Костяной дом (1/1)

Как обучать людей, которые всю свою жизнь обязаны посвятить борьбе со сбежавшими из книг персонажами, чьи жизни скорее всего закончатся от рук этих самых персонажей, которые подвержены двойной опасности?— реальной и волшебной, которые порой с ужасом вздрагивают от одного вида библиотеки, зная, что в любой момент оттуда может вырваться ужасный монстр и сожрать, раздавить, сжечь, отравить, порвать на куски, утопить, зарезать несчастного книгочея, который, может, не хотел умирать на третьем десятке своей яркой жизни?Конечно, их нужно обучать по бумажным книгам!Фелл сидел за стареньким деревянным столом и при тусклом свете лампы читал небольшую книжечку. Рядом лежал раскрытый учебник по книгочейским знакам, экзамен по которым Эджи предстояло сдавать через пару дней, но разве кто-то предпочтет учебник художественной литературе? К тому же, если из книги вырвутся персонажи, Эджи придется использовать знаки. Потому что справиться с Питом, Джорджиком, Темом и Алексом?— особенно Алексом! —?без знаков будет очень и очень сложно. А что может появиться из книги о книгочеях, которые сражаются с появившимися из книг героями, думать не хотелось. Наверняка что-то вроде боссов в играх.С далеким шумом открылись массивные двери читального зала. Фелл оторвал глаза от книги?— к нему со стопкой из шести-семи массивных учебников направлялся Папирус, выделяющийся из тусклого фона своей солнечной улыбкой и густой рыжей шевелюрой. Он по привычке попытался помахать рукой, но чуть не выронил все книги и каким-то чудом удержался на ногах, запнувшись. Губы Эджи дрогнули в еле заметной улыбке.—?Зачем так много материалов? —?спросил он, наблюдая за садящимся напротив другом.—?А то ты не знаешь,?— фыркнул Папирус. —?У меня тоже зимняя сессия, вообще-то.Фелл осмотрел учебники, которые принес маг света, и поджал губы. Книга о фиолетовом спектре и еще некоторых мутациях чернил, как, например, серый, одна о монохромах, справочник про историю первых книг: часть о Египте и первых письменах на папирусной бумаге — Эжди не смог сдержать смешок, — а еще две кулинарные книги, том о различных математических играх и головоломках и журнал о машинах.—?Определенно, только о сессии и думаешь,?— чуть шире улыбнулся Фелл.—?Тебе, кстати, тоже советую,?— Папирус серьезно посмотрел на друга. —?Тебе, вроде, еще надо пересдавать что-то.Фелл тяжело вздохнул и отвел глаза. Его взгляд зацепился за перебирающую на полках книги тень. Эти маленькие книгочейские создания всегда Эджи нравились, пусть он и знал, откуда эти милахи берутся. Небольшие черные существа без четкой формы и с костяной маской вместо лица являлись для него олицетворением всего мира книжной магии?— смесь теплой доброты и леденящего кровь ужаса. Тени?— помощники книгочеев, они никогда на памяти Фелла никого не обижали. Но вот их прошлое…Теням не принято давать имена, они просто немые безликие бесформенные чернильно-черные существа, которые всегда рядом. Но в этой библиотеке их все же наделяли прозвищами. Этим занимался Гастер, так что ничего удивительного, что имена вызывали недоумение и даже пугали. Мэморихэд, Эндогини, Птица-жнец… Когда в библиотеке появилась последняя, у многих мурашки пробегали от ее имени.—?Хей, Лимонный Хлеб! —?позвал тень Эджи.Она вздрогнула, выронив пару книг, тут же подскочила и заискивающе посмотрела в глаза книгочея. Тени любили быть полезными.—?Принеси мне ?Историю холодного спектра?,?— попросил маг воды, затем наклонился и шепотом затараторил. —?И ?Белого клыка? незаметно.—?Я все слышу, Эджи,?— спокойно и четко объявил Папирус.