Проклятье безумия (1/1)

Лучи весеннего солнца пробивались сквозь полупрозрачные шторы, заполняя небольшую светлую комнату. Эджи ощущал их тепло на своей обнаженной коже, чувствовал слабый запах апрельской зелени и молча кайфовал, ближе прижимаясь к брату, тело которого дышало жаром. Слышал его глубокое и спокойное дыхание, а щурясь видел свежие багровые отметины на его шее, плечах, груди. С безмятежной улыбкой Фелл любовался Рэдом.—?Ты пялишься,?— щурясь от солнечных лучей, прошептал маг света.Эджи усмехнулся и провел пальцем по вздымающейся груди брата.—?А ты против?—?Абсолютно нет.Рэд солнечно улыбнулся и шире открыл глаза, все еще немного жмурясь. Он проскользил взглядом по телу младшего, с довольной усмешкой подмечая засосы, царапины и следы от зубов, особенно внизу живота. Фелл прекрасно знал этот сытый взгляд и каждый раз чувствовал полное удовлетворение, когда получал его.Вдруг Рэд схватил брата за руку и затащил на себя. Эджи не стал сопротивляться?— он обожал телесный контакт, даже когда обоим становилось жарко. Удобно усевшись на старшем, маг уперся руками в его грудь и прижал колени к бокам.—?Люблю, когда ты сверху,?— пояснил Рэд и хитро оскалился. Этот плут, похоже, нарывался на новый заход.Эджи чувствовал себя слишком умиротворенно, чтобы как-то острить в ответ. Сейчас ему нравилось просто любоваться братом, касаться его, возможно, целовать. Царапины на спине приятно ныли, и Фелл опустил руки чуть ниже, давя на свежие синяки на пояснице Рэда. Тот довольно сморщил нос и прикрыл глаза.—?Хей, Папс,?— тихо позвал он,?— покажи тот крутой прием, а?Фелл усмехнулся. С тех пор, как он получил второй цвет, прошло уже несколько месяцев, а брату до сих пор нравилась новая магия. Хотя, если честно, им обоим она нравилась.С кривой ухмылкой Эджи поднял руку на уровень своего лица, не сводя глаз с Рэда, потянулся к источнику магии. Экслибриум на ладони вспыхнул алым, и запястье охватило красное пламя. Рэд снова широко улыбнулся?— ему всегда нравился огонь, всегда нравился Эджи, а теперь все это слилось в единую прекрасную мечту.—?Да ты горячий парень,?— усмехнулся маг света.Сколько лет этой шутке?Фелл закатил глаза, погасил огонь и уперся еще теплой, но не обжигающей ладонью в грудь старшего. Тот глубоко вдохнул, но в следующий миг маг огня уже жарко целовал его, прижимаясь всем телом. Рэду ничего не оставалось, кроме как ответить и обхватить Эджи за талию.Фелл обожал такие воскресные солнечные дни, когда, кажется, все вокруг было настроено на нежность, покой. Да, порой даже Эджи хотел подобного спокойствия, такой идиллии, чтобы не помнить ни о книгах, ни о тенях, ни о чем. Только он, Фелл, и его старший брат. А весь остальной мир может подождать.Маг отстранился и вновь залюбовался Рэдом. Его искусанные губы еле заметно блестели от слюны, в каштановых волосах запутались солнечные лучи, а короткие ресницы чуть подрагивали. Весь вид мага света выражал блаженство.—?Ты такой красивый,?— невольно вырвалось у Фелла.Рэд распахнул алые глаза, его щеки порозовели. Порой он так мило реагировал на комплименты, особенно когда этого не ждал. И младший ужасно любил так смущать брата, так что удержаться уже не мог.—?Солнце мое,?— довольно протянул он, мягко обнимая Рэда и не сводя с него взгляд.—?Это… неожиданно,?— рассеянно пробормотал тот и покраснел еще больше.Рэд был старше брата на несколько лет, но, когда от простых комплиментов он заливался краской и неловко отводил взгляд, пытаясь остроумно ответить, Феллу практически крышу сносило. Сердце начинало биться быстрее, а единственной целью становилось еще большее смущение старшего.