Глава 13. Воспоминания (1/1)

Рон лениво ковырялся в тарелке, когда Сара подошла и села рядом.—?Я с удовольствием побуду с тобой,?— улыбнулась девочка. —?Неужели ты решил, что Малфой для меня важнее?—?Почти,?— хмыкнул Рон. —?Почему ты не пошла со мной сразу?—?Потому что Малфою не объясняли, как нужно себя вести. Фраза твоего товарища была очень невнятным объяснением. Я сказала, что не буду общаться с ним, пока он не извинится, а если ещё раз посмеет так говорить о нашей семье, будем враждовать.—?Он не извинится,?— буркнул Рон. —?Это же Малфои. Самые подлые и коварные волшебники в магической Британии. Их предки были Пожирателями смерти, может, и родители Малфоя тоже…—?Но если Вол… вор смерти умер, разве ещё остались его последователи? —?удивилась Сара.—?Да. Остались. Кое-кто верит, что он вернётся. Раз в десять лет или около того суд отправляет в тюрьму обладателей Чёрной метки, которую передают в некоторых семьях по наследству. Они никогда не видели Сама-Знаешь-Кого, но утверждают, что он обещал вернуться и захватить власть над миром. Обещал много лет назад. Они устраивают бесчинства, кого-то убивают, иногда пытают… как тогда. Их отлавливают и наказывают.—?Его ждут поколениями?—?Ну, кто-то не ждёт. Кто-то позволяет детям забыть о страшных днях прошлого и не передаёт им метки. Кто-то просится в ряды Пожирателей по собственному желанию. Сложно всё. Гарри рассказывал, его отец?— мракоборец, они сражаются с Пожирателями в том числе. Это дело всегда тёмное, но я не удивлюсь, если окажется, что нынешние Малфои?— такие же тёмные волшебники, как и их предки. Только доказать это нельзя. С виду они все из себя честные и невинные.—?Если Драко извинится, значит, он не похож на своих родителей, и с ним можно иметь дело. Нет?— так нет,?— Сара подвинула к себе тарелку и начала накладывать еду.—?Только я уже обещал Гарри, что мы с ним поиграем в шахматы,?— проговорил Рон извиняющимся тоном.—?Ничего. Я посижу рядом и посмотрю, как вы играете.После обеда Рон и Сара отсели к краю гриффиндорского стола, где не было посуды. Гарри Поттер принёс шахматную доску и два комплекта фигурок. Сара отметила, что Рон абсолютно спокойно доверял всем однокурсникам свои вещи, стало быть, на Гриффиндоре было спокойно.Поттер недоверчиво смотрел на Сару.—?Хочешь мятных леденцов? —?без особой надежды спросила девочка. Поттер покачал головой и начал игру. Рон довольно быстро выиграл партию, потом ещё одну и ещё.—?Это всё ты меня отвлекаешь,?— чуть задето произнёс Поттер, глядя на Сару.—?Я?—?Да, если бы не ты, я бы, может, выиграл.—?И как же я тебя отвлекаю?—?Ты сидишь и смотришь на игру.—?Ой, да брось, Гарри,?— усмехнулся Рон. —?Сара, хочешь партию?Сара согласилась, хотя и знала, что обречена на проигрыш. Мало того, что она не могла просчитать ходы так же хорошо, как Рон, ещё и фигурки, принадлежавшие Поттеру, слушались её неохотно, давая советы, выполнение которых могло привести разве что к более быстрому проигрышу. Поттера поражение Сары взбодрило.—?Вот так-то, мы всё-таки играем лучше! —?задрал он нос, поправляя очки.—?Мы? —?удивилась Сара. —?Рон играл без твоей помощи.—?Мы, гриффиндорцы. Мы умнее и сообразительнее вас, слизеринцев.Сара с трудом сдержала усмешку.—?Кто тебе это сказал?—?Мой папа. Он тоже в своё время учился на Гриффиндоре. И мама тоже. Потому что Гриффиндор?— лучший факультет, и мы непременно завоюем Кубок школы в этом году.—?Каждый считает, что его факультет лучший,?— спокойно улыбнулась Сара.—?Ты считаешь, что Слизерин?— лучшее, что могло с тобой произойти? Да даже Пуффендуй был бы менее позорной судьбой,?— хмыкнул Поттер.—?Ты мне сейчас очень кое-кого напомнил,?— в ушах Сары зазвучали обрывки речей Драко о Пуффендуе и Гриффиндоре, о том, какой замечательный у него отец, и о том, что они непременно выиграют Кубок школы в этом году. Было бы забавно показать этим двоим, что они похожи, но такое сравнение возмутило бы обоих.—?Не надо, Гарри,?— Рон уже понял, куда его товарищ пытается завести разговор. Но тут раздался окрик: ?