Глава 1. Ворующий свет (1/1)

15 февраля, четверг. Офис SPR в Сибуя, Япония.

Ночные приключения закончились. Для одних День святого Валентина явил долгожданное воссоединение, наполненную вожделением и трепетом ночь, а для других вибрирующий во всём теле шум. Световые эффекты, алкогольные напитки и громкая музыка — именно это натравили на свои головы представители трёх различных религиозных течений. После маленькой неудачи в доме, который арендовал Нару, они отправились в ночной клуб, где у Такигавы имелись связи, не то бы День святого Валентина вылетел, что называется, в трубу. Возвращения Сибуи никто не ожидал, да, украдкой многие любящие Май люди надеялись и даже рассчитывали на его приезд, чего, впрочем, вслух озвучивать не решались. Другое же дело встало тогда, когда Нару заявился, не сделав предварительного звонка. Само собой, порицать его в том никто не осмелился, да и если бы один его ядовитый язычок люди, уже привыкшие к его яду, стерпели бы, но уж коль он расщедрился и арендовал дом, то, по меньшей мере, проявить уважение к хозяину следовало. Несмотря на трогательность и романтичность его поступка, были некоторые, кого его внезапное появление смутило. Так сказать, интуиция не дремала: Нару не относился к тому типу людей, которые делают что-то только потому, что им этого захотелось, оттого-то Монах был начеку, и результат не заставил себя ждать. Сибуя назначил встречу в Догензака сразу после обеда. Разумеется, назначая встречу на послеобеденное время, Оливер ни в коем разе не задумывался о самочувствии коллег, уж скорее его волновало собственное, которое так же могло быть дискредитировано, если мозговая активность его команды придёт в негодность раньше положенного срока, поэтому, по чистой случайности, двум жертвам и одному смутьяну удалось под утро вернуться домой, перевести дух и свеженькими, как то и требовалось, явиться в офис SPR. И как так получилось, что мы смогли поругаться у всех на глазах, и это при том, что Нару ещё не провёл в Японии больше суток? Ответ на самом деле прост! Всё из-за того, что он эгоистичный, самовлюблённый, чрезмерно гордый и, наконец, невыносимый Нарцисс — профессор Оливер Дэвис! — мысленно Май натягивала указательным пальцем нижнее веко левого глаза и с досадой показывала своему начальнику бледно-розовую глазницу и такого же цвета язык. Да, своей вины она не признавала, разумеется, как и всегда, виноват во всём был нигилизм невыносимого босса, который усиленно делал вид, что не верит в её успех, если она будет разрываться между учёбой и работой. Танияма, будучи настроенной очень серьёзно, минутой ранее ударила ладонями о стол и, поднявшись, опёрлась на них. Вот этой позой она пытается взять над Нару верх. Выглядит до слёз смешно, теперь я понимаю, почему Лин предпочёл удалиться и переждать эту ночь в гостинице. Наверняка всё дело в Май, и все танталовы муки нашего профессора здесь и рядом не стояли! — Монах сдерживался сколько мог, в конце концов, это закончилось тихими смешками, зажатыми в ладонь. Директор же исследовательского центра на реакцию своей сотрудницы реагировал скупо, ничего нового, можно так сказать. Например, обиженная гримаса, вызванная то ли комом, застрявшим в горле, то ли остывшим чаем, никого уже не удивляла, даже напротив, некоторых она очень смешила. Так, Монах подумывал о помощи ближнему, ведь раз ком застрял в горле, то надо его протолкнуть, выхода здесь два: вперёд, прямо по пищеводу, или обратно, то есть через ротовую полость на свет божий. В первом случае можно предложить воды, а во втором — приподнять, обхватить грудную клетку в крепком обруче и как следует тряхнуть снизу вверх, ну и при надобности повторить ряд манипуляций. Однако у него был собственный метод, который ему не терпелось продемонстрировать. Смысл его заключался в элементарной грубой силе — коль проблема крылась в гордости, то сей ком было куда гуманнее протолкнуть и дать желудку сделать своё дело. Один удар по голове, благодатная отдушина, гробовая тишина и, наконец, внутренняя паника от осознания того, что только что натворил. Подобный сценарий Такигава прокручивал в своей голове множество раз, тут же его цветные фантазии прервала непостижимая для ума вещь — впервые за два года совместной работы он увидел Нару не в траурной одежде. Конечно, вчера он так же встретился с ними лицом к лицу в обличье совершенно обычного юноши своих лет, статуса и приложенных к этому манер, но то было вчера… — Ради всего святого, что ты делаешь?! — Аяко оставалось не так много: оттащить Монаха, как назойливую муху, или закрыть на все его действия глаза — она выбрала второй вариант, по крайней мере, так не пришлось подниматься со своего нагретого кресла; из кожзаменителя они достаточно быстро остывали, а поскольку на улице температура колебалась около восьми градусов тепла, то хотелось чуть-чуть погреться, прежде чем возвращаться домой. Такигава же обхаживал Сибую со всех сторон, как петух наседку: наклонив вперёд тело, согнув левую руку в локте, пригрев её затем на копчике. Правой же рукой он почёсывал подбородок, думая уж очень усердно (об этом говорили складочки на его лбу). — Последние пять минут мне не даёт покоя единственная деталь — этот цвет сорочки: дымчатый белый или ?белый призрак?? Кто о чём… — Матсузаки всё же вздохнула и покачала головой. — Мне кажется, что это ?белый призрак?, — сказал Ясухара. — Дымчатый белый более серый, а этот с голубизной. — Да… — Монах выпрямился и ещё недолго придержал взгляд на сорочке Нару, выглядывающей из-под чёрного пиджака. — Должно быть, ты прав… — согласился всё же он. — Кстати, Ясухара, а что ты здесь забыл? Тебе не помешало бы проводить больше времени с Масако: с обиженными женщинами сложно иметь дело, посмотри вон на Май, — он кивнул на сдувшую щёки Танияму, обратив тем временем внимание всех на одинокий пуф, стоящий напротив кресла с самим директором SPR, пожалуй, разделял их один стол.