—?И ужасно мило,?— рассмеялся Эджи и звонко чмокнул брата в щеку.—?Ну Па-а-апс, прекрати,?— Рэд попытался закрыть лицо руками, но маг огня вовремя перехватил его запястья.Старший не стал вырываться, а когда Фелл поцеловал его в шею, то невольно громко выдохнул. И стоило Эджи снова нависнуть над ним, Рэд покраснел до кончиков ушей.А вот это уже соответствовало его прозвищу.—?Ну и что ты со мной творишь, а?.. —?тихо прошептал он.—?Как что? Люблю тебя.Слова вырвались случайно. Фелл очень не хотел говорить нечто подобное без чрезвычайного повода, ведь чем чаще что-то повторяешь, тем меньше слова значат. Но сейчас маг настолько расслабился, что даже не следил за языком, просто говорил все, что думает. И все же сказав заветные слова, он не слишком расстроился. Ведь результат превзошел все ожидания.Рэд медленно протянул к брату руки и ласково обнял его, уткнулся носом в шею и прошептал что-то неразборчивое, отдаленно напоминающее ?Я тебя тоже?. Сопя где-то за ухом, он легко коснулся кожи Фелла губами и радостно зажмурился, прижимая младшего к себе.—?Ты мой смысл жизни, Папс,?— еле слышно добавил маг света.Эджи не стал спорить. Он бы хотел дать брату куда больше причин жить, но сейчас не хотелось нарушать идиллию. Спокойно выдохнув, он прошептал: ?Я знаю?,?— и сам прикрыл глаза, расслабляясь.В солнечной комнате витал едва уловимый запах сирени.***Раскольников распахнул глаза и в ужасе пополз назад, прочь от шипящей книги. Все его тело уже покрылось лишними глазами, искривленными ртами, а кое-где на коже выступали окровавленные лезвия топора?— чернила, из которых был сделан персонаж, взбесились из-за отсутствия в книге. Да и она сама жаждала поглотить своего главного героя, вернуть его в историю. Раскольников взвыл.—?Ну что,?— сверкнув глазами и маниакально улыбнувшись, спросил Фелл,?— тварь я дрожащая или право имею?Лицо Раскольникова перекосилось от ярости. Персонаж отчаянно завопил и бросился на книгочея, обратив руку в тяжелый топор. Но Эджи был готов и вовремя подставил книгу. Она тут же вгрызлась в лицо Раскольникова и принялась пожирать бьющегося в агонии персонажа. Он не хотел возвращаться в свой мир. Снова убивать и страдать от греха, убивать и страдать от греха, убивать и страдать от греха, и снова, и снова, и снова. Раскольников пытался вывернуться, но вот уже в начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С—м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К—ну мосту.Фелл довольно улыбнулся.—?Право имею.Схватил книгу и прижал свой экслибриум к обложке. Из-под метки хлынул синий туман, а на книге засияла на несколько секунд печать. Еще какое-то время персонажи будут жить внутри нее спокойно. Умирать, и прятаться от следователя, и помогать другу-студенту, и пытаться добиться молодой девушки, и молиться, и искать убийцу, и вновь, и вновь, и вновь.Быть персонажем?— ужасно.—?Эй, Эджи!Фелл повернулся на веселый голос Папируса и удивленно застыл. С радостной улыбкой рыжий маг сидел на черном мустанге, вцепившись в старомодные поводья. Лошадь раздраженно фыркнула.—?Я похож на мустангера из Техаса? —?сияя от счастья, спросил Папирус.Эджи лишь выгнул бровь.—?Пф, ты не умеешь веселиться на работе,?— фыркнул маг света и слез с лошади.—?Я умею,?— глухо заспорил Фелл. —?Просто не так, как ты.Папирус не стал ничего отвечать. Он мягко погладил лошадь по морде и уткнулся лицом в шею животного. Слишком добрый, чтобы быть книгочеем.—?Может, оставим ее? —?тихо прошептал Папирус. —?Я слышал, как-то можно не возвращать персонажей в книгу и не давать им сходить с ума.Фелл тяжело вздохнул.—?