Кармикел!? Сара обернулась и увидела, как Блейз Забини и Теодор Нотт приближаются к ним. Рон и Поттер смерили слизеринцев недобрым взглядом.—?Мы пришли, чтобы извиниться,?— сказал Забини. —?Твоя семья беднее наших, но это не означает, что вы хуже, чем мы.—?То, что сделал твой отец для Сары, просто замечательно,?— прибавил Нотт. —?Не каждый смог бы так поступить.—?Мой отец не сделал ничего особенного,?— сдержанно проговорил Рон.—?Мы не набиваемся тебе в друзья, Сара,?— сказал Забини. —?И тем более не набиваемся в друзья твоим приёмным братьям. Но мы тебе не враги. Мы бы не стали смеяться, если бы знали, что Кармикелы так много для тебя сделали.—?Извини и ты нас,?— добавил Нотт.Сара вопросительно взглянула на Рона. Тот пребывал в лёгкой растерянности, явно не ожидав такого поворота событий.—?Если Рон принимает ваши извинения, то и я их приму.Рон кивнул, хотя и продолжил смотреть на слизеринцев настороженно.—?Ты не пойдёшь с нами гулять к озеру? Драко не будет, других тоже.—?Я обещала Рону, что проведу время с ним.—?Нет, иди, если тебе хочется,?— откликнулся Рон. —?Я пока с Гарри поиграю.Саре не хотелось ни общества Нотта и Забини, ни общества Поттера. Она хотела бы прогуляться у озера вместе с Роном или в одиночку. Прогулка с Забини и Ноттом была актом вежливости и не принесла Саре удовольствия. Девочка ещё не готова была простить оскорбление, но напоминала себе, что остальные только сегодня узнали о том, как важно поступать правильно, и потому их удивляет поведение мистера Кармикела и её собственное. Блейз и Теодор не стремились, подобно Драко, развлекать её шумной болтовнёй. Они немного расспросили её о мистере и миссис Кармикел, немного рассказали о своих семьях. Старшие Нотты владели огромным богатством и тратили почти всё своё время, чтобы сохранить и приумножить деньги и власть. Теодор, как и Сара, привык к уединению и часто размышлял о разных вещах. Мать Забини несколько раз была замужем, и каждый её муж умирал, оставляя ей состояние. Блейз скучал по дому и напел одну из песен, которые великолепно исполняла его мать. Он хорошо пел, и сидевшие на берегу озера братья Фоули похлопали ему, сказав, что у него талант.Вечером Сара не увидела в гостиной ни Малфоя, ни Крэбба с Гойлом. Кровавый Барон сообщил, что двое товарищей Драко после обеда отправились на его поиски. Однако до отбоя никто из них не вернулся в гостиную. Реджинальд был обеспокоен этим и велел остальным первокурсникам отправляться в спальни. Перед тем, как задёрнуть полог своей кровати, Сара внимательно посмотрела на лица девочек, но никто из них не подумал извиниться. Лавиния надменно отвела взгляд, Пэнси смотрела на Сару с презрением, Дафна то ли искусно разыграла недоумение, то ли действительно считала, что может проигнорировать происходящее, Миллисенту взгляд Сары привёл в раздражение, и она отвернулась.—?Что ж,?— шепнула Сара Мельхиседеку, которого почти всегда брала спать в постель,?— можно прожить и без друзей в комнате, верно? По крайней мере, ты мой друг.Мельхиседек зажевал край простыни.—?Не надо, Мельхиседек, казённое же! —?Сара насупилась. —?Или тебя выгнать на тумбочку?Угроза на крысу не подействовала, и девочке пришлось выставить Мельхиседека за пределы кровати, что не помешало ему вернуться, когда Сара заснула, и прогрызть в простыне дыру. Утро началось с того, что Сара отчитала питомца за непослушание.—?Если твоя крыса будет грызть ещё и наши простыни, может пенять на себя,?— бросила Пэнси. Сара не ответила. Она помнила, что теперь живёт в одной комнате со своими врагами, и, немного поколебавшись, переложила все вещи из тумбочки в чемодан, защищённый заклинаниями Фреда и Джорджа. Это было не очень удобно, но надёжно.—?Я дам тебе столько еды, сколько нужно,?— шептала Сара Мельхиседеку, направляясь в Большой зал на завтрак. —?Не грызи мебель и постельное бельё. И не лазай на чужие постели, иначе я могу не успеть тебя защитить. Слышишь меня?Мельхиседек пискнул, что можно было расценить как ?