— Мы виделись вчера. От неё я узнал, что Сибуя вернулся, поэтому я и заглянул в офис, право же я и не думал, что угадаю со временем, — каялся он, хотя всё примерно рассчитал: смена часовых поясов, перелёт, праздничный день, он практически не сомневался в своей правоте. Он уже успел и с Масако переговорить! И как тут не злиться?! — кто о чём, а Май как чайник всё пыхтела. — Май, мне за тебя становится стыдно, — Хосё различил все признаки ревности и предпочёл сделать замечание. — Вы даже ещё большие супруги, чем только можете себе представить, но ты спешишь. Не суди людей раньше времени, дай Нару шанс объясниться… — Монах пнул этот спасительный мяч Сибуе, но не тут-то было, он не соизволил изменить себе, склонить спину и воспользоваться этой возможностью, напротив, он отвернулся от яблока раздора как ни в чём не бывало, возвращаясь к повестке дня. — Как я уже и сказал, Ассоциация оплатит услуги авиакомпании. Мы должны быть на месте исследования в понедельник. Каким бы ни было ваше решение, я донесу его до вышестоящего руководства. — Да, на сей раз нам предстоит работать не на тебя… — Такигава задумался и почесал затылок. — Ты бы мог рассказать нам немного больше. Май говорила, что ты провёл там около недели. За это время ты наверняка уже во всём разобрался, так почему бы не рассказать об этом нам? — Ты прав, кое-что я отметил, но я бы хотел послушать то, что скажете вы, — сказал он, не отрицая, что фронт работ ему известен. — А дело точно касается духов? — уточнил Джон. Он сидел рядом с Ясухарой и старался не вмешиваться, пока на то не было причин. — Перепады в подаче электроэнергии могут быть вызваны погодными условиями… — В твоих словах есть доля здравого смысла, — Сибуя закатил глаза, преподнёс к губам чашку с остывшим чаем и, не прикоснувшись к нему, поставил на блюдце. Вот и сиди с холодным, я не пойду тебе горячего подливать. Бе-е-е! — Май вновь мысленно показала ему язык. — В Великобритании чаще всего пользуются нагревательными приборами высокой мощности. Так, чтобы попить чая, никто не станет ставить чайник на газ и ждать столько времени, любой англичанин воспользуется электрическим чайником с мощностью в 3000 ватт. Британские энергетики активно следят за подачей тока, для примера рассмотрим подачу тока в вечернее время. Как правило, это связано с просмотром популярных телепрограмм. У нас основными остаются каналы: ВВС, ITV, Channel, BSkyB и Five. Так, чтобы контролировать подачу электроэнергии, энергетики вынуждены просматривать эти каналы и ждать, когда то или иное шоу закончится. Когда это произойдёт, то напряжение сделает скачок. Да, все сразу побегут к холодильникам и своим мощным электроприборам, — Монах про себя прокомментировал эту закономерность. — Типичный скачок — это внезапные 200-400 мегаватт из ниоткуда, крупные мыльные оперы сулят около 700-800 МВт. Этот пример доказывает, что британские электросети следят за напряжением в сети круглосуточно. Наши сети одни из лучших в мире. Погода же является одним из таких факторов, за которым требуется наблюдение. Изменчивая погода в малонаселённых районах может привести к обрывам и замыканиям, однако даже она не способна выводить электросети из строя каждую ночь. — Ты сказал, что в деревне проживает сто девяносто человек, — Монах стал выстраивать логическую цепь. — Значит, их потребление электричества нельзя назвать высоким. Но свет отключается ежедневно… — С приходом зимы в Молдон начали поступать жалобы, — заговорил Нару вновь. — Ситуация со светом беспокоит людей с лета. С сокращением светового дня начали расти недовольства. Кто-то полагал, что электросети экономят либо подготавливают систему к зиме. Этот фактор вызвал беспокойства. Многочисленные проверки ни к чему не привели, и к началу февраля к нам поступил запрос. Исследования осложняют погодные условия. Мы провели в этой деревне пять ночей. За это время удалось установить паранормальную активность. Меня попросили пригласить достойного медиума, но Хара отказалась. — Неужели тебя кто-то посмел отшить, — Такигава успел немного поиздеваться. — Теряешь хватку. — Менеджер Хары против её перелётов, — Нару закатил глаза и всё больше из-за того, что Май на него таращилась от изумления. — У вас, японцев, есть странная боязнь больших городов. Как только представители Хары узнали, что речь идёт об Англии, то вопрос с её перелётом тут же закрыли. Им нужен был сильный медиум… Монах был прав. Я поспешила… — Танияме ничего не осталось, как принять чувство вины, пока Нару картинно строил из себя обиженного. — Хара же не единственная, — сказала Аяко, когда настала подходящая пауза в речах мужчин. — Вы могли найти другого медиума. — Это верно, — согласился директор SPR. — Однако велика вероятность натолкнуться на шарлатанов, кроме того, я внёс предложение о надобности изгнания, нежели исследования. Конечно, для Ассоциации исследования — это кормушка, но без практической спиритической практики они лишены смысла. Поскольку среди исследователей Тринити-колледжа всё больше теоретиков, то я решил пригласить вас. — А что в Ассоциации нет достойных экзорцистов? Надо же, организация с таким именем и сплошные теоретики… — выразил Монах своё негодование. — Есть и практики, — сказал Нару. — Они работают над этим делом. — Значит, мы там будем не одни? — уточнила Аяко, пока Май, точно