Маг вод цыкнул, выпрямился и с немного виноватой улыбкой посмотрел на друга. Папирус одарил его тем же взглядом, которые получает Санс за неуместные шутки.—?Да брось, сдам я свой холодный спектр, что ты! —?отмахнулся Фелл.Третьекурсник тяжело вздохнул, все еще не сводя осуждающий взгляд. Свои книги он, кстати, так и не открыл, только держал в руках справочник про мутации.—?А брата своего за отлынивание ты ой как отчитываешь.—?Э-э-э,?— замялся Эджи,?— таков мой замысел.Папирус выгнул одну бровь. Фелл почувствовал, как краска приливает к его щекам.—?Не спрашивай. О, вот и моя книга! —?нашел он спасение в принесенном Лимонным Хлебом томе. —?Благодарен.Маг потрепал радостную тень по чернильной голове и с грохотом опустил ?Историю? на стол. ?Белого клыка? он незаметно сунул рядышком. Фелл бросил взгляд на Папируса, проверяя, не следит ли он за ним, но с удивление заметил, что друг потускнел и немного поник.—?Эм, Папс? —?неуверенно позвал Эджи.—?А, что? Да это я так, задумался,?— оживился маг золота.—?Тебе такое несвойственно.И снова этот осуждающий взгляд.—?Шутка,?— Фелл поднял руки, как бы прося не злиться. —?Знаешь же, что я не серьезно. Так что с тобой?Папирус облизнул губы и опустил взгляд. Руки его потянулись к тетради и начали рвать страничку на мелкие листочки. Эджи прекрасно знал эту черту друга?— значит, он сейчас нервничает. Его что-то грызет.—?Слушай, Папирус, я не настаиваю. Но я твой друг, я хочу тебе помочь.Маг света кивнул и наконец поднял глаза. Фелл ободрительно улыбнулся, что окончательно развеяло сомнения третьекурсника.—?Понимаешь, это как раз про ?отчитывать брата?,?— заговорил он.По спине Эджи пробежали мурашки. Папирус спалил их с Рэдом? Ох, как же это плохо…—?Я же постоянно цепляюсь к Сансу, что он как получил один цвет, так и все, больше ничего не делает,?— продолжил Папирус, и маг воды облегченно выдохнул. —?А сам ведь не лучше. У меня-то только желтый.—?Чего?! —?вырвалось у Фелла.Вот блин, лучше бы он их с Рэдом спалил.—?Ты, я надеюсь, говоришь это хотя бы в перспективе,?— хмурясь, четко выговорил маг воды.Папирус отрицательно покачал головой.—?Я думаю, со дня на день стоит попробовать.Секунд десять Фелл только открывал и закрывал рот, как рыба, жестикулировал одной рукой и ошарашенно смотрел на смущенного друга.—?То есть ты, ученик третьего мать твою курса,?— наконец-то смог заговорить отдельными словосочетаниями Эджи,?— решил вернуться… в гребаный Костяной дом, и только потому, что этого не сделал твой брат?—?Ну, да.Все, абзац, приплыли.—?Папирус,?— зашипел Фелл,?— я понимаю, ты на один курс меня старше, но я очень сомневаюсь, что ты настолько лучше обучен, чтобы идти за вторым цветом. Потому что я на это не способен!—?Ты что, в меня не веришь? —?грустно нахмурился маг света.—?Папс, я в тебя всегда верю,?— заверил второкурсник, поражаясь своей откровенности. —?Но получать второй цвет без должной подготовки?— это не храбрость, это безрассудство! Ты что, хочешь… —?он понизил голос до шепота,?— хочешь стать тенью?Папирус побледнел и невольно бросил взгляд на Лимонный Хлеб. Эджи с надеждой смотрел на друга. Меньше всего на свете он хотел, чтобы кто-то из его друзей не успел вовремя выбраться из Костяного дома и навсегда потерял человеческий облик. Ведь воспоминания о таких без возврата стираются из памяти обычных людей, свое прошлое несчастные тоже забывают. И черт возьми, от мысли, что можно забыть Папируса, что он станет тенью без воспоминаний о себе, сердце Фелла сжалось.—?Прошу тебя, Папс, повремени.