Часть 2 (1/1)

Небо было свинцово-серым, шёл мелкий холодный дождь, и под ногами чавкала грязь. Военнопленных сгрузили буквально в чистом поле, впрочем, чистым оно было только в переносном смысле: везде лужи и размокшая глина вперемешку с остатками травы и картофельной ботвы. Победители побросали в те же лужи груду каких-то тюков и коробок и отчалили. Поле было со всех сторон окружено невысокими пологими холмами без каких-либо признаков жизни, и куда идти дальше никто не знал. После сражения при Амритсаре прошло уже полтора месяца, и большинство попало в эту партию после госпиталя или допросов в имперской разведке. Паоло Диаш, бывший энсин 12-ого флота успел побывать и там и там.

― Я поднимусь на тот холм и осмотрюсь. —Диаш дёрнул за рукав знакомого лейтенанта. Тот кивнул, растерянно озираясь. Рядом кто-то вызвался осмотреться с другой стороны.

Добравшись до вершины, Паоло вытер с лица дождевую воду. Местность под ногами понижалась двумя гребнями в море, образуя небольшую бухту, за которой до самого горизонта ветер морщил волнами тускло-серую гладь. А в середине бухты стоял на якоре парусник. Настоящий парусник, как в историческом кино. Отсюда одномачтовое судёнышко выглядело, словно детская игрушка. Отлично. Кораблик есть, но где же люди, дома? Паоло внимательнее вгляделся в склоны холма, поросшие местами то ли кустарником, то ли корявыми и низкими деревьями. О! А вон там что двигается? Похоже на ветрогенератор. Мачта и лопасти короткие, и стоит не на вершине. Наверно, ветер здесь слишком сильный. Где ветер, там и волны. Я не туда смотрю, надо выше по склону. О! И правда, вон те параллельные холмики похожи на дерновые крыши, над одной вроде даже дым, из-за дождя толком не разберёшь. Людей нет, может, они нас тоже из-за дождя не заметили? Паоло нерешительно оглянулся. Вернуться и доложить? Нет, надо спуститься и разведать, а то может, там какая-нибудь одинокая хижина, а мы всей толпой попрёмся. Он начал спускаться, скользя на мокрой траве и камнях. Обходя очередной куст, он нос к носу столкнулся с двумя местными.― Блядь! Наши доблестные власти проебали последние мозги. Уже детей в армию призывают. — Крупная чернокожая женщина была одета в стёганые штаны и куртку с капюшоном, материал которых явно когда-то был имперской униформой.— Мне девятнадцать, госпожа. ― Паоло сделал вид, что обиделся. По росту и сложению, ему и правда трудно было дать больше двенадцати. У него было приятное лицо европейского типа, тёмно-коричневая кожа, чёрные глаза и волосы. Чтобы выглядеть старше, он отпустил усики, а вот то, что росло на месте бороды, приходилось брить, чтобы не позориться.― Сколько вас привезли? — Мужчина был одет точно так же, и в его внешности не было совершенно ничего примечательного: средний рост и сложение, серые глаза, русые, словно присыпанные пеплом волосы. Из под капюшона виднелся видавший виды форменный берет флота Союза.― Точно не знаю. Много. Думаю, около тысячи.— Ох ты, м-мать... ― Женщина зло зашипела и скривилась. Мужчина вздохнул и поморщился:— Похоже, наши весьма эпично облажались. Виктор Принн, комендант этого поселения. ― Он протянул руку. — А это Наоми Блан, наш врач.― Эпичнее некуда. Энсин Паоло Диаш.— Много там после ранений?― Прилично. Все ходячие, но многим будет трудно идти так далеко.— Понятно. Ничего, поможем.― Простите, господин комендант, а Артур Принн, директор военного училища на Эа, случайно...— Мой отец! Вы с Эа? Вы знаете?... ―Принн схватил Диаша за руку.— С господином директором всё в порядке. И с госпожой Принн тоже.― Вы давно оттуда? Не поверите, но за девять лет вы первый...— В общем так, земляки, общайтесь, пока есть время. Я сама новичкам всё объясню и отведу в посёлок. Держись, Команданте! ―Наоми стукнула своего спутника по плечу и зашагала вверх по склону.— Здесь маленький лагерь, — извиняющимся тоном сказал Принн. ― Говорят, когда-то кто-то из их начальства хотел разбогатеть на бесплатной добыче местной рыбы, но всё оказалось не так просто. Списанный траулер, который он сюда переправил, затонул в первый же год, дело в итоге бросили, а лагерь остался. Рыбы здесь и правда немерено, летом мы ей поля удобряем, но климат поганый. Летом редко когда больше пятнадцати градусов, постоянные дожди и ветер, а зимой хоть и не слишком холодно, но такие шторма, что в море выходить невозможно. Тем более, на такой исторической реконструкции, как наш ?Кузнечик?. Сейчас уже середина осени, на днях снимем с него мачты, палубу, разгрузим балласт и затащим на берег. Иначе разобьёт даже в бухте. Этой зимой наверно придётся голодать. Нас тут восемьсот три души, а если вас тысяча... Послушай, а о Никитиных ты что-нибудь знаешь? Госпожа Диана вернулась?