как ящерица, моргала. — Да. В деле участвует несколько команд, — сказал он. — И ты решил собрать свою, — понял его Хосё, как и всегда со вздохом принимая решение начальника. Это очень не похоже на Нару. Он не стремится конкурировать с кем бы то ни было. У меня плохие предчувствия… — Май из стороны в сторону качнуло, словно ветер, распрощавшись с теплом, шевелит камыш. Этот холодок пробежал от кончиков пальцев до пят. — В рамках трудовых отношений ничего не меняется. Это дело было и остаётся добровольным. Если не желаете ехать, то я возьму Лина, — Нару напомнил всем и вся. Правила в исследовательской лаборатории Сибуя не менялись — всё, за исключением его постоянного контроля, оставалось прежним. — Что ты, я всего лишь уточнил… — Монах и не собирался отказываться. — В таком случае я вас не задерживаю. Вылетаем в четыре часа вечера в воскресенье восемнадцатого числа. Перелёт будет долгим. Я попрошу вас отнестись к этому серьёзно, — предупредил Нару заранее. Запах алкоголя действовал ему на нервы, подобных расхождений от плана в дороге он бы не потерпел. — Ой, напугал двенадцатичасовым перелётом! — отмахнулся Такигава. — Будет время выспаться! — Более чем, — Оливер в который раз закатил глаза. Этим он говорил о том, что всё шло не так уж гладко. — Перелёт составит двадцать три часа. Ночью мы сделаем пересадку в Гонконге. Оттуда вылетим в аэропорт Гатвик в Лондоне. Там нас будет ждать микроавтобус. На нём доберёмся до объекта исследования. — Вот что бывает, когда ссоришься с финансовым директором, — Монах бы сказал, что это не день, а сплошное разочарование. — Неужели такая существенная разница в ценах? Мы могли бы доплатить, если на то пошло… — предложила Аяко. Лишних десять часов в небе — пожалуй, она предпочла бы немножечко заплатить, раз некоторые в Ассоциации затаили обиду и решили из-за мелочей давиться. — С пересадками стоимость билета составит девяносто тысяч йен, а прямой рейс выйдет почти в пятьсот тысяч, — сказал он, уже подсчитав, в какую сумму встанет Ассоциации его прихоть. Моргать, точно ящерица, стала не одна Май: Аяко присоединилась сразу же, как услышала стоимость перелёта. — Да, добавлять многовато придётся, — поразмыслил Хосё. — Я согласен на перелёт с пересадками! — Билеты уже забронированы. Жду вас троих в Нарита в назначенный день.

Хоть бы сделал вид, что сомневался в нашем решении ехать с ним… — у Монаха слов не хватало, чтобы выразить всё своё возмущение на то количество самоуверенности, коим профессор Дэвис их всех, как мальков и девочек, подкармливал. — Троих? А как же Лин? Нару, ты же не думаешь оставлять его здесь? — Май подала признаки жизни. То ощущение, возникшее во время разговора, напугало её, а если ещё и Кодзё оставался, то у неё не оставалось иного выхода… — Лин останется, чтобы присматривать за офисом. Дело некрупное. В нём нужды нет, — Оливер не подал признаков обиды, он ответил на вопрос Май так, как следовало бы сделать — спокойно. — Тогда я должна ехать! Ты наделаешь глупостей, если поедешь один! Я чувствую, что с этой поездкой что-то не так. Ты не оставишь нас здесь, по крайней мере меня! — громкие слова Таниямы побудили Монаха вновь взять на себя роль отца. — Май, деточка, — он покинул своё кресло и подошёл к ней со спины, — в тебе говорит тревога из-за первой семейной ссоры. Да-да, и не смотри так на меня, — она обернулась и с накатывающимися на глаза слезами немо умоляла его встать на её сторону. — Нару прав. У тебя экзамены на носу. Перелёт долгий, не самый дешёвый, а потом ещё и смена часовых поясов… Посиди немного дома, а мы тебе обязательно позвоним как прилетим. Нет же! Я что-то чувствую! У меня сердце не на месте, даже дышать тяжело! Да прислушайтесь же ко мне… — Май заметалась во взгляде, не зная, как всё взять и рассказать. Картинки не возникло даже размытой, одно появилось непонятное ощущение, пронизанное давним гостем — страхом. — Ладно! Хватит им уже надоедать. Пошли вещи собирать! — Аяко оттащила расчувствовавшегося Такигаву, украсив его щёку видом на свои красные ногти, а всё оттого, что она обвила его шею и, использовав его шершавую, небритую щёку как наковальню, пока лишь пригрела её, приложив немного силы. — Говоришь так, словно мы в одной квартире живём… — Монах очухался от родительских чувств, найдя достойную жертву. — А, кстати, не желаешь попробовать? Как было бы хорошо, так надоело себе завтраки готовить… — не успел он замечтаться, как получил подзатыльник. — Ау! — протянул он, почёсывая своё излюбленное место на голове. — Заведи себе домработницу! — дала совет Матсузаки, закутываясь в коричневый плащ у самого выхода. — Это ж сколько деньжищ надо выплачивать! — глаза Монаха сами по себе приобрели округлую форму. — Женщины — существа не из дешёвых… — запоясалась она и бодро двинулась к выходу. — А вдруг ты и есть та женщина, для которой будет не жалко денег… — Монах на ходу набросил на плечи куртку и побежал догонять жрицу. — Заткнись! — то немногое, что услышали оставшиеся люди в офисе Лаборатории Психических Исследований. — Джон, а когда они начали так хорошо ладить? Я упустила нечто важное? — в Май говорило любопытство, скрытое за не меньшим удивлением. — Прости. Я и сам не понимаю, когда эти двое шутят, а когда говорят на полном серьёзе… — Джону оставалось лишь извиняться и тихо над собой