Третьекурсник задумчиво нахмурился и уперся кулаком в щеку. Эджи очень надеялся, что друг передумает, но почему-то он понимал и даже разделял его желание. В конце концов, все равно помирать, если не от рук персонажей, так от собственных чернил.Но черт возьми, эту смерть же можно отсрочить, а не навлекать специально.—?Эджи,?— тихо позвал Папирус,?— я справлюсь. Не грусти ты так.—?Я не грущу.—?Грустишь.—?Ой, да иди ты!—?В Костяной дом?—?Вот именно!Папирус звонко рассмеялся, его хохот эхом разнесся по читальному залу. Фелл вновь не смог не ухмыльнуться.—?Окей, в конце концов, у Свапа получилось собрать оранжевый и голубой, а Андайн приручила даже три цвета: красный, зеленый и синий,?— вспомнил он, беззаботно раскачиваясь на стуле и прогоняя депрессивные мысли. —?Чем мы хуже? И на какой цвет ты рассчитываешь?—?Ну, в первый раз я видел соседние спектры: оранжевый и зеленый,?— Папирус задумался. —?Думаю, оранжевый.Маг воды понимающе кивнул. Когда покидаешь Костяной дом, всегда видишь еще два цвета — те, в которые книгочей может перейти, если что-то поменяется в его характере. Так что их приручить, скорее всего, проще, чем остальные.—?А знаешь, у меня ведь тоже был оранжевый,?— улыбнулся Фелл.Глаза Папируса засияли.—?О-о-о-о, а второй?—?Не скажу,?— подмигнул второкурсник. —?Вот приручу его?— и узнаешь. Не хочу портить сюрприз.Папирус хитро сощурился и поджал губы. Кажется, про книги он уже забыл. Его так легко отвлечь! А ведь несколько минут назад сокрушался, что Эджи не готовится.—?Давай я угадаю, выбор-то не велик.—?Дерзай, Шерлок! —?махнул рукой Фелл.—?Фиолетовый?—?Определенно!На этот раз засмеялся уже Эджи. Все знали, что фиолетовый цвет разрешен только королевской чете, Дриимурам.—?Считаешь, я похож на Азгора? —?с улыбкой спросил маг воды.Жаль только, что принадлежность к семье Дриимур не гарантировала способность управлять чернилами. Фелл вдруг вспомнил Азриэля. Самого принца он никогда не видел.Зато видел тень, Бога Гиперсмерти.—?Хех-хе,?— уже не так радостно прохрипел Эджи. —?Ладно, я тебе потом расскажу, какой там у меня цвет. Давай-ка пока отвлечемся на работу.Папирус кивнул, понимая, что заставило друга помрачнеть, и оглянулся по сторонам.—?Мне нужно убрать несколько книг и взять еще одну, про войну с монохромами. Ты не видишь, где Лимонный Хлеб?—?Нет,?— буркнул Фелл. —?Но есть та.Не глядя он указал на притаившуюся возле фикуса маленькую тень. Она с заботой протирала листья растения, пряча свою маску за ними. Эта тень не особо любила показываться книгочеям.Вспомнив ее имя, Папирус сразу догадался, почему Эджи стал еще мрачнее. Тут так неудачно совпало с разговором о фиолетовом спектре.—?Эй,?— позвал он,?— пожалуйста, подойти сюда, Демон, Который Приходит, Когда Называют Его Имя.***Фелл никогда не любил комнату, где проходила инициация. Предназначенная для того, чтобы выдерживать самые жестокие волшебные атаки, она напоминала пыточную. А оборудованное для фиксации извивающихся магов кресло, словно появившееся из лучших хоррор-игр про психиатрические больницы, дополняло эту жуткую картину.—?Папирус, ты готов? —?успокаивающе-мягко спросил Азгор.Маг света помялся. Он посмотрел сначала на брата, затем на лучшего друга, снова перевел взгляд на жесткое кресло с ремнями и цепями и неуверенно сглотнул.—?Я ведь два с половиной года тут не был,?— тихо сказал он.—?Ох, боги! —?тяжело вздохнул Гастер. —?Ты уже заражен чернилами, так что хватить думать и садись.Эджи перевел яростный взгляд на Гастера. Этот проходимец мог что угодно о себе возомнить и раздувать свое непомерное эго, но он не имел права давить на Папируса. Да, Гастер?