Глава 10. Нерешительность действий, или Все меняются (1/2)
So little timeУ нас осталось так мало времени.Try to understand that I'mПопробуй понять, что яTrying to make a move just to stay in the gameСтараюсь сделать все возможное, чтобы остаться в игре,I try to stay awake and remember my nameСтараюсь не уснуть и не забыть свое имя,But everybody's changingНо все меняются,And I don't feel the same.И я чувствую себя иначе.Keane - Everybody's ChangingСтюардесса тихо прошла по мирно дремлющему салону, проверяя все ли в порядке. Ночной рейс. Большая часть пассажиров, пристроившись под уютными пледами, сладко посапывала. Бенедикт давно привык к частым поездкам и обязательным перелетам через океан, туда, где ему с некоторых пор стали рады. Пришлось даже научиться засыпать, едва устроившись в кресле, - полезный навык для тех, кто постоянно находится в дороге, но в этот раз ему, как на зло, не спалось.Быстрый взгляд на часы – полвторого ночи. Давно пора спать, вечером открытие нового бутика на Кингс-Роуд* и ему непременно нужно там появиться. Сонный и зевающий, он вряд ли понравится хозяевам и приглашенным фотографам. Сейчас бы чашку чая...
Мысли о чае непонятным образом превратились в мысли об Эшли. Рассудительная, спокойная, тактичная и понимающая – удивительный набор редких нынче качеств, который ей так умело удавалось сочетать. В прошлый раз они разошлись примерно в это же время. Пожалуй, ни у кого из едва знакомых людей мистеру Камбербэтчу не приходилось засиживаться достоль позднего часа без какой-либо причины. Верх невоспитанности, последствия которого почему-то казались самым приятным событием последних недель. И вроде ничего сверхъестественного, даже не вино, как в первый совместный вечер, а чай, обычный черный чай. Чай и разговоры о том, что им обоим показалось важным. Ничего высокоинтеллектуального или возвышенного – страхи, ожидания, внезапное внимание и казусы, в которые им обоим доводилось попадать.
Бенедикт не выдержал и тихо рассмеялся над собственной удачливостью. Кажется, глупые ситуации, о которых в тот же вечер переживала мисс Аберкорн, его конек. То подтяжки, то проклятый нейтронный крем на съемочной площадке, то еще какая-нибудь глупость. Вера фанаток в его безупречность довольно быстро пошатнулась бы, будь они в курсе, в какие историиему доводилось влипать, за что краснеть и по какой причине бурно извиняться.В тот день в лифте Эшли, кажется, было так же неловко, как ему. Кто бы мог подумать, что подтяжки настолько опасная вещь!
- Леди, простите, можно чашку черного чая? Спасибо.Проходившая мимо стюардесса улыбнулась и кивнула. Должно быть, это довольно трудная работа – постоянные полеты, пребывание в воздушном пространстве и недоступность нормальной личной жизни. Как же нужно любить небо, чтобы добровольно лишить себя радостей наземной спокойной жизни, без форс-мажоров и капризов своенравных пассажиров. Хотя Бенедикту приходилось признать: он и сам недалеко ушел. Если не в поездках, то на съемках, если не на съемках, то на озвучивании, если не на озвучивании, то раздает интервью или делает еще что-нибудь, что является частью работы и отнимает много времени и сил.
Чашка превосходного чая оказалась в руках мистера Камбербэтча, листик с автографом в руках стюардессы, и его мысли опять вернулись к Эшли. Интересно, а ей бы этот сорт понравился?
***Пианист едва касается бело-черных клавиш, и негромкая музыка наполняет просторное помещение. Шопен. Все мои знакомые пианисты любят Шопена. Интимные настроения, свобода, воздушность, зыбкость, неуловимость – все это пленяет, заставляя замереть и наслаждаться. Именно этим я бы с удовольствием и занялась, но шум все прибывающих гостейзаглушает хрупкую мелодию – здесь это просто фон, на который никто не хочет обращать внимания.
Открытие нового бутика одного известного бренда. Проще говоря, бесполезная трата времени. И опять во всем виновата Кэт. Если в прошлый раз в ?Тейт Модерн? можно было хотя бы развлечь себя разглядыванием экспонатов и инсталляций, то теперь занять себя мне решительно нечем. Разве что разглядывать разномастную толпу профессиональных тусовщиков, расточающих улыбки и комплименты хозяевам, и прибывающих, как и положено, с опозданием представителей богемы: музыкантов, актеров, журналистов, моделей, издателей, художников и тех, чей род занятий мне неизвестен.С бокалом шампанскогов руках брожу взад-вперед по залу. Нужно было прихватить в качестве спутника Дэни – сейчас бы не скучала в одиночестве, в крайнем случае, слушала бы подробный отчет о работе над новым сценарием. А Бенедикт в этой толпе точно не растерялся бы. Наверняка он знает половину присутствующих, а другая половина мечтает с ним познакомиться. Черт, почему Бенедикт?!
