Маг (1/1)

Ровена сидела за круглым столом в библиотеке и, подобрав под себя ногу, внимательно вглядывалась в схематичные изображения всякого рода живых существ в новом фолианте, подаренном отцу в том году какой-то далёкой роднёй из Тевинтера. Ровена не понимала ни слова. Впрочем, даже одних только иллюстраций тварей хватало, чтобы пуще прежнего разжечь интерес к чуждым землям. За семь лет своей сознательной жизни Ровена видела разве что побережье Оствика да лес неподалёку от владений. В тот единственный раз, когда отец поддался на её уговоры и взял их с матерью на охоту. Всё было хорошо: Ровена даже неплохо держалась в седле под чутким надзором Нортона и пыталась стрелять из лука так же лихо и метко, как задира Георг. А во время прогулки вокруг охотничьего домика вдруг увидела паука. С ладонь. Лютый страх при виде огромного, мохнатого, чёрного, осемьюлапого существа взорвался гулкой вспышкой и копотью на ладонях. Сгорело целое дерево. ?А мог бы?— весь лес! —?голос разъярённого отца гремел в сознании даже спустя год оглушительным церковным колоколом. —?О чём ты думала, оставляя ребёнка-мага у нас? О чём я думал? Я немедленно оповещу об этом Церковь. В Круге Магов Ровене будет лучше: её научать управляться с магией, сдерживать её. Так будет правильней. И мне спокойней. И не нужно говорить о своей сестре…? Ровена слушала долгий монолог отца, привалившись к тяжёлой двери и бездумно обводя взглядом маленький кусочек мира: шелестящую листву многовековых деревьев, которые, наверняка, выдержали и не такое; лоскуты голубого, как глазет, неба; огромные чёрные влажные валуны; дотлевающее дерево. Братьев не было: Георг предложил Нортону с Максвеллом устроить скачки вдоль реки. Невероятное везение?— потом думалось Ровене. Если бы братья оказались свидетелями вспышки её магии, то мама точно не смогла бы уговорить отца ненадолго отложить обращение в Круг Магов. Но с того дня всё пошло по-другому. Отныне мама не призывала Ровену забавляться с магией в быту (зажигать факелы, свечи и камины, делать небольшие перестановки одним лишь велением воли), не наблюдала с улыбкой за игрой электрических искр на пальцах и тонкими корочками льда на поверхностях?— учила быть осторожной, хватать за хвост вырывающиеся молнии, пускать по венам бьющееся пламя, покрывать холодом не оскорбителя, а душу свою. И твердила тихим шёпотом: ?Запомни, милая, магии не стоит бояться. Ею нужно владеть, как Нортон владеет словом, а Георг?— луком. Тебя научат этому в Круге?. Круг Магов, раньше такой далёкий, запечатлённый лишь на страницах учебников истории да отцовских сборниках законов, с каждым днём становился всё ближе и ближе, обретал реальные мрачные черты. Ровена прислушивалась к разговорам на торжественных приёмах и по крупицам из книг составляла образ оствикского Круга. Говорили, в Киркволле, что тоже в Вольной Марке, маги, как преступники, живут в мрачных казематах. А вот в Орлее купаются в роскоши. Говорили, в Оствике башня Круга далеко-далеко от города. И никто никогда не видел магов, оттуда возвратившихся. Ровена не заметила, как приостановила изучение кодекса и бездумно разглядывала сад, подперев щёку. Максвелл, вооружившись деревянными щитом и мечом, бросался на изрядно потрёпанные чучела, стараясь то оглушить ударом щита, то с разбега протаранить. Отец стоял рядом, сложив руки под грудью, и благосклонно кивал. Старших братьев, обычно не пропускающих тренировки Максвелла, не было видно. А потом над ней послышался насмешливо-задиристый голос одного из братьев: —?Ты действительно читаешь? Или делаешь вид, чтобы казаться умнее всех нас вместе взятых? Ровена подняла голову и столкнулась с азартным блеском в серых глазах Георга. Показательно облизав кончик пальца, она с громким хрустом перелистнула страницу и самодовольно кивнула: —?Действительно. —?Тебе тоже не помешало бы,?— глухо заметил Нортон, перебиравший пальцами потрёпанные корешки книг соседнего стеллажа. —?Ты же только стрелы пускать и умеешь. И мечом махать. Этого мало, чтобы стать хорошим наместником какой-нибудь территории. Георг фыркнул и наугад вытянул книжку в бархатной синей обложке. Золотистыми буквами сверкнуло название: ?