Не знаю, я думаю, это сказки. А даже если нет, такое разрешат лишь при особых обстоятельствах.Взгляд Папируса потух. Еще полминуты он гладил успокаивающееся животное, а затем печально выдохнул, отстранился и стянул с плеча рюкзак. Маг достал тихо хрипящую книгу Майн Рида, и лошадь испуганно заржала.—?Тише! Пожалуйста, тише! —?вскрикнул Папирус и потянул к животному руку.Но лошадь недобро захрипела, встала на дыбы и замахнулась копытом. Фелл даже с места сорваться не успех, как животное лягнуло его друга в голову. Эджи вскрикнул, но копыто прошло сквозь облако зеленого тумана, быстро принявшее форму книгочея.—?Не надо,?— тихо, моляще попросил Папирус, но животное уже собиралось сбежать.И магу ничего не оставалось, кроме как бросить книгу в бедного персонажа. Бумажными зубами она впилась в тело мустанга, с усталым ржанием животное рухнуло на землю.Папирус вновь принял физическую форму и опустил голову. Вид у него был разбитый?— он не переносил заточения еще не безумных персонажей. И если людям он как-то мог что-то объяснить, то животному?— нет. Папирус чувствовал себя виноватым в их страданиях. Фелл подошел к другу и положил руку ему на плечо. Маг воды никогда не умел хорошо успокаивать и подбадривать, но ради Папируса все же пытался.—?Ты знаешь, что так будет лучше для всех,?— тихо напомнил Эджи. —?В том мире у них предназначение, есть смысл. Там, в книгах, герои необходимы. Иначе нельзя.Маг тумана устало кивнул и резко выдохнул. Фелл похлопал его по спине, а затем сам запечатал книгу?— казалось правильным сделать это за Папируса. Второкурсник аккуратно опустил книгу в сумку рядом с романом Достоевского, спрятал книгочейские перья и тетради с живой бумагой.—?Идем,?— Эджи мягко толкнул друга в плечо и заставил себя усмехнуться. —?Нам еще через полгорода до университета тащиться.Такая она, жизнь героев?— сначала спасаешь мир от сумасшедших персонажей, готовых разрушить все на своем пути, рискуешь здоровьем и жизнью, творишь изящную и опасную магию, а после двадцать минут сидишь в общественном транспорте, жуя купленные по дороге венские вафли. Мир книгочеев?— это мир контрастов. Смешение обыденности и мечты, сказки и ужаса, теплого спектра и холодного.Хотя, конечно, повеселиться была возможность. Дело в том, что магия влияла лишь на то, что вступало в контакт с чернилами?— персонажи, книги, книгочеи. А вот обычные предметы на магию не реагировали, люди ее не видели. Фелл особенно ценил ту особенность, что вещи, которые еще не слишком пропитались магией и чернилами, оставались невосприимчивы к силе магов. Очень полезно, когда ты превращаешься в огненный шторм. Папирусу же наоборот пришлось наложить на свою одежду заклятие, чтобы та вместе с ним становилась туманом. Не особо приятно оставаться голым после каждого превращения.И из-за ложной слепоты людей Папирус порой чертил в воздухе за собой линии желтого света, а Фелл забавлялся самовозгоранием посреди толпы. На несколько секунд, конечно, иначе люди могли уже что-то заметить.Добравшись до университета уже к темноте, студенты отчитались Гриллби о проделанной работе и со спокойной совестью отправились отдыхать в тренировочный корпус. Конечно, им бы готовиться к сессии, но ни Папирус, ни Фелл не обладали таким даром, как возможность грамотно распределять время. Хотелось веселиться?— они и веселились. Счастье для них и так могло закончиться в любой момент. Так что даже игра в баскетбол в стареньком деревянном спортзале при тусклом освещении была поводом для радости.—?Не забросишь! —?крикнул Папирус, защищая баскетбольное кольцо.—?Ха, это будет трехочковый! —?рассмеялся Эджи, подпрыгнул и запустил мяч в корзину.