— гениальный ученый в мире книжной магии, да, Гастер смог приручить шесть цветов из семи, не совладав только с синим. Зато эти самые же цвета его и погубили, превратив в тень.Верховную тень. Гастер сохранил свои воспоминания?— и свой поганый характер,?— но все же чернильное тело без формы и костяная маска, отдаленно напоминающая лицо или даже скорее череп, невозможно было скрыть. Гастер уже был тенью, а все остальные в этой комнате?— людьми.—?Да, конечно,?— кивнул Папирус и побрел к креслу, опустив голову.Этого Фелл тоже видеть не мог.—?Папс! —?позвал он и вытянул руку.Папирус с надеждой повернулся к другу, но первым к нему бросился Санс и крепко обнял младшего брата.—?Не смей там застревать,?— шепотом приказал он.Папирус едва заметно кивнул и мягко обнял брата в ответ.—?Не буду. Обещаю, Костяной дом я пройду на редкость быстро.Все три студента и Азгор грустно улыбнулись. Гастер демонстративно вздохнул и скрестил чернильные руки на груди.—?Быстрее? Или вы хотите, чтобы чернила полностью поглотили Папируса? Мне не помешает новая тень.Фелл сдавленно зарычал, глаза его вспыхнули огнем злобы. Неужели эта бездушная тварь не понимает, что сейчас на кону?—?Ладно, ладно, иду,?— маг света отстранился от брата и неуверенно взглянул на Эджи. Тот решил лишь помахать другу рукой.Глубоко вдохнув и резко выдохнув, Папирус направился к креслу и быстро сел на него. Студент лихорадочно дышал, губы его были плотно сжаты, взгляд метался из одного угла в другой. Азгор и Гастер начали привязывать толстыми ремнями его руки, а Санс с Эджи?— фиксировать ноги.—?Будем надеяться, тебе достанется оранжевый и ты просидишь смирно весь Костяной дом,?— проворчал Гастер.Люди отошли в сторону, предоставляя работу Верховной тени. Он стянул с Папируса красный шарф, обнажая экслибриум. Метка в форме щита сияла прямо на горле, упираясь острым концом в выемку между ключиц. Вокруг экслибриума танцевали темные чернила, которыми мага недавно заразили. Он сглотнул и закрыл глаза.—?Будет больно,?— предупредил Гастер.И в то же мгновение вонзил руку по локоть в тело парня через экслибриум.Папирус даже не смог завопить, лишь раскрыл рот в беззвучном хрипящем крике. От боли он замотался во все стороны, вцепился в поручни до побелевших костяшек, а Гастер пытался поймать юркий сгусток чернил. Эджи прикусил губу и сжал кулаки. Ему было больно смотреть на страдания друга и бездействовать. Фелл привык чуть что бросаться в бой, защищать дорогих людей, но сейчас он был совершенно бесполезен. И осознание собственной слабости острыми когтями заскребло по сердцу.Гастер резко отдернул руку, держа в руке извивающийся сгусток чернил, Азгор сразу бросился к тени, даже Санс, кажется, подключился, а Эджи ничего не слышал и не мог оторвать взгляд от своего друга. Чернила растекались от его экслибриума, покрывая кожу черной пленкой, Папирус бездумно пытался вырваться и отчаянно звал на помощь. В последний момент, когда чернила уже заливали белки глаз, он повернул голову к Феллу и с надеждой посмотрел на него. Тот ничего не смог сделать, лишь прошептал: ?Прости?.Голова Папируса безвольно поникла, тело его резко расслабилось.—?Теперь ждем,?— объявил Гастер.Папирус уже знал Костяной дом, знал, что ему делать, но все равно первые несколько секунд он растерянно таращился по сторонам. Все вокруг слепило глаза своей белизной, черными оставались лишь контуры торчащих тут и там белоснежных костей. А напротив, за двадцать метров вырисовывался такой же совершенно чистый Костяной дом.Папирус резко вспомнил: тут есть еще кое-что черное. Тени. Которые попытаются его сожрать.