О превратностях света?. Ровена зарделась и глухо прыснула, добела сжимая пальцы. Она обратилась к этой книге полтора месяца назад в надежде, что найдёт в ней полезные советы по поведению на балах и общению с аристократами. Что ж, во всяком случае, теперь ей стало понятно, о чём так вкрадчиво шепчутся во время танцев партнёры. И отчего юные леди так тесно жмутся к богато разодетым господам. К счастью, Георг читать не собирался. Книга осталась лежать раскрытой. Через приподнявшуюся страничку просвечивала неприличная гравюра, и Ровена вспыхнула пуще прежнего. Огненное тепло расползлось под кожей, готовое сорваться весёлыми колючими искорками. Ровена тихо сделала глубокий вдох и несколько коротких выдохов, пытаясь отвлечься от сюжетов, которые точно не следовало бы знать одиннадцатилетним благородным леди. —?Нортон, я полностью согласен: мне не помешает приобщиться к культуре. Чтобы было, о чём заговаривать с милыми леди на балах, совсем как ты,?— брат небрежно качнулся на кресле, а Ровена закусила губу, стараясь не захихикать. —?Однако к чему нашей милой сестрице учение? Ей ведь уготована участь… Георг выдержал трагичную паузу. Совсем как в театральных постановках, что изредка приезжали на торжественные вечера. Там всегда повисала мёртвая тишина перед тем, как герой разразится душещипательным и исключительно мудрым диалогом. В случае с Георгом всё было совершенно так же. Вынудив Нортона с Ровеной перевести взгляд с желтоватых книжных страниц на него, он с самодовольной улыбкой заключил: —?Когда ты прокутишь всё поместье, непременно выдашь нашу дражайшую сестрицу замуж за какого-нибудь богача из Вольной Марки, а то и из Орлея, родство с которым поправит все наши дела и позволит не опорочить род Тревельянов. —?Тебе стоит вновь обратиться к грамматике,?— невозмутимо отозвался Нортон, пока Ровена в негодовании хмурила брови. —?Ты, кажется, перепутал первое лицо со вторым. Хочешь, попрошу матушку послать весточку нашим учителям? Неприлично подрагивающий и чуть повизгивающий смех всё-таки вырвался прочь. Подняв книгу, Ровена скрылась в книжных страницах, надрывно и чуть истерично похихикивая. Не над обескураженным Георгом, в который раз низвергнутым Нортоном в словесном поединке?— над его ошибкой. Он даже не представлял, насколько далёк от истины. Вот только от этого становилось ничуть не легче. Руки сводило судорогой, пальцы впивались в твёрдую кожу фолианта, в глазах дрожали слёзы, а смех безудержным потоком рвался прочь. В Круге не будет книг, не будет братьев, не будет празднеств и безмятежных вечеров, не будет её карты Тедаса с обведёнными в круг городами, что непременно надобно посетить. Не будет свободной магии и лёгкой жизни. Ровена лишится всего. —?Ровена! Посмотри на меня! Ровена! Что такое? Ты слышишь меня? —?голос старшего брата был едва различим за собственным надрывным похрипыванием. —?В этом моей вины точно нет! —?отзывался Георг сразу отовсюду. Резким решительным взмахом кто-то выдрал из затвердевших пальцев кодекс. Что-то звякнуло совсем рядом. На голову опрокинулась холодная вода. Очередной смешок застрял в горле и выпутался надтреснутым кашлем. По волосам и лицу стекали тонкие струйки. Они вымывали невыплаканные слёзы, остужали горящие щёки, змейками проскальзывали под одежду. Ровена содрогнулась и подняла голову. Георг завис над ней с изящной хрустальной вазой, в которую слуги ставили благоуханные садовые розы. Нортон сжимал в руках тевинтерский фолиант. Они чего-то ждали. Не то друг от друга, не то от неё. Ровена неловко поёрзала и нервно усмехнулась: —?Прошу прощения. —?Может, мне ещё воду достать?.. —?осторожно возвращая цветы в осушённую вазу, поинтересовался Георг. —?Не нужно. Этого больше не повторится. Руки дрожали, словно она только что выпустила несколько залпов шаровых молний. Однако всё вокруг было совершенно обычным: книги не тронуты, стулья не перевёрнуты, на потолке ни следа магии. Разве что в воздухе витал сладковатый запах?— предвестник грозы. Но это, кажется, волновало братьев в последнюю очередь. Похоже, Ровене предстояло объяснить, чем вызвана такая вспышка эмоций. И определённо не стоило говорить, что всё дело в тягостных мыслях, чёрных-чёрных, как беззвёздная ночь, опутывающих её перед сном; в слухах о Круге, о башне; в подчёркнутой холодности родителей; во времени безмятежной жизни, что неумолимо утекало прочь… —?