да?. Тут Сара подошла к дверям Большого зала и увидела Рона, Поттера, Малфоя, Крэбба и Гойла. На лице Рона было изумление, Поттер и Малфой враждебно косились друг на друга, Крэбб и Гойл поглядывали в сторону столов, где уже появились яства.—?Я не знаю, что ты задумал, Малфой, но если я узнаю, что ты как-нибудь обидишь Сару, обещаю, тебе мало не покажется,?— проговорил Рон и шагнул к Саре. —?Ты не поверишь, он только что попытался извиниться.—?Да, я приношу свои извинения,?— довольно громко и уверенно произнёс Малфой. —?Крэбб и Гойл тоже. Мы не знали от Кармикелов зла, поэтому враждовать с ними не намерены. Но если они будут вести себя так же, как Поттер, то я не стану делать вид, будто меня всё устраивает.Сара не была к такому готова.—?Теперь мы сможем быть друзьями? —?спросил Драко. Эту фразу уже расслышали и подошедшие первокурсницы-слизеринки, и она повергла их в не меньшее удивление, чем Рона.—?Я всё ещё обижена на тебя,?— Сара вспомнила, с каким неприятным чувством гуляла вчера в компании Нотта и Забини. —?Эмоции не уходят так быстро и просто. Но мы можем попробовать если не стать настоящими друзьями, то сохранить нейтралитет. Это вас устраивает?Малфой кивнул, следом кивнули Крэбб и Гойл.—?И поскольку я не дождалась извинений от девочек, то не хочу, чтобы ты приглашал меня веселиться или учить уроки вместе с ними,?— Сара знала, что они слышат, и давала последнюю возможность принести извинения. Но Дафна Гринграсс буркнула: ?Не очень-то и хотелось?,?— и прошла мимо, уводя других за собой. Лавиния при этом постаралась задеть Сару локтем, но та сделала шаг в сторону, и манёвр не удался.В течение дня Драко Малфой сумел найти способ общаться со всеми, кто был ему интересен. Если он хотел провести время со слизеринцами, он не звал Сару; если он хотел провести время с Сарой, подходил к ней один, даже без Крэбба и Гойла. Формально Сара не считала Винсента и Грегори ни друзьями, ни врагами. Общение с ними не клеилось. Рано или поздно Сара заводила разговор о прочитанных книгах или об учёбе, ни то, ни другое не интересовало Крэбба и Гойла, и они попросту не знали, как отвечать. Несколько лучше шло общение с Блейзом Забини и Теодором Ноттом, но Сара чувствовала, что оба они привыкли быть сами по себе и могли обходиться без крепких привязанностей. Разговоры довольно быстро стали формально-вежливыми, сближаться никто не торопился, и Сара считала их отношения твёрдым нейтралитетом.К крохотному удовольствию Сары, Блейз и Теодор не очень часто общались с другими девочками. Пэнси Паркинсон, ставшая лидером четвёрки первокурсниц, обладала дурным характером и часто демонстрировала это. Если Драко Малфой перед тем, как обсмеять кого-то или похулиганить, задумывался и иногда отказывался от затеи, то Пэнси не задумывалась никогда и очень часто ссорилась с учениками других факультетов. Однажды после обеда слизеринцы вместе вышли из гостиной и поднялись наверх, где встретили двух девочек с первого курса. Это были сёстры-близнецы, одна из них училась в Когтевране, вторая?— в Гриффиндоре. Обе они были красивыми, с длинными чёрными волосами и смуглой кожей. Девочки говорили о чём-то между собой на хинди.—?Вы только послушайте, на каком языке они лопочут! —?воскликнула Паркинсон, услышав рядом незнакомую речь.—?Что с того, что они говорят на другом языке? —?спросила Сара.—?Звучит по-дурацки,?— бросила Пэнси.—?По-дурацки звучит только твоя претензия, и она к тому же позорит честь факультета,?— Сара села рядом с сёстрами и свободно заговорила на хинди. Она выучила язык, когда жила с отцом в Индии, и соскучилась по звучанию индийских слов, которое напоминало ей о доме.—?Меня зовут Сара Кру, я дочь капитана Кру и Лили Бертран. Я выросла в Индии и выучила хинди вместе с папой. Долгое время мне не с кем было говорить на вашем языке. Можно мне с вами пообщаться?—?Конечно,?— кивнула одна из сестёр. —?Меня зовут Парвати Патил, а это моя сестра Падма. Мы много слышали о тебе и рады, что ты спаслась.—?Как тебе это удалось? —?спросила Падма.—?