Май. День второй/третий. (1/2)
На то, чтобы принести инструменты, отжать люк и поднять девушку наверх – ушло порядка двух часов. Еще час – на то, чтобы доставить пострадавшую в больницу семьи Мацузаки. Стоило только Такигаво вынести бессознательную Май на улицу, как Аяко тут же материализовалась рядом. Молодая женщина с одного взгляда обнаружила, что у той слабый пульс и явное переохлаждение – госпитализация необходима.
По пути в больницу, вся компания – и в машине Лина, и в джипе монаха – сохраняла молчание. Только раз, Аяко, сопровождающая Май в мини автобусе, поторопила китайца – Танияма оставалась без сознания. Нару, сидя с другой стороны от Мико, которая оставалась возле лежащей на освобожденном от оборудования месте Май, видел, как сильно женщина хмурилась. Да и самому Оливеру было не по себе – слишком многое было до сих пор не ясно. Что за тварь дурила девушку и их? Что произошло в старом приюте? Что могло породить подобную силу?
В самой больнице их уже ждали. Девушку забрали в смотровую, а остальных снарядили напитками и оставили в комнате ожидания. Нару оглядел присутствующих и тихо заговорил:- Теперь, когда все более-менее пришло в норму, мы должны обсудить все произошедшее и решить, какое наказание будет у Май.
- Нару, это уже слишком! – вскинула голову Аяко.- Нет. Я согласен с боссом, - согласился с ним монах, - Май нужно наказать, чтобы подобного не повторялось. Неважно, из каких побуждений, но Май все скрыла от нас – и это могло стоить ей жизни.
- Вот именно, - кивнул головой Нару и продолжил, - Май слишком импульсивна не только в подобных ситуациях, но и вообще. Это не раз создавало проблемы в работе. Мы не можем так рисковать, - его голос был равнодушным, а каждое слово сквозило холодным расчетом.
Оливер внимательно оглядел задумавшихся друзей. Кажется, ему удалось взять себя в руки – с самого резкого пробуждения, тревога сжимала его сердце, и он совсем не управлял своими эмоциями. Неприятные воспоминания о смерти брата, вернувшиеся вчера, разбили его самоконтроль. Единственное, что его спасало от чрезмерного внимания товарищей, это то, что Мадока взяла на себя все управление ЛПИС. Без лишних слов, женщина стала тем стержнем, что давал слишком разным по характеру людям работать вместе. Стержнем, которым решил стать когда-то Нару.
Юноша не сразу решился на это. Он сразу увидел, что монах, жрица и католический священник не смогут полноценно работать с ним и Лином. Ему казалось, что он понесет больше убытков от совместной работы, чем прибыли. Оливер стал наблюдать за всеми тремя, за их манерой работы – на основе этих наблюдений он выработал свою немного… достаточно… в общем грубую манеру общения. И в итоге именно она стала нитью, связавшую этих троих.А еще Май. Танияма стала узлами на нити, то стягивая всех вместе, то ослабляя, давая всем передохнуть. Странное, конечно, сравнение, но Нару не мог по-другому объяснить внезапную для него самого нужду в подростке. Май не обладала ничем выдающимся. Ему не выгодно было, после выздоровления Лина, поддерживать связь с ней. Поначалу. Потом, конечно, у нее стали появляться полезные способности, да и училась она достаточно споро помогать им в работе, но это стало видно не сразу. Так почему же он позвонил ей и пригласил работать? Жалость? Нет. Жалостью он прикрылся – мол, и он сирота, и она – почему бы и не помочь.
Неудивительно, что его учитель, воспользовавшись фальшивым профессором Девисоном, как предлогом, спешно приехала в Японию. Нару моментально понял, что женщину больше интересует Танияма. Не может же быть, что ее расчетливый ученик взял на работу, да еще и с хорошей зарплатой, обычного человека. Женщина слишком хорошо его знала, поэтому всячески пыталась выяснить, что же Оливер нашел в среднестатистической старшекласснице.
Когда Нару провожал Мадоку в аэропорту, она сказала ему:- Май хорошая девочка, но я удивлена, что ты взял ее на работу, только из жалости. Ты обычно не такой, - это была явная подначка, но Оливер ее проглотил, тут же оправдываясь:- Ты лучше других знаешь, что я был в похожей ситуации, да и ее связь со мной через сны не дает мне покоя. Думаю, это было предчувствие, - он лгал. И Нару знал, что учитель это понимает, но признаться открыто, что девушка его привлекла чем-то другим – он не мог. Слишком это на него не похоже. Да и не понятно, что это – ?другое?. К счастью, сенсей увидела уже то, что хотела еще на ужине с Май в ресторане, и не стала продолжать копаться в парне. Вместо этого, она шепнула ему, чтобы юноша берег Танияму и убежала на посадку. Оставив позади смурного Нару и таинственно улыбающегося Лина. Лин тоже был, по правде говоря, обескуражен слишком поспешным решением подопечного нанять неуклюжую и любопытную девчонку. Одно дело брать ее, чтобы она могла исправить свою ошибку, на временной основе, а совершенно другое давать ей постоянную подработку. С ее появлением стало невозможно шумно – монах, мико и священник стали приходить почти каждый день. Китаец отчетливо понимал, что эта троица по большей части приходит из-за Таниямы. Не понимая, чем руководствовался Нару, нанимая этот источник шума, Лин достаточно долго сохранял полную отстраненность от девчонки. До ?Кукольного дома?.
Широко раскрытые от страха глаза и искривлённый в крике рот, зовущий на помощь, утаскиваемой под землю девочки, врезались в память китайца неожиданно глубоко. Когда же все прошло, Май снова стала энергичной – совсем, как Джин. Тот тоже, по малолетству, вляпывался в неприятности, а после спасения, возвращался к своей обычной жизнерадостности, словно ничего и не было. Возможно именно эта особенность девушки и подкупила холодного к другим Оливера? Ведь подобные исключения он делал прежде только к Джину. Должно быть он увидел в Май своего брата. По крайней мере это объясняет неожиданное присоединение шатенки к ним. К тому же китаец знал, что только девочка поддержала Нару в деле о ее школе. Она, ничуть не сомневаясь, стала защищать его, когда остальные только и делали, что насмехались над его теорией. Лин перехватил блуждающий взгляд подопечного и улыбнулся. Нару пришел в норму. Он больше не испытывает того безотчетного страха, который пробуждается при упоминании Джина.
- Я согласна с Аяко, - совсем по-детски надулась Мадока, - Май и так уже наказана за свою беспечность. Уверена она сильно испугается, когда придет в себя. Да и без ее импульсивности, мы бы не разбирались с некоторыми заданиями. Посуди сам, Нару, если бы не Май, то мы бы не…- Не оправдывай ее! Мадока, Май в этот раз превзошла сама себя.- Да уж, - поддакнул Такигаво, - Май не перестает нас удивлять своей глупостью. Эта девчонка заслуживает полномасштабной головомойки.