— Нет, не вернулась.Диана Никитина была известным астрографом. Более пятидесяти лет назад она открыла и впервые описала систему Анту, а планету Эа настойчиво рекомендовала для заселения. Эа по всем показателям должна была оказаться очень удобной и комфортной для жизни, почти идеальной сельхозпланетой, хотя обычно планеты такого типа не могли похвастаться сколько-нибудь ценными запасами минералов. Однако уже тогда война забирала слишком много людей и денег. У государства не было средств, а частные инвесторы посчитали, что планета расположена слишком далеко от центров заселения Союзаи быстрой прибыли не обещает. Единственное, что Диане, тогда ещё Смит, удалось выцарапать у правительства, это строительство нового, более современного исследовательского корабля. За заказ взялась верфь ?Никитин и сыновья?, и именно там Диана познакомилась с Ильёй, старшим сыном и наследником владельца верфи. Их роман был в самом разгаре, а корабль почти достроен, когда правительство внезапно отказалось оплачивать заказ. Кто-то что-то украл, руководство промышленного комитета сменилось, в документах обнаружились ошибки... Никитин старший был в бешенстве, Диана в отчаянии. Тогда Илья заявил отцу, что он достроит корабль и заберёт его в качестве своего наследства. Он окрестил корабль ?Дианой? и подарил своей избраннице в качестве свадебного подарка, а потом взял на Феззане крупный кредит, а на Хайнессене — лицензию на освоение Эа. Илья Никитин оказался талантливым руководителем, а скучная сельскохозяйственная планета — с сюрпризом. Почти сразу после начала освоения на одном из континентов были обнаружены очень богатые и, лежащие прямо на поверхности, залежи редких металлов. Конкуренты скрежетали зубами и обвиняли исследователей в некомпетентности и мошенничестве, а учёные разводили руками: никак такого не могло быть на этой планете, видимо, в прошлом она пережила столкновение с крупным металлическим метеоритом. Прибыль от разработки месторождения дала возможность не только сравнительно быстро освоить планету, но и организовать несколько частных астрографических экспедиций. Опубликованные материалы этих экспедиций вызывали у коллег, вынужденных пробавляться теоретическими выкладками да короткими вылазками по окрестностям Союза, острые приступы чёрной зависти. Только одиннадцать лет назад государство, наконец, кто-то сподвиг на организацию ещё одной дальней экспедиции. Диану Никитину, как опытного исследователя, пригласили возглавить группу астрографии, и она даже предложила недорого арендовать для экспедиции ?Диану?. Однако выбран был другой корабль. ?Синдбад? был новее и значительно больше, это позволяло взять больше людей, запасов и оборудования. Экспедиция стартовала в начале 786-гогода и была рассчитана на два года, но уже через несколько месяцев ?Синдбад? перестал передавать сигналы. Военный корабль, после долгих дебатов посланный в район, откуда пришло последнее сообщение, не нашёл никаких следов и вернулся ни с чем. На Эа все были уверены, что экспедицию каким-то образом загубили феззанцы. Все знали, что они как чёрт ладана боятся обнаружения ещё одного коридора, да и ?Синдбад? строился на Феззане.― В 788-м господин Илья организовал собственную спасательную экспедицию на ?Диане? и сам её возглавил, — продолжил Диаш. — Взял с собой бывшую команду жены и старшего внука, Владимира, он как раз только что университет закончил. А когда они должны были уже вернуться, феззанцы предъявили к оплате все никитинские долги, он, оказывается, задолжал им какую-то совершенно астрономическую сумму. И тут началось самое интересное. Выяснилось, что перед отлётом Никитин старший продал практически всю свою собственность: и акции, и недвижимость; а куда он дел вырученные деньги никто так и не смог выяснить. Тогда феззанцы попытались предъявить права на ?Диану? и результаты экспедиций госпожи Никитиной. Никитин-сын развёл руками и заявил, что вся материалы на ?Диане?. Вот вернётся экспедиция... А вернулся только Владимир Никитин с частью команды. На шлюпке. И заявил, что его дед не вернётся, пока не найдёт жену.― И не вернулся?— Да. Что-то стрясти с сына и внука тоже не получилось. От наследства они отказались, а их личная собственность, по крайней мере по документам, никакого отношения к имуществу деда не имела.― Дед Илья наебал феззанцев! Этот эпический подвиг должен быть воспет в балладах в назидание потомкам, — засмеялся Принн. — Неужели он так и пропал?