Папирус тут же сам подскочил, протягивая руки к мячу, и он бы поймал, но Фелл вовремя брызнул другу в лицо водой. От неожиданности третьекурсник вскрикнул и промахнулся, а мяч успешно попал в корзину.—?О да! —?воскликнул Эджи и вскинул руки вверх. —?Кто тут победитель? Я победитель!—?Жулик ты,?— фыркнул Папирус. —?Нельзя использовать магию.—?А почему нет? —?ухмыльнулся второкурсник, подбирая с пола мяч. —?Мы выигрываем благодаря нашим способностям. Магия?— моя способность.—?Ах так!Фелл и дернуться не успел, как получил по рукам хлыстом из света. Папирус бросился на друга, на бегу создавая в руках искрящуюся сеть. Полагаясь на инстинкты, Эджи отскочил в сторону, выронив мяч, но тут же сориентировался и направил на мага света столб воды. Папирус увернулся, схватил мяч, а цвет его экслибриума сменился с желтого на зеленый. Все еще с мячом в дымчатых руках, маг полетел к корзине соперника.—?Ну нет! —?вскрикнул тот и бросился наперехват.Все его тело охватило пламя, Фелл в миг оказался перед другом?— от жара тому пришлось отринуть?— и выбил мяч из его рук. Вот только Эджи забыл, что весь инвентарь университета настолько пропитался книжной магией, что стал восприимчив к ней. От прикосновения огненной руки резиновый мяч тут же расплавился.—?Блять,?— вырвалось у Фелла.—?Проклятье,?— прошептал Папирус.Книгочеи переглянулись, молча глядя друг другу в глаза и все еще находясь в своих волшебных формах.—?Не говори своему брату, что слышал это слово от меня,?— пригрозил Эджи.Папирус примирительно вскинул руки, становясь, наконец, человеком из плоти и крови.—?Я что, твоей смерти желаю? И вообще, Санс думает, что я такие слова не знаю.Криво усмехнувшись, маг огня бросил остатки мяча на пол и вытер руки. Огонь на его теле быстро потух.—?А ты не так прост. Но сейчас нам лучше…Фелл не успел договорить. Все произошло так внезапно?— звук распахнувшихся дверей смешался с криком Папируса, а перед глазами все закружилось. Маг только и смог заметить, как друг отпихнул его в сторону, а перед лицом пронеслось что-то блестящее и прошло сквозь тело Папируса?— прямо в сердце.Он бы умер, не превратись вовремя в туман.—?Ты! —?взвизгнула какая-то молодая девушка в дверях, озлобленно скалясь. —?Верни ее!Ее серая одежда и странного вида плащ о чем-то напомнили Феллу, но ясно дали понять?— это сбежавший персонаж. И горящие от ненависти глаза на шее лишь подтверждали это. Девчонка давно скитается в реальном мире. Эджи бросил взгляд на оставшиеся на скамейках тетради и перья?— далеко, придется бежать.—?Верни ее! —?не своим голос заорала девушка и бросилась на Папируса со стеклянными кинжалами.Книгочеи ринулись в разные стороны. Фелл со всех ног помчался к тетрадям, а Папирус попытался отвлечь девушку на себя. Она тут же метнула в него горсть монет, и те с бешеной скоростью прошили его тело и впились в стену. Эджи невольно похолодел от ужаса.—?Это что, Вин? —?крикнул он на ходу.Девушка тут же отскочила в сторону и безумно посмотрела на бегущего книгочея. Монеты вновь взвились в воздух, отлетели сначала к ней, чудом не задев персонажа, а затем метнулись прямо в Фелла. Маг в последний миг смог увернуться, отделавшись лишь царапиной на руке.—?Я думал, она блондинка!—?Да ты невнимательно читал! —?оскорбленно вскрикнул Папирус. —?Было же написано, что…Маг света не успел договорить?— Вин резанула кинжалами ему по горлу. И хоть ножи прошли сквозь туман, Папирус все еще чувствовал боль, захрипел и свалился на пол, приняв человеческий облик. С бешеной скоростью Вин тут же замахнулась кинжалами.—?Верни!