Мне нельзя рассказывать подробности. Многого я не знаю сама. Но я не управляла той сильной и сложной магией, что переместила меня во времени, и могла умереть, если бы мне не пришли на помощь работники Министерства.—?Для тебя, наверно, тут много нового,?— задумчиво проговорила Падма.—?Для меня тут всё новое. Я не знала о мире магии, пока волшебство не спасло меня от смерти в пансионе. Но мне всё расскажут об этом мире рано или поздно. Я бы хотела узнать, какова сейчас магловская Индия. Вы ведь общаетесь с маглами?—?Общаемся,?— улыбнулась Парвати. —?Наша семья?— единственная волшебная семья в квартале. У нас много соседей-маглов, мы прекрасно ладим, ходим друг к другу в гости, вместе смотрим кино.—?Кино? Я слышала о нём, но никогда не видела.—?Да, по телевизору. Это магловский прибор, ты о нём, наверное, ничего не знаешь?—?Нет. У нас его ещё не изобрели.Парвати и Падма долго рассказывали Саре о своей жизни в Индии. Они говорили о новых приборах, которые изобрели маглы, о том, как всё было устроено в городах и деревнях, какие события произошли в магловской истории Индии за последние восемьдесят лет. До поступления в Хогвартс сёстры Патил ходили в обычную магловскую школу и прилежно учились, поэтому многое знали. Когда же речь зашла о магическом сообществе Индии, Сару ждало разочарование.—?Да, в Индии трудно отыскать чистокровных снобов, которые кичатся древностью рода и не общаются ни с кем, кроме других чистокровных семей,?— Парвати наморщила нос. —?Это привилегия ваших.—?Парвати,?— мягко напомнила Падма.—?Я понимаю,?— успокоила Сара,?— и вовсе не обижаюсь. Пэнси ведёт себя недостойно, но далеко не все осуждают её и готовы остановить.—?Но среди индийских волшебников куда прочнее держится идея варн,?— продолжила Парвати. —?Маглы стараются отменить притеснение по варновым и кастовым признакам законодательно, и пусть далеко не всегда их власть защищает шудр от нападок высших варн, они хотя бы пытаются. Хоть иногда, но им удаётся добиться равноправия, и даже неприкасаемые могут получить образование и построить карьеру. Но волшебники всё ещё верят, что магия брахманов и кшатриев может ослабнуть или исчезнуть, если они вступят в брак с волшебниками низших варн. Наши маги с древности славились своими способностями, но из-за разделения на варны дети, рождённые шудрами, не могли учиться магии у великих волшебников высших варн,?— Парвати вздохнула. —?Поэтому в Индии никогда не было школы магии, поэтому многие знания древних чародеев утеряны.—?Из-за убеждения, что магия четырёх варн имеет разную природу, наши предки оставили наследие, которое приводит иностранных волшебников в недоумение,?— продолжила Падма. —?Многие пытались изучать труды древних индийских магов, полагая, что откроют тайну принципиально иного волшебства, гораздо более сильного, или сумеют изменить и усилить собственную магию. Годами исследователи ломали головы и уходили ни с чем. Некоторые считают, что наши предки были даже способны обучить волшебству маглов и передать им часть своих знаний, своей мудрости, своей силы. Большинство волшебников скажут, что это бред,?— Падма усмехнулась,?— ведь если бы маги исследовали способности, например, настоящих левитирующих йогов, и оказалось бы, что это и правда связано с волшебством, то грань между маглами и волшебниками стала бы настолько тонкой, что все аристократы в одночасье лишились бы своих привилегий. Поэтому все в один голос твердят, что трюкачества маглов не имеют отношения к магии. Но в прошлом веке один из европейских волшебников всерьёз задумался над этой загадкой и поселился в Индии, чтобы изучить наследие древних индийцев и учиться у местных волшебников и маглов. Его звали Том Кэррисфорд.—?Он знаменит у нас. Каждый волшебник в Индии знает его имя,?— с трепетом и гордостью проговорила Парвати.—?Тебе, наверно, про него много рассказывали? —?спросила Падма.Сара ответила не сразу.—?