18 - Зимнее солнце (1/2)

Зимнее солнце-Ты ищешь смерти?-Пока ты не предложил мне ничего другого(В. Панов)Спать он лег ближе к рассвету – раньше не получалось никак. Да и не выходило особенно – на форуме ИПЭ можно встретить многое интересное. Он и встречал.

Ненадолго задремал перед самым восходом солнца, увидел короткий, обрывочный сон, в котором бескрайний одуванчиковый луг обрывался над рекой, а где-то высоко в небе парила белая птица. Диас очень хорошо знал, что на самом деле никакая это не птица. Но парит слишком высоко – и не для него. Для него ангелов не существует.

Утро промелькнуло, как один смытый след, как волна в прибое, одно из сотен и тысяч. Медицинский осмотр, беглое пролистывание сообщений. Ничего впечатляющего, на самом деле. Диас поймал себя на том, что он торопится. Торопится снова увидеть Жизель и снова почувствовать себя живым. Это в последнее время скверно ему удавалось. После последнего стресса, когда он утратил 82% тактильных ощущений, это и вовсе стало недостижимой мечтой. Эта потеря невероятно расстроила Лаари, чего Диас понять не смог. Он не понимал, почему прикосновения были для эльфа самым важным в том, что происходило между ними. Неужели его реакция – это единственное, что было Лаари нужно? Когда у него на полном серьезе отказывали мозги только потому, что его брали за руку? Но во имя всего святого, почему?.. Он хотел общаться по прежнему, слушать и говорить, и снова писать ему письма, и снова гулять вместе – неужели это все было эльфу не важно? И только осознание того, насколько он важен для Диаса держало лидирующие позиции значимости?..

Затем эти 82% стали сокращаться, но это событие, кажется, не слишком Лаари порадовало. Ему нужно было все и сразу. Диас понимал это – и чувствовал себя виноватым за то, что не может этого дать. У него не было того, что требовалось его ангелу. Что тут еще было сказать?Испанец устроился в своей любимой Восточной гостиной, и задумчиво уставился в окно, на неизменно цветущие вишни. Лаари не писал, а он не решался первым побеспокоить его. Когда он понадобится – к нему обратятся. Ему напишет Атрей, и в деловой манере изложит суть дела, или позвонит собственный младший брат, и посоветуется… Последнее, конечно, маловероятно, но все-таки хотелось в это верить.

Он даже не сразу сообразил, что в комнате он уже не один. Да и то – понял лишь потому, что на задворках мозга промелькнула мысль о древних камнях. Чуждые, не свойственные ему мысли и сравнения явно принадлежали кому-то постороннему – а именно его гостье, спустившейся к нему в компанию из своих апартаментов. Диас для начала приветствовал даму, как подобает, постаравшись скрыть, с каким трудом он поднимается ей на встречу, и как ему неудобно улыбаться окровавленными губами. И только когда Жизель ему отвечала, внезапно сообразил – он ее прочитал. А еще вчера не мог. Что еще за фокусы?..Тот участок разума, что отвечал у Диаса за логическое объяснение странностей вселенной, немедленно принялся выстраивать версии происходящего, одна другой краше. Жизель, тем временем, охотно ответила на его приглашение позавтракать вместе, и они спустились в сад. Диас вообще имел склонность идеализировать внешний мир, в частности, природу. Бывая на ней очень редко, он плохо себе ее представлял. Так что сады в его воображении были таким местом, где нет столь прозаичных вещей, как мошкара, запах удобрений, земляные червяки, и прочие бытовые мелочи.

-Спасибо за подарок – улыбнулась ему гостья – Мне было действительно приятно-Я рад слышать это – отозвался в ответ испанец, изо всех сил стараясь все же выйти за рамки «сухой вежливости». Ему не хотелось, чтобы Жизель думала о нем, как о педанте и зануде. Его собственный племянник находил забавным постоянное подчеркивание этого факта, родной брат периодически ронял эти слова, как приговор, и даже Лаари… Лаари соглашался с ними. Диас не протестовал. Что ж, если окружающие идентифицируют его подобным образом, он не станет возражать. Но и ничего менять в своем мировоззрении он не намерен. Да, его раздражали беспорядок, отвратительная манера сидеть на столах или лазать по деревьям. Да, ему резали слух грамматические и стилистические ошибки собеседников, и он всегда поправлял их. Да, он терпеть не мог манеру Фальче ходить из угла в угол во время раздумий. Если это и есть занудство – то, пожалуй, да. Тогда он действительно соответствует данному определению.