Со всех ног маг бросился к дому, но собственная тень потащила его прочь. В прошлый раз они были слабее, но цвет, который Папирус приручил несколько лет назад, сделал его собственные чернила гуще, опаснее, ядовитее.—?Может, ради разнообразия поможешь мне? —?прохрипел студент.Он с трудом тащился к дому и сопротивлялся ползущей тени, которая по тяжести, кажется, была не легче самого Папируса. Тень взвыла и схватилась чернильными лапами за белую кость. Папирус вскрикнул и повалился с ног.—?Ты же моя тень, где твое желание выделяться, а?! —?прошипел он.Упираясь в пол руками, он безрезультатно попытался встать, резко выдохнул и пополз к дому, до которого оставалось всего ничего. Тень отпустила кость и заскребла когтями, оставляя чернильные царапины. Папирус чувствовал, что выдыхается. Он еще до дома не дошел, а его выносливость уже сходит на нет.—?Ну не-е-ет,?— прохрипел он, уперся коленом в пол и сам втолкнул себя в дом, распахнув телом костяные двери.Стоило Папирусу пересечь порог, как с диким рыком тень набросилась на него.Эджи бешено барабанил пальцами по металлической стене комнаты и хмурился. Затем убрал руку и начал кусать ногти, хотя все уже сгрыз под корень.

—?Долго,?— только и смог сказать он.—?Какая поразительная наблюдательность! —?воскликнул Гастер. —?Ничто не ускользнет от твоей феноменальной внимательности!Фелл даже никак не отреагировал на слова тени, он был слишком занят своими мыслями. Может, это нормально, что Папирус так медлит, раз он проходит второй раз? Вроде бы свой первый цвет он приручил очень быстро, да и в принципе является способным учеником. Но черт…—?Спокойнее,?— своим мягким басом заговорил Азгор. —?Пока что ничего плохого не случилось. Папирус даже не в Костяном доме, тени еще не могут на него напасть.Санс стоял в стороне, прислонившись спиной к пластам металла на стене и глядя в пол, как вдруг вскинул голову и уставился на брата.—?Уже нет.Все в комнате оживились. Фелл заметил, как окаменевшая пленка чернил пошла трещинами. Откололся крохотный кусочек от губ и свалился на пол, обратившись в пыль. Затем еще один, еще, чернила стали отваливаться и от век. Но из отверстий медленно начал просачиваться ядовито-зеленый газ.—?Вот проклятье, не оранжевый! —?гаркнул Гастер.Его тело потеряло форму и заключило Папируса в кольцо, защищая людей от газа. Эджи успел заметить, что остатки чернил уже полностью опали, а все тело его друга стало словно призрачным, состоящим только из зеленного газа. Чернила Гастера заключали его в купол, но Папирус вдруг резко вскинул голову и посмотрел на людей пустыми глазами. В следующий миг чернила скрыли его, но Фелл похолодел от страха.—?Зеленый же исцеляет, зачем мы его держим там? —?вскрикнул он, повернувшись к Азгору.—?Не всегда,?— старший маг покачал головой. —?Зеленый может лечить, но может и…Раздался истошный вопль, Гастер бесформенным сгустком чернил свалился на пол, от его тела местами шел пар. Папирус почти не шевелился, только его опущенная голова подрагивала из стороны в сторону. Эджи с ужасом следил за другом, и внезапно тот медленно поднял голову, смотря безжизненными распахнутыми глазами в упор на мага воды.И вдруг превратился в бесформенное облако газа.Фелл почувствовал, как кто-то оттолкнул его в сторону, а вид закрыл собой Азгор. Фиолетовая магия вырвалась из его пальцев, чернильной пленкой закрывая газ от остальных, но часть успела просочиться сверху. Эджи застыл на месте, не веря в происходящее.Нет, такая убийственная и калечащая магия не может быть подвластна Папирусу, он же совершенно не такой, нет.—?Эджи! —?истошно закричал Санс, но было уже поздно.