посмеиваться. — Ясухара?.. — её взор плавно перекочевал на юношу в очках, пригревшегося где-то на диване. — Вижу, у вас здесь полно забот, — он ушёл от темы, когда на самом деле посетил офис SPR не просто так. — Мы ещё обязательно увидимся. Танияма, и ты не теряйся… Ушёл… — Май видела эти закрывающиеся у носа двери вот уже второй раз, а день в офисе, можно сказать, только начался. — И почему Ясухара начал ко мне так обращаться?.. Видимо, это из-за Нару или всё же Масако? — ей оставалось гадать, почему друг, использовавший в обращении имя, сегодня прибегнул к формальности. Ей и в голову не приходил тот факт, что когда она приняла кольцо от Нару, то возвела свои собственные инби*. — Май, ты не обидишься, если и я пойду? — Джон спросил разрешения. Он неплохо разбирался в людях, пожалуй, сейчас он обратил внимание на то, что Май не очень-то хочется оставаться с Нару наедине по причине собственной горячности: ляпнуть чего ни попадя в таком состоянии для неё — это раз плюнуть. — Для чего ты спрашиваешь? — голос Таниямы, словно сорвавшаяся с цепи собака, завибрировал в стенах офиса лживо-радостным звоном. — Конечно, иди! Тебе, как и всем, надо готовиться к поездке! Ну там, вещи собрать и людей, приютивших тебя, предупредить… Что-то я перестаралась… Вообще-то, я практически ничего не знаю о Джоне, странно, но о его личности мы никогда особо не поднимали разговоров… — Май не могла не подумать о том, что как и в тесной семье, в SPR они во многом друг другу все кости перемыли, или то касалось лишь её и Нару? — Тогда я пойду… — не мог он не улыбнуться, всё же Май старалась. — Придёшь нас проводить? — Конечно, конечно! — помахивала она. Если этот проклятый профессор разрешит! — понимание того, что до аэропорта её никто не отпустит, грызло лучше всякой совести. — Я буду в своём кабинете, — задумавшийся директор взял и ушёл, а ведь Май ещё не успела сказать то, что следовало. Подожди…— она потянула руку, притормозив по вине Кодзё. Он отодвинул стул и покинул приёмную, найдя себе дело в архиве. — И Лин туда же… Да чем же я вас обидела?! — понегодовать было о чём. Окружающие не могли ошибаться — Нару сильно изменился. Он стал мягче в решениях, где интересы его и Май пересекались, по крайней мере, именно на это она сейчас очень рассчитывала. В самом дальнем углу, по правую сторону, уместился кабинет директора SPR. Ничего особенного не произошло, Май всего-то выразила своё негодование по поводу решения Нару — обычная ситуация. Суть же её душевной боли крылась в разочаровании. Оливер сам пригласил её съездить в Кембридж, чтобы посмотреть колледж, а затем в Лондон, где бы она смогла получше познакомиться с его родителями. — Я вхожу! — она не стала травить себе душу или уповать на милость Нару, её стратегия, как и всегда, состояла в том, чтобы действовать. — Твой послеобеденный чай… — она пронесла в кабинет поднос, не удосужившись спросить о надобности, так как всегда в разрезе с двух до пяти Оливер находил время для небольшого перерыва. — Не переживай, я только что его заварила, он горячий, — Май говорила с улыбкой и почти закрытыми глазами. — Я пойду. Если понадобятся закуски, то там есть печенье. Танияма вещевала это уже в дверях кабинета, где ничего не изменилось, включая сосредоточенное лицо хозяина этих квадратов. Увидев его, она ощутила дискомфорт непреодолимой силы, она бы даже сказала, что от криков совести хотелось выбежать на улицу, вцепится в свою голову и кричать на этого Нару, пока весь пыл не выйдет. — Это всё? Ты не станешь упрашивать взять тебя с собой? — когда Сибуя открыл рот, Май заскрипела так, как если бы её суставы были изготовлены из железа, которое вот уже не первый год лежало без дела и ржавело. У тебя хватает наглости мне об этом напоминать?.. — она заторможено развернулась к блюстителю местных офисных законов. — Я начинаю замечать за тобой замашки мазохиста, ты хоть знаешь, что? мне сейчас хочется с тобой сделать?! — Вы разочаровываете меня, Май Танияма. Я ожидал достойного сопротивления, — пренебрежение Нару окатило девушку ледяной волной. Ну сейчас ты у меня допросишься! — краснела она от излишнего сдерживания. — Но раз ты не желаешь говорить, то скажу я. Близится единый экзамен. По самым скромным подсчётам твои шансы невелики. Даже не глядя на результаты пробных экзаменов, я могу сказать, что проблемы с английским налицо. В конце марта тебе предстоит сдать: японский, математику, английский, обществознание и естествознание. Сейчас не время, чтобы пропускать занятия… — Ты говоришь о поездке на одну неделю! Что можно пропустить за одну неделю? Да в сущности ничего особенно важного! — ладони Май вновь обрушились на стол. Её упрямый взгляд сверлил самодовольного босса, а тот, кажется, действительно получал от этого удовольствие. — С твоими-то знаниями, я бы добавил тебе внеклассных часов. По-моему, обучения до трёх часов дня тебе недостаточно, — Нару толкал высокопарные речи, изредка посматривая в лицо Май. — Раз шибко умный, то потрудился бы и позанимался со мной! — Танияма качнула стол, и чашка, пусть и наполовину пустая, звякнула. — Я профессор, а не частный репетитор, кроме того, тебе кто-нибудь говорил, что ты многое пускаешь на самотёк, если бы ты постаралась, то и результат бы был иным… — медленно издевательства продвигались в сторону морали. — Хорошо! Если ты