― Это официальная версия. Неофициально всем известно, что он обосновался на одной из дальних планет, найденных госпожой Дианой, и начал её нелегальное освоение.— Но даже имея средства... Где он берёт людей?― В основном в Империи. Союз никогда бы не допустил серьёзную утечку трудовых ресурсов, да и заманить кого-то к чёрту на рога, на нелегальную планету... А вот на фронтире Империи желающих вполне достаточно. Ссыльные, крепостные, цветные, просто искатели приключений. У них нет денег на переезд, но Никитины заключают с переселенцами контракт, согласно которому те обязуются отработать затраченные средства. А в некоторых местах там людей просто продают и покупают. Меня с сестрой господин Владимир именно купил. Семь лет назад.— Так вот чем сейчас Влад занимается... Он был моим лучшим другом. Наши родные дружили семьями, так что мы с ним в одном манеже ползали. Потом вместе в школе учились. Колледжи разные были, но всё равно мы постоянно общались. И потом, на Хайнессене. Он в университете сразу на двух факультетах учился: инженерном и экономическом, да ещё на какие-то лекции на юридическом ходил. Я всегда знал, что он безумно талантлив и многого добьётся.― Он начинал всего с двумя кораблями: личная яхта, построенная по его дипломному проекту и подаренная ему дядей, и потрёпанный грузовик, я сам их видел. Теперь у него крупная транспортная кампания, добывающая кампания, несколько промышленных предприятий. И партнёры по обе стороны коридоров, хотя, как говорят, не все законопослушные, особенно здесь, в Империи. Я слышал, что в Союзе его считают опасным человеком, а в Империи он объявлен в розыск.— И это всего за семь-восемь лет! Браво, Влад! А остальные Никитины?― Его родители на Хайнессене. Господин Александр бессменный депутат законодательного собрания от нашей планеты, работает в комиссии по транспорту. А вот младший брат четыре года назад погиб.—Димитрий погиб?― Говорят, он из-за чего-то поссорился с родителями и пошёл в пилоты ?спартанцев?.Погиб чуть ли не в первом же бою.

— Понятно... А Розмари?― Розмари?— Да, старшая сестра.― Ах, да, теперь она Розмари Расмуссен, весьма известная журналистка. Довольно скандально известная. Последнее, что я о ней слышал, она присоединилась к антивоенному движению Джессики Эдвардс.— Вот как, у нас появилось антивоенное движение...

Послышался грохот и скрежет, и из-за кустов начали выходить люди с разнокалиберными тачками и тележками.