Газ коснулся щеки мага, и лицо обожгло адской болью. Эджи завопил и схватился за лицо руками, покачиваясь от болевого шока. Весь мир вокруг разбился на осколки, осталась лишь мучительная агония. Фелл повалился на металлический пол, не прекращая выть. Перед глазами все поплыло.Он заметил вспышку оранжевой магии и как что-то закрыло бреши в защите Азгора. Зажмурившись, Фелл кое-как создал ледяную воду и поднес ее к ожогу. На несколько мгновений боль вспыхнула ярче, маг заскулил раненым зверем, а из глаз брызнули слезы, но вскоре стало легче. С трудом дыша, Эджи встал на ноги, облокотился на стену и вытянул руку, собирая на всякий случай воду.Стоп, а кто из них умеет использовать оранжевую магию? Неужели Азгор? Да какая к черту разница…Папирус был готов, что в Костяном доме тени попытаются его сожрать, поэтому в последний миг успел увернуться от своей. Из плюсов: в доме она больше не могла тащить его за собой. Из минусов: все остальное.Папирус оказался в небольшом круглом зале, где абсолютно все было из костей, а из дверей, усеявших белоснежные стены, выползали чернильные тени. Рты на их костяных масках приоткрылись, обнажая острые ряды зубов и кроваво-алые языки. Тени собирались разорвать Папируса на сотни кусочков, сожрать его чернила. И в тот момент, когда они вместе бросились на мага, он сорвался с места и со всех ног побежал к единственному выходу?— длинному коридору, в конце которого за семью дверями сияли семь цветов.Одна из теней почти ухватила Папируса, но тот вовремя увернулся. Вторая когтистой лапой разодрала руку, из раны брызнули желтые чернила. Папирус вскрикнул, но лишь ускорился. А тени за его спиной слились в одну и волной нахлынули на него, закрывая стены. С отчаянием маг понял, что тени скрыли ему красную и фиолетовую двери.—?Немедленно бери его в водяной купол! —?закричал Гастер.Тяжело дыша и морщась, Фелл быстро начертил на бумаге магический знак, и из страницы книги хлынуло несколько галлонов воды. Маг удержал их в воздухе, но направлять по назначению не решался.—?Но если газ растворится в воде? —?с отчаянием крикнул он Верховной тени. —?Я же могу так ранить Папируса!—?А иначе он ранит нас! —?гаркнул Гастер.Фиолетовая защита снова дала трещину. Азгор из последних сил закрыл ее новым слоем, но вместе с магом слабела и его магия. Держаться ей оставалось меньше минуты, а Папирус, кажется, и не собирался возвращаться в обычную форму.—?Не должен он раствориться,?— прокряхтел Гастер, безрезультатно пытаясь управлять своим израненным телом. —?Газ будет удерживать свою форму, поэтому воды должен сторониться.—?Ты уверен? —?голос Фелла дрожал от напряжения.—?Нет.—?Немедленно делай, что тебе сказано! —?прорычал Санс.Эджи зажмурился, резко выдохнул и направил воду в центр комнаты. Как раз в тот момент, когда магия Азгора разлетелась на кусочки. Газ тут же начал распространяться во все стороны, но Фелл взял его в кольцо водоворота. И о счастье, словно разумный, газ резко отстранился от воды. Облегченно выдохнув, маг лучше сосредоточился на магии. На лице его появилась еле заметная ухмылка.Эжди резко опустил руки, и часть воды так же стеной рухнула до пола, закрывая брешь. Газ взвился вверх, но вслед за ним хлынула вода и в последнюю секунду накрыла куполом.—?Отлично,?— выдохнул Азгор, повернувшись к Феллу,?— ты молодец. Теперь сгущай этот газ. Когда Папирус выберется, он сам примет свою форму.Кивнув, Эджи зажмурился. Он очень редко управлял такими объемами воды, а если и приходилось, то он всегда действовал стремительно. Магия уже начинала выходить из-под контроля, кое-где вода срывалась на пол. Маг вытянул руки вперед и постепенно начал сжимать купол. Пальцы его дрожали от напряжения, на лице выступила испарина. Желая экономить силы, он постепенно отпускал лишнюю воду, заливая пол под возмущенное бормотание Гастера. Газ все концентрировался у кресла, кажется, медленно принимая нужную форму.