Рассказывали. Но я не думаю, что я узнала о нём много. Я всё ещё не знаю, как именно сложились отношения мистера Кэррисфорда и моего папы, как он намеревался победить Волде… вора смерти, что позволило ему победить в той битве в алмазных россыпях и почему повредилась его память.—?Вора смерти?—?Это калька с французского от слова voldemort.Сёстры Патил ахнули и вздрогнули.—?Ты не боишься называть его по имени? —?спросила Парвати.—?Нет, не боюсь. Мои родители не боялись его, и Том Кэррисфорд не боялся. Он бросился в бой в День, который длился вечность, даже будучи слабым и больным. Если я буду бояться его самого или его имени, я опозорю память родителей и всех, кто за меня боролся. А если он внезапно вернётся, я буду сражаться с ним так же храбро, как сражалась моя семья.Парвати и Падма помолчали.—?Не знаю, насколько это точно,?— сказала Падма,?— но я слышала, что сохранились слова Кэррисфорда о твоём отце. Он говорил, что если бы Ральф Кру был волшебником, то непременно бы отправился в Гриффиндор. Мне кажется, этот факультет и тебе подходит.—?Шляпа предлагала мне все четыре факультета,?— Сара немного помолчала. —?А на каком факультете учился сам мистер Кэррисфорд?—?На Гриффиндоре,?— ответила Парвати. —?Грейнджер что-то говорила, что читала о нём. В библиотеке можно найти подробности.—?Библиотека здесь просто чудесная,?— улыбнулась Сара. —?Только жаль, что нет ни одной магловской книги. Ни научной, ни художественной. Я была бы рада даже детским сказкам, написанным в двадцатом веке.—?Думаю, я могу помочь,?— улыбнулась Падма. —?Идём с нами.Сёстры повели Сару по ещё не знакомым ей коридорам, пока не вышли на длинную винтовую лестницу. На последнем пролёте их поджидала дверь без ручки и замочной скважины, на сплошном полотне из старинного дерева был только бронзовый молоток в форме орла. Падма протянула руку к молотку и стукнула по двери. Клюв орла открылся, и прозвучал мелодичный голос:—?Что даётся человеку бесплатно дважды и в третий раз не покупается ни за какие деньги?—?Тут надо отгадывать загадки, чтобы войти,?— пояснила Падма. —?Это развивает гибкость ума. Правда, не всегда легко угадать ответ, и приходится ждать кого-то другого, чтобы войти в гостиную. Так знакомишься со всеми на факультете.—?За этой дверью гостиная Когтеврана? —?догадалась Сара.—?Да. Но отгадать и войти может любой.—?А нам запрещают приводить в гостиную учеников с других факультетов,?— Сара задумалась. Многие вещи нельзя было покупать за деньги: честь, совесть, дружбу, любовь… Но это что-то давалось, причём ровно дважды за всю жизнь. Давалось один раз и ещё один, словно одного раза никому не хватает, но вот двух должно хватить до конца жизни. Это что-то сменное, и второй экземпляр выдаётся, когда человек лишается первого. Причём второго тоже можно лишиться, и это будет плохо. Или нет? Сначала человеку нужен один экземпляр, а потом оба? Но третий уже не нужен, хотя кто-то же готов платить за это…—?Мда, кажется, эта загадка мне не по зубам,?— вздохнула Парвати.—?Ты просто умница! —?воскликнула Сара. —?Это зубы! Дважды они даются бесплатно, а если потерять коренные зубы, то они не отрастают вновь. Можно поставить протез, но это будет кусок чего-то чужеродного во рту, а не часть твоего тела. Ответ на загадку?— зубы.—?Верно,?— сказал голос, и дверь отворилась.Гостиная Когтеврана оказалась невероятно красивой. Это была большая круглая светлая комната с множеством арочных окон, из которых открывался вид на Чёрное озеро и горную гряду. Потолок был расписан под звёздное небо, похожий узор украшал ультрамариновый пол. Пройдя мимо многочисленных диванов, кресел, стульев и столов, Падма указала на нишу, в которой стояла статуя из белого мрамора.—?Это Кандида Когтевран, основательница факультета. За её статуей два прохода. Один ведёт в спальни, второй?— в нашу факультетскую библиотеку. Любой, кто вошёл в гостиную, может брать книги и читать их. Здесь есть копии некоторых библиотечных трудов, если время позднее и библиотека закрыта, а тебе надо взять книгу для домашней работы. Есть интересные книги о магии, которых нет в библиотеке,?