Ох. Пожалуй, я сперва лучше переоденусь. И непременно всё вам объясню. Ровена успела лишь покинуть её уютный столик и смахнуть с тёмного бархата платья капли воды, когда дверь в библиотеку распахнулась. Отец вёл под руку какую-то высокую светлую женщину. Матушка медленно следовала за ними, вышагивая как будто надменно. —?Чародейка Лидия, позвольте мне представить… —?отец отвёл взгляд от женщины и на мгновение смешался, увидев промокшую насквозь дочь. —?Мою дочь. Леди Ровена Эвелина Тревельян. —?Очень приятно, Ровена,?— чародейка улыбнулась, и от этой улыбки стало холоднее, чем от опрокинутой на неё Георгом воды. —?От лица Первого Чародея я пришла принести тебе добрую весть: сегодня ты со мной отправишься в оствикский Круг Магов, дабы растить твою, несомненно сильную, магию в благотворной среде. Тебя будут обучать лучшие чародеи. Ты познакомишься с такими же, как ты. Лидия, изящная, как цветок лилии, стояла перед ней, небрежно взмахивая тонкими пальцами и сопровождала свою звонкую, как столкновение хрустальных бокалов, речь морозными узорами в воздухе. Она делала это так играючи и легко, что, не изучи Ровена Круги с чужих речей, непременно поддалась бы очарованию. Из-за стеллажей с неуклюжими извинениями выступили Нортон с Георгом. Ровена обернулась. Всегда такие разные, сейчас старшие братья были совершенно одинаковыми: обескураженными, перешептывающимися, нервно посмеивающимися. Георг почёсывал русые волосы, Нортон тёр лоб. Они путались в словах, морщились и пытались твердить, что всё?— ошибка. Что Ровена не маг. —?Нет. Я?— маг,?— невесело усмехнулась Ровена и небрежным движением, отточенным с детства, выплеснула в воздух тревожные всполохи молний. Чародейка Лидия, проследив, как глухо взорвались фейерверками маленькие искорки меж её морозных узоров и покорно растаяли в воздухе, приподняла тонкую бровь и с деланной небрежностью поинтересовалась, когда магия проявила себя. —?Две недели назад,?— нервно растёр ладони отец и через плечо уколол матушку взглядом. —?Я сразу же связался с оствикским Кругом Магов. Мы и не думали… Ей уже одиннадцать. —?Магия может обнаружиться и в преклонном возрасте. Благодарю, банн Тревельян,?— нараспев кивнула Лидия и строго взглянула на Ровену. —?Отправляемся немедленно. —?А… —?она вздохнула, заламывая пальцы и старательно подбирая слова. —?Чародейка Лидия, скажите, пожалуйста, можно мне собрать вещи? —?Не нужно,?— кончики пальцев скользнули по влажному плечу, смахивая сухие лепестки, и укололи холодом. —?Там всё есть. Тебе пошьют мантии, выдадут учебники, перья, чернила?— всё, что нужно для обучения. Поверь, там жить не хуже, чем в поместье. Но переодеться тебе действительно не помешает. —?Что вы, я и не намеревалась… Собирать всё поместье,?— многозначительно приподняла брови Ровена и выдавила из себя неловкую учтивую улыбку. —?Просто есть вещи, которые хотелось бы забрать. Если, конечно, можно. Лидия поджала губы и недовольно нахмурилась. Ровена её не знала, но всё внутри томительно просилось откликнуться на её ледяную выправку испепеляющим негодованием: вспышкой молнии, бесконтрольным пламенем. Чародейка вдруг, милостиво махнув рукой, позволила ей попрощаться с особняком и собрать самые необходимые вещи, предупредив, однако, что какое-то время ей придётся делить комнаты ещё с шестью учениками. Ровена стремительно кинулась к себе, мысленно перебирая вещи. Так много было их, дорогих сердцу безделушек, вроде пера первой подстреленной Георгом птицы; фигурки ферзя, подаренной Нортоном; деревянной статуэтки мабари, купленной во время прогулки по городу; карты с проведённым маршрутом из Оствика по целому Тедасу. Ровена ворвалась в свои покои, жадно хватая воздух. Конечно, она знала, что однажды за ней приедут из Круга Магов. Но в душе продолжала лелеять надежду, что ей не придётся покидать уютный дом. Как можно оставить его? Где найти силы расстаться с тем, что так ценно сердцу? —?Не хочу! —?