И за миг до удара перед ней возникла стена из бумаги, которая тут же вспыхнула огнем. Вин завизжала от боли и упала на пол, держась за обожженное лицо, а Папирус вовремя метнулся в сторону. Фелл, держа в руке тетрадь со своей живой бумагой, силой воли заставил листы наброситься на девушку. И каким-то чудом она успела увернуться. Ах, да, пьютер же.—?Что ей нужно? —?вскрикнул маг огня, держа девушку подальше от себя и друга магией.—?Книга! Ее книга! —?тяжело дыша ответил Папирус, вновь принимая форму тумана и держась за саднящее горло. —?Она у меня в рюкзаке.—?Ты таскал с собой книгу на задание?!—?Я взял ее утром! И я не знал, что из нее выбрался персонаж!Вин вдруг подпрыгнула вверх почти до потолка, отбросила назад монету и с ужасной скоростью полетела прямо на Папируса, замахиваясь кинжалами. На несколько мгновений Эджи застыл, не веря своим глазам, а Папирус успел отпрыгнуть в сторону. Маг выпустил из всех пальцев лучи света, создав обжигающую сеть, и приготовился атаковать.—?Она и так может?! —?наконец воскликнул Фелл.—?Конечно! Ты что, не знал?—?Да я даже первую книгу не прочел!—?Тащи книгу сюда! —?заорал Папирус, уворачиваясь от новой скоростной атаки Вин.Фелл тут же отошел от оцепенения и бросился к вещам друга в другом конце зала. Он видел в приоткрытом рюкзаке пару книг ?Рожденного туманом? и еще больше увеличил скорость, когда услышал звон бьющегося стекла и отчаянный крик. Эджи уже тянулся рукой к рюкзаку, когда живот пронзила резкая боль, а затем по виску ударили чем-то увесистым. Книгочей повалился на пол и взглянул на напавшего?— высокий юноша в белоснежном мундире замахивался на него дуэльной тростью.—?Эленд? —?неподдельно удивился Фелл. Ничего себе метаморфоза героя.—?Быстрее! —?завопил Папирус.Эджи откатился в сторону и толкнул Эленда в ногу. Тот повалился на пол, но успел вновь ударить книгочея по голове тростью. Перед глазами все поплыло, но Фелл все же смог как-то подняться на ноги и различить на ладони персонажа распахнутый глаз. Безумный Эленд?— явно не то, что могло порадовать.Маг огня выхватил рюкзак и достал оттуда нужную книгу, но юноша вновь бросился на него, выбив том. Эджи перехватил трость Эленда и переломил ее о колено, но тут же получил локтем в нос. Запрокинув голову, маг свалился на стулья, тупая боль вспыхнула в спине, и все же Фелл смог увернуться от удара острым обломком трости и лягнул Эленда в живот. Юноша повалился на пол, а Эджи вспыхнул огнем и с безумной улыбкой навалился на персонажа, прижимая горящие руки к его лицу. Зал наполнил истошный крик.—?НЕТ! —?в голос с Элендом закричала Вин и ринулась к магу огня.В миг пересекла весь зал, замахиваясь кинжалом, и с яростным воплем бросилась на Фелла, но тот в последний момент подставил распахнутую книгу, и та вцепилась в горло девушки. Громко хрипя, Вин свалилась на бессознательного Эленда, покрытого ожогами, и безуспешно попыталась вырваться. С удовлетворенным вздохом Эджи отстранился и молча проследил за тем, как книга сожрала ключевых персонажей.Прихрамывая, к магу подошел Папирус. Выглядел он немного напуганным.—?Ты действительно веселишься не так, как я,?— прошептал он.Все еще тяжело дышащий и пылающий, вырванный из битвы, Фелл взбудоражено посмотрел на друга. Ну что поделать?— битвы все же стали для него главным развлечением, особенно возможность отыграться на персонажах, отобравших его мирную жизнь.И вдруг в тени у креплений лампы шевельнулось что-то черное.—?Берегись!С десяток монет со свистом полетели в книгочеев, за ними?— еще один парень в черном плаще. Он вонзил кинжал в плечо Фелла и тут же отпрыгнул от захрипевшей книги, каким-то чудом зависнув в воздухе и внимательно следя за магами. Эджи взвыл от боли и яростно глянул на нового персонажа.