возьмёшь меня в поездку, то я буду стараться! Такая сделка тебя устроит? — говорила она на повышенных тонах, не спуская глаз с Нару. — Устроит, — дал он свой ответ и откинулся на спинку стула. А, неужели так просто?.. — Май ушам своим не поверила. — Ты поедешь, если будешь стараться здесь и в поездке. Такими будут мои условия, — озвучил он то, во что Танияма отказывалась верить. И это всё? Я ждала большего… Где подвох? — умом она до сих пор отрицала полученное разрешение на поездку. — Если ты ищешь в моих словах двойной смысл, то не теряй время. Его нет! Я ждал, когда ты сама пообещаешь не забрасывать учёбу и готовиться к экзаменам, — открыл он истинные причины всего этого концерта. Вот же непробиваемый человек… Стоило столько времени мне нервы мотать. Ну вот, теперь я вынуждена чувствовать себя виноватой… Получается, что он хороший, а я плохая… — у Май слёзы от обиды на глаза навернулись. — Поиздевался и хватит, — ей ничего не осталось, как утереть слёзы и перейти в свой обычный режим звонка. — Забронируй и на меня билеты! — Они уже забронированы. Я с самого начала планировал взять тебя с собой, — он вчитывался в свои записи, листая чёрный блокнот время от времени. Невыносимый человек, просто невыносимый! — Май свесила голову между широко расставленных рук, ни то чтобы надеясь найти покой, нет: рядом с этим человеком об этом слове можно было позабыть на долгие годы. Вот уж точно, с ним переведёшь дух в следующей жизни и то, если очень повезёт. Она желала передышки, тайм-аут, ведь терпеть этого профессора придётся ещё и дома. — Ты выглядишь измождённой… — тихий голос Нару ничуть не облегчил её горячность, наоборот, едва ли вновь не распылил. А кто в этом виноват?! — сдержала она крик, породив выражение угрюмое и корящее. — Уехал почти на полгода, а тут взял и заявился на День всех влюблённых, и Лин хорош! Мог бы остаться, так нет, гостиницу ему подавай, как вспомню, что было ночью, так стыд пробирает… — Май принялась краснеть, зная об этом, и подавляй тут не подавляй, а уши и щёки пекло так, как если бы за спиной и заодно в лицо палило солнце. — Иди сюда, — её левую руку накрыла тёплая ладонь Нару, и трепет перед ним стало невозможно скрыть. — О чём ты таком говоришь?! — Май, слыша собственное сердце, опасливо оторвала от стола руку, позволив Оливеру взяться за неё и помочь ей с её нелёгким решением. — Мы же в офисе… — Это мой кабинет, — заручился он вескими доводами. — Неужели у тебя нет никакой фантазии? В том-то и дело, что есть! — большие глаза Май транслировали страх ни чем не хуже, чем ВВС в Англии* — без рекламы и перерывов в просмотрах любимой телепрограммы. — Почему именно шорты? — Сибуя негодовал по поводу одежды Таниямы, выразив это в тот момент, когда предложил ей присесть на краешек стола. Да слава богу, что на мне не юбка! — внутренние панические вопли усиливались, благодаря пробуждающейся распущенности Оливера. Обоюдность пришла спустя минуты. Май не обратила внимания, в какой момент она пожалела о сделанном выборе в пользу шорт, должно быть, спустя минуту после того, как Нару закинул её ногу к себе на плечо, освобождая её от чёрного тёплого чулка. — Нару, поехали лучше домой, — попросила она, догадываясь о приближающемся пробуждении трепета и пыла. — Здесь Лин… — она раскинула руки на столе, чувствуя, что упор под ними становится с каждой секундой более зыбким. Её руки, голос, бёдра и грудь… Каждая частичка её тела вздрагивала, когда начальник касался губами её плоти. — Это мой кабинет, почему я должен думать о том, где мой ассистент? — его голос показался Май немного нервным. Не смути он её, и она различила бы причины такого его поведения, однако нахлынувшие чувства вынудили её сжаться и завернуться в тёплую кофточку. — Хорошо, закончим на этом, — настроение директора SPR скатилось до крайней отметки. — Спасибо, — ничего глупее благодарности Май не придумала, после чего слезла со стола и, натянув чулок обратно, осмелилась взглянуть в лицо своим порокам. Оливер сидел вполоборота и, прикрыв глаза, что-то усердно мусолил в своей голове. Она же почти вышла из кабинета, но вот в самых дверях решила не сдаваться без боя. — Ну уж нет! Поиздевался и думаешь, это тебе с рук сойдёт, а вот и нет! Я тоже так умею! — чего-чего, а изменений в настроении Май он не особо ожидал, как и того, что она залезет к нему на колени и назло начнёт целовать, да ещё и прямо в губы. Да оттаивай уже ты! — рвалась она атаковать горделивого начальника, подсматривая за ним в редких перерывах. Его серьёзные глаза, тёмные волосы, щекочущие её нос, и чуть тёплые губы… Они и те не могли сгладить серьёзность профессора. — Если не скажешь, что случилось, то я тебя укушу! — Май повисла на его плечах, обняв за шею как можно крепче. — Можешь злить меня сколько тебе влезет, я уже поняла, что тебя тревожит нечто необычное, поэтому… поэтому я буду тебя шантажировать, доставать и, если понадобится, то даже кусать! — Не стоит угрожать тому, кто сильнее, запомни это хорошенько, — слова Нару сопроводил не один поцелуй, последний из которых стал для Май шокирующим. Он эгоистично воспользовался её советом, слегка прикусив её шею возле ключицы. Тело Таниямы завибрировало от яростной атаки холодных мурашек, а рот накрыла немного влажная ладонь. — Кто бы мог подумать, на самом деле тебе это понравилось.