из груди вырвался страдальческий вопль, и под потолком взорвалось грозовое облако, поливая такую большую удобную кровать с балдахином, белый шкаф для одежды, сундучок с безделушками. Буря бушевала, а Ровена нетвёрдыми взмахами рук вытаскивала шкафчики и распахивала сундуки, глотая слёзы. В дверь постучали. Пришлось спешно вскинуть руки в стороны и коротко дышать, прогоняя тучу. Едва та растаяла каплями влаги на потолке, Ровена осторожно выглянула из-за двери, опасаясь увидеть там сверкающую мантию Лидии и её холодные голубые глаза. За дверью стояла мама, склонив голову к плечу и улыбаясь легко и небрежно. Только по тёмным складкам на лбу можно было различить её печаль. Она немного приподняла длинные рукава платья и сложила руки под грудью: —?Бушуешь? Напрасно. Ровена виновато потупилась и отошла в сторону, пропуская матушку в комнату. Мама обошла её кругом, и выпущенные из причёски локоны её волос, таких же тёмно-рыжих, как у Ровены, мерно покачивались из стороны в сторону. Мама приостановилась подле распахнутых окон: со двора доносились родные голоса. Мысль, что это последний раз на ближайшие годы, когда она видит мать, наблюдает нежность в её медовых глазах, с замиранием сердца следит за её изящными движениями и ощущает тепло невесомых касаний, быстрой стрелой пронзила душу насквозь. Ладонь вслепую опустилась на прикроватную тумбу. Острые уши мабари врезались в ладонь, несколько отрезвляя. Растерянно оглядывая комнату и мысленно прощаясь с каждой вещью, начиная от жёсткого коврика у кровати, Ровена затараторила: —?Я помню, что моя обязанность?— подчиняться законам нашим. Понимаю, что мне нужно отправиться в Круг. Но… Я не думала, что так скоро! Я не готова! Мне… Я не хочу уезжать! —?Ты готова. Мама обернулась и многозначительно приподняла брови. В её голосе прозвучали безбрежное спокойствие и непоколебимая уверенность?— именно то, чего Ровене так отчаянно не хватало в борьбе с собственными эмоциями. С магией, безудержно рвущейся в мир. —?Нет! —?фигурка мабари с глухим стуком бухнулась на дно распахнутого сундука. —?Присядем-ка. Думаю, чародейка Лидия всё равно не посмеет уехать без новой ученицы в Круг. А мне ещё предстоит тебе помочь переодеться. Мама откинула в сторону насквозь промокшее покрывало кровати и с осторожностью присела на сырой матрац. Ровена неловко устроилась рядом, яростно сминая в кулак тяжёлую мокрую юбку платья. —?Что тебя тревожит? —?мамина ладонь скользнула по плечу, отбрасывая на спину влажные пряди, холодком касавшиеся шеи. —?Расскажи мне, милая. —?Я… Я не справлюсь. Я… После того, как отец в лесу обмолвился о Круге, я принялась узнавать о Кругах отовсюду. Читала отцовские книги, историю, слушала сплетни на приёмах,?— она покачала головой, путаясь во впечатлениях и воспоминаниях. —?Когда Нортон решил провести меня по городу, мы встретили человека с клеймом на лбу. Он рассказал, что усмиренный маг и счастлив этому. Да только… Он не выглядел счастливым! Лучше бы я осталась дома! Или вовсе не рождалась магом! Мама слушала этот бессвязный поток мыслей, пропитанный горечью и невыплаканными слезами, безмолвно. Ровена посмотрела на мать и страдальчески приподняла брови. Хотелось броситься в ноги родителям, молить их о пощаде, просить оставить её дома. Да вот только знатность их рода, породнившегося с целым Тедасом, и репутация её отца, управляющего Оствиком, сейчас были бессильны. —?А теперь послушай меня,?— мама лёгким касанием заправила за ухо Ровене длинную прядь, свисающую на лоб, и приподняла уголки губ в мягкой, но грустной улыбке. —?Тебе предстоит долгий путь. Но ты выдержишь?— я знаю. Мне не известно, что тебя там ждёт. Но я хочу, чтобы ты кое-что запомнила. Магия?— не проклятье. Но и не дар. Это такая же часть тебя, как рука или нога. Ты можешь управлять ею, изящно. Красиво. Умело. Только от твоего желания зависит, во что она воплотится. Древние магистры воплотили её во зло, а Церковь считает, что каждый рождённый маг проклят... Но не слушай их. Слушай себя. И ты справишься. Я верю в тебя. Ровена, кажется, даже перестала дышать, слушая маму. Она погладила её ладонью по щеке и плавно привлекла к себе. Ровена уткнулась в сладко пахшую цветами мамину шею и задушила в ней всхлип. —?Я люблю тебя, милая. —?И я,?— просипела Ровена. —?Откуда… Откуда ты столько знаешь о магии? —?Я много живу на этом свете,?— бережно отодвинула мама Ровену и, разгладив в разные стороны короткие пряди, промокшие уже от слёз, совсем другим голосом, бодрым и оживлённым, воскликнула:?— Думаю, леди Ровене Эвелине Тревельян следует поторопиться. Чародейка Лидия не выглядит как та, кто любит ждать. Хотя своё дело она определённо знает.