—?Это еще кто?!—?Это спойлер,?— с нотками разочарования ответил Папирус.Парень метнулся к магу света и хватил его за горло, но Папирус уперся светящейся рукой в лицо персонажа. С диким воплем он отшатнулся в сторону и вдруг бросился к Феллу. Книгочей еле успел взять его в кольцо из полыхающей бумаги.—?Да плевать мне, спойлер он или нет! Кто это?—?Зейн!Как будто это о чем-то говорило! Но времени на разговоры не оставалось?— Зейн взмыл в воздух и швырнул смертоносные монеты во все стороны. Одна из них попала в грудь Эджи?— он закричал и свалился на пол, потеряв контроль над бумагой. Зейн кинулся на мага огня, как перед ним возник Папирус и пронзил его тело тонкими лучами света, а затем обратился туманом и метнулся к другу, окутывая его раненые плечо и грудь. Хрипя от боли, Фелл почувствовал, как раны начали затягиваться.Зейн уже встал на ноги и спокойно посмотрел на книгочеев. Взгляд его был совершенно пустым, не выражал ни одной эмоции, но покрывшие тело глаза, улыбки, лезвия клинков выдавали в нем очередного безумца. Из небольших ран от атаки Папируса сочилась густая кровь, а на лице остался алый отпечаток ладони. Зейн уже бросился на магов с клинками, когда Фелл собрался с силами и отскочил в сторону. Лезвия прошли сквозь туманное тело Папируса, маг болезненно застонал.И тут книга недобро заворчала.—?Скорми ей монеты, пока она не выплюнула нового персонажа! —?завопил Эджи, убегая от несущегося за ним Зейном.С трудом удерживая человеческий образ, Папирус оторвался от пола, схватил книгу и помчался к монетам, а Фелл потянулся к своему очагу магии и воспламенил сразу все тело. Персонаж тут же отпрянул в дальний угол зала и замер в тени, следя за обоими книгочеями, а затем взвился к потолку. Голыми руками он перебил крепления одной из ламп, и Эджи чудом увернулся от нее. Зейн уже доламывал вторую, и стоило ей оторваться от потолка?— свет в зале погас.—?Мы его не видим! —?раздался крик Папируса. Вынужденно маг принял светящуюся форму, становясь уязвимым для атак.Фелл улыбнулся хищно, азартно, безумно.—?Это ненадолго.Этот зал достаточно восприимчив для магии.Маг огня бросился к стене и прижал пылающую руку к древесине, а затем побежал вперед, поджигая все больше. Старые стены мгновенно вспыхивали, разгораясь все ярче. В тени заметался Зейн, носясь прочь от языков пламени. Фелл отдаленно слышал крики Папируса, но не понимал, о чем он, азарт захлестнул мага с головой. Сверкая глазами, он мчался через пламя к безумному персонажу, окружая его пылающей бумагой, скрывая его в вихре огня. Наслаждаясь истошными воплями.Эджи схватил на лету брошенную ему книгу, резко отозвал бумажные листы в сторону и напоследок насладился отчаянием Зейна.И бумажные клыки впились в лицо персонажа.—?Эджи!Руки по локоть в чернилах, в глазах огонь, в сердце огонь.—?Эджи!Фелл маниакально улыбнулся. Видя, как книга пожирала дергающегося персонажа, что в своем мире наверняка убил сотни, а тут проиграл ему, Феллу, маг чувствовал?— он создан для охоты. Создан ловить персонажей, запечатывать книги, приносить боль и видеть смерть. И снова, и снова, и снова.—?ЭДЖИ!Фелл очнулся в последний миг. Когда Папирус подбежал к нему и схватил за руку. Когда наконец стали различимы его слова: ?Беги!? Когда крыша с треском проломилась и обрушилась вниз.Лицо обдало жаром, что-то прижало Эджи к полу. Он слышал рядом крик Папируса, чувствовал, как едкий дым забился в легкие, сам заорал от проткнувшей бок балки. Перед глазами все смешалось в черно-огненный обжигающий вихрь.И вдруг яркая фиолетовая вспышка.