58. Звёзды (1/1)

— Куда ты меня тащишь? — интересуется Трисгиль почти разъярённо.— Сейчас узнаешь.— Лео, если ты собрался кого-то ограбить под покровом ночи, то давай ты это сделаешь без меня?— Да замолкни ты хоть на минуту, — вздыхает Валевский, резко останавливаясь. Трисгиль, из-за тёмной широкой ленты на глазах ничего не видящий, врезается в него и некультурно ругается. Палач даже усмехается мысленно – о, а ведь приличным мальчишкой казался… ну, когда-то. Очень-очень давно.Он оборачивается и, отпустив руку пилигрима, снимает с него ленту.— Смотри, — фыркает.А тот послушно открывает глаза.И замирает.Потому что ночное небо, тёмно-синее, с лёгкими слоями чёрного и фиолетового, полностью усыпанное яркими голубовато-белыми звёздами – картина весьма красивая. И то, что на этом холме, освещаемом лишь тонким серпом луны, никого нет, добавляет моменту какую-то странно приятную загадочность.— Вот, — изрекает Валевский с лёгкой улыбкой.— Ты привёл меня сюда… — пилигриму немного смешно, и в то же время он чертовски удивлён. — Э… На звёзды посмотреть?— Угу, — довольно кивает палач.Трисгиль смотрит на него удивлённо. Такой радостный, да и вообще хоть сколько-то эмоциональный Лео – зрелище редкое, но крайне приятное. Или, если можно так выразиться, очаровательное.Ну, улыбается он действительно очень мило.— Если хочешь, можешь считать это свиданием, — добавляет палач смущённо.И пилигриму ещё смешнее становится.— Ущипни меня, а? — посмеивается он. — Я вроде заснул…— Обойдёшься, — фыркает Валевский, сгребая напарника в свои объятия. Тот только улыбается, прижимаясь к палачу, хотя до сих пор слабо верит, что не спит.И мысль у них сейчас на двоих одна-единственная.?Я ждал этого?.