Глава 8. В подземелье (1/1)
Кира.Какого черта! Какого черта Жеглов отрядил в сторожа к Синичкиной именно Володьку, хотя Тараскин рыл копытом землю и рвался в защитники. Кира с трудом сдержалась, чтобы не сказать это прямо в кабинете. Возможно, Жеглов мыслит так же, как она сама сказала Шарапову – Варе он понравился, а вот к Тараскину, она, кажется, испытывает полное равнодушие и от его компании наверняка откажется. Вот только ее не оставляло чувство, что Жеглов сделал это намеренно. Что было у них что-то с Кирой Архаровой и теперь он толи пытается расстроить их с Шараповым явно заметные отношения, толи просто позлить ее в отместку. А она сама, так боявшаяся ?сделать что-то не так?, мучительно ревнует Володьку к хорошей и правильной девочке Варе, которая объективно куда лучше подходит ему.Она тряхнула головой, спохватываясь, что совсем не слушает ни слов бабки в аляпистом халате, ни вопросов Тараскина к ней.- Так вот, отца-то его, он как раз хирургом был, сразу с начала войны призвали. А Пашеньку с матерью в эвакуацию. Пашенька говорит, мать, как извещение, что отец без вести пропал, получила, как слегла, так больше и не встала.- А вы не в курсе, он сейчас работает где-то? – Тараскин быстро и не очень аккуратно начеркал что-то в блокноте.- Почему ж не в курсе? Дворником он у нас-то и работает. Говорил, работа не трудная, и готовиться не мешает – он ведь хочет в институт поступать, химиком.- Так, - Кира вдруг вспомнила, чем не придала вчера значения – дверь! Дверь с бокового хода! – спасибо вам, гражданка, за содействие органам. Пойдем, Коля!Она торопливо поднялась под удивленным взглядом Тараскина и вышла из не слишком опрятной, с липким полом, кухоньки.- Добрый день! Милиция, - Кира продемонстрировала корочку немолодой, усталого вида женщине, что мела листья у угла дома, - скажите, пожалуйста, вы новый дворник?- А что случилось? – женщина встревожено нахмурилась, - да, я только сегодня начала… Прежний дворник вроде как уволился.- Ага, - кивнула Кира, покосившись на стоящего рядом Тараскина, - а вот я заметила под лестницей дверь какую-то – это к бомбоубежищу ход, так?- Наверно, - тетка пожала плечами, - я в этом доме не живу, дверь эта на замок закрыта. Мне ключи передали, сказали раз в неделю открывать, следить, чтоб там чисто было.На просьбу открыть дверь, тетка лишь пожала плечами и без споров пошла греметь ключом в тяжелом амбарном замке. За дверью оказалась длинная лестница вниз, заканчивающаяся обширным совершенно пустым помещением. Электрическая лампа под потолком освещала его слабо. Неужели не угадала? Кира торопливо прошлась вдоль одной стены, ведя рукой по кирпичной кладке. Дошла до конца, куда свет почти не доставал, и в полумраке разглядела невысокий проем.
- А это еще что? – удивленный Тараскин аккуратно переступил через битые кирпичи и заглянул в проем, где едва различим был длинный темный ход со сводчатым потолком.- Подозреваю, что он как-то идет к Неглинке, - отозвалась Кира задумчиво, - к реке. Вот что, Коля, поехали за фонарями.Фонари оказались небольшими и воняли керосином. Свет тоже давали слабоватый, разве что на пару метров вперед. Пол плавно уходил под уклон, и Кира с каждым шагом чувствовала себя все более неуверенно. Тараскин шел чуть впереди, держа в другой руке канистру с керосином, и по его почти восторженному, но немного напряженному лицу было видно, что чувствует он себя то ли героем ?Путешествия к центру Земли?, то ли отважным кладоискателем. А вот Кире было не по себе. Вдалеке послышался шум воды и она отчетливо вспомнила, как почти в отчаяньебродила по этим катакомбам.- Коля, - позвала она, надеясь, что напряжение не слишком слышно в ее голосе, - пошли обратно, а? Ясно же, что здесь мы не найдем ничего.К ее облегчению Тараскин согласился. Они вышли в бомбоубежище как раз вовремя, потому что керосин в фонарях кончился. Дверь, ведущая к лестнице наверх, была закрыта.- Ветром наверно закрыло, - не очень-то уверенно проговорил Тараскин, - сейчас… - он толкнул дверь сначала рукой, потом плечом, потом подналег всем весом.
- Запер, - вдруг давшим петуха голосом проговорила Кира и, присев, подняла с пола у двери незамеченный прежде букетик полевых цветов, из которого торчал носик спринцовки, от которой еще попахивало химией.- Что? – Тараскин непонимающе оглянулся на Киру, увидел букет и разглядел носик спринцовки, - черт, - процедил он и от души долбанул каблуком по двери.- Ладно, - он немного нервно дернул подбородком, - дворничиха знает, где мы. Спохватится, откроет…- А ты уверен, что она вообще жива? – Кира картинным жестом покрутила в руке спринцовку, - кроме нее, что мы сюда поперлись, никто не знал, так?
- На складе только, да я подробно не объяснял, - неуверенно отозвался Коля, - в отдел не заходил. Кир, ну рано или поздно нас спохватятся!- И откуда поймут, что мы здесь? – Кира вопросительно изогнула бровь и покачала головой, - не, Коль, я предлагаю не ждать у моря погоды. Пошли, - она кивнула на ход в стене.- Очумела? – с надеждой уточнил Тараскин, - сама же рассказывала, что там водосток, а к вечеру как раз дождь обещали. Что-то мне не хочется там потонуть.- А мне не хочется ждать у моря погоды черте сколько, - упрямо мотнула головой Кира.
Коля помолчал, потом мученически вздохнул и, под торжествующим взглядом Киры принялся наполнять фонари керосином.