Сквозь дым Фелл не мог ничего рассмотреть. Он видел чью-то спину перед собой. Огромные деревянные балки упирались в фиолетовую сеть из чернил. Они могли придавить Эджи и Папируса. Через секунду спаситель отбросил весь пылающий груз в сторону, а с неба полились галлоны воды, туша огонь. Как-то Фелл понял, что это не дождь. Это магия. Магия сразу двух спектров.И несмотря на наличие фиолета, это точно был не Азгор.Пар от потушенного огня еще скрывал спасителя, а Эджи невольно закрыл лицо руками от жара. Где-то рядом с хрипом на ноги встал Папирус. С болезненным стоном выдернув из бока кусок древесины, Фелл протер глаза и прищурился. Он уже узнал силуэт, но поверить не мог.—?Брат?Рэд недвижимо стоял спиной к ним, что-то бормоча. Эджи непонимающе сморщился и с помощью Папируса встал на ноги.—?Ты спас нас,?— прошептал маг огня и протянул к старшему руку. —?Но как ты…Рэд опустил голову и закрыл лицо руками. Он сбивчиво что-то шептал, но Фелл все никак не мог расслышать.—?Брат, пожалуйста… Откуда у тебя силы фиолетового спектра?Эджи думал, страннее быть уже не может. Шипящий пар окутывал книгочеев, скрывая их от всего мира. Ни единого движения, ни единого звука, кроме их голосов. Все поглотил туман. Они стояли на пепелище их спортивного корпуса, только что атакованные персонажами из своих книг, а обычный маг каким-то чудом использовал запретную магию фиолета. Страннее быть не могло.Но Рэд вдруг откинул голову и рассмеялся. Странно, пугающе, безумно.—?Брат… —?прошептал Эджи, совсем теряясь.—?Ты не должен был знать, не должен, не должен,?— затараторил Рэд, впиваясь пальцами в голову. —?Нельзя, нельзя, нельзя.Феллу казалось, что он дрожит от ужаса.—?Санс, пожалуйста… Я же… мы не расскажем… Но как?..Рэд согнулся и затрясся, то ли от смеха, то ли от истерики. Он с трудом стоял на ногах, но наконец повернулся к младшему и взглянул на него с отчаянием, с мольбой. Руки у него дрожали, на лице застыла пугающая улыбка.—?Прости, прости, прости,?— все быстрее и сбивчивее пробормотал он, не сводя взгляд с брата. —?Но я не мог дать тебе умереть. Я все исправлю, Папс, правда. Исправлю. Ты не должен знать.Вдруг сорвался с места и бросился бежать.—?Санс! —?закричал вслед Фелл.Рана в боку сильно болела, но книгочей приказал себе не обращать на нее внимания. Вырвав руку из хватки Папируса, он бросился вслед за братом, прижимая ладонь к кровоточащему боку. Истошно зовя брата по имени.—?Санс! Брат, остановись! Я же хочу помочь! Санс, пожалуйста, стой!И Рэд действительно замедлился. Маг огня облегченно выдохнул, но лишь пока не осознал?— брат собирается его задержать. Несколько фиолетовых дуг окружили Эджи и крепко связали, а Рэд вновь бросился бежать и скрылся за дверьми замка.—?Санс!Фелл вспыхнул яркими пламенем, сбросил путы и помчался за братом. Почему Рэд убегает? Неужели что-то ужасное случилось? Эджи был готов хранить любую тайну, лишь бы брат ему ответил, лишь бы сказал хоть что-то! Ворвавшись в университет, Фелл успел заметить хлопнувшую дверь на винтовую лестницу и мелькнувшую черную куртку. Маг тут же побежал вперед, но бок пронзила резкая боль. С криком Эджи повалился на кафельный пол.—?Брат… —?просипел книгочей, упираясь кулаком в плитку.Вдруг кто-то подхватил его на руки и потащил за собой. Фелл перевел мутный взгляд на Папируса и молча указал на дверь к лестнице. Понимающе кивнув, маг света побежал вперед, придерживая друга.Сердце Эджи билось с бешеной скоростью. Новая доза адреналина придала ему сил, и книгочей сам взбежал по лестнице быстрее все еще хромающего Папируса. Фелл видел брата на несколько пролетов выше, понимал, куда он бежит. Там, на самом верху, был кабинет Гастера.