— их привозят из дома и оставляют здесь ученики. Маглорождённые привозят книги, сочинённые маглами. А ещё некоторые старшекурсники оставляют здесь свои конспекты и сочинения, чтобы будущие поколения меньше времени мучились с трудными заданиями.Сара была восхищена маленькой, но очень красивой и уютной библиотекой. Ей хотелось взять с полок примерно половину книг, но она понимала, что нельзя лишать других увлекательного чтения, да и у себя она должна хранить их в чемодане, который вмещал лишь ограниченное число вещей.—?Могу я поселиться здесь? —?прошептала Сара.—?Не думаю, что это одобрят профессора и старосты,?— покачала головой Падма. —?Мы-то можем сидеть здесь хоть всю ночь, а вот ученики с других факультетов после отбоя должны находиться в своих гостиных. За этим следят и старосты, и профессора, и Филч.—?Ох уж этот Филч,?— пробормотала Парвати. —?Он так посмотрел на нас с Лавандой, когда мы шли мимо… Я подумала, он перебирал способы, как нас убить.Сара промолчала. Ей ещё не довелось познакомиться с завхозом, и, хотя никто не отзывался о нём положительно, девочка не спешила делать выводы на его счёт.Когда пришла пора ужинать, Сара вместе с когтевранцами пошла к выходу из гостиной, но у самой двери, пропустив всех остальных, шагнула назад, закрыла дверь с молотком и метнулась обратно в библиотеку. Один пропущенный ужин стоил вечера наедине с хорошенькими книгами. Две самые интересные уже лежали в сумке, чтобы отправиться на ночь или две в подземелья. Перебирая томики, Сара выискивала магловских авторов, надеясь найти труды, написанные в двадцатом веке, но вдруг взгляд её упал на ?Историю французской революции? Карлейля. Именно эту книгу вместе с другими принесла на чердак Эрменгарда в день, когда Сара получила своё первое письмо из Хогвартса.В сердце девочки защемило. Эрменгарда… Она не погибла в День, который длился вечность, возможно, она прожила долгую и счастливую жизнь, но теперь Сара никогда не увидит её. Никогда её подруга не проберётся тайком на чердак, не попросит рассказать, о чём написано во всех этих огромных скучных книгах, которые Сара так охотно читает и так увлекательно пересказывает…Девочка вспоминала, как помогала Эрменгарде учить французский, как рассказывала ей сказки, и они обе были счастливы. Теперь в жизни Сары не было не только Эрменгарды, но и сказок и фантазий. Мир вокруг не нуждался в том, чтобы его представляли более волшебным. Любая фантазия могла оказаться правдой, а могла и пойти в разрез с реальностью. Одна из любимых сказок Сары была про прекрасных русалок, что жили на морском дне и иногда общались с людьми. Русалки обитали в Чёрном озере, но никогда не стремились заговорить с учениками, проплывая мимо окон слизеринской гостиной, а внешность их трудно было назвать красивой. Всякий раз, как Сара вспоминала о своих выдумках и хотела поделиться ими с кем-то, ей приходилось одёргивать себя и напоминать себе, что здесь всё иначе. Сказки её никому не интересны, по крайней мере, не так интересны, как реальность.Уже долго Сара не грезила о чём-нибудь необыкновенном, не улыбалась своим фантастическим мыслям. Магия перестала быть выдумкой, её изучение не требовало работы воображения. Сара даже не представляла себя принцессой, довольствуясь тем, что она волшебница. Но теперь, глядя на магловскую книгу, девочка прочувствовала, насколько изменились её мысли и её настроение после того, как она рассталась с прежним миром и окунулась в новый. Она потеряла не только родных и друзей, не только привычный уклад жизни, но частицу самой себя, очень важную часть, ту, что помогала ей переносить невзгоды, без которой Сара даже не помнила себя.Она словно предала себя.?История французской революции? выскользнула из рук и упала на мягкий голубой ковёр. Сара схватилась за голову, стараясь не заплакать. Как она могла забыть о самом главном? Как умудрилась потерять себя? Нет, конечно, она может возобновить последнюю игру своего детства и представлять, что она принцесса. Она не совершила ничего, что было бы недостойным поступком для принцессы. Но нужно ли ей это теперь?