― Паоло! Сегодня я буду слишком занят, но мы обязательно ещё поговорим. Ребята, — обратился он к своим людям, — там целую толпу народа привезли, надо помочь им добраться.***Собрание Совета лагеря по традиционному вопросу — кто виноват и что делать — состоялось тем же вечером. И если по вопросу о том, куда селить новоприбывших, все быстро пришли к согласию, что ещё как минимум одно общежитие вполне реально и достаточно быстро построить, в том числе силами самих новобранцев, то вопрос о том, чем их кормить, вызвал горячую дискуссию. Запасов вполне хватало на восемьсот человек. Но не на две с лишним тысячи. А голодать никому не хотелось.

— Погода ещё стоит. Мы должны этим воспользоваться! Мы могли бы ещё раз, а может, и больше, выйти на промысел!— настаивал Эдам Миллс.

Виктор был категорически против:― Это слишком опасно! Мы потеряем корабль и людей, а один или два улова нас всё равно не спасут. Нам придётся перетерпеть эту зиму. Мы продержимся на половинном рационе.Наоми Блан страдальчески морщилась. Половинный рацион и переполненные общежития. Её ожидают обострения хронических заболеваний, психические расстройства, ссоры, драки, самоубийства...Вопрос был поставлен на голосование, и Виктор остался в меньшинстве.— Если боишься, оставайся на берегу. Мы и сами справимся, — самодовольно заявил ему Миллс.― Тогда вы точно угробитесь, — проворчал Принн. — Ещё посмотрим, какая завтра будет погода.Хорошо бы утром начался шторм, думал он поздно ночью, забираясь в холодную постель. И чёртова авантюра сорвалась бы, и выспаться можно было бы в кои-то веки. Не с моей удачей, сказал он себе утром, любуясь ярко-голубым небом и лёгкой рябью на поверхности бухты. Такой редкий в это время года солнечный свет красиво искрился на воде и влажных от росы камнях. Чистый прохладный ветер, казалось, выдувает из души муть и усталость. А может всё у нас и получится, подумал Принн, чем чёрт не шутит, когда бог спит.― Эй, Команданте, не зассал? Ещё не поздно передумать!Миллс встал рядом, скалясь во все тридцать два зуба.— Смотри сам не обделайся. Сети проверили?― Всё путём. И проверили и уложили ещё ночью.— Тогда чего мы ждём?Солнце ещё едва поднялось над морем, но на берегу кроме рыбаков собралась небольшая толпа, в том числе довольно много новичков. Принн отыскал глазами вчерашнего знакомца Диаша, махнул ему рукой и шагнул в шлюпку.Погода была идеальной: мелкие волны и свежий ветер с левого борта. До ближайшей банки добрались всего за полтора часа, и Миллс полез на мачту. Каким-то непостижимым образом, по цвету воды и структуре волн, он умудрялся угадывать расположение рыбьих косяков. Однако первый раз сеть вытащили почти пустой. Второй раз тоже ничего не дал кроме десятка средних размеров трески. Принн стоял у руля и то и дело беспокойно оглядывал горизонт. Оторвав глаза от последнего поплавка, по третьему разу скользнувшему за борт, он поднял глаза и ужаснулся. Весь горизонт был затянут сине-чёрными облаками. Так быстро! Когда они успели? Бросить сеть и уходить, была первая мысль. Он заорал, указывая на тучи. Матросы, покрутив головами, сильнее налегли на рычаги лебёдки. Сверху послышался отборный мат, Миллс торопливо спускался вниз. Нет, сеть ребята не отдадут, да и где мы ещё такую хорошую снасть найдём?