—?Брат, подожди!Но Рэд снова попытался остановить их, на этот раз стеной огня. Это не стало преградой?— Эджи не воспринимал жар в огненной форме, а Папирус смог облететь. Но это раздирало сердце.—?Зачем ты пытаешься нас остановить?!—?Ты не должен был знать! —?вновь закричал Рэд.Он устал. Забег и магия отняли у него много сил, даже раненные книгочеи постепенно его настигали. И все же Рэд резко выдохнул, пробежал последний пролет и скрылся за тяжелой дверью.—?Брат!Голос Фелла дрожал от отчаяния. Маг уже не хотел ответов, он даже с трудом помнил, почему гнался. Он просто бежал, чтобы догнать, не зная, что делать после. Хоть какая-то цель лучше, чем тяжелые мысли. Как Рэд владеет запретным спектром? Почему он не должен был это раскрывать? И почему, черт возьми, его лицо так перекошено от ужаса, когда он смотрит на брата?Фелл ворвался в комнату и застыл. Рэд отчаянно возился с какой-то книгой, удерживаемой цепями, и все еще бешено бормотал: ?Исправлю, исправлю, исправлю?. Голос Эджи понизился до испуганного шепота.—?Брат…Рэд застыл на месте и выронил книгу на пол. Грохот от тяжелого удара эхом прошелся по каменной комнате. Никто не смел шевелиться. Фелл ждал чего-то?— и сам не понимал, чего именно. Он чувствовал?— здесь быть нельзя, это разрушит его мир.—?Прости, Папирус,?— глухо, четко прошептал Рэд. —?Ты не должен был это видеть. Я все исправлю.Он медленно повернулся, смотря на побледневшего брата с отчаянием, с болью. По щекам у него текли слезы, губы дрожали.А на шее появилась болезненная улыбка.—?Нет…Фелл не смог вдохнуть. Он не верил, не мог поверить в увиденное. Нет, нет, только не это, что угодно, но только не это. Дрожа от ужаса, маг не мог оторвать взгляд от брата, надеясь, что сейчас, вот сейчас, через секунду, галлюцинация исчезнет. Это не улыбка, это невозможно, это какой-то обман зрения, его брат не…Пожалуйста…Фелл не мог с собой ничего сделать. Не мог увернуться, когда брат набросился на него. Сил не хватало ни на что, и дело вовсе не в ране. Просто весь мир разлетелся на тысячи осколков.И когда что-то отбросило Рэда в сторону, Фелл так и остался лежать. Он видел размытое светлое пятно, промчавшееся в сторону его брата, но не смог заставить себя сфокусировать взгляд. Фелл безвольно лежал на каменном полу, из раны все еще сочилась кровь, а по щекам потекли слезы.Нет, пожалуйста, не он, только не он.Чей-то крик на мгновение вернул Эджи к жизни. Он с трудом сел и как в замедленной съемке увидел?— Рэд превратил свою руку в острую кость и пронзил Папирусу плечо, а затем раскроил бы и череп, но маг в последний миг превратился в туман. Где-то на полу выла книга. И Рэд, такой знакомый, заботливый и любимый Рэд, сверкая маниакальными улыбками и распахнутыми глазами, пытался убить Папируса.Это… все просто страшный сон.—?Брат… —?одними губами позвал Фелл.И Рэд услышал. Болезненно ухмыльнулся и бросился на брата, замахнувшись острой кровавой костью. Эджи не стал уворачиваться. Если это вымысел?— ничего не случится, если правда?— то и пускай.В последний раз Фелл увидел брата безумным убийцей.А затем в него вонзилась не менее безумная книга. Рэд взвыл, но сопротивляться не стал. Скуля от боли и отчаяния, он упал на каменный пол и больше не пошевелился, пока книга не поглотила его полностью. Эджи перевел пустой взгляд на Папируса. Маг тяжело дышал, его одежда пропиталась кровью, лицо покрывали порезы от кости. Фелл понимал, что это сделал Рэд, понимал, что это Папирус бросил в него книгу. Понимал, но не мог поверить.Невозможно во что-то поверить, когда твоего мира больше нет.