Глава пятая (1/2)

Вместе они устроили небольшое нашествие мертвецов на улицы Лейквуда, только такой небольшой кровавой шалостью можно привлечь внимание БПИО, в особенности одного конкретного агента, чья помощь, по мнению Гориславы, была необходима для победы над Гекатой.Анунг Ун Рама, или, как его окрестили на Земле, Хеллбой, единственный в этом мире был способен сделать сородича восприимчивым к разрушительной магии осколка. Об этом Гориславе поведал сам Семаргл в очередном видении, сотканном из лунного света. Вера всегда относилась к наставлениям богов скептически, да и казалась слишком сомнительной уверенность Гориславы в том, что Распутин хотел даже подкинуть Хеллбою сведения о том, что именно он является ключом к уничтожению Гекаты затем, чтобы выманить его и использовать в своих целях. Ведь культу Кровавой луны хватило и более незамысловатой приманки.По улице носились навьи, таская и кружа тела попавших в их смертоносный плен несчастных. Кое-где слышалась стрельба, люди оборонялись, как могли, но, разумеется, безуспешно.

Вера и остальные ждали в парке, укрывшись в тени неработающих фонарей, среди голых стволов деревьев, уходящих в непроглядную тьму заволокшегося тягучими облаками неба, скрывающими почти полную луну.Ханс и Маргарет стояли с флангов, оберегая Веру от отвлекающих факторов вроде возможного нападения агентов БПИО, Горислава же прикрывала сзади. Они не допустят неприятных неожиданностей, все должно идти строго по плану.На неосвещенную тропу из деревьев противоположной стороны вышла одинокая громоздкая фигура. Это был он, Вера не сомневалась, ведь они уже встречались.Это случилось два года назад, когда покинула базу в Норвегии, и, распрощавшись с Карлом, в одиночестве побрела по холодным непролазным горам. В легком мареве предрассветных сумерек его фигура так же устрашающе отделилась от тьмы, едва Вера спустилась к подножию горы.Тогда еще слишком робкая, не наделенная и толикой тех знаний и сил, которыми владеет теперь, она вздрогнула, и инстинктивно потянулась за пистолетом, как за единственной вещью, способной увеличить шансы на выживание.– Спокойно, мисс, – сказал он, предупреждающе подняв правую, нелепо большую, не походящую не то что на человеческую, но и даже на живую, руку. – Вы говорите по-английски?Вера кивнула и медленно убрала руку от кобуры.– Что вы здесь делаете в одиночестве? – спросил Хеллбой. Вера внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, догадывается ли он о том, кто перед ним, но не смогла найти в выражении лица демона никаких подсказок.

– Я не боюсь гор, – наконец, сказала она.– Мой вид вас тоже не слишком поразил, – заметил Хеллбой.– Я всякое видела, – пожала плечами Вера. – В горах.Он кивнул и достал из кармана прозрачный пузырек и гвоздь.

– В таком случае, вас не удивит, если я попрошу снять перчатку и протянуть руку. Хотелось бы знать, с кем имею дело.– Сказал красный человек со спиленными рогами, – улыбнулась Вера, обнажая кисть. – Что ж, прошу.Хеллбой деловито свинтил крышку бутылька, сбрызнул содержимым трясущиеся на холоде Верины пальцы, затем вложил ей в ладонь железный гвоздь. Вера равнодушно пожала плечами и вопросительно посмотрела на демона, мол, что-то еще? Хеллбой молчал, что-то решая про себя. Его бы сбить с пути, чтобы он не вышел ненароком на базу, путая все ее планы, или, еще хуже, на Карла, который был сейчас наверняка где-то неподалеку, бредя по параллельно Вериной дороге, ведь это единственные проходимые участки гор.– Если так переживаете, можете проводить меня до ближайшего населенного пункта. Вы, как я вижу, неопасны, раз можете брызгаться святой водой и держать железо.