Он слушал речи Жизель и поток ее мыслей проносился перед ним частично картинками, частично понятиями. И это было необыкновенно приятно. Она думала о нем так же поэтично, как и о прочем окружающем мире. Если уж он, живой труп, выглядит для этой загадочной дамы столь романтично, не удивительно, что смертельно опасная буря в ее устах стала поэмой.

А потом они заговорили о доме Жизели, и уж тут энтузиазм поднял свою змеиную голову из недр самого хорошего воспитания. Буквально перебивая друг друга, они в воображении достраивали проекты, набрасывая эскизы на салфетках. Из двоих присутствующих никто толком не умел рисовать – это чтобы не сказать большего. Но неумение воображению не помеха.

-Вот здесь и здесь – карандаш Жизели летал над планом – Можно будет сделать кольцевую оранжерею, и рядом проложить дорожку. Она же может выполнять функцию подъезда…-Не стоит. Ну, разве что, для конных экипажей.-О, мне нравится эта мысль! А вот здесь – карандаш указал на дальний конец сада – Я бы хотела восстановить лабиринт. Там был небольшой, пихтовый, но сейчас он сильно зарос. Напоминает запутанный и нескончаемый коридор без начала и конца, и… Диас?Лицо ее собеседника приобрело неожиданное выражение. Такое могло бы появиться на лице Архимеда, если бы он крикнул «Эврика!» мысленно.-Жизель, ты гений! – произнес он, и – дама была уверена – относились эти слова вовсе не к саду.-Почему это я и вдруг гений? – заинтересовалась она-Запутанный коридор… Коридор же ровный, а если его свернуть в самозамыкающуюся спираль, тогда… Ну конечно это принцип индукционной катушки!-О чем ты говоришь? – в голосе Жизели проступили явные нотки беспокойства. Она опасалась, чтобы ее собеседнику не стало нехорошо от перенапряжения.-Все прекрасно. Ты подсказала мне решение одной очень давней проблемы. Диас перебывал в состоянии явного нетерпения, его так и подмывало сорваться с места и отправиться решать эту свою «давнюю проблему». Жизель подозревала, что на месте его удерживает только хорошее воспитание. Тем не менее, Диас быстро справился с этим порывом. Поправил галстук, словно смущаясь за недостойное проявление эмоций.-Прошу меня простить – безукоризненно вежливо произнес он – Мне необходимо совершить важный звонок. Это не займет много времени. С моей стороны это архи-невежливо, однако, слишком многое от него зависит.-Конечно, звони – кивнула она, улыбаясь – Что же я, зверь какой…Диас поднялся из-за круглого столика, засланного кружевной скатертью, и скрылся в доме. Жизель, от нечего делать, стала разглядывать сервировку. Фамильное столовое серебро своим видом вызывало уважение. Видимо, Диас уже настолько к нему привык, что даже не задумывался о его применении в повседневной жизни.

Тем часом вернулся и он – договаривая на ходу, что свидетельствовало о действительно крайней важности беседы-Совершенно верно, эффект можно устранить. Нет, гарантий никаких. Ты полагаешь? Но Каору… Да. Что ж, думаю, мой брат и сам не был бы против пойти номером первым в испытании. Если что-то пойдет не так, мы можем его потерять… Конечно, ты проследишь, я знаю. Коридор… Да. Тогда до связи – испанец аккуратно отключил мобильный телефон, и опустился на свое место-Прошу прощения, что заставил ждать – повинился он-Все в порядке – заверила его Жизель – Компанию мне составлял этот чудесный каплун с маринованными грушами – она черенком ножа указала на круглую птичку, державшую в клювике алую брусничину. Диас поглядел на блюдо так, словно спрашивал отчета – достаточно ли почтительно каплун говорил с его гостьей? Видимо, оставшись довольным так и не озвученным ответом, он перевел взгляд на Жизель. Та любознательно спросила:

-А что это за дело с твоим братом?-О, ничего особенного – заверил ее Диас – Вследствие своих необдуманных действий он попал в больницу, и сейчас находиться под наблюдением. Я, кажется, обнаружил, как можно было бы разорвать цепь.-Какую цепь?-Событий. Не обращай внимания на мое сумбурное изложение. Я храню надежду на то, что мой братец соизволит объявиться дома после всего, что он натворил…В тоне Диаса Жизели почудился упрек. Старший из братьев явно чувствовал себя черепахой из сказки, которую на старте обогнал ретивый заяц.-Помнишь, я говорила, что и у меня для тебя кое-что припасено? – лукаво улыбнулась Жизель. Она подумала про себя, что сейчас можно легко перевести беседу в иное русло и просто дождаться подходящего момента, чтобы насытить свой интерес.-Да, я помню – отозвался хозяин дома. На сероватом от долгой болезни лице промелькнуло выражение удивления. Жизель подумала, что уж один-то раз можно и немного подурачится. Вчера он ее разыграл, а теперь ее очередь! Она поманила Диаса за собой, и он покорно пошел, одолеваемый любопытством. Настроение у обоих было приподнятое, все проблемы могли и подождать. На выходе из сада испанец предложил гостье руку, и так вот, под руку, они и добрались до дома, никуда не торопясь и наслаждаясь моментом. Диас явно принадлежал к числу тех людей, для которых ожидание праздника порой лучше самого праздника.

Однако наверху лестницы их встретил, как правило, незаметный Энрико. Он отвесил свой обычный церемонный поклон, заставляющий уж в который раз задуматься, а не глотает ли он на досуге палки, и произнес:-Господин Валорис, в Западной гостиной вас ожидает гостья.-Гостья? – Диас безотчетным движением приподнял бровь – Я никого не ждал. Кто она, Энрико?-Госпожа Армелло – не замедлил доложить вышколенный дворецкий. Жизель сообразила, что верный Энрико явно бросил присмотр за багажом новоявленной гостьи на своих помощников и, вопреки всем правилам, помчался докладывать хозяину. Диас задумчиво поджал губы. Жизель очень внимательно за ним следила. Жест его не портил, только делал еще более болезненным. Сероватая краска лица сменилась волнительной бледностью.

-Что ж – раздельно произнес он – Я полагаю раз она здесь, у нее есть ко мне какое-то де…-Диас! – женский голос, прозвучавший со стороны дверей дома, перебил его. Жизель подняла взгляд – и как раз увидела спускающуюся по лестнице госпожу Армелло. Она выглядела хрупкой, как куколка из лакрицы. Холеная, ухоженная, она явно только в книжках и читала про путешествия, а сама же дальше салона красоты не ездила.

Жюстина остановилась на нижнем пролете лестницы, положив руку на отполированные перила. На ней было бежевое платье и легкий палантин, делавшие ее похожей на актрису прошлого века. Жизель отметила несомненную привлекательность этой дамы – тщательно взлелеянную, опекаемую. Для таких каждая лишняя морщинка – трагедия, каждые сто грамм веса – повод для слез.-Диас, ты – с дамой?! – Жюстина сложила губы в улыбку, приторно-фальшивую, но, не смотря на это – любезную.-О, поздравляю, наконец-то ты нашел ту, которая достойна твоего разума!Жизель оглядывала стоящую перед ней женщину с холодным оценивающим интересом. Вот ведь талант у некоторых – и десятка слов не сказала, но уже полила грязью по уши. Усомнилась в том, что хозяин дома вообще может иметь хоть каике-то дела с дамами, подчеркнула, что ни на что, кроме бесед, он не годен – «достойна разума», не сердца, не внимания, а именно ума.

-Доброго дня, Жюстина – кивнул ей Диас, сразу став как будто на пяток лет старше. Закрылся, выставил оборону по всем фронтам, и просто ждал, когда буря пройдет. Жизель смекнула, что подобное уже не раз происходило: Жюстна старалась взять бастион его спокойствия осадой, поколебать ехидными колкостями, а Диас пережидал, когда ей надоест и снова возвращался к своей обычной деятельности. Обиднее всего было то, что он никак не реагировал и ничего не предпринимал на ее счет. Словно бы никакой Жюстины и не было.