Но если она не будет, то останется обычной девочкой, такой же, как все остальные.?Что, не хочется быть обычной? —?спросил ехидный внутренний голосок. —?Нравилось, когда Бекки обожала тебя, как настоящую королеву, а мисс Минчин злилась, не в силах сломить тебя? Нравилось чувствовать себя выше других, лучше других? Блистать на их фоне???Нет! —?мысленно воскликнула Сара. —?Я не назло другим играла в эту игру! А ради себя! Я не искала возвышения за счёт принижения других!??Но сейчас-то ты не хочешь бросать,?— голосок звучал отчётливо и противно. —?Тебе нравится мысль, что ты особенная. Что ты достойна большего. Что можешь обладать властью?.?Замолчи немедленно!??— приказала Сара и удивилась. Если этот голос?— она сама, то почему она подозревает себя в столь низких вещах, будто её разум не видит, что творится в её сердце? А если голос принадлежит кому-то другому, то откуда он взялся в её голове??Этому миру не нужны принцессы. Ты можешь вообразить себя кем угодно, но здесь такими категориями просто не мыслят. Аристократия, чистокровные, ?Священные двадцать восемь??— это всё не то. Имеет ли смысл цвет платья, если фотография всё равно останется чёрно-белой???Платье надевают не ради фотографии! И я воображаю себя принцессой не ради остальных, а ради себя самой!??Зачем? Что тебе это даст???Я останусь собой?.?Собой прежней? Из мира, которого больше нет???Он есть, я выросла в нём, он в моей памяти и в моём сердце?.?Но здесь другой мир, другие правила, и это вовсе не кусок фотобумаги, который можно скомкать, и выкинуть, и никогда больше не видеть. Ты не уйдёшь отсюда никогда, ты принадлежишь этому миру, принадлежала с рождения. Тебе не нужно грезить о том, чего здесь нет. Власть, достоинство, манеры принцессы, даже обожание народа ты можешь получить и без фантазий. Оставь эти глупости?.?Никогда!??— Сара оттолкнула собеседника, словно он стоял перед ней, а не сидел внутри. Рука ударилась о книжную полку и засаднила. Сара схватила болящую ладонь другой, не зная, хочет ли отвлечься на боль и борьбу с ней или прежде обдумать странный диалог в её голове. Откуда пошли эти мысли, эти совершенно чужие, не её мысли? Ей плохо, ей ужасно плохо без воображения. Да, отчасти было весело исследовать мир магии, поэтому боль приглушалась. Она привыкла терпеть боль, потому что долгое время некому было помочь маленькой девочке с чердака, и боль была частью её жизни. ?Ты принадлежишь этому миру?, ха. Она принадлежит обоим мирам. И ни от одного она отказываться не будет. Пусть теперь придётся сочинять другие сказки, она выучит всё об этом мире и сочинит их иначе. И она будет принцессой, что бы ни случилось. Она просто не выживет без этого.?Ну да, ну да,?— отголоском прокатилось в голове. —?Без этого ты, прошедшая через ад, конечно же, не проживёшь. Не дала маглам и Волдеморту сломить себя, но одной мысли позволишь?.Нет, она не будет слушать этот голос. Она не может изменить себе, потому что папа смотрит на неё с небес и будет огорчён, узнав, что его маленькая хозяюшка лишилась своих фантазий и отказалась вести себя, как принцесса.Она всё ещё дочь капитана Кру.Дрожащей от боли рукой Сара бережно подняла ?Историю французской революции? и с любовью погладила ветхую обложку. Как знать, может, именно эта книга побывала на чердаке, а потом её вынесли из пансиона, например, в течение недели до нападения Пожирателей смерти… Вот было бы удивительно!Воображение Сары начинало работать, и девочка постепенно успокаивалась. Медленно она перебирала книги, выискивая уже не новые, а те, что она могла читать в далёком прошлом. Отыскав несколько знакомых авторов, Сара сложила их труды к себе. Ей казалось, что её родной мир таким образом шлёт ей весточку, и эта фантазия нравилась ей не меньше, чем все предыдущие.Странный чужой голос был вовсе не прав. Она не променяет своё воображение и память о папе и его мире ни на какие чудеса Хогвартса. Ни за что на свете. Она?— принцесса Сара, такая же, как раньше.