– Это вряд ли, мне туда, откуда пришли вы. Хочу взглянуть на долину.– Она не слишком живописная, – усмехнулась Вера, доставая полароид с прикрепленной к нему пачкой фото. Хеллбой напрягся, но, увидев фотоаппарат, успокоился и позволил Вере закончить манипуляции с рюкзаком. – Я фотограф, – пояснила Вера. – Предпочитаю работать с природой Севера, есть в ее аскетичности что-то особенное. Но за чем-либо иным преодолевать эти холодные горы – пустое занятие.Хеллбой принял из ее рук фото и внимательно просмотрел. Вера соврала лишь отчасти, ей действительно нравилась долина, в которой располагалась резиденция, и находя особенную прелесть в ее унылых видах, Вера часто фотографировала, следя за тем, чтобы ни само здание, ни тень его не попадали в кадр, зная наперед – никаких улик о существовании места, в котором хранятся, кроме всего прочего, наработки Карла, у нее при себе быть не должно.– Убедили, – задумчиво сказал наконец Хеллбой. – Провожу вас до деревни. Но никаких фотографий.– Никогда не интересовалась портретами, – кивнула Вера. – Даже столь… колоритных личностей.Вероятно, БПИО все же напало на их след, кто-то дал им наводку, но столь невнятную и неопределенную, что агент без долгих сомнений поверил ей. Встреться тогда на пути мистер Сапиен, все могло кончиться гораздо хуже.Вера мрачно улыбнулась: интересно, знает ли Хеллбой о том, кто виновен в смерти Эйба?Едва Хеллбой подошел на расстояние в десять метров, на него накинулись обезумевшие в кровавом угаре навьи. Вера сделала нетерпеливый жест, и они почтительно оставили добычу.Ханс и остальные пропали в облаке легкого морока, оставляя Веру наедине с гостем.– Фотограф, – насмешливо обратился Хеллбой, сокращая расстояние. – Тебе лучше отозвать друзей обратно в Преисподнюю.

– Охотно сделаю это, ведь все, чего я добивалась – встреча с тобой. Одно условие.– Условие? – усмехнулся Хеллбой, нависая над ней.– Никакой агрессии, Анунг Ун Рама, – спокойно сказала Вера, замечая, как демон меняется в лице: если до того он был лишь слегка раздражен беспределом, учиненным ею, то теперь в его глазах горел гнев. – Я пришла не за тем, чтобы сражаться. По крайней мере, не с тобой. Я использую насильственные меры лишь в крайнем случае.– Какое мне дело до твоих убеждений?Вера покачала головой. Улицы тонули в человеческих криках, и в ее силах продолжать этот ад. Хеллбой отвел руку, чтобы нанести удар, Вера вытащила осколок и предупреждающе выставила вперед. Демон покорно замер, явно поняв, что перед ним.– У тебя нет иного выхода, кроме как выслушать меня, – все так же спокойно сказала Вера. – Ничего другого я не требую.– Идет, – процедил он.– Оставьте нас, – продолжая смотреть на Хеллбоя, сказала Вера. Облачка морока двинулись, обступая ее и пропадая из виду. Крики стихли.

– Кто ты, черт возьми? – с сомнением, спросил он.– Мне все еще не страшны гвозди и брызги тухлой воды, – усмехнулась Вера, – так что, не стоит переживать об этом.

– Смотря как использовать гвозди, – проворчал Хеллбой.– Довольно. Через два дня нам предстоит сражение с общим врагом, Гекатой, задача невероятно сложная, ведь драться предстоит на ее условиях, в убывающую луну, на берегу Эгейского моря. Предупреждая вопросы и возражения, – Вера повела указательным пальцем из стороны в сторону, едва Хеллбой открыл рот, – я тоже не в восторге от перспективы работать не в одиночку и доверять тому, кто хочет и почем зря моей смерти.

– Почем зря?! – воскликнул Хеллбой, указывая в сторону едва успевшей затихнуть улицы.

– До меня дошли слухи, что ты близок к разочарованию в том, что делаешь, а потому я решила действовать наверняка, чтобы явился именно ты, пришлось пролить кровь, да, но скольких удастся спасти, если мы убьем Гекату, собравшуюся погрузить мир навечно во тьму? Не сильна в математике, так что скажу проще – всех, кто ныне живет.

– Встречное предложение, отдай мне эту стекляшку, и я расправлюсь с ней в одиночку, лишая нас необходимости работать вместе. Взамен я отпущу тебя, по крайней мере, до следующей нашей встречи.– Я отдам, когда дело будет сделано и более того, помогу уничтожить, ведь прекрасно осознаю, сколь непомерна сила этого артефакта.У нас нет козырей друг против друга, все держится на честном слове, но, пожалуй, это не так уж плохо, когда все взаимно, не так ли? Я не могу грозить тебе аннигиляцией, ведь ты мне нужен для этой схватки, я это признаю и лишь взываю к твоему благоразумию. Забудь о предрассудках, у нас сейчас общее дело. Я уничтожила Распутина и даже Варвару, но эта тварь мне не по зубам.Я согласна на любую проверку истинности моих слов, любой толковый псионик-эмпат подтвердит их.– Мы оба знаем, что в штате БПИО больше таких не осталось, – сухо сказал Хеллбой. – И все же говоришь ты складно. Однако зачем тебе сражаться с ней лично?