-Опять этот отвратительный запах тех ужасных дешевых сигарет на балконе! – пожаловалась Жюстина, приближаясь – Неужели твой брат снова дома? Или та его, м-м, классическая блондинка?-Если ты о госпоже Сэдфилл, то она умерла – сухо отозвался Диас, вероятно, рассчитывая сбить Жюстину с позиции хоть ненадолго, и, воспользовавшись этим – уйти.-Ах, да, да… Я совсем об этом забыла – Жюстина сделала изящный жест рукой, как бы отметая неважное в сторону. Жизель почувствовала злость. Холодную, выверенную, но, несомненно, разрушительную. Ситуация ей нравилась чем дальше, тем меньше.

-Что же. Надеюсь, ее не погребут в семейной усыпальнице? – продолжала Жюстина – Ведь, кажется, Фальче не успел узаконить свои… отношения с этой… особой?-Мне неизвестны подробности, но, думаю, Теодор Шеппард мог бы просветить тебя – отозвался Диас, кажется, без каких-либо эмоций. Но Жизель видела, как напряглась незваная гостья. Почему-то имя Теодора Шепарда ее насторожило и – о чудо – заставило промолчать.

Шепард, Шепард… Где же она слыхала это имя?..

Ну конечно!.. Тео, он же Теодор, садовник у Сидзуми, о нем еще Аредэль упоминал… Так - стоп машина! Как обычно, Жизель в подобной ситуации заговорила мысленно сама с собой. Жюстина Армелло – бывшая женамладшего брата. Но, по некоторым причинам, ее принимают в этом дома. Значит перед тобой – жертва. А младший брат – паршивая овца в семье.Достаточно умна,знает обэтой семья на порядок больше чем ты,лучше ладит с родителями Диаса. Опережает на три хода. Значит, быстрая стратегия отменяется. Тактика постепенного внедрения в тыл врага. Итак, битва Титанов начата… Жизель улыбнулась одной из самых дружелюбных улыбок, и обратилась к Диасу:- Друг мой, Ирфольте, ты нас не представишь?- Конечно.Жюстина Армелло, это – моя хорошая знакомая Жизель фон Виттельсбах.

- Приятно познакомиться, мадемуазель Армелло. – немка кивнула головой, как настоящаягерцогиня.Жюстина свела брови. В устах Жизели слово «мадемуазель» не комплимент, а скорее ответный подкол. Если судить по внешности, Жюстина не намного младше Жизели, вполне возможно, они – ровесницы. А в таком возрасте быть «мадемуазелью» не всегда приятно. Немка еще разокинула взглядомсвояченицу Диаса. Незваная гостья, которая все еще считает себя членом семьи. Приехала она как то уж быстро, не прошло исуток. Может, узнала, что у Диаса гости? Вполне ведь возможно… Жизель сжала руку испанца, давая понять, что она собирается предпринять еще один ход.Гордо подняв голову инадев улыбку на лицо, немка обратилась к Диасу:- Диас,удели мне еще немного времени, и я отпущу тебя. Мадемуазель Армелло, - Жизель нарочно изменила положение головы всего на несколько дюймов, -вы ведь не против?- Конечно женет. – Жюстинаулыбнулась, как кукла. Она не понимала происходящего и тоже что-то готовила*********************************Немка потянула мужчину за собой,на ходу обдумывая, насколько у Жюстины хватит терпения.Лестница была совсем маленькой, а руки Диаса – холодными. Жизель подумала, что это от волнения. Внезапный приездсвояченицы его сильно обеспокоил.Интересно, кто кого не любит больше: он – ее, или она – его? ЖизельотвелаДиаса по памяти в белую столовую. Диас шел много медленнее, чем ей этого хотелось. И, кажется, каждый шаг давался ему с трудом. Немкаподняла на него глаза. Ирфольтехмурился и тяжело дышал. Неужели, ему настолько плохо?? Жизель закрыла за ними двери и развернулась к Диасу.Ирфольте достал платок и вытер красные губы. Красные от крови губы.

Ей очень не хотелось сразу отдавать его на растерзаниесвояченицы.Диас опустился в кресло у окна. Жизель не стала садиться. Она обошла стол, оперлась корпусом на его и обратилась к испанцу:- Как ты себя чувствуешь? - Терпимо. Я приношу свои извинения…Немка отрицательно помотала головой, как бы говоря «нет», и Диас не договорил своей фразы.Да и не нужно было. Диас снова вытер окровавленные губы.