Тени закрыли почти все двери, и на мгновение мелькнула мысль: ?Не успею?. Папирус зажмурился, собрал последние силы и рывком навалился на последнюю дверь. Та резко открылась, и маг рухнул в пустоту, залитую зеленым светом. Папирус в последний раз увидел чернильные тени с жуткими масками, а затем перед глазами поплыли видения.Он увидел смуглого пирата с черными волосами, рисующего на детском кораблике название ?Арабелла?, увидел двух мужчин, похожих как две капли воды, и с ними женщину, втроем идущих по песку с лопатами, увидел зеленоглазого паренька с мечом и в футболке детского лагеря, увидел невысокую атлетичную девушку, крадущуюся в тумане по крышам, увидел мальчишку, бледного, как призрак, сидящего на кладбище возле могилы. Все это были персонажи, сбежавшие из своего мира и пытающиеся адаптироваться. Папирус попытался ухватиться за эти видения, но они тут же растворились в зеленой дымке. Перед глазами поплыли совершенно другие картины. Мага закружил водоворот красок, в голове зашумели десятки голосов, среди которых выделялся один, знакомый, но не узнаваемый.—?Оранжевый?— цвет храбрости. Олицетворяет надежду, радость, оптимизм. Готов поспорить, это будет твой первый цвет.Перед глазами заплясали быстро сменяющиеся картины. Папирус увидел оранжевые цветы в саду, оранжевую бутылку в кабинете, собственное отражение с яркими веснушками и рыжими волосами, закат, гербарий из осенней листвы, что он собирал с братом, новогодние мандарины.—?Оранжевый?— цвет наивности.Картины исчезли. На мгновение перед падающим в никуда магом были лишь слова, бессвязные отрывки из книги. Почему-то Папирус понял, что это одна книга. И она очень важна для него.—?Синий?— цвет порядочности. Ты вряд ли его получишь, это стойкость, твердость в принятии решений, острый ум. Я буду удивлен, если ты и приручишь его, то не скоро. Что-то?— или кто-то?— повлияет на тебя для этого.Текст сменился новыми воспоминаниями. Море, картины космоса, одежда Андайн, елочные украшения, цветы в подземелье, сапфиры, черничный пирог, магия Эджи.—?Синий?— цвет скрытности.На одно мгновение все вспыхнуло двумя яркими цветами, и мир резко погрузился в непроглядный мрак.Эджи видел, как газ стал постепенно принимать человеческую форму, и обессиленно отпустил всю воду. Газ все сгущался и сгущался, а через несколько секунд перед ними снова был Папирус. Настоящий и живой Папирус. Он устало рухнул с кресла прямо в руки брата.—?Что?.. —?чуть слышно заговорил третьекурсник, но из его рта в тот же миг пошел зеленый газ.—?Молчи! —?крикнул Гастер, наконец принимая какую-никакую форму.Папирус плотно сжал губы и кивнул. Глаза он тоже на всякий случай зажмурил.—?Теперь спокойно, не переживая, собери магию,?— мягко заговорил Санс, убирая волосы со лба брата. —?Ты знаешь, что делать, но я тебе все же подскажу.Младший несколько раз кивнул. Его экслибриум на шее засиял светло-зеленым.—?Молодец, Папс. Теперь веди цвет к рукам. Ты помнишь? Раздели магию на два рукава.Из экслибриума зеленая магия потекла к плечам, словно неоновая кровь. Эджи видел, как она просвечивала сквозь кожу.—?Отлично, очень хорошо. К локтям, вот так, чудесно. Теперь на ладони. Фелл поможет тебе, не переживай.Эджи вздрогнул, но тут же подошел и опустился возле друга на колени. Зеленая магия уже концентрировалась в ладонях Папируса, и маг воды, сглотнув, взял его за руки.—?