Ухмылка — не есть улыбка, уж Май это прекрасно знала. Если Нару изгибал свои губы в этой язвительной штуке, то задумал он нечто нечестное, коварное, и самое лучшее, что можно здесь сделать — это не идти у него на поводу, не поддаваться силе эмоций. — Я разрешу тебе и сегодня спать в моей комнате, если ты ответишь на мой вопрос, — Май заговорила тише прежнего, по её интонации он понял, что она прячется от него вся красная, смущённая и выдохшаяся от его неискренних шуток. — Не лучшая идея для провокации. Иди и присядь на своё место. Я расскажу тебе о том, что тревожит меня, — он помог ей слезть, а дальше, как джентльмен, прикрыл глаза, за это время Май успела прийти в себя, на худой конец жар с её лица спал. — Всё. Я готова. Говори поскорее, чего снова случилось, — она прилежно присела на стульчик, сложив ручки на коленях. — Ты улыбаешься всякому, с кем разговариваешь. Я ревную, — заявление Нару оказалось даже более прямолинейным, чем могла ожидать Май. Она опешила, лишилась дара речи, да чего уж там, едва равновесие на стуле удержала. Ты? Ревнуешь? Мне в это слабо верится… — она открыла рот для оправданий, чуть не излилась на сострадание и длинный монолог как же ей здесь приходится нелегко, когда он такой красивый учится в своей Англии и общается неизвестно с кем, благо интуиция забила тревогу раньше, чем она успела опозориться. — Ну я доверяю тебе, хорошо бы услышать это и от тебя, — она хитро посмеялась в душе, ведь Нару точно такого не ожидал, когда он развернулся, то она увидела это по его глазам. — Что ты думаешь о Джоне? — после короткой паузы он чётко задал вопрос. — О Джоне? — она наивно задумалась. — Ну, он сильный экзорцист, хороший друг и человек. А почему ты спрашиваешь? — А что ты скажешь о нём, если я скажу, что для проведения обряда экзорцизма требуется специальное разрешение? — Нару, как и всегда, говорил загадками. Кажется, мы уже поднимали эту тему… Для чего он говорит об этом сейчас? — пусть лучшие в мире оракулы говорили так, что сразу не уловишь сути, но здесь же Май вовсе никакой связи не видела. — Обряд изгнания достаточно опасен, ты видела, к чему приводит вмешательство лиц, несведущих в этом, поэтому священников, практикующих экзорцизм, возводят в особый сан, если же его нет, то требуется разрешение епископа. Джон ещё очень молод… — Что ты хочешь сказать? — Май никогда терпением не отличалась. Девичий крик пронзил кабинет директора SPR со скоростью бешеной пули. — Нару, ты не доверяешь Джону? — Браун хороший специалист. Как коллега он очень полезен, но не стоит сближаться с ним и кем бы то ни было только потому, что тебе улыбаются. Маловероятно, что Джон возведён в сан, скорее всего, у него хорошие связи, — как мораль этот разговор заключался не в вине Джона, а доверчивости Май. Да, она чувствовала людей, но часто обманывалась, глядя на их якобы тёплое и приветливое отношение. — Хорошо, я поняла! Мне надо общаться с тобой одним! — у обиды границ не было, как и точки кипения Май, булькать она могла до самого вечера, пока чувство вины не подкосит колени. — Нет, но не доверяй каждому встречному, — предупредил он. — И да, если у тебя были какие-то планы на его счёт, то знай, католические священники не могут жениться. Совсем спятил! — она бросила в его сторону алчущий крови взгляд, желая задеть его хотя бы за то, что он снова уткнулся в свои записи, а на неё махнул рукой в том плане, что я мол выговорился, теперь ты можешь быть свободна. — Ну раз у него хорошие связи, то и эта проблема решаема! — нашла она что сказать. — Разумно… — реплика Май заставила его прерваться, правда, то была жалкая секунда. — Ладно, если ты не хочешь говорить о том, что тебя беспокоит, то я пойду. Отвлекать тебя нет никакого смысла, — отдала она должное ему своенравному.

— Май, постарайся больше не называть меня Нару, — его неожиданная просьба уничтожила все призрачные планы Таниямы, она-то придумывала себе офисные занятия, а здесь такое заявление. — В Эссексе нас будет ожидать группа студентов. Они знают меня под именем Оливер Дэвис. Я не хочу, чтобы им стало известно имя, которым меня смеют называть здесь. — Они твои однокурсники? — вопрос напросился сам собой. — Да, — уклончиво промычал он.

— Тебе их навязали? — не то чтобы Май считала Нару замкнутым, может быть чуточку в общении неприятным, хотя нет, дружелюбным его назвать язык не поворачивался. — Это не имеет какого-либо значения. Сделай то, о чём я прошу, — его сдвинувшиеся к переносице брови подали сигнал, что пора уносить ноги. — Хорошо, я предупрежу Монаха и остальных, — глупо открыть рот и как насытившийся галчонок закивать — это приходило на ум, и Май послушно замотала головой. — Спасибо. На этом всё… — его голос звучал тускло.

Что-то он не кажется счастливым. Да и благодарит… — подумала Танияма, затворив за собой дверь.— Плохой это знак, Нару не просит и не благодарит, если ситуация не доставляет ему головной боли. Боюсь, поездка будет не увеселительной. А ещё этот разговор… Может ли он стесняться меня? Если там будут его однокурсники, то они могут посчитать меня невежественной… Я плохо говорю по-английски, да и терпение слабое. Я должна постараться, у Нару было много проблем из-за моего обучения в школе при рёкане… Верно! Теперь я точно знаю, что тот двухнедельный ад был пройден мной не зря! Я покажу им, какими могут быть воспитанными японки! Так, а теперь надо подумать, чего лучше взять с собой… Спрошу совета у Аяко! Знал бы несчастный профессор, о чём подумала его подопечная, то ни в жизни не стал бы переходить границы офисного этикета. Его блуждающий взор изучал углы собственного кабинета; книжные полки, незапылённый компьютер и ореховый стол. Он покинул Японию в сентябре того года, здесь же всё осталось прежним. Переживания излишни. Она не даст себя в обиду… — он на одну секунду задумался, какой скандал может устроить Май, если её задеть за живое, и чуть не разрушил свой образ высокомерного, не знающего эмоций существа. Вовремя сдержанный смешок, недовольное лицо из-за рокового проступка, и мышцы на его лице вновь расслабились. Да, он дал нужный стимул, теперь Май понимает, что он, как и любой мужчина, может её приревновать, и об этом надо помнить, однако