Из самых глубинсознания поднялась холодная волна ненависти. К себе самой, за бессилие. Жизель оставила стол в покое.Вместо этого она сделалатри шага и остановилась у окна. Невидящий взгляд куда-то вдаль.Она вспоминала…***

Про Дану Сэдфилл услышала случайно. Она встречалась с парнем из отряда критического реагирования. Он проходил спецкурс, как и сама Жизель, и они частенько оказывались в одно время в спортзале. Благо, разрешалось тренироваться в свободное время вместе. Как его звали… Андрей, или Игорь, а может и Антон. Мать у него была из бывшей Югославии, отец – украинец. А он еще совсем юнец, едва двадцать исполнилось, а впрочем, какая теперь разница...На одно из свиданий он сильно опоздал, а пришел – перемазанныйярко алойгубной помадой. И с блаженной улыбкой на устах.Узнать правду было делом одной минуты. По пути на встречу, герой-любовник заглянул в буфет, типа «чайку попить», ну, а там уже сидела Дана, и ела… Что было дальше,Жизельуже не интересовало.

На следующее утро она и сама познакомилась с Даной. Им предстояло работать вместе. А пока только все началось…Как сейчас помнилась картинка перед глазами -Микки стоит на верхней ступени крыльца. Так удобнее с ним разговаривать.Он мелкий, до плеч не достает.

- Ну что, мальчики и девочки, давайте знакомится? Намтеперь вместе работать. – Дана выпускает дым в воздух. Куритона через длинный мундштук. И оглядывает всех, стоящих вокруг, словно требуя ответа. И ответы начинают сыпаться, как из рога изобилия- Меня зовут Эндрю Раян, я англичанин. Скотланд Ярд мое бывшее место работы– он курит трубку. Высокий и симпатичный. Если бы не татуировка в видештрих-кода под правым глазом, слишком заметная деталь внешности.

- Я – Микки– произносит гсимпатичное дитя лет 13 максимум.

- А меня называть Дрю! – наша третья девушка говорит с акцентом, не понятно - каким. На правом глазу не то татуировка, не то шрам, волосы выкрашены специфически, под леопарда. Одежда кожаная.Сколько ей лет неясно, двадцать можно дать, или больше. Думаю, определенно младше меня. И блондинка тоже. Младше, я имею в виду.

Я молчу, и четыре пары глаз смотрят на меня. Хорошо, что я в линзах.- Ну? - Данавыпускает дым в неб, складывая губки бантиком.Я улыбаюсь, кокетливо стряхивая дым с сигаретки. Ну-ну, сейчас посмотрим, как у вас с чувством юмора:- Назовите меня сами, - говорю я, улыбаясь еще шире. В наших рядах раздается громкий смех. Этот прикол знают все, кто слышал и не слышал о Дане Сэдфилл.

- Плагиат!! Я буду звать тебя плагиат!- Дана показывает неплохие зубки.

- Я не против.

- А как на самом деле?- Микки усиленно машет рукой перед лицом, отгоняя дым.

- Гизелла, на самом деле, но Плагиат мне нравиться больше.

- Плагиат!..*******************************

С Даной было удобно работать. У нее коэффициент ума выше, чем у некоторых профессоров математики, просто, такой стиль работы. И он приносил отличные результаты.Работали они совсем чуть-чуть, и, после крушения их самолета под Киевом, группа разделилась, вернувшись в Днепропетровск. Даны она не нашла, и ее комната была пуста. Через знакомого узнала: Дану отозвали с этого задания и поручили другое. А она даже не попрощалась. Махнула рукой, мол, еще встретимся, и все. Был человек, и нет его.

А теперь вот, выясняется, что и не будет. Дана, по словам Диаса, умерла…Жизель передернула плечами, злостьморозила ничуть нехуже вечной мерзлоты. Вымораживала, вот подходящее слово.Жюстина наверняка знакома с Лаари и Бэлом, нет сомнений, что они не в лучших отношениях. А ее фраза «достойна разума»…Что-то такое произошло между liblin и Армелло, из-за чего они теперь враги. Что же раскопал Диас, и откуда он знает про Тео Шепарда...