Chapter 2: The hate is deceitful above all these things (1/1)

Фрэнк проснулся неприлично поздно для себя. В двенадцать минут первого. Во рту стоял ужасный прогорклый вкус похмелья, словно он напился не пива, а мочи. И ему от этого стало так противно, что, не взирая на головную боль от резких движений, он подорвался к ванной. Осознание вчерашнего приходило медленно и немного запоздало. В пять минут чистки зубов уложилось пять стадий принятия неизбежного: ?Это не мог быть я! Я не мог напиться так, чтобы потом валяться у клуба, как ебаный алкаш, это пиздец! Нет-нет-нет, мне просто приснилось!..? ?Нет, приятель, это был ты! Доволен? Добился, чего хотел? Повеселился?! Пожил, блять, нормальной жизнью! Зачем ты вообще пошел?!..? ?Ну, пусть я и напился, но это же не значит, что ничего нельзя исправить! Я вчера отмылся до скрипа, я принял иммуномодулирующее, я схожу в больницу и сдам кровь!..? ?Я просто все испортил, теперь Боб никогда не захочет со мной общаться. Я только попусту наглотался этой отравы и выставил себя идиотом, я тотальный неудачник…? ?Что ж. Это случилось. Время вспять не обернуть. Надо научиться жить дальше, Фрэнки, (грустный мысленный смешок)?. Фрэнк сплюнул мятную пену, погонял во рту ополаскиватель для рта, обтер губы и подбородок, которые щипал ментол, и, чтобы отек немного спал, подержал лицо в набранной в умывальник холодной воде. Айеро принял душ и сменил постельное белье, а старое тут же загрузил стираться, хотя оно у него было только второй день. Но он просто не мог себе позволить спать на той же постели, в которой валялся после той ночи, каким бы чистым он в нее не забрался. Это было что-то психологическое. Вчерашняя одежда одиноко лежала в тазике на полу, замоченная в растворе стирального порошка и содержимого двух 200-миллилитровых бутылочек антисептика. Хотя сейчас на трезвую голову Фрэнк понял, что это даже для него было слишком. Он решил, что как только машинка закончит с бельем, он еще разок простирнет и этот жалко отмокающий костюм. Или действительно его выбросит, если поймет, что брезгливость или неприятные воспоминания больше не позволят ему его носить.– Фрэнк? – Линда спустилась в подвал, обеспокоенно рассматривая сына, сидящего на корточках возле тазика с одеждой. Айеро поднялся и неловко поджал губы, стараясь ничем не выдавать беспокойства. Он вдруг снова ощутил себя школьником после вызова родителей в школу, а не самостоятельным, черт возьми, мужчиной.– Ты в порядке?– Да, в полном. Просто вчера немного задержался.– Ты во сколько пришел? – она сделала пару шагов навстречу, ковыряя ногти поднятых к животу рук, как она всегда делала, когда волновалась.– Не так уж поздно, – усмехнулся парень, но лицо Линды ничуть не поменялось. – Да знаю я, о чем ты сейчас думаешь, – отмахнулся он. – ?Иисусе! Фрэнк никогда никуда не уходил так поздно, с ним могла произойти куча плохих вещей, он же такой особенный впечатлительный мальчик!? Нет, мам, все в правда полном порядке. Мы с Бобом сходили послушать музыку и пропустить по пинте, я же, в конце концов, взрослый человек, я осознаю, что делаю, и умею себя контролировать. Знаешь, что вчера произошло? Мы пришли в клуб, немного поболтали об университетских временах, обсудили хакатоны от ?CodeArena? и ?Dark Side of the Moon?, Боб, кстати, меня познакомил со своей девушкой. А потом мы втроем прогулялись по Клифтону, и я вернулся домой. Вот и вся история! Тебе не о чем беспокоиться, и мне правда стоит начать выбираться на улицу хотя бы изредка. Это не так страшно, и, черт возьми, вчерашний вечер тому только подверждение, – он вздохнул, опираясь о стиральную машину и ощущая ладонями ее вибрацию, а затем поднял глаза на Линду. Лицо женщины смягчилось, хотя ее плотно сжатые губы говорили о том, что она все еще не верила на все сто процентов в слова сына, но, как любая мать, она и не могла, не стоит ее за это винить. Все же Айеро знал, что сказать, чтобы успокоить ее. Он искренне любил Линду, и ему казалось просто вопиющей к ней несправедливостью заставлять ее нервничать. Даже если ценой лжи. Она подошла к нему и, оставив легкий поцелуй в висок, вернулась наверх. Сегодня суббота, 24 августа, а значит, она пойдет на барбекю к Мерсерам. Фрэнк сполз на пол. Рядом гудел котел. ?Низко же ты упал, приятель?.F.T.WillZ-must-die LOL 08 В выходные Фрэнк обычно ничего не делал. В смысле, ничего стоящего. Он обновлял блог на MySpace (сделано), смотрел фильмы или сериалы, убирался. Иногда, когда было желание, кодил, но обычно все же нет, потому что, соблюдая режим работы, нужно уметь соблюдать и режим отдыха. Когда Линда уехала на барбекю, Фрэнк вытащил рекламу, счета и ?O, The Oprah Magazine?, на который была подписана его мать, из почтового ящика, протер пыль в спальнях, позавтракал, пропылесосил, посмотрел на YouTube видео, которое называлось ?Как выжить при встрече с белым медведем?, заедая его карамельным поп-корном, и проверил все последние обновления за последний месяц на канале Fearless Records, представляя себя на местах гитаристов или фронтменов. Что-то чувствовалось неправильно, оно было в самом воздухе, оно растекалось по дому и пронизывало тело ниточками напряжения, из-за которого дыхание становилось неровным, а позы приходилось менять чаще. Путем саморефлексии легко можно было понять, что что-то не в порядке не с этим домом, а с восприятием. Что-то изменилось в голове Фрэнка.Его тянуло на улицу. Вчерашнее омерзительное приключение бросало ему вызов. Сможешь ли ты, Энтони Томас Айеро, пережить это еще раз, сможешь не облажаться? Ты здорово прокололся вчера! Я бы еще раз на это посмотрел! Фрэнк чувствовал злость. Ему хотелось доказать себе, что он крепче, что не на того ты, мир, напал. Но… парень не мог понять, в самом ли деле в нем достаточно для этого сил? В любом случае, нужен какой-то предлог, чтобы выбраться из зоны комфорта. Фрэнк перебрал в голове события вчерашнего вечера в хронологическом порядке, и у его предлога даже была личность. Сквозь туманный фильтр опьянения он вспомнил черно-белый воротничок и пугающе меловую кожу человека по имени, кажется, не то Джеральд, не то Джереми или, может, даже Джейкоб, но точно Уэй. Такие фамилии легко запоминаются. Фрэнк переоделся в спортивный костюм – надо же иногда хотя бы заниматься пробежкой (последний раз он бегал в колледже на тренировке по бейсболу и вывихнул лодыжку) – и вышел на улицу. Чтобы оптимизировать процесс поиска и сократить время, он составил рациональный маршрут, которым мог бы гордиться любой человек с математическим складом ума. Его путь лежал через Мемориал-Парк к Епископальной церкви на Хайфилд-лэйн, затем к Церкви Святой Марии, затем к общинной Церкви Риверсайда, к церкви Святого Семейства, к Церкови Богоматери на горе Кармель, и дальше по кругу так, чтобы его дом находился приблизительно равноудаленно, и в любой точке дороги он смог бы вернуться и потратить относительно немного времени, если передумает. Айеро легкой трусцой побежал к парку. План у него был такой: спросить в каждом из приходов, не служит ли здесь святой отец Уэй и если да, то когда именно. Вообще-то сейчас, вспоминая того мужчину, Фрэнк думал, что он какой-то жуткий. В смысле, рядом с ним было неуютно, хотя в общении он был достаточно приятным. Выдохся Фрэнк быстро, одновременно с тем, как добрался до первого пункта назначения. Он вытер пот со лба, убирая прилипшие волосы. По субботам в церквях в первой половине дня было пусто, в основном один-два молящихся, либо вообще никого. Чтобы открывать двери, Фрэнк натягивал длинный рукав худи так, чтобы он закрывал его кожу, и так он защищал себя от физических контактов с этими ужасными рассадниками болезней. Айеро прекрасно помнил о проведенном Вустерским Политехническим Институтом исследовании, которое установило, что в среднем на каждой дверной ручке общественного пользования живет до сорока девяти колоний, которые включают вирусные, грибковые и прочие инфекции, но что гораздо страшнее, кишечные палочки. Ни в этой, ни в следующей, ни через одну, и вообще ни в какой из церквей в списке никто и никогда не слышал о ?святом отце Уэе?. Фрэнка это злило с каждым новым закрыванием дверей и с каждой новой встречей с настоятелем, уборщиком или пастором. Он за последние три года не разговаривал со столькими людьми, как за сегодня. Чтобы не чувствовать себя неловко, он даже придумал прикрытие: он искал того священника, который поговорил с ним на счет алкоголизма вчера, и Фрэнк, якобы, хотел его за это поблагодарить. А скоро еще должны были начинаться субботние мессы, если верить расписаниям, что еще хуже: ему будет некого спросить, потому что все будут заняты, и придется продолжать поиски завтра. Ну, или вообще искать в интернете название каждой церкви отдельно, заходить на их сайты и искать знакомое имя в списке штата сотрудников, но вообще-то далеко не все храмы имеют сайты и тем более полный список штата, так что это самый нежелательный вариант. В общем, последней была относительно молодая соборная церковь Св. Павла, на которую Айеро возлагал большие надежды. И потому он был страшно сконфужен, узнав у местного дьякона, что никого даже близко похожего на описанного мужчину он здесь не видел. Оказавшись на улице, Фрэнк злобно сжал кулаки. Но, будучи программистом, он привык встречаться с трудностями лицом к лицу и уметь признавать ошибки. Оббежав глазами на карте составленный им маршрут, он пересчитал церкви, и свет осознания указал на темное пятно закравшейся ошибки. Ответ был до смешного прост: в его списке были всего семнадцать приходов, в то время как тот парень говорил о двадцати. Айеро немного отдалил карту. Авондэйл окружали несколько районов: Брукдэйл, Пассаик, Лундхерст, и Клифтон, и в каждом находилось около двадцати храмов. Айеро даже был немного ошарашен фактом того, как же, черт возьми, много религиозных построек в Нью-Джерси, странно было задаваться этим вопросом впервые за двадцать четыре года. Да чтобы обойти их все, придется потратить пару дней. Может быть, Уэй имел ввиду все приходы Натли? Хитрый сукин сын! Оставить такую лазейку, чтобы заставить его попотеть! Этот парень учился бы на Слизерине. Фрэнк поджал губы, рассматривая ближайшие к Авондэйлу красные метки. А вообще, может, Уэй и не священник вовсе, или, может, нарочно не хотел, чтобы его нашли? Да и вообще, так ли уж Айеро и в самом деле нужно его искать? В пекло все это! Гори ты синем пламенем в аду, ?мистер-святой-отец?! Парень решил, что он и так здорово постарался ради буквально ничего. Он решительно направился к дому. По пути он думал, что о себе вообще возомнил этот Уэй. И правда, такой хитрый план достоин скорее криминального адвоката, чем священника. Хотя наверняка тот будет только рад, что отделался от Айеро. Девяносто девять процентов, что задумка того парня вела именно к этому исходу – что Фрэнк сдается. И Айеро невероятно бесило то, как живо в его воображении рисовалась самодовольная улыбка на бледном лице того парня. Вот бы Фрэнк пришел в какую-нибудь церковь, где проповедник/пастор (в чем вообще разница? Надо будет загуглить) вскинул бы брови и сказал: ?Уэй? Да, конечно, это самый несостоятельный клирик во всем нашем диоцезе!* Он постоянно опаздывает на мессы и забывает слова прямо среди молитвы! Представьте себе!? – и сурово захлопнул бы библию, а потом сказал бы, – ?Он кстати, будет служить на завтрашней литургии в одиннадцать часов?. Фрэнк бы потер руки и пришел на следующий день в назначенное время, уселся бы на скамеечку, а потом на помост вышел бы этот тип-Джеральд-Джаспер-Джонатан Уэй со своей книжонкой, и как бы он наткнулся бы глазами среди прихожан на сидящего в первом ряду Фрэнка, и на его лице бы отобразилась гримаса злобного разочарования, и он бы сбивался все время службы. О да, только ради этого лица Фрэнк бы все это и провернул. Потому что нельзя вот так вот оставлять людей лежать на улице в час ночи на земле, и угорать над тем, как кого-то тошнит! Особенно если ты ебаный священник и должен помогать людям! Перед Фрэнком уже оказался его дом, но все эти мысли о его маленьком злобном отмщении не давали ему покоя. Обычно мессы начинаются около пяти часов вечера, что ж, у него есть еще час. Раз уж он уже на улице, и раз так распалился, то сдаться будет слишком просто. В двадцати пяти минутах отсюда есть одна крупная церковь, можно еще успеть сходить и туда, и только потом уже сдаться. Или нет. Скорее нет, потому что Айеро уже загорелся идеей завершить свой план. Церковь Святого Апостола Томаса на Бэрд-авеню неким приятным образом выделялась в сравнении с большинством храмов, которые Фрэнк видел в Авондэйле. Это было большое краснокирпичное здание с собственной стоянкой, широкой папертью и двумя колокольнями с маленькими золотистыми куполами. Над входом на треугольном козырьке портала под огромным круглым витражом стояла скульптура неких двух святых в натуральную величину. Очевидно один из них и был апостолом Томасом, но Фрэнк был слишком далек от религии, чтобы понимать, кто из них кто. Парень вбежал по лесенке к тяжелым дверям и, приоткрыв створку, проскользнул внутрь. Было тихо, воздух слегка гудел, как это бывает обычно в больших каменных помещениях, на лавках сидели несколько прихожан, две женщины о чем-то тихо шептались в задних рядах. В алтарной части высилось скульптурное распятие, и сквозь витражи под самой крышей падал окрашенный в синий из-за цветного стекла свет. Фрэнк прошел мимо колонн к первому ряду и уселся на лавочку, зажимая руки между коленей и озираясь в поисках какого-нибудь служителя. Так как он не был человеком, любившим или даже умеющим ждать, и не был знаком ни с какими правилами приличия, он встал и прошел к двери для сотрудников, которая была сделана из того же светло-золотистого дерева, что и скамейки для молитв. Он натянул рукав на костяшки и негромко постучался, чем обратил на себя внимание прихожан. Потом еще раз. Где-то через десять секунд створка открылась, и к парню вышел высокий, с сединой в волосах, но еще не старый пастор-пуэрториканец с крупными чертами лица, короткой кудрявой стрижкой и в бело-желтом обличии, который, очевидно, до этого момента готовился к мессе.– Добрый вечер, чем могу служить? – мягко улыбнулся он, кажется, приятно удивленный, что в церковь зашел кто-то моложе сорока лет и даже без родителей.– Здравствуйте, – кивнул Фрэнк, разглядывая мужчину. – Да я тут кое-кого ищу… Скажите, у вас тут, случайно, не служит некий преподобный Уэй?– О-о-о, ?Я не слышал это имя уже много лет…?* – покачал он головой, усмехаясь. Его голос был довольно высоким, но как будто немного скрипучим от возраста. – Мистер?..– Айеро. Но лучше Фрэнк.– Хорошо, Фрэнк. Да, был один такой. Но, если не секрет, то зачем ты его ищешь? – он выглядел страшно заинтересованным, поэтому Айеро тут же поделился своей легендой:– Ну, это на самом деле очень неловкая история, – он сконфуженно сморщился, отводя взгляд, потому что он полагал, что так себя ведут люди, готовящиеся рассказать неловкие истории: – В общем, я вчера напился, и этот парень помог мне добраться до дома, и очень мило со мной побеседовал на счет алкоголизма… В общем, я хочу его поблагодарить. Святой отец удивленно вытянулся.– Ну надо же, а сколько ему было лет?– Сложно сказать навскидку, но я бы дал не больше тридцати, – прикинул Фрэнк.– Тогда, вероятно, это кто-то другой… – пожал плечами пастор.– В смысле? А ваш Уэй какой?– Ну, видишь ли, молодой человек, ?мой Уэй? пропал без вести еще в 2001 году. Так как я оптимист, то всегда надеялся, что на него внезапно снизошло озарение, и он решил уйти в монахи или, например, переехать в лес и там посвятить всего себя религии, – с коротким смешком вздохнул он, но звучал совсем не весело. – Большинство, конечно, считало, что он мог стать жертвой какой-нибудь банды. Мы всем приходом развешивали объявления, но никто так и не позвонил... В двухтысячных в Джерси было ужасно неспокойно, – покачал он головой.– Ого, – поднял брови Айеро. – Мне очень жаль, святой отец... А сколько ему было лет?– Ну, когда он пропал, ему было двадцать семь. Сейчас бы ему было уже сорок пять. Он был самым молодым священником, кого я знал. Молодым и подающим большие надежды. Мы с ним учились вместе в одной семинарии. Он был отличником, – улыбнулся преподобный, – И благодаря хорошим показателям и крепкой вере его рукоположили в сан почти сразу же по окончанию испытательного срока. А меня только спустя еще шесть лет, – его лицо покрылось мягкой тенью ностальгии. – Но он это заслужил, он правда был великолепным профессионалом и очень добрым человеком.– Оу, ясно, – почесал в затылке Фрэнк. – Ну, может, этот Уэй просто хорошо сохранился? Как, вы говорите, его звали?– Джерард. Вот же черт, точно, он представился Джерардом! В голове у Фрэнка сами собой нарисовались круги Эйлера, накладывающиеся друг на друга. Какова вероятность того, что он встретил человека, совпадающего по параметрам: ?священник?, ?Уэй?, ?Джерард?, ?проживающий/проживавший в Нью-Джерси?. Вероятность была практически нулевой!– А как думаете, мог он вернуться? – Фрэнку вся эта история казалась просто до жути мутной и с каждым всплывающем фактом все более странной.– А что, его тоже звали Джерардом? – спросил мужчина.– Ну, наверное, я не запомнил имя или, может, он его даже не называл, – соврал Айеро. – Но на всякий случай, нет ли у вас его фото или типа того?– Боюсь, что прямо сейчас не могу его отыскать, но после мессы я вполне мог бы порыться в документах и, может, найти его резюме, – согласился пастор. – Но если ты, Фрэнк, и правда встретил именно того Уэя, то это просто божье чудо! – с мягкой озадаченной улыбкой добавил он.– Ну, может вы его опишите хотя бы на словах, если у вас есть минуточка?– Ради такого дела найду. Что ж… – мужчина нахмурился и поднес пальцы к подбородку, окунаясь в воспоминания, – Кожа светлая – у него были шотландские и итальянские корни – ростом где-то сантиметров на десять ниже меня, но выше тебя, среднего телосложения, хотя за все эти годы этот параметр мог, так сказать, измениться… Волосы… Волосы были темные, цвет глаз не помню, все же восемнадцать лет прошло, довольно вздернутый нос, лицо такое немного округлое, знаешь, но не полное… Пока Фрэнк все это слушал, ему становилось все больше и больше не по себе. Как так могло сложиться, что он встретил кого-то, пропавшего почти двадцать лет назад? Это просто какой-то гребаный сюжет для фильма или типа того. Но все еще сохранялась мизерная доля вероятности, что это совпадение, и преподобный имеет в виду совсем другого Уэя. (Вряд ли)– Ну что, это он? – с интересом спросил пастор.– Сложно сказать, – соврал Фрэнк. – Я был ужасно пьяным, и потому, честно говоря, плохо запомнил. Так что я, пожалуй, останусь на мессу и потом взгляну на фотографию, если вы не против? Вдруг это он.– Разумеется, и, честно говоря, очень рад, что у меня появится еще один слушатель на таинстве, – кажется, с его лица почти не сходила добродушная улыбка.– Извините, что сразу не спросил, а как мне вас называть?

– Преподобный Рэймонд, но можете звать просто ?Рэй?, мистер Торо или вообще как душе угодно, Фрэнк, – он кивнул на прощание и скрылся за дверью. Айеро сел на лавочку во втором ряду и положил голову на руки. Ему было сложно переварить историю, в которую он втянулся, и, что еще хуже, она становилась все более невероятной. Тем временем церковь потихоньку наполнялась прихожанами. К пяти часам здесь собралось человек пятнадцать-двадцать. Вскоре появился и пастор. Он встал за аналóй.*– Во имя Отца, Сына и Святого Духа и благодати, и мира Господа нашего Иисуса Христа, и пусть любовь нашего Отца и благоволение Святого Духа будут с вами…Прихожане встали, повторив его последние слова и складывая руки в молитвенном жесте, Фрэнк запоздало заозирался и вскочил, повторив лишь вторую часть, и сел вместе со всеми.

– Добро пожаловать на субботнюю мессу в церкви Святого Апостола Томаса, дети мои. Меня зовут Отец Рэймонд Торо, – представился он, окидывая взглядом присутствующих. – Теперь давайте же вспомним и признаем наши грехи и приготовимся к празднованию священного таинства, – преподобный склонил голову, сложив ладони, и на пару секунд возникла тишина. – Ты, кто был сниспослан исцелить сокрушенное сердце Господне, помилуй нас… – все повторили за ним. – Ты пришел, чтобы призвать грешников, Христос, помилуй нас… Ты сидишь у правой руки Отца своего, дабы заступиться за нас, Господи помилуй… Да помилует нас всемогущий Отец и простит нам грехи наши и приведет нас к вечной жизни… Да воссияет слава Господа нашего в небесах… Да придет вечный мир добрым людям, мы хвалим тебя, благословляем тебя, обожаем тебя, прославляем тебя и благодарим за твою славу, всемогущий Отец наш, Господь наш Иисус Христос, единственный сын Господа нашего, Агнец Божий, Сын Отца своего, избавь мир от грехов наших, помилуй нас… Ты очисть грехи наши, услышь молитву нашу, ты сидишь по правую руку Отца своего, помилуй нас… Вы едины Пресвятые, ты един Господь наш, ты един Всевышний, ты един Иисус Христос со Святым Духом во славе Бога… Аминь. Помолимся же… – он опять склонился в молитве, и все прихожане повторили этот жест, а дальше он начал читать молитву ?Kyrie eleison?.Во время молитвенных песнопений рядом с Рэймондом стоял еще один священник, который именно пел, и в это время играла музыка. После нескольких благодарственных молитв следовало причастие. Помощники поставили на накрытый какой-то красной скатертью престол золотой кубок и прочие штуки, которые парень понятия не имел, как называются. В кубок из крохотного стеклянного кувшинчика налили вино и святую воду, а потом его накрыли, и Торо стал молиться. Фрэнк так понял, это происходило сейчас что-то вроде некого метафорического превращения вина в кровь Христа. Сомнительно с точки зрения физики. Затем другой помощник ополоснул Рэймонду руки из того же кувшинчика со святой водой, и молитвы продолжились. Фрэнк совершенно не понимал, что происходит, он просто делал то же самое, что и все. Вставал тогда же, когда и все, повторял слова вместе во всеми, подошел, когда и все остальные, за маленьким, белым, похожим на долларовую монету и тоненьким до прозрачности хлебцем с крестиком на нем, называемым ?гостия?, который Торо положил ему в рот и перекрестил его. Фрэнк еле-еле проглотил хлебец, потому что брезгливость просто не позволяла ему принимать какую-либо еду, которой касались чьи-либо пальцы, кроме его собственных. Лишь отвернувшись, он тут же сморщился, боясь проглотить размякший от слюны пресный кусок теста. А потом снова были молитвы и песнопения. Фрэнку все это дело показалось ужасно долгим и нудным. Он не понимал, как можно ежедневно тут сидеть или, тем более, отслуживать мессу. Длилось все это мучение около сорока минут, если не больше, и Айеро был готов на стенку лезть от скуки. Он буквально физически чувствовал, как утекает его драгоценное время жизни, как он медленно умирает и приближается к смерти с каждой утекающей секундой этой литургии, как он стареет, и как движется воздух вокруг него. И он тысячу раз пожалел, что решил остаться на эту проклятую службу. Он даже представить не мог, как тот Джерард мог вот так вот стоять здесь и читать молитвы, сложа руки, двадцать лет назад. Все же подворотня у рок-клуба как-то больше ему шла. Да и вообще Джерард не был ни капли похож на священника, он даже вел себя не как священник. Рэймонд да, с первого взгляда можно поверить, что он клирик, а Уэй выглядел скорее как какой-то переодевшийся на Хэллоуин парень с извращенным чувством прекрасного.Когда евхаристия закончилось, и прихожане стали расходиться, отец Торо махнул Фрэнку рукой, давая ему понять, что помнит о его просьбе. Потом Рэймонд и его помощник стали убирать все эти непонятные покрытые позолотой штуки со стола, и Айеро оставалось лишь переосозновать свою жизнь. Пожалуй, в такие моменты, когда хочется головой биться о стенку от скуки, ты начинаешь действительно ценить возможность торчать дома, есть Scooby Snacks и развлекать себя сериалами, но, блять, не торчать в субботу на мессе. Фрэнку захотелось прямо-таки расцеловать Линду за то, что она никогда не пыталась приучать его к религии и не водила насильно в церкви. Где-то через пятнадцать-двадцать минут пастор вернулся в зал.

– Извини, что задержал тебя, Фрэнк. Ну что, как тебе служба? – улыбнулся он.

– Содержательно, мне понравилось, – кивнул парень, который весь предыдущий час едва-едва сдерживал себя от того, чтобы не достать телефон, от чего его останавливало одно лишь уважение, или вовсе не сбежать отсюда, куда глаза глядят. Но сейчас под добрым и искренним взглядом пастора ему стало стыдно за эти мысли.– Что ж, боюсь, это единственная его фотография, которая осталась в нашем приходе. Скорее всего, еще в моем семинарском выпускном альбоме есть парочка, но в хранилище была лишь та, что прилагалась к резюме и которую мы печатали на листовках, – он протянул черно-белую фотокарточку Фрэнку. – Ну что, похож? – с надеждой спросил он. О да, черт возьми, это на все сто, на тысячу процентов он! Те же глаза, те же брови, те же скулы и те же аккуратные губы, даже прическа один-в-один! Но, вообще-то, что это за херня?! В смысле, ему должно быть сорок пять лет, какими божественными (дьявольскими) силами ему удалось так сохраниться? Айеро едва смог не подать виду, что у него просто сердце замерло от шока.– Нет, это не он, – покачал он головой, делая вид, что ему ужасно грустно. – Ну что ж, может, это был какой-то другой Уэй, – он пожал плечами, а Рэймонд сник.

– Жаль, очень жаль, – святой отец тяжело вздохнул, и Фрэнк буквально увидел, как в его глазах умерла надежда, и от этого даже у Айеро сердце защемило. – Я уверен, что тот Уэй, которого ты встретил, тоже очень хороший человек, раз он помог тебе встать на путь истинный… Если тебе когда-нибудь понадобится духовный наставник, или если ты захочешь исповедаться, то я всегда здесь. Буду очень рад снова тебя увидеть, Фрэнк. Спасибо, что зашел к нам, – снова мягко улыбнулся Рэй.– А вам спасибо, что уделили мне время, – поблагодарил парень и пошел между рядами скамеек к выходу. По итогу Фрэнк просто отправился домой, и путь назад вышел дольше, или, может, просто таким ощущался. В его голове крутилась добрая сотня вопросов и теорий, и далеко не все они были здравыми. В смысле, это реально какая-то дичь! Он злобно пинал камни под ногами и ему казалось совершенно несправедливым, что какой-то жуткий кучу лет назад пропавший парень втянул именно его в это мутное дело. Просто издевательство судьбы. Он включил на телефоне передачу данных и вбил в поисковой строке ?Gerard Way missing 2001?. Результаты ему не очень-то помогли, потому что совершенно ничего нового они ему не показали. Была лишь пара скудных статей Блумфилдской газеты и какое-то упоминание в отчетах полиции. А остальное вовсе не подходило под его дело. Были странички однофамильцев на Facebook или просто любые упоминания Джерардов и Уэев в 2001-ом году. Не может же человек вот так вот просто абсолютно пропасть с планеты Земля без следа, чтобы даже во всевидящем Интернете не было о нем упоминаний? Обычно такое происходит в случае, если человек умирает или попадает под программу защиты свидетелей. Кстати, внезапно осенило Фрэнка, второе вполне реально. Может Джерард просто нечаянно увидел какого-то высококлассного маньяка или мафиози или вроде того, и вот, спустя кучу лет, Нью-Джерси стал вновь безопасен, и мистер Уэй решил приехать домой по старой памяти? Либо же, наоборот, он и был чертовым маньяком, и потому сбежал, заметая улики после недавнего преступления! А полиция так и не нашла ничего, указывающего на то, что это было его рук дело, но он решил не рисковать и смотался под общий шумок. Ну а то, что он не выглядел постаревшим, могло быть просто как-то генетически обусловлено, или вообще он, скажем, здорово разбогател на наркобизнесе и теперь просто поддерживал внешний вид с помощью пластики и прочих штук. Если все так и обстоит, то Фрэнк крупно вляпался. Уж лучше тогда раз и навсегда забыть о том, что он увидел, услышал и узнал, и уж тем более о том, что произошло вчерашним вечером. И его пугало то, как быстро он нашел реально рациональное и слишком вероятное объяснение произошедшего. Теперь надо все забыть. Забыть-забыть-забыть. Ты ничего и никого не видел!Айеро был в пятнадцати шагах от дома, когда оторвал глаза от асфальта под ногами и заметил на своем пороге своего дома силуэт бледного темноволосого парня в кожаной куртке и черной рубашке, который стоял, привалившись к стене. И он, черт возьми, очень пристально смотрел прямо на Фрэнка. У Айеро легкие словно инеем покрылись. Он замедлил шаг, смотря на Уэя. А тот смотрел на него. Фрэнк зашел на подъездную дорожку своего дома, и Джерард поднял бровь.– Ты на меня смотришь? – спросил священник.– Нет, блять, на стенку! – едко сказал Фрэнк, но у него просто душа ушла в пятки. Господи, неужели он здесь, чтобы убить его?!– Ты что здесь делаешь? – дрожащим голосом спросил парень.– Опять что ли надрался? – Уэй сделал шаг навстречу, а Айеро невольно отступил, что не укрылось от внимательного взгляда мужчины.– Ч-что? С чего ты взял?! Заявляешься ко мне домой и еще оскорбляешь? – парень просто задыхался от страха, смешанного с накатившим возмущением.Джерард проводил взглядом какую-то женщину у Фрэнка за спиной, и парень оглянулся туда, куда смотрел Уэй. Она выглядела напуганной и ускорила шаг.– В общем, чего тебе надо? – уже тише, но более угрожающе спросил Фрэнк. Ему не хотелось показаться трусом, и тем более он не хотел подавать виду, что раскрыл страшный секрет Джерарда.– Подожди, так ты под наркотиками? – прищурился священник.– Что? Да мать твою! Что ты несешь! С чего ты вообще взял?!

– Так, тихо!.. Тихо Фрэнк, успокойся, – он мотнул головой. – Ты же не хочешь, чтобы на твои крики прибежала мать.– Что? При чем здесь моя мама? Откуда… – сконфуженно пробормотал Фрэнк. Он что, еще и имеет наглость угрожать его матери?! В нем все больше нарастал гнев. Уэй двинулся мимо Фрэнка и уверенно пошел куда-то, убирая руки в карманы.– Куда ты собрался?! Я с тобой разговариваю! – вспылил Айеро, тыкая в его сторону пальцем. Священник устало вздохнул.– Просто иди за мной.– С чего бы? – подозрительно и немного высокомерно спросил Айеро.– Ну как хочешь, – пожал он плечами. – Счастливо оставаться. Фрэнк пару секунд разрывался между домом и удаляющимся мужчиной, и… пошел за ним. Если бы он видел лицо Джерарда, он бы заметил, что Уэй самодовольно ухмыльнулся.– Так что ты там делал? Зачем тебе мой дом?– Все вопросы потом, – отрезал священник. Айеро злобно сжал губы. Он очень хотел возразить, но любопытство его подгоняло. И почему он только поперся за ним? В свете его последних раздумий он действительно подозревал этого парня в убийствах или каких-то других преступлениях. А потом Фрэнк заметил кое-что немного странное. Какой-то обман зрения или типа того. На ярком свету Джерард… просвечивал что ли? Совсем незаметно, как если бы альфа-канал установили на значении девяноста пяти процентов. Его белые предплечья ниже закатанных рукавов и торчащие из карманов запястья. Оглянувшись и заметив, как Айеро на него смотрит, Уэй сощурился и шагнул в тень, и эта иллюзия исчезла. Фрэнк проморгался и решил, что надо провериться на астигматизм, если он выживет. Как ни странно, Джерард привел его всего лишь в Мемориал-Парк, сошел с тропинки и пошел вглубь подальше к руслу реки Терд. Айеро даже разочаровался, потому что думал, что тот его приведет на какой-то заброшенный склад или в мафиозный особняк, там громко расхохочется и приставит дуло пистолета к его виску, а потом зачитает свой злобный план.– Ты что, просто вывел меня на прогулку? Да ты издеваешься надо мной? – возмущенно воскликнул парень. Джерард опустился на каменный бортик русла под тенью вишневых деревьев и, свесив ногу к воде, приглашающе похлопал ладонью рядом с собой. Фрэнк поджал губы, решив, что этот спортивный костюм теперь тоже достоин быть отмоченным в антисептике хотя бы сутки. Парень брезгливо присел рядом, бегая глазами между бледным лицом священника и крякающими селезнями, спокойно качающимися на мелких черных волнах речушки, каменистое дно которой прекрасно просматривалось в прозрачной неглубокой воде.– Итак, Фрэнк, давай для начала проясним одну вещь... – Джерард особенно пристально уставился на парня, – Ты точно не под наркотиками, алкоголем или чем угодно другим?– Да с чего ты вообще это взял?! – уже начал раздражаться Айеро. – Это что, какая-то изысканная шутка или розыгрыш, для которого я слишком глуп? Я потратил пять часов, обходя церкви, я переобщался со столькими людьми, сколько за всю жизнь не видел, я отсидел гребаную мессу, чтобы просто поговорить с отцом Торо! И знаешь, что он мне сказал?.. – вперил Фрэнк испепеляющий взгляд, и уже думал продолжить, поскольку он полагал это риторическим вопросом, но Джерард его перебил:– Что я пропал в две тысячи первом году, – абсолютно ледяным голосом ответил Уэй.– Да, – многозначительно ответил Фрэнк, но ему на самом деле было просто больше нечего сказать, поэтому он добавил: – Я требую объяснений!– Ну, они тебе не понравятся, – пожал плечами Уэй, смотря на утку, которая приблизилась к его почти касающемуся воды ботинку. – Зачем ты вообще начал меня искать? Я, в общем-то, на это совершенно не рассчитывал. Мне казалось, ты не из тех, кто заинтересован в религии или общении.

– Ну я так и подумал, здорово ты меня заставил пробежаться! – фыркнул парень. – И откуда тебе вообще знать, в чем я заинтересован, а в чем нет?– Я знаю почти все и обо всех в этом городке. И в том числе о тебе.– В каком это смысле? – нахмурился Айеро.– Тебе это будет сложно переварить, но… – мужчина пытался подобрать слова, – я вроде как наблюдаю за всеми вами.– Так я и знал! – в праведной уверенности воскликнул Фрэнк, чуть не падая в воду. – А я сразу понял, что ты какой-то маньяк! Джерард вдруг искристо рассмеялся и, чуть успокоившись, закусил губу и поднял на парня хитро прищуренные глаза. Кстати, зеленые – заметил Айеро, и еще ему стало неловко от нечаянно пробежавшей в голове мысли, что сейчас этот священник/маньяк выглядел довольно привлекательно.

– Нет, вовсе нет. Даже не близко. Хочешь знать правду? Окей, Фрэнк, я расскажу тебе. Но, предупреждаю, она тебе не понравится, – он пригрозил пальцем. – Уверен?– А то бы стал я в это впутываться!– Ладно, сам захотел, – он набрал в легкие воздуха и начал: – Я самый обычный парень на всем белом свете, который совершенно ничего и никогда незаконного не совершал. Если хочешь, могу пересказать тебе всю историю моей жизни с самого начала, и ты лично в этом убедишься. Родился я в Бельвиле девятого апреля тысяча девятьсот семьдесят четвертого года, у меня было прекрасное детство и любящие родители, благодаря которым я и увлекся религией. А еще у меня был просто замечательный младший брат по имени Майки и, признаться, я больше всего сейчас скучаю именно по нему. В девяносто втором году я поступил в духовную семинарию и познакомился там с Рэем, которого, если верить твоим словам, ты сегодня встретил. Мы отучились там восемь лет – о да, это долго и муторно – и потом после выпуска я переехал в Натли, потому что мне достался в наследство домик от бабушки. Рукоположился я в сан в феврале двухтысячного года и стал служить в Церкви Святого Апостола Томаса вместе с Рэем. А потом… – он вздохнул и перевел глаза на темную воду, его взгляд потух, – девятого марта за месяц до моего двадцативосьмилетия две тысячи первого года я умер… Вот и вся история, – пожал он плечами.– Что? Что ты городишь? – перекосился Фрэнк, но по его коже прошелся холодок. – И это еще ты у меня спрашиваешь, не накуренный ли я?– Я очень не люблю это делать, и, честно говоря, понятия не имею, с чего бы мне вообще тебя как-то переубеждать, но смотри внимательно. Джерард поднял руку и повертел ее перед лицом озадаченного Фрэнка, а затем опустил ее на бортик рядом с собой и надавил. И его рука просто провалилась в ебаный камень! Фрэнк в ужасе вскочил, выдавив из себя жалкий вскрик, похожий больше на писк умирающего птенца, и отпрыгнул на добрые пять футов, чуть не свалившись на траву и пятясь. Священник вынул руку из каменного бордюра и недовольно растер ее, словно она затекла.– Да, я призрак. И что с того? – скептично спросил он, поднимаясь и равняясь с Фрэнком.– Т-ты ч-что? – округлил глаза парень. – Какого дьявола здесь происходит?.. – шепнул он. – Это мне не чудится, я не сплю или типа того?! Что за ебаная хрень?! ЧТО ЭТО ЗА ХЕРНЯ?! Блять!.. Ну-ка сделай так еще раз! – настойчиво ткнул он в бортик. Джерард закатил глаза и тяжело выдохнул. И шагнул, мать его, в чертово дерево и вышел с другой стороны.– Мне что, повторять это до вечера? – вскинул он бровь. – Знаешь, это вообще-то довольно неприятно… Тебя когда-нибудь било током?– Ч-что? Да… – никак не в силах прийти в себя и осознать что-либо, кивнул Айеро. – Ты, блять, призрак?!!– Ну так вот по ощущениям то же самое, что когда тебя бьют током, – не обратил внимания на крики Уэй. – Довольно противно. Я предпочитаю не проходить сквозь предметы.– Погоди, – жестом остановил его Фрэнк, отворачиваясь. – Не-не-не-не, я схожу с ума… Этого быть не может, это просто какая-то бессмыслица… – шептал он. – Что же это получается, это просто… Это невозможно! Блять! Да черт возьми, что это за чертовщина?!– Ну я так и знал, – снова оперся о дерево священник, складывая на груди руки. – Вот именно поэтому я никогда не говорю, что я призрак. Ну, нет, раньше, конечно, меня это забавляло и все такое, но это быстро наскучивает. Все равно всегда происходит одно и то же. Никто не верит и все пугаются, – покрутил он рукой в воздухе несколько женственным жестом.– Стоп! Так тебя еще кто-то видит? – с надеждой спросил Фрэнк, вглядываясь в темные глаза парня.– И да, и нет. Экспериментальным, так сказать, путем, а на самом деле благодаря череде случайностей, мне удалось выяснить, что меня видят либо под кайфом, либо просто пиздец какие пьяные. Прям как ты вчера, – хихикнул он. – Но знаешь, ты выглядишь сейчас вполне трезвым, так что так уж и быть, поверю, что ты не наркоман. Ладно, слукавил, я и так знаю, что ты никогда не принимал наркотики. Строго говоря, ты вообще первый человек в своем уме, с которым я говорю. Признаться, это приятно, – мягко усмехнулся Джерард, склоняя голову.– Боже мой… – только и смог выдавить Фрэнк. – Охуеть… Охуеть!

– И не говори, – снова рассмеялся Уэй, – я сам вначале не поверил…– У меня слишком отчетливые галлюцинации…– Ну не-е-ет, – простонал священник, – Начинается!.. А впрочем, считай как знаешь, – отмахнулся он. – Как бы то ни было, я бы на твоем месте… И тут Фрэнк резко попытался схватить Джерарда за руку, и она просто прошла насквозь, и Айеро вскрикнул. Причем одновременно с Уэем.– Ты что творишь?! – возмущенно рявкнул мужчина. – Не делай так больше! Это жутко неприятно! Я же говорил!– Охрене-е-еть… – Фрэнк посмотрел на свои пальцы как на восьмое чудо света, а потом на Уэя.– Эм-м, ладно… Ну что, и как это чувствуется? – заинтригованно спросил он.– Ну, – парень задумался. – Это как покалывание в коже. Не знаю, как будто окунаешь руку в какие-то совсем крохотные плавающие в воздухе иголочки или типа того.– Типа как когда рука затекает? – прищурился он.– Да-да, именно!.. То есть, ты типа как умер восемнадцать лет назад?– Не ?типа как?, а умер, – холодно отозвался Джерард.– Извини, – пожал плечами Фрэнк, который пытался вести себя адекватно, но внутри него просто рушился и перестраивался по кирпичикам целый мир.– А ты видел других приведений?

– Да, в Авондейле есть еще парочка вообще-то. Но они такие старые, что уже чокнутые. Здесь, например, есть одна англичанка в лохмотьях времен середины позапрошлого века, которая просто либо кричит, катаясь по земле, либо сутками сидит на одном и том же месте, – с сожалением сказал Уэй. – Ну и, как ни странно, призрак почти младенца. На вид ему года три. Я бы дал ему навскидку пару сотен лет, судя по одежде, но, поверь мне, тебе повезло, что ты его не видел, – по телу клирика прошлась дрожь.– Ого. То есть типа… типа призраки сходят с ума? – вскинул бровь Фрэнк.– К сожалению, – вздохнул священник, отлипая от дерева и идя вдоль русла, и Айеро последовал за ним, вглядываясь в то, как Джерард на свету становился слегка прозрачным. Это завораживало, – Но в этом нет ничего удивительного. Я сам, признаться, не раз чувствовал, как... Как теряю рассудок. Очень тяжело быть настолько одиноким. Это чувство просто съедает тебя, – отстраненно и мрачно сказал он. – Я понятия не имею, каким чудом мне удалось сохранить свой разум за восемнадцать гребаных лет… Врагу не пожелаешь. Поэтому я чаще всего дежурю возле клубов, чтобы хоть с кем-то поговорить, – он оглянулся на Фрэнка. – Я не знаю, что произошло… Может, Бог просто услышал мои молитвы, а может и сам Дьявол. Я кому только не молился. Но теперь у меня есть ты, – его глаза влажно заблестели, и он закусил губу. – Извини… Извини, я просто… – он поднял глаза к небу, чтобы не дать волю слезам.– Ты в порядке? – Фрэнк понятия не имел, что вообще стоит сказать человеку, в смысле, гребаному привидению в подобной ситуации, и потому просто молча уставился на Джерарда, беспомощно сминая рукава худи.– Не бери в голову, – сморгнув влагу и быстро успокоившись, священник снова посмотрел на Фрэнка, и на его губах вновь заиграла та хитрая улыбка, которая никак не сочеталась с его колораткой. – Знаешь, на самом деле тебе теперь не поздоровиться!– Почему это? – подозрительно и испуганно спросил парень.– Потому что я теперь буду тебя преследовать и, поверь, ты от меня до самой смерти не отделаешься! Какому еще призраку вообще настолько может повезти, чтобы встретить медиума или кем бы ты там, черт возьми, не являлся! У меня теперь есть кое-кто, с кем я могу разговаривать, – Джерард заложил руки за спину и стал наворачивать круги вокруг Фрэнка, заинтересованно и пристально его рассматривая, отчего парень почувствовал себя не в своей тарелке, как будто он какой-то экспонат.– Эм-м, ла-а-адно. То есть, именно поэтому ты меня знал? Потому что ты за всеми наблюдаешь?– Вроде того. За восемнадцать лет я выучил наизусть весь Авондэйл и часть Клифтона. В общем, все места, где могу находиться… Да-да, предвидя твои вопросы – я не могу уходить далеко от места, где меня убили. Поэтому я знаю жителей буквально каждого дома, каждую семью, знаю, чем и когда они занимаются. Знаю, с позволения сказать, все их грехи, – заговорщически протянул Джерард, и Фрэнк покраснел, думая, а не видел ли Уэй, как он дрочил. – Но вообще мое постоянное хобби смотреть с кем-нибудь телевизор, иногда, если кто-то читает, то читаю вместе с ними, но очень неудобно, когда скорость чтения разнится. Сейчас, например, я читаю уже второй том "Атлант расправил плечи" с одной девушкой по имени Джесси. Люблю еще просто прожить с кем-нибудь день. У меня есть даже свои любимчики. Это как смотреть сериал. И, признаюсь, ты в список любимчиков совершенно не входил. За мизофобом-затворником невероятно скучно наблюдать, – цокнул Джерард.– Вот же ты сукин сын! – прикрикнул Фрэнк, а священник только ухмыльнулся. – Ты и это знаешь!– Ну и что ты мне сделаешь, а? Я призрак, ты даже до меня дотронуться не можешь! – рассмеялся он. Тогда парень набросился на него с распростертыми руками, словно обнимая его, и Джерард вскрикнул, отскакивая и взбрыкиваясь, чтобы согнать неприятное ощущение, оставшееся после насквозь прошедшего Айеро.– Ну я же попросил тебя так не делать! – прошипел он сквозь зубы.– Все же кое-что я могу, – самодовольно ухмыльнулся Фрэнк. – В общем, чем бы ты там ни был, призраком, галлюцинацией или чем-то еще, мне, строго говоря, похуй. Но приятно снова познакомиться, Джерард. Чем хочешь заняться? Священник на секунду задумался, и в Фрэнк буквально видел, как разгораются его глаза от осознания собственных возможностей.– Я хочу послушать Fall Out Boy, – на полном серьезе сказал он.