– Есть на то причина, – неохотно признала Вера. – И она войдет в мое единственное условие. Геката взяла в плен Карла Крёнена. Когда разберемся с ней, отпусти меня и Карла, о большем не прошу.– Вы на пару убили Эйба, мне нужна более веская причина, чем это стеклышко, чтобы отпустить вас обоих, – ответил он.– Я могу вернуть твою потерю.– Ни за что, – он зло усмехнулся. – Я не допущу использования оккультных штучек по отношению к мертвому другу.– Дело вкуса, – пожала плечами Вера. – В таком случае, у меня нет других предложений. Разве что…Вера взмахнула осколком в сторону деревьев, уничтожив разом десяток. Ее умения в обращении с артефактом все острее оттачивались, сама мысль, что она отдаст столь искусный и смертоносный инструмент в лапы демона казалась невероятной и бредовой.– Это так просто, – усмехнулась она, – так просто, что я могу заниматься этим весь день. Каждый день. Скажи, что останется от Штатов через пару месяцев? От мира через несколько лет? Меня нельзя убить, пока я держу этот осколок оружия небывалой мощи. И я отдам его тебе, откажусь от всесильности, поверю на слово, если ты только пообещаешь отпустить нас. Дальнейшая судьба осколка будет только твоим решением, Анунг Ун Рама. Мне все равно, если ты решишь уничтожить этот мир – я найду, где укрыться, и все равно, если ты решишь уничтожить осколок – мне не нужна власть, я только хочу убить тварь, посмевшую взять в заложники того, кто дорог мне.

– Звучит слишком просто.– Все становится предельно прозрачным, когда к виску прижат ствол пистолета, – усмехнулась Вера. – Все вернется на круги своя, когда он будет убран.До Афин они решили лететь гражданским самолетом, несмотря на утомительные пересадки. Их сделка оставалась тайной от БПИО. Шаткая, безумная сделка, причиной для которой послужило лишь зыбкое видение, пришедшее в бледных лунных лучах Гориславе.Хеллбой ничего не знал об их лунном культе, да и о самой Вере тоже, но он молчал, не влезая с расспросами, вероятно, догадываясь, что свыше необходимого она ему все равно не расскажет.На вторую ночь они поездом добрались из Афин до Пирея и выбрались к небольшому пустынному дикому пляжу, спуск к которому оказался довольно крут из-за скользких прибрежных скал.Под ногами мягко проминался мокрый песок пустынного берега, здесь негде было найти дров для костра в эту промозглую сырую ночь. Хеллбоя это, вероятно, не слишком заботило, он уселся к холодной воде, наблюдая за тем, как шелестящая темная кромка медленно подкрадывается к нему, затем снова, словно в страхе, отступает. Вера не стала навязывать ему свою компанию и, обернувшись пледом, легла на песок, подложив под голову рюкзак. Через сутки им предстоит битва с Гекатой, Вера совсем не спала в самолете и ей стоило наконец восстановить силы. Она засунула осколок под куртку – ее воля столь сильна, что артефакт не отобрать и у спящей, но риск был излишним: слишком многое поставлено на кон.Едва она закрыла глаза, пред ней возник образ Ханса. Он изучающе смотрел на нее и привычно усмехался. Теперь Вера знала и умела куда больше, чем когда-либо прежде. Довольно масок. Изображение подернулось легкой рябью и перед ней явился светловолосый исхудавший мальчик с огромными голубыми глазами, в которых читалась лишь упрямая злость и отчаяние, рядом стояла его такая же маленькая сестричка, и взгляд их был одинаков. По-прежнему два тела, но души слиты в одну много веков назад, иначе одному из них пришлось бы умереть.

– Игра закончена, детки, – безмолвно ответила на их взгляды Вера. – Вам здесь больше не рады.Стена черного огня закрыла от нее образы Ханса и Гретель. Вера смотрела в непроглядную тьму и думала о том, как хорошо быть достаточно сильной, чтобы дать отпор, и как, пожалуй, замечательно не иметь слабостей в виде привязанности, ведь тогда пришлось бы куда реже применять силу.Но о последнем ей никогда уж не узнать наверняка.