вся прелесть хорошо сыгранной сцены заключается во внезапности: чем удачнее подобран момент, тем выше вероятность успеха, Оливер же в своём не сомневался — а это страшный порок. Гордыня — его излюбленный грех, а всякое прегрешение имеет свою цену, о своей же он пока ещё не подозревал. В соседней комнате, на дверь которой посматривал Нару, Кодзё собирал материалы, запрошенные его несклонным к шуткам директором. — Лин, зайди ко мне, — после долгих дум, Нару посетил архив и пригласил своего ассистента для разговора. — Ты справишься здесь один? — он засел за свой стол и в сотый раз посмотрел на красно-синюю диаграмму, распечатанную и привезённую из Ассоциации. — Да, — Кодзё не стал присаживаться, так как понимал, что зашёл к Оливеру ненадолго. — Ты уверен, что я тебе не понадоблюсь? — Да. Легенда слабая, но допустимая, благодаря Брауну. Я не могу взять ещё одного иностранца, даже если ты отлично владеешь языком. Лин, скажи, чтобы ты сделал, если бы каждую ночь в твоём доме пропадал свет? Ты бы позволил своей семье жить в таком месте? — Нет, скорее всего, мы бы переехали, — сказал он. Статистика не врёт. Налицо происходит отток местных жителей, но откуда тогда в деревне появилось новых восемнадцать семей? — его смущали колебания синего ряда. Будь то лето, он бы ещё понял, почему люди стремятся купить домик в пригороде, но откуда такой интерес в период холодов? Тенденция либо подозрительная, либо он излишне придирался. — Есть что-то смущающее? — Лин не смотрел на документы, привезённые Оливером по той простой причине, что тот не открывал информации по делу. — И да, и нет. Скорее всего, миграционные колебания вызваны элементарными махинациями на бирже недвижимости. Цены на дома в этом районе резко упали. Видимо, кто-то из городских решил воспользоваться моментом, — предположил он. — В динамике наряду с оттоком есть приток местных жителей? — Лин заметил те две параллельные кривые, на которые посматривал Нару, и, судя по вопросу, понял, где мысли его босса. — Да. В сложившейся ситуации исследования провести невозможно. Ассоциация приняла решение зачистить это место, — Нару сказал о том, что на самом деле тяготило его. — Это может стать проблемой. Ты не упомянул об этом на собрании… — Кодзё не имел ничего против некоторой скрытности, его и самого нельзя назвать разговорчивым, но тут Оливер перегнул палку. Сказать следовало… — Всё хорошо. Ещё есть время. До понедельника может многое произойти. Пока на территории деревни Дэнжи никто не умер, мы можем рассчитывать на поддержку Ассоциации… 20 февраля. Вторник — день второй. Полпервого ночи. Объект исследования. — Нару, нам здесь не рады… Совсем не рады… — Монах как и все пригрел свои косточки в гостиной, а когда с каминной полки начали падать расписанные охотничьими пейзажами тарелки, то подскочил и по инерции встал на середину комнаты под хрустальной люстрой. — Монах, я же просила тебя не упоминать это имя… — по посеревшему лицу начальника Май угадала причины его недовольства. — Да чёрт с этим именем. Мы здесь как подсадные утки! Что прикажешь делать? И где всё твоё навороченное оборудование? — никто не ожидал проявления активности, разумеется, никто, кроме Нару. — Ничего. Будем ждать, — сказал он с отсутствующим выражением на лице.

— Чего ждать? Мы даже не знаем, с чем имеем дело, — Аяко озиралась по сторонам, как и Такигава. — Вот сейчас и узнаем. Кроме того, в деревне нет света. О каком оборудовании может идти речь?! — Оливер, не испытывая дискомфорта от треска и скрипа, доносящегося со второго этажа, отвечал на претензии и одновременно расхаживал по уютной, пусть и старческой гостиной. — Джон, Матсузаки, поднимитесь на второй этаж. Миссис Аддерли могла напугаться потусторонних звуков. — Хорошо, — кивнул Браун, выбегая из комнаты вместе с Аяко. Миссис Аддерли — старая женщина. Ей может сделаться плохо. Что же мы будем делать, если у неё не выдержит сердце? — Май посмотрела в потолок, боясь даже думать о том, что какой-то там призрак может навредить старушке, которая была так добра и позволила им пожить в её доме на время проведения исследований. — Я сбегаю на кухню и принесу воды, — Танияма не выдержала тревоги. — Может быть, я найду там чего-нибудь из успокоительных… — Держи! — Монах кинул ей фонарик, и в комнате вместо живого огня, исходящего от свечей и камина, зажёгся искусственный холодный свет. — Что у тебя за оборудование такое доисторическое?! Почему не работает от солнечных батарей?! — Хосё, не теряя времени, исследуя кажущийся в полутьме серым потолок, заваливал профессора жалобами. — Количество солнечных часов в нашем регионе в это время года не превышает двух. От чего ты будешь питать оборудование? Чтобы зарядить трансформатор, понадобится не меньше двенадцати часов. Погода изменчива, в любую минуту дождь может закончиться, и пойдёт снег. Кто, по-твоему, будет чистить солнечные щиты? Твоя идея хороша с теоретической точки зрения, но её никто бы не стал финансировать. Как показывают практика и проводимые исследования, производительность солнечных систем с сокращением светового дня снижается в полтора-два раза. Делай выводы: чтобы запитать трансформатор, понадобятся дополнительные источники энергии, такие как ветрогенераторы. К тому же, для чего тебе солнечная энергия, когда днём с электричеством нет проблем? Такигава принял задумчивый вид. — Ты запутал меня! Почему тогда такая несобранность?! — А ты до сих пор не понял? Мы имеем дело с остаточной энергией, а не с субстанцией, которая приняла человеческий облик. Мы охотимся не на призраков… — Здесь завёлся полтергейст… — Такигаву буквально накрыло. — Берегись! — стоило ему на секунду отвлечься, как буковый стул полетел в спину Нару. Оба увернулись, а треск испорченной мебели поторопил Май и остальных. — Зачем вы портите чужую мебель? — она примчалась с кухни, придерживая фонарик подбородком, она так спешила, что не успела накапать настойки, которую нашла в шкафчике над мойкой, поэтому захватила с кухни воду и бутылочку с капельками. — Смеёшься?! — Монах устремил взор на неё. — Это не мы, знать бы, кто здесь разбушевался… — Энтони... Это, должно быть, мой любимый Энтони… — причитала старушка, спускающаяся с лестницы вместе с Джоном и Аяко. — Я похоронила супруга осенью того года. Он никогда не любил гостей. А я всех приглашала в дом. Здесь, в деревне, скучно жить, особенно зимой. К нам заехал страховой агент, и я пригласила его выпить чая. Энтони был так зол, его съедало чувство ревности. В этой самой гостиной у него не выдержало сердце… Ух, спасибо, мой милый, — она дошла до кресла и, уронив на него своё тучное тело, приняла стакан воды. — Спасибо, Май, какая ты всё-таки милая девочка. Со старыми всегда одни проблемы. Мы неповоротливые, медлительные и вечно жалуемся на боли в ногах. Да-а-а… старость она такая, моя дорогая… — звуки тяжёлого дыхания и торопливых глотков хорошо запомнились Танияме, давно она не видела старых и одиноких людей. — Миссис Аддерли, у вас с мужем были дети? — Нару дождался, когда дыхание старушки выровняется, после чего задал вопрос. — Да, конечно. Наш сын живёт в Молдоне. У него давно своя семья. Неужели вы с Май задумались о детишках? Как было бы хорошо… В нашей деревне, конечно, нет детских садов, но до города ходит автобус, да и воздух здесь прекрасный… Стыд-то какой… И зачем только Нару сказал, что мы женаты… — Танияма спрятала лицо в ладонях, не испытывая ранее ничего подобного. Не то чтобы у них никто, особенно из старых людей, не говорил подобным образом, но у них, в Японии, родить и вырастить ребёнка считалось удовольствием не из дешёвых, поэтому этой темы касались, если семейное благосостояние не вызывало сомнений. — Кто-нибудь из ваших внуков приезжал к вам летом? — Сибуя не высказал недовольства на этот счёт, но выражение у него было, словно ему кто-то в общественном транспорте наступил на очень больную мозоль. — Да… Внучка гостила у меня больше месяца. Сын забрал её в конце августа, пред началом учебного года. Она у меня такая молодец, даже преподобный Куинси похвалил её. Она с таким удовольствием посещала его мессы. Знаете, кроме приходской церкви святого Джеймса у нас здесь не на что особо смотреть. Детишки любят его, а ведь дети чувствуют плохих людей, как хорошо, что в деревне стали появляться такие вот молодые пары, как вы… — женщина устала. С ней все буйства прекратились, и исследователи пользовались тем, что переводили дух. — Нару, — Такигава подошёл к Дэвису поближе. — То есть, Оливер! — замотал он головой, когда Сибуя одарил его своим фирменным горделивым взором. — Не думаешь ли ты, что это девочка вызвала духа? — Пока это единственная ниточка. Летом приезжало много детей… — ответил он. — Ну это смешно! В деревнях всегда так, неужели ты не ездил к бабушке и дедушке на лето? Если бы каждый вызывал полтергейст… — усомнился Монах. — Я вызывал, не покидая дома. Надо проверить! Завтра навестим приход святого Джеймса. Там должны сохраниться записи обо всех умерших в том году, проработаем эту версию. Этого же духа надо изгнать. На сегодня волнений достаточно. Попросим пастора Куинси о помощи. Если он согласится приютить миссис Аддерли, то её покойного мужа изгоним завтра же… — Оливер, с улицы доносится какой-то треск… — Аяко выглянула в окно и незамедлительно сообщила. — Это не твои студенты там развлекаются? Я слышала, что один из них большой любитель мотоциклов и всякой техники. Перепугают местных, и нас вообще отсюда в шею погонят! — Я разберусь, а вы позаботьтесь о хозяйке… — Сибуя забрал один из фонариков, взял зонт и, облачившись в чёрный плащ, покинул дом. Там такой дождь… — Май, не помня себя от тревоги, всё не могла оторвать глаз от дверного проёма. — Да не переживай ты! — Монах испортил её причёску, дружески потрепав по голове. — Не сахарный! На улице плюсовая температура. Градуса четыре, но всё же… — Я не из-за этого… Ты видел этих ребят, не думаю, что они с ним хоть как-то ладят… — она высказала свои опасения, дёргая вспотевшие пальчики чрезмерно нервно. — У нашего профессора характер дай боже! Не думаю, что в этой стране найдётся хотя бы сотня энтузиастов, жаждущих завести с ним дружеские отношения. Расслабься! Даже Лин не рискует вступать с ним в драку, чего может сделать эта ребятня?! — слова Такигавы сопроводил выстрел. Шум разлетелся на многие километры. — Нару! — у Май все мысли вылетели из головы. Она подлетела с дивана и кинулась к выходу. — Успокойся! — Монах вовремя словил бьющуюся и борющуюся девушку, призывая не делать глупостей. — Он не станет влезать в драки! Стреляли не в него! — убеждения Хосё разлетелись на осколки, словно тарелочки для пулевой стрельбы. Очередной выстрел всполошил даже плохо слышащую хозяйку. — Что за шум? — оторвалась она от спинки любимого кресла. — Гроза? В такое время года… — сквозь сон старушка мало чего поняла, она бы снова задремала, но под потолком замигала хрустальная люстра, и в доме появился свет. — Мать честная! — хлопнула она в ладоши. — Полгода света по ночам не видали! Должно быть, наши молитвы услышали. Гром и молнии спугнули злых духов. Какая радость… Нару… Где же Нару?.. — взгляд Май кидался то на окна, то на выглядывающие из-за плеча Такигавы двери. Не прошло и пяти минут, как люди в доме услышали сквозняк, и решивший прогуляться профессор появился на пороге. — Живой! — Май вырвалась из рук Монаха, как умалишённая, и, повиснув на шее у Сибуи, забыла даже о том, что его одежда была влажной и холодной.

— Что случилось? Мы слышали шум. Это случаем не твои? — Аяко подошла поближе к холлу, где стоял бледный, промокший профессор с рыдающей во всё горло Май. — Всё в порядке. Идите спать. Сегодня уже ничего не случится. Свет появился, скорее всего, до утра здесь будет тихо… — он не осмелился прижимать к себе Танияму. В его теле чувствовался страх, не хватало того, чтобы она это поняла. — Да, но кто стрелял? — Монах бы ни за что так просто не отстал. — Не имею понятия. Должно быть, охотники подошли слишком близко к деревне. В округе полно болот, а выстрелы слышатся на многие километры. Такой шум мог спугнуть духов, но это лишь на первое время. Довольно для одной ночи! Расходимся, а утром приступим к расследованию.Продолжение следует…Словарик:* Инби (стена призрачного образа). Напротив входных ворот ставили инби — ?отражающую стену?, мешающую зловредным духам проникнуть во двор.* На канале ВВС в Великобритании рекламы нет.