал я, но приблизился к нему сам.

Забрав у Нико остатки рубашки, и кинув её в мусорную корзину, я критически осмотрел его лицо, слегка приподняв голову пальцами за подбородок. Моиланен закрыл глаза и вздохнул. Даже со следами крови на лице и разбитой губой он выглядел так, что я хотел смотреть на него. Это было странное чувство. Словно я всё ещё искал ответы на свои вопросы в нём. Даже мелкие царапины и кровь не делали его отталкивающим или неприятным. Он был родным и, что самое главное, живым и относительно невредимым.

— Всё не так страшно. Хотя лёд бы тебе не помешал.