Вместе удержим твой новый цвет, да, Папс? —?тихо позвал он.Фелл приготовился к новому приступу ядовитой боли, но твердо решил, что ни за что не вскрикнет. Иначе Папирус может испугаться. Маг закрыл глаза, чуть сильнее сжимая руки друга.И вдруг ощутил легкое покалывание целебной магии.Эджи распахнул глаза и удивленно посмотрел на Папируса. Тот все еще не шевелился, его магия сияла все ярче. А ожог на лице Фелла начал сходить.Маг устало улыбнулся. Не стоило сомневаться в друге, Папирус навсегда Папирус.***—?Серьезно, второй цвет? —?радостно переспросила Андайн. —?Папирус, да ты крут!Прежде, чем маг теперь не только света, но и тумана, смог что-то ответить, девушка сжала его в объятиях и раскрутила в воздухе. Папирус звонко рассмеялся.Вся библиотека праздновала получение нового цвета. Азгор обещал приготовить свой фирменный чай, Гриллби?— достать запасы напитка, которому особенно порадовались Санс, Рэд и Свап. Последний стоял поодаль рядом с Альфис и вернувшимся совсем недавно Блуберри.—?Это так круто! —?взвизгнул он. —?Нам давно не хватало в библиотеке целителей, а то только Андайн и Джипс.—?И теперь я буду тебя обучать! —?громко воскликнула Андайн и взъерошила рыжие волосы смущенного друга. —?О, а расскажи, как цвет приручал.Папирус только открыл рот, как с широкой улыбкой между ним и подругой появился Санс.—?Простите, но нельзя. История покрыта туманом загадочности.Андайн и кто-то из компании рассмеялись шутке, остальная половина тяжело вздохнула. Папирус только фыркнул. Даже Эджи оторвался от готовки, чтобы посмотреть на весь этот веселый балаган.—?Эй, Папирус,?— позвал Блуберри, пытаясь отдышаться от смеха. —?Зеленый точно в твоем характере. А какой, напомни, был до этого?—?Желтый,?— ответил маг.—?А, точно.Фелл немного нахмурился. Папирус и Блуберри же на одном курсе, как можно было не знать? А, ну хотя, после перехода на время в другую библиотеку простительно забыть.—?Так,?— Рэд хлопнул в ладоши,?— давайте мы дадим парням закончить готовить, для нас же стараются. Кыш-кыш-кыш с кухни!Вместе с Сансом он выгнал толпу в столовую, оставив на кухне лишь Фелла и виновника торжества. Оба выдохнули и подошли к плите, за которой Папирус готовил на всех пасту. Под чутким присмотром Эджи, потому что еда должна была получиться изысканной, а не как у мага света обычно получается.—?Нечасто я получаю так много внимания,?— мечтательно вздохнул Папирус. Из его рук выскользнула перечница и так бы и упала в спагетти, если бы Эджи вовремя ее не перехватил.—?Знаешь, это объяснимо,?— ответил он. —?Ты очень энергичный, но когда много народу, ты как-то… не особо отсвечиваешь.Папирус застыл, ошарашенно смотря перед собой, а Фелл прыснул в кулак.—?Ты только что не…—?Я только что да.Видя, как медленно Папирус поворачивает к нему голову и выгибает бровь, Эджи не сдержался и звонко рассмеялся.—?Предатель! —?воскликнул третьекурсник. —?Я же тебе верил, ты был мне как брат!—?Так вот я и шучу, как твой брат!—?А-А-А-А-А-А!Фелл согнулся от смеха и смахнул слезы с глаз. Он не видел, но слышал, как Папирус топал ногой. И наверняка он краснел, как обычно.—?Ладно-ладно,?— отдышавшись, маг воды успокаивающе поднял руки. —?Первый и последний раз!Третьекурсник скрестил руки на груди и с прищуром посмотрел на друга. Образ изящно подчеркивало пятно от специй на щеке и столовая ложка в руке.—?Очень на это надеюсь, Эджи.Папирус вернулся к готовке, а Фелл с легкой улыбкой прислонился рядом к кухонной тумбе, следя за процессом. В кухне веял приятный запах пряностей, соуса и жаренного мяса.—?Знаешь, Папс.—?М-м-м?—?Я тоже решил приручить второй цвет.