― Миллс, спустите вёсла с того борта, мы сэкономим время, если заранее развернёмся. — Виктор оглянулся на сеть. Вода между поплавками вскипела и засеребрилась. ― Ким, разберите часть палубы, затянем рыбу в трюм вместе с сетью!Круг поплавков медленно сжимался и полз к борту. Как медленно! С противоположного борта заплескались вёсла, и Виктор налёг на рукоятку руля, помогая гребцам. ?Кузнечик? начал разворот, используя сеть как точку опоры. Наконец, серебристый ком приподнялся над водой. Кораблик заскрипел и накренился, почти черпая воду бортом. Рею, служившую стрелой подъёмного крана, повернули, и рыба заскользила в трюм. Сеть отцепили, вёсла убрали, захлопали спущенные паруса, и ?Кузнечик? как пришпоренный рванулся домой — ветер крепчал с каждой минутой. Виктор снова обернулся — тучи стояли уже на полнеба. Скоро придётся брать рифы, а потом и убирать паруса один за другим. Волны вздымались всё выше, переваливая кораблик с борта на борт, потом пошёл ледяной дождь. Виктор мёртвой хваткой вцепился в руль, не отрывая глаз от компаса. Его несколько раз окатило волнами, когда на корму пробрался Ким и привязал его леером к стойке руля.

— Мне надо в трюм, там вода, — прокричал он. Виктор кивнул.

Казалось, прошла целая вечность, когда впереди замаячили размытые дождём тёмные силуэты.― Принн! Мать твоя сука! Это же Чёрный мыс! Мы проскочили бухту! — заорал Миллс, пробираясь на корму.— Снесло! — прохрипел Виктор, налегая на руль и заставляя ?Кузнечика? приближаться к берегу под более острым углом. ― Если проскочим эти скалы, выбросимся на берег Длинного пляжа. Пологий склон, галечное дно. Побьёмся, но выживем.Они проскочили. Отвесные скалы сменились пляжем, переходящим в низкий холм, поросший сухой травой. Виктор снова навалился руль, направляя корабль прямо к берегу.

— Всем крепко держаться и привязаться! — заорал Миллс с носа.До берега оставалось всего метров двадцать, когда раздался треск и ?Кузнечик? встал как вкопанный. Виктора со всего маху швырнуло грудью на руль. Пиздец! На камни сели. Теперь разобьёт в мелкие щепки, подумал он, сползая на палубу. Налетела следующая волна, и кораблик взбрыкнул кормой, словно норовистая лошадь, потом начал заваливаться набок. Снова затрещало, ещё один удар, и ?Кузнечик? встал на дыбы. Вода захлестнула корму, и Виктора поволокло по палубе. Нащупав леер, он попытался приподняться и увидел, как прямо на него падает мачта.***Было темно и холодно, и глаза никак не открывались. Голова раскалывалась от боли, хотелось пить, и в то же время жутко мутило. Где мы умудрились так нализаться, а главное, чем? Виктор попытался приподняться и захрипел от боли.― Не двигайтесь, Команданте! Вам нельзя шевелиться. Доктор! Госпожа Блан! Кажется, он очнулся!Кто это? Где я, и кто меня так избил? С трудом удалось разлепить один глаз, но зрение не пожелало фокусироваться, он видел только смутные тени.

— Принн! Не дёргайся, засранец поганый! Тебе по мозгам прилетело и кости переломало, а что с потрохами делается, тебе, идиоту безголовому, лучше не знать. Лежи смирно, будь хорошим мальчиком.От этого голоса всё сразу встало на свои места: Наоми Блан — отличный врач, прекрасный человек и грубиянка, каких мало; а также — лагерь, чёртово пополнение, безумная авантюра, шторм и проклятые камни.― Что с остальными? — прохрипел он.

— Закрой рот, придурок, сойдёшь за умного. Миллса всерьёз черепушкой приложило, а остальные отделались лёгким испугом: четыре перелома, два вывиха, ушибы, одна контузия, но всё без осложнений. Все живы, понял, так что лежи и не квакай, тебе вредно. Не квакай, кому сказала! Цел твой ?Кузнечик? драгоценный, хоть и побился. На берегу валяется. Даже улов почти весь в трюме остался.Виктор закрыл бесполезный глаз, и ему внезапно стало весело. Никто не погиб. Невероятно! А казалось, что ничто их уже не спасёт, по кусочкам хоронить будут, если ещё смогут эти кусочки собрать.?Кузнечик?... — подумал он, пытаясь улыбнуться, — перепрыгнул камни... Как корабль назовёшь, так он и поплывёт.