С того вечера за чашкой чая неделю назад Камбербэтч знать о себе не дает, да и не должен, но и из головы не выходит. И то, и другое расстраивает. Эшли, думай лучше о работе, Бенедикта Камбербэтча и без того слишком много в твоей жизни. Нужно поусерднее взяться за дело и перестать скидывать на Ковальски большую часть работы. Блоги и твиттер своего героя тоже потеряли, и теперь все Cumberbitches пребывают в неведении.Интересно, он хотя бы в Лондоне?
Вот черт! Да что же это такое?!Итак, работа. Работа. Работа. Ра…***Бенедикт одернул манжеты и пробежал взглядом по залу. Ну, и что это он так вырядился? Вечеринка оказалась закрытой, фото в прессу попасть не должны, можно было одеться и попроще. Хелен преувеличила масштабы мероприятия, и теперь ему весь вечер придется мучиться от неудобства отлично скроенного пиджака. Свои костюмы он недолюбливал за помпезность, дороговизну и шик. Нет, сидели они отлично, но попахивали снобизмом и аристократизмом, а еще постоянно напоминали о том, что нужно соответствовать моменту, общепринятым представлениям о себе и работать, работать, работать. Веселиться и расслабляться в них не получалось – не покидало ощущение, что кто-то постоянно наблюдает, фотографирует и снимает. Неприятное, нужно отметить, ощущение.
За более чем десять лет в профессии мистер Камбербэтч обзавелся широким кругом знакомств и уверенно чувствовал себя в любой обстановке - пара знакомых лиц находилась непременно и была расположена к общению. Бенедикт перекинулся парой слов кое с кем из коллег, подошел поздороваться с хозяевами вечера и натянуто поулыбался в камеру парочки мобильных телефонов. Организаторы прекрасно понимали, что сегодняшние гости и без того завтра станут покупателями и приглашать прессу для рекламы и широкого освещения вечеринки не стали. От выпивки пришлось отказаться – сам за рулем.
Бенедикт осмотрел расслабляющуюся толпу, пытаясь решить с кем из гостей можно скоротать вечер. Близких друзей здесь не наблюдалось, а к светским разговорам он расположен не был. Внезапно взгляд наткнулся на знакомую фигуру, в одиночестве скучавшую в десятке футов от него.
Эшли.
И как ее раньше не заметил? Губы сами собой растянулись в улыбке – только сегодня ночью думал о ней, и вот теперь, как по мановению волшебной палочки, девушка предстала перед ним на случайной вечеринке, выбранной его агентом. Черные туфли, изумрудное платье чуть выше колена, бокал шампанского в одной руке и клатч в другой. Вид тоскливый и немного задумчивый, словно мисс Аберкорн опять ждала опаздывающего друга. Кто знает, может, и он на эту роль сгодится?***- Эшли!Дыхание перехватывает, а сердце отчего-то радостно вытанцовывает румбу. Этот голос может принадлежать только одному человеку, тому самому, что не дает мне спокойно работать, точнее, думать о работе, - Бенедикту Камбербэтчу.
Приветственные объятия и два поцелуя вместо сухого рукопожатия – похоже, мы как-то незаметно продвинулись в отношениях от статуса знакомых до статуса друзей. И вроде бы не только я рада его видеть, но вместо приветственных слов просто смотрим друг на друга, не зная, что сказать. Нужно что-то делать, нужно срочно что-то делать…
- Отличный парфюм, – выпаливаю я первое, что пришло в голову. Черт, причем тут парфюм!Бенедикт смеется и неуверенно благодарит:- Спасибо, без ложной скромности отмечу, я немного в этом разбираюсь. Как дела?- Спасибо, страдаю от мук творчества. А ты как?- Только сегодня утром вернулся из Нью-Йорка.
Вернулся. Значит, не просто так исчез из поля зрения. Настроение поднимается до невиданных высот, и вечер начинает казаться не таким уж бесполезным. Великолепный костюм сидит, словно вторая кожа, а белоснежная рубашка слепит глаза. Верхние пуговицы небрежно расстегнуты, открывая шею и яремную впадину, словно подчеркивают, что эта вечеринка не имеет глобального значения, и мистер Камбербэтч имеет полное право отдохнуть.- Тебе там нравится? – смотрю Бенедикту в глаза, но взгляд упорно возвращается к шее. Кто бы мог подумать, что не застегнутые пуговицы могут притягивать столько внимания.- Да, прекрасный город. Такой живой, вечно движущийся, бурлящий. Такой разный, словно в нем собраны все возможные культуры. Правда, я почти все время работал, так что прогуляться не получилось. Как продвигается работа над фильмом?- Об этом лучше спросить у Дэни. Боюсь, я плохой сценарист: пока он что-то там прорабатывает, я торчу здесь и маюсь от скуки